— В каком смысле? — сдвинул брови Виктор. Странный вопрос отвлек его от мрачных мыслей относительно печального выбора.
— Ну, в замке кто вы?
— Сумасшедший.
— Кто?!
— Не переживай, Рикста. Я им только притворяюсь. Так надо. Для дела. Понял? — Антипов подмигнул слуге.
— К-кажется, понял, — задумчиво произнес тот.
— Ролт! — внезапный крик раздался откуда-то справа.
Виктор выглянул из-за морды лошади и заметил Ханну, торопящуюся к нему. Девушка была одета в разноцветный сарафан, а длинные распущенные волосы, подхватываемые ветром, иногда прикасались к лицу. Однако ветер трудился не только над волосами, но и над талией платья и тем, что повыше. Он натягивал тонкую ткань и это открывало большой простор для мужского воображения. Антипов понял, что вероятно не сможет встретиться с Кушарем до испытания Террока.
— Я рада, что ты вернулся, Ролт, — Ханна подошла поближе и говорила взволнованным голосом, ее грудь высоко вздымалась от сбившегося дыхания.
— И я очень рад, мое солнце, — улыбнулся Виктор.
Его улыбка была искренней. В пылу своей диверсионной деятельности и потом, когда он напоминал сам себе волка, загнанного в ловушку, он умудрялся подумать и о Ханне. Пожалуй, это были единственные приятные мысли за все время пребывания в Парреане. Мужчина дорожил ими.
В жизни каждого человека должно быть как минимум одно светлое пятно. Оно не обязательно связано с достатком или физическими наслаждениями, вовсе нет. А может касаться того, что вообще недосягаемо или, по крайней мере, не находится поблизости. Виктор знал, что с этим светлым пятном живется легче. Всегда есть что-то, о чем можно подумать, не ради выгоды, а просто так, для улучшения настроения, для того, чтобы всегда помнить, что существуешь не только ради себя, но и ради кого-то или чего-то другого. Жить, любя лишь себя, неимоверно скучно и глупо, такую любовь невозможно потерять, но невозможно и завоевать. Поэтому на роль 'светлого пятна' и была выбрана Ханна при отсутствии иных претенденток.
— Хорошо, что ты приехал, Ролт, — повторила девушка, не обращая внимания на спутника Виктора. — Именно сейчас приехал. Вовремя.
— А что случилось, радость моих дней? — поинтересовался Антипов, все еще улыбаясь.
Но улыбки на лице собеседницы не было и в помине.
— Я... мне..., — замялась она.
— Что, Ханна, что? — мужчина почувствовал легкий укол тревоги.
— Видишь, Ролт, мне... ну, мне предложили выйти замуж, — быстро выпалила девушка, словно боясь, что не справится с этими словами, если будет говорить медленно.
— Вот так новость! — Антипов был поражен. У него пока что не было четких далекоидущих планов насчет Ханны, но кое-какие наметки уже имелись. — За кого же?
— За Акериа, — вздохнуло очаровательное создание, пряча глаза.
— За трактирщика?! — воскликнул Виктор. — Он же старый!
— Он овдовел недавно... а ему нужна хозяйка. Хозяйство-то большое, — в голосе Ханны звучали такие интонации, что казалось, что она уговаривает сама себя.
— И что, ты собираешься согласиться?
— Нет... я не знаю... может быть....
— Нет или может быть?
— Не знаю, Ролт, не знаю, — глаза девушки наполнились слезами.
Виктор посмотрел на нее, а потом прислушался к своим ощущениям. Они ему не понравились. Так бывает, когда готовишься к ударам судьбы, но с одной лишь стороны, оставляя тыл совершенно беззащитным. А злой рок разит именно что в спину. Туда, где располагался нежно хранимый островок безопасности, покоя и надежд. Странное такое чувство, словно кто-то перепутал Антипова с вампиром и по ошибке вонзил в сердце осиновый кол.
— А почему тогда ты меня ждала? — спросил он. — С чего это я 'вовремя'?
Ханна взглянула на Виктора выжидательно и страстно. Она разомкнула четко очерченные губы, чтобы что-то сказать, но не решилась.
— Так почему? — повторил Антипов.
— Потому что я думаю о тебе, — тихо произнесла девушка. — Думаю постоянно, каждый день.
— Вот как? — ничего более умного местная знаменитость по части острословия не смогла придумать.
— Да. Поэтому я бы хотела....
— Что? — снова поторопил девушку Виктор.
— Чтобы ты его опередил, — пояснила девушка, отворачиваясь.
— Кого?
— Акериа.
Антипов нахмурил брови, оглянулся на Риксту, натолкнувшись на недоумение, а потом снова повернулся к собеседнице.
— Ханна, ты хочешь, чтобы я сделал тебе предложение? — спросил он.
Девушка молчала, смотря выжидательно и настороженно.
— Ясно, — вздохнул Виктор. — Мне все ясно. И что, тебе нужно решить с этим вопросом немедленно? Это никак не может подождать?
— Нет. Акерия сказал, что если я не отвечу быстро, то он возьмет другую.
— Ну и пусть берет!
— Ролт, ты не понимаешь, — девушка вздохнула и начала терпеливо объяснять собеседнику очевидные, с ее точки зрения, вещи. — Трактирщик очень богат. Очень! Он живет в замке уже много лет и даже его милость доверяет ему. У Акериа много денег, Ролт. Любая сочтет за счастье его предложение. Он ведь способен позаботиться о жене и о детях.
— А у него разве могут быть еще дети? — недоверчиво спросил Виктор.
— Он не так стар, как ты думаешь, — уклончиво ответила Ханна.
— Даже так..., — Антипов немного помолчал, глядя то на пересохшую землю под ногами, покрытую мелкими трещинами, то на морду коня, который никак не мог понять смысла всех этих многочисленных остановок на пути к неведомой цели. — Ханна, вот допустим, я сделаю тебе предложение. И что будет потом? У меня ведь ничего нет!
— Чего нет? — не поняла девушка.
— Ничего нет! Даже ни одной серебряной монетки не осталось. Вот, лишь лошадь, которую держит Рикста. А другая лошадь принадлежит барону. И кольчуга тоже его. Скажу больше — я не знаю своего будущего. Сейчас все так повернулось, что... короче, меня могут убить в любой момент. Завтра, послезавтра, даже сегодня. Ты думаешь, что я, как порядочный человек, сделаю тебе предложение сейчас? Подожди немного, Ханна. Через пару недель или месяц уже кое-что прояснится. Может быть я разбогатею хотя бы.
— Но почему у тебя ничего нет? — поинтересовалась девушка. — Я слышала, что ты получил много вражеского снаряжения, когда его милость осаждал соседа.
— Получил. Но все продал, а деньги потратил. На... неважно. Просто потратил, иначе нельзя было выжить. Видишь, я честен с тобой.
— Вижу, — прошептала Ханна. Ее глаза вновь наполнились слезами.
— Так что, ты подождешь? — спросил Виктор. — Если трактирщик так торопится, то и пусть себе торопится. А ты же красивая! Если со мной что-нибудь случится, то проблем с женихами у тебя не будет.
— Я не могу ждать, Ролт, — девушка смотрела куда-то вдаль, по ее лицу текли слезы. — Мне нужно думать о семье и о детях.
— Но даже если я сделаю предложение сейчас, разве это поможет тебе думать о семье или детях? Я — бедный жених.
— Да, Ролт, — кивнула Ханна. — Я понимаю. А мне нужно думать о будущей жизни.
Виктор хотел было что-то сказать, но сдержался и лишь махнул рукой. Он смотрел вслед уходящей девушке и чувствовал, что попал в западню. Похоже, что последние дни вообще богаты на сюрпризы.
Антипов знал, что здесь жестокий мир. Чувства сражаются с практичностью и неизменно проигрывают. На Земле ситуация такая же, может быть чуть лучше. Там у людей больше свободы, они могут идти на поводу у чувств, не обращая особого внимания на материальную сторону жизни. Но так редко кто-либо поступает. И хорошо это или плохо? Должны ли женщины потакать своим чувствам ради сиюминутного по меркам жизни счастья и рисковать достатком своих детей? Или они обязаны принять предложение какого-нибудь богатея, а потом страдать, существуя рядом с нелюбимым? Есть ли ответ на этот вопрос? Возможно. Ведь в обоих случаях женщину может ожидать расплата. Вне зависимости от того, бросается ли она в омут, очертя голову, или подходит к планированию своей жизни максимально практично. А если есть расплата, значит, и вина тоже есть. Получается, что оба поступка неверны! Если Ханна выберет его, а он погибнет в ближайшем будущем, то кем она станет? Вдовой без средств к существованию? А если выберет старого трактирщика, то принесет ли это ей хоть сколько-нибудь длительное удовлетворение? Весьма сомнительно.
Виктор всем сердцем желал окликнуть Ханну, сказать ей, что все не так плохо, что он возможно погорячился с тем, что его убьют завтра или на днях, но сказать это не мог. Потому что нехорошо обманывать доверчивых девушек в серьезных вопросах. Тем более, если все получится, то ведь Арес возможно отправит его домой. К чему оставлять тут жену? Эта мысль не приходила ему в голову, когда он говорил с Ханной, но пришла теперь. Похоже, он уже свыкся с этим миром, если перестал ежедневно думать о возвращении.
Антипов провожал взглядом платье с красными и синими красками и чувствовал, что из его души уходит целая эпоха. Он привязался к ней, к этой простой и красивой женщине, умеющей сопереживать. Из Ханны наверняка получилась бы прекрасная жена и умелая хозяйка. Вот только у нее со страхом проблемы. Страхом насчет того, что она упустит свой шанс. А так, конечно, почти идеальный вариант.
— Пойдем, Рикста, — сказал Виктор, поглаживая гриву своей лошади. — Не повезло мне здесь. Как обычно. Но что-то за это везение бороться не хочется.
— А почему вы разворачиваетесь, господин? — спросил паренек, который отлично понял суть случившегося. — Мы же шли в другую сторону!
— Не хочу пропустить избиение Террока, — ответил Антипов. — Этому бедолаге вдвойне достанется. Сейчас и... потом, когда он кое-что узнает. Ханна ему тоже нравилась.
Виктор был прав. На площади уже начались приготовления. Люди со всего замка устремились туда, проходя мимо Ролта и кивая ему. Мелькали невзрачные одеяния и только лишь иногда показывались женщины в разноцветных платьях как у Ханны. Либо молодые жены, либо те, кто очень желал ими стать.
Когда Антипов и его слуга оказались около места, на котором должно проходить испытание, там уже все было готово. Самодельные часы твердо стояли на четырех ножках, рядом с ними располагался солдат с кувшином, а Террок примеривался к деревянным мечам. Он выглядел неважно. Всклокоченные черные волосы и завернувшийся с одной стороны ворот белой рубахи создавали впечатление человека, спешащего по какому-то важному делу. Даже кожаный гамбесон, предмет гордости сына кузнеца, выглядел совсем не нарядным. Он сидел не ладно, а как-то скособочился, словно подчеркивая, что его владелец не находится в хорошей форме. Виктору было достаточно одного взгляда на все это, чтобы понять, что сегодня никаких побед не ожидается. Террок слишком не уверен в себе, чересчур волнуется.
Протиснувшись к ограде поближе к испытуемому, Антипов громко позвал его, а когда тот откликнулся с какой-то отчаянной надеждой, просто сказал:
— Террок, главное — держи меч покрепче. Десятник постарается его выбить сразу же. Удержишь меч — считай, что есть шанс. И перемещайся, перемещайся. Чем больше ты двигаешься, тем меньше ударов достанется. Тяни время!
— Спасибо, Ролт, я постараюсь, — кивнул запуганный сын кузнеца.
Вездесущий Нурия, стоявший поблизости и слышавший весь разговор, лишь усмехнулся.
— Начинаем уже, — сказал он и, обращаясь только к Терроку, заметил. — Ты только зайцем по кругу не бегай. А то я уже не настолько молод, чтобы за тобой гоняться.
— Бегай зайцем, бегай! — тут же зашептал Виктор.
— Ролт, ну почему ты завтра не вернулся? — поинтересовался Нурия. — Приехал как раз к бою и такие советы даешь. Смотри, сейчас я тебя заставлю меч взять и будешь за ним гоняться! А я прослежу, чтобы не поддавался.
— Молчу, господин десятник.
— Вот так оно лучше будет. Часы! Начали!
Террок решил показать себя примерным учеником. Он сразу же отпрыгнул в сторону, чтобы оказаться от противника как можно дальше. Но Нурия был не лыком шит. Резким выпадом он достал руку соискателя.
— Ай! — вскрикнул тот, мученически скривился, но оружия не выронил.
Десятник воспользовался замешательством и тут же ударил по мечу Террока изо всех сил. К удивлению присутствующих, оружие сильно отклонилось, но не упало. Нурия удовлетворенно кивнул.
— Держись! — крикнул Виктор. — Береги ноги!
Поза сына кузнеца была характерной для новичка, боящегося схватки. Он полуприсел и неуклюже выставил перед собой меч. На месте Нурия Антипов бил бы по левой ноге. Десятник именно так и сделал.
Удар не заставил себя ждать. Он поразил голень, а когда Террок рефлекторно согнул руку с оружием, очередной выпад, нацеленный в предплечье, все-таки выбил меч из дрожащей длани соискателя. Пока палка находилась в полете, Нурия слегка стукнул своим мечом по лбу сына кузнеца. Видимо, в воспитательных целях. А потом неторопливо наступил на упавшее оружие. Все было кончено.
— Да, Террок — не ты, — раздался голос позади Антипова.
Он оглянулся и увидел улыбающегося Кушаря.
— Привет, сын! — лесоруб сжал Виктора в объятиях.
— Хорошо, что я тебя встретил, отец, — сказал молодой воин, когда могучая хватка лесоруба ослабла. — А то уже думал, что не увидимся до того, как я к барону пойду. Как тут без меня? Все в порядке?
— Да. Что же со мной случится? А у тебя как? — Кушарь изучающе смотрел на сына.
— Нормально. Не могу рассказать всего. Иногда дела вовсе не плохо, а иногда... как сегодня.
— А что сегодня?
Виктор только рукой махнул:
— Даже не спрашивай.... Хотя знаешь, что заметил? Когда расстаешься с девушкой, которая нравится, то она не перестает нравиться. А вот все остальное перестает.
Глава 33.
Серые и холодные камни стен донжона, покрытые местами узкими трещинами, никак не способствовали подъему настроения. Виктор шел по лестнице на второй этаж, терзаемый смутной тревогой. Ему хотелось переодеться, принять нормальный душ, подстричься в парикмахерской у знакомого мастера, прогуляться по тротуару в компании приятной девушки, зайти в кафе или ресторан, вернуться домой в квартиру на шестом этаже, снова принять душ, посмотреть какой-нибудь фильм, почитать новости в интернете и завалиться спать в чистую постель. Чистая постель! Она казалась Антипову недосягаемой мечтой. Даже возникало ощущение, что ее никогда не было. Что она лишь появилась в каком-то давнем сне, настолько ярком, что он никак не может забыться. Когда Виктор думал об этом, то чувство реальности происходящего давало сбой. Мужчина не мог понять, что истинно: то, что он помнит, или то, что есть сейчас. Поэтому Антипов даже протянул руку и пощупал прохладные и шершавые камни, чтобы убедиться, что они, как и все вокруг, настоящие.
Лестница закончилась. Виктор повернул направо, пройдя мимо сине-зеленого гобелена, изображающего диковинного оленя с рогами, в два раза большими, чем тело. Там, впереди, была открыта черная деревянная дверь и слышался гул голосов. Его ждали.
Антипов пошел по направлению к двери, отбросив колебания. Он уже разговаривал с бароном, а маг... ну, что маг? Почтенный ун-Катор не производил впечатление безумца, бросающегося на людей. Посетитель защищен ресстром, так что нечего опасаться, что по нему 'пошарят' Дланью, как любит выражаться Нурия.
