Мара почувствовала беспокойство Люка.
— Что такое?
— Ничего, — ответил Люк. — Просто думаю.
Световой меч Люка с треском включился и пронёсся у Мары мимо уха, заблокировав уже не электроразряд, а выстрел бластера. Она почувствовала вторую атаку, зажгла собственный меч и провела им позади Люка, отразив ещё одну очередь выстрелов.
Невидимый бластер затих, но Мара успела направить в ту сторону нашлемный фонарь. Она увидела горбатого человека с наполовину обожжённым лицом и хитиновой клешнёй вместо руки, который быстро выскочил из света.
— Силовая молния, — голос незнакомца был жёсткий и резкий. — Нам казалось, что джедаи Скайуокеры выше этого.
— Приходится делать исключения, — Мара опять почувствовала понимание Люка. Она не обратила на него внимания и направила свет в сторону голоса, но тёмная фигура опять ускользнула. — Особенно в случае с тобой, Велк.
Мара говорила и всё дальше отходила от Люка, чтобы можно было воспользоваться перекрывающимися зонами защиты.
У неё над головой раздалась вибрация.
— Ты это слышал?
— Что?
— Понятно, что не слышал, — Мара открылась Силе, но почувствовала лишь неясное чувство опасности, такое слабое, что подумала, оно ей показалось. — Здесь кто-то летает.
— Велк?
Очередь из бластерных выстрелов ударила Люка сбоку, прямо напротив места вибрации. Он отразил выстрелы световым мечом туда, откуда те прилетели.
— Не думаю, — заключила Мара.
Она вскинула меч, рассекая темноту над собой, но там был лишь сырой воздух. Сзади опять раздалось трепетание. Она развернулась для атаки, но вдруг почувствовала, что её схватил в Силе какой-то вихрь, который нёсся по всё комнате. Мара стала искать нападавшего, но почувствовала только ужас и страдание, заполнившие всю комнату.
Она подошла к стене, и тут резкая боль пронзила спину. Она глянула вниз и увидела, как десятисантиметровые жвала впились ей в живот. Боль разлилась по всему телу.
— Ситххх!
Второе жвало впилось в бедро.
— Больно!
Мара поменяла хватку на световом мече, и сбоку в темноте опять раздался трепет. Вдруг ручка меча стала обжигающе холодной, а лезвие заискрилось, замигало и, наконец, погасло. Мара всё равно атаковала.
Лезвие вошло на два сантиметра и вновь вышло. Личинка задёргала головой, разрывая Мару изнутри.
— Мара? — Люк включил второй световой меч, отобранный у Алимы, и пошёл на Велка, отражая бластерные выстрелы на него. — Нужна помощь…
— Здесь всё в порядке! — Мара повесила бесполезное оружие обратно на пояс. — Позаботься о Велке.
Велк начал выделывать запутанные кульбиты, стреляя и иногда меняя направление. Люк отразил очередь выстрелов, но не успевал работать обоими лезвиями — пришлось сделать кувырок прыжком в сторону.
Попытка — не пытка.
Мара выхватила бластер и выстрелила личинке в голову. Насекомое задёргалось ещё сильнее. Когда колючки зацарапали внутри, Мара невольно вскрикнула. Она выстрелила ещё раз, а затем услышала мягкое биение перед собой и вскинула бластер.
Ручка быстро заледенела от холода, после чего прозвучал сигнал опорожнения магазина. Когда она нажала на курок, то услышала, как мягко хлопнул газ при перемещении в камеру электрозатвора.
— Неплохо, — сказала Мара в темноту. — Но это тебя не спасёт.
У левого плеча запульсировал воздух. Она развернула туда нашлемный фонарь, но опять ничего не увидела. Чувство опасности кольнуло в спину, и она взглянула в противоположную сторону. Из темноты, куда фонарь едва доставал, на неё выплыл горог под метр ростом с толстым хитиновым панцирем и длиннющими жвалами.
Даже если бы Мара и не увидела, что к его сломанной ноге приделана шина, она бы поняла, что это тот самый убийца с Оссуса. Он был меньше обычного горога-воина, но ярости ему было не занимать: он мчался к Маре, щёлкая жвалами, гудя грудью, испуская пену хоботком.
Мара почувствовала колебание, растерянность, неуверенность, злость. Сейчас улей коснётся в Силе Бена, и гороги сделают так, что он увидит всё происходящее и прочувствует смерть каждого из них.
Ей в лицо ударила струя затхлого воздуха. Шлем похолодел, а фонарь погас. Со стороны приближающегося жука-убийцы раздался лёгкий хлопок. Шарик ядовито пахнущей кислоты попал ей по разорванному скафандру — кожу как будто опалило огнём.
Бену придётся с этим как-то жить.
Мара полностью открылась Силе, вытянула руку в сторону жука-убийцы и сжала кулак. Раздался длинный сильный треск, а в воздухе разлился запах метана.
Пара синих разрядов вылетела со стороны Велка и ударила в смятое тело. Мара едва успела создать в Силе защитный пузырь вокруг жука-убийцы, пока тот не взорвался.
В оранжевом свете, там, куда едва дотягивалась рука, она разглядела бледное овальное лицо с потемнениями в тех местах, где должны быть рот, нос и глаза. Мара махнула туда рукой, но свет пропал, и видение исчезло.
Люк едва ощутил жар взрыва, но ударной волной его отбросило в темноту. Он не спускал нашлемного фонаря с Велка, который полетел в запечатанную ячейку и пробил собой восковую крышку.
Люк Силой выбил бластер из руки Велка и пошёл прямо на него. Он чувствовал, что Мара ранена, но в тот момент на неё не нападали. Ему оставалось только держать противника в напряжении, тянуть время до прибытия Хана и Леи с другими спасателями.
Люк находился в пяти метрах от Велка, когда тот выбрался из соты. Его чёрная броня перепачкалась в жёлтой слизи, а безгубый рот распахнулся от страха или негодования.
Люк включил световые мечи.
Справа раздалось трепетание крыльев, и воздух вдруг стал густым и тяжёлым, как вода. Люк повернулся на звук, но тело двигалось, как при замедленной съёмке. Когда он обернулся, там уже ничего не было.
Впереди зажёгся красный меч. Люк понял, что Велк надвигается. Он скрестил свои мечи и оглянулся на нападавшего Тёмного джедая. Движение опять заняло вечность. Красный меч оказался на расстоянии удара задолго до того, как Люк был готов защищаться.
Схватка предвещала быть интересной.
Люк наконец обернулся и обрушился в Силе на Велка. С таким же успехом он мог попытаться столкнуть Корибу с орбиты. Велк продолжал наступать, нагло вращая мечом.
Люк даже не пытался блокировать меч. Тёмный джедай был силён, даже сильнее, чем описывала Саба. Но ведь великая сила похожа на большую власть. Она развращает тех, кто ей пользуется, и они полагаются на свою мощь тогда, когда можно было бы решить всё другими средствами. Люк сменил тактику, дёрнув нападавшего к себе. Велк упал вперёд, встревоженно ахнув хриплым голосом. Его испещрённое шрамами лицо двигалось прямо к серебряному мечу Алимы.
Впереди опять послышалась вибрация крыльев. Рукоятка меча похолодела. Источник звука (может быть, это была Ломи Пло) полностью лишил световой меч энергии. Лезвие затрещало и погасло.
Велк ударил Люка головой, отправив обоих в неконтролируемое падение. Красное лезвие меча Тёмного джедая промелькнуло у самой ноги Люка и обожгло ему голень. Боль пронзила тело до самого сердца.
Люк выпрямился. Он всё ещё двигался медленно, а Велк опять наступал. Люк открылся Силе и сжал вместе большой и указательный палец.
Безгубый рот Велка открылся. Оттуда раздались хрипы… и тут Люк вспомнил о том, как Алима порешила мемброзийную «корову». Неужели он может убить так же легко? Или он тоже привык применять силу, когда можно было защититься по-другому?
Люк разомкнул пальцы и отпустил Велка.
Тёмный джедай восстановил дыхание, но остановился, потирая горло и с подозрением поглядывая на Люка.
«Скайуокер!» — Мара кричала в Силе, но когда она говорила вслух, её голос был слабым и тихим.
— Ты с ума сошёл? Прикончи его!
— Нет, — ответил Люк. — Может быть, у Силы действительно нет Тёмной и Светлой сторон, но нам надо сделать свой выбор.
— Прямо сейчас? — спросила Мара.
— Именно сейчас.
Люк встретился взглядом с Велком, а затем, всё ещё медленно, поднял оставшийся световой меч.
— Ты готов, сынок?
— Мы — не твой «сынок»!
Тёмный джедай бросился вперёд, рассвирепев от такого снисхождения, и ударил Люка в неприкрытый бок.
Двигаясь даже медленнее, чем следовало, Люк увернулся. Сзади раздался лёгкое трепетание. Рукоятка его меча похолодела, как было ранее с мечом Алимы, и лезвие погасло.
Но Люк уже выпустил оружие из рук и со всей скоростью ринулся вперёд, уворачиваясь от атаки. Внезапная смена скорости застала Велка врасплох. Люк схватил Тёмного джедая за кисть крестообразным хватом и продолжил движение, медленно выворачивая руку так, что световой меч стал двигаться прямо в живот Велку.
Тёмный джедай пронзительно закричал и попытался отключить меч, но Люк держал руку на выключателе, и его рука была сильнее. Он выкрутил рукоятку меча и отбросил его, а затем обернулся на атаку. Он ясно чувствовал, что это была Ломи Пло… и вдруг ощутил необычайную лёгкость. Воздух опять стал разряжённым и лёгким, к Люку вернулась привычная быстрота движений.
Он увидел, как мелькнула стена. Она быстро приближалась, колючие жвала выступали там, где он должен был в неё врезаться. Он выключил световой меч, открылся Силе и выбросил личинку из ячейки, ударился о неё в воздухе и отскочил в обратном направлении.
В этот раз ему удалось остановиться до удара о другую стену. Он включил световой меч Велка и развернулся, почувствовав, что Мара приближается к нему из темноты.
— Эй, это же я! — Мара оттолкнула оружие в Силе. — Или ты не узнаёшь свою жену?
Люк выключил меч.
— Извини.
Стараясь не слепить Мару светом нашлемного фонаря, он повернулся в её сторону. Её аура в Силе покраснела, а обгорелые круги на скафандре напомнили ему, о том что собственные раны от электроразрядов тоже сильно болели. Но больше всего его беспокоила треугольная рана в правом боку — она была размером с три пальца, грязная и кровоточившая.
— Как ты себя чувствуешь?
— Так же, как и выгляжу, — Мара говорила и искала кого-то глазами в темноте. — Не могу найти Алиму. Ты не знаешь, где…
В камере раздались глухие удары, затем тусклый свет и щелчок термодетонатора, отброшенного в противоположную стену. Через секунду пара жуколомов Хана залетели в камеру на реактивных двигателях и быстро поплыли в сторону Скайуокеров.
— Сохраняйте спокойствие! — приказал один из них низким мужским голосом. — Оставайтесь на месте! Помощь идёт.
Глава 41
Ожоги от электроразрядов намазали бактовым бальзамом, сквозные раны покрыли акти-бинтами с обеих сторон, а в воздухе было столько стериклина, что хватило бы для дезинфекции половины улья. Лея сделала всё, что было в её силах, и всё равно ей не нравилось, как выглядит её невестка. Лицо у Мары приобрело землистый оттенок, губы тронулись синевой, а глаза настолько впали, что походили на кратеры.
— Мы скоро доставим вас на «Сокол», — заверила Лея. Они вернулись в мемброзийную камеру, где произошла самая ожесточённая схватка, и ждали, когда доставят пару хороших скафандров для Мары и Люка. — Жук-4 должен вот-вот вернуться.
— Мы не спешим, — Мара стиснула руку Леи. — Я бывала и в худших переделках.
— Она не о тебе беспокоится, — сказал Хан. — Если я не выберусь отсюда…
Он не закончил фразу. Лея обернулась и увидела, как он старается высветить что-то в темноте своим нашлемным фонарём. Луча хватало только на десять метров, потом он упирался в стену плавающих трупов горогов.
— Что такое, Хан?
— Не знаю, — Хан указал на трупы, а затем отвёл луч фонаря, чтобы все увидели золотой свет, прорывающихся сквозь них и плавающие капли спёкшейся крови. — Кажется, у нас проблемы.
Лея открылась Силе и обнаружила, что к ним приближается рой килликов в сопровождении трёх Примкнувших.
— Это Джейна и Зекк! — сказала она. — С ними Рейнар.
— Как я и говорил, — пробормотал Хан. — Проблемы.
Золотой свет превратился в линию светящихся шаров, которые несли колонны килликов, облачённые в защитные хитиновые скафандры различных конфигураций. Впереди двигалась массивная фигура Рейнара Тала. Он нёс под мышкой шлем, лицо со шрамами побагровело от гнева. В полуметре позади него шагали Джейна и Зекк, скорее взволнованные, чем разгневанные.
Лея дождалась, пока они подойдут и поклонилась Рейнару.
— УнуТал! Жаль, что мы встречаемся в такой…
— Нам тоже жаль, — сказал Рейнар. Сзади из толпы Уну выплыл Жук-4. Его фоторецепторы были выключены, а швы боевых доспехов — запачканы сажей. В воздухе пронёсся едкий запах сгоревших контактов. — Ваш дроид убил уну.
Не давая Лее возможность ответить, Рейнар проплыл мимо неё к Люку и Маре, и несколько килликов-лекарей величиной с ладонь высунулись у него из-за воротника. Лея хотела было последовать за ним, но кто-то остановил её в Силе.
— Подожди с нами, — сказала Джейна. — Будешь пытаться объяснить — Уну ещё больше рассердится.
— Спасибо за совет, — Лея обернулась к Джейне и увидела, как у той из-за воротника тоже выглядывают маленькие глазки. — Здесь стало очень тесно.
— Не совсем, — сказала Джейна, глядя Лее прямо в глаза.
— Они прямо растут на тебе, — сказал Зекк. Он протянул руку и провёл обратной стороной пальцев Джейне по щеке.
— Если честно, нам это даже нравится, — добавила Джейна.
— Мне казалось, что если что-то ползает внутри скафандра, то ощущения будут не из приятных, — сказала Лея.
Джейна и Зекк одновременно помотали головами.
— Совсем нет, — сказала Джейна.
— От этого мы чувствуем, что нас много, — добавил Зекк.
Все трое неловко разглядывали друг друга. Джейна и Зекк мягко напевали и щёлкали, а Лея прятала свои чувства за вежливой улыбкой. Хотя она уже почувствовала в Силе, в кого превратились её дочь и Зекк, видеть их было выше сил. Они уже вели себя наполовину как Примкнувшие. С каждым биением сердца ей становилось хуже.
— Что ты здесь делаешь, мама? — спросила наконец Джейна. Маленький киллик-лекарь выбрался из её скафандра и уплыл в темноту. — Мы думали, что ты начала переговоры с чиссами.
— У меня была одна мысль, — сказала Лея. — Я думала, что она сработает.
Джейна и Зекк терпеливо ждали, пока она объяснит.
— Нет смысла объяснять всё два раза, — сказала Лея. — Подождём, пока сможем пообщаться с Рей… УнуТалом.
Лица Джейны и Зекка болезненно исказились. Лея почувствовала укол сожаления, но не извинилась. Слишком многое зависело от её плана. Она не могла рисковать, чтобы эти двое высказались против до того, как она поговорит с Рейнаром.
— А как отец? — тихо спросила Джейна. Она посмотрела на Хана, который стоял с Люком и Марой, но смотрел на свою дочь и Зекка. — Он всё ещё хочет, чтобы мы остались?
— Видимо, понадобится время, чтобы твой отец со всем смирился, — сказала Лея. — Его до сих пор мучают кошмары после того недоразумения с камарийцами.
— Мы же не камарийцы, — возразила Джейна. Зекк рассеянно тёр рукой ей шею. Хан сделал кислую мину и отвернулся. — Мы всё ещё его дочь.
