— Почему не парк? — Встрял Веня.
— Потому что в парке дорожки есть, а здесь даже тропинки не видать.
— А почему здесь должны быть тропинки? — Заупрямился Веня. — Может мы далеко в стороне от всяких там звериных троп?
— может ты и прав, но посмотри внимательно, нигде не видать ни одного звериного следа.
— Не правда. — Заступился за Веню Валентин. — Вон, смотри!..
И он указал под куст, где в сырой земле отпечатался чёткий след какого-то большого зверя. Веня подошёл ближе, развёл траву и внимательно рассмотрел находку.
— Как у кошки, только раз в пять больше. — Сказал он, задумчиво.
— Да нет, больше. — Усомнился Валентин.
— Пожалуй. — Согласился Вениамин. — А не царь ли это?
— Вот и я о том же. — Ответил Валентин.
— Э! Ребята! Вы о чём?! — Не понял Феликс.
— Всё о том же. — Ответил Валентин, и двинулся дальше.
— Вень, вы о чём? — Догнав удаляющегося друга, спросил Феликс.
— Да так. — Отмахнулся Веня. — Предположение, дурацкое. Львы в лесу не живут.
— Чего?! — Лицо Феликса вытянулось. — А кто тебе сказал, что не живут?
— Да не знаю я. — Поморщился Веня. — Кажется, они в саване живут.
— Мужики, кончай базар. — Попросил Валентин. — Я из-за вас ничего не слышу.
Дальше шли молча. Каждый думал о своём, прислушивался толи к себе, толи пытался заранее распознать приближающуюся опасность. Но к их счастью ничего не случилось. Лес неожиданно отступил, и друзья оказались на лугу. Точнее, на берегу реки.
— Стой. — Скомандовал Валентин, не выходя из-под прикрытия деревьев. — Надо осмотреться.
— Верно, согласился Веня, устраиваясь слева от Валентина.
— А вот у меня есть ощущение, что по реке кто-то плывёт. — Сообщил Феликс, глядя куда-то влево.
— Да, кажется, так оно и есть. — Согласился Валентин, приставляя руку козырьком. — Подойдём ближе?
— Пожалуй. — Ответил Феликс. — Может он тонет?
— А фик его знает. Вроде не кричит, на помощь не зовёт.
— А может он нас не видит? — Предположил Веня.
— Может и не видит. — Задумчиво согласился Валентин, о чём-то явно размышляя.
— Мамонт, ты чего задумал? — Тревожно покосился на друга Феликс.
— Да есть у меня кой-какие предположения...
— Ты имеешь в виду форменную рубашку? — Спросил Феликс.
— Да кто ж его знает, рубашка это или отражение...
— Почему вы так любите говорить загадками? — Спросил Веня.
— Да какие там загадки... — Усмехнулся Валентин. — Просто такое ощущение, будто военный плывёт. Вот я и подумал... — Валентин договорить не успел, а Фофа уже сорвался с места и во весь опор понёсся к воде.
— Он куда? — Удивлённо поднял бровь Феликс.
— Кажется, он лучше нас с тобой видит. — Улыбнулся Валентин.
— Не думаю. — Пожевал губами Феликс.
Друзья молча наблюдали, как Веня осторожно подкрался к обрывистому в этом месте берегу, дождался пловца и помог ему выбраться на сушу. И тут уж сомнений не было — это был военный. Но каково было удивление, когда вояка направился в их сторону.
— Башмак! — Почти одновременно воскликнули Валентин с Феликсом!
— Чтоб тебя, чёрт плавающий! — Вскричал Феликс, первым оказавшийся подле школьного друга. — А ты всё ныряешь?! Извини, обнимать не стану, ты мокрый!
— Да ладно, ладно! Так и скажи, что пачкаться не хочешь? — Смеялся Алексей.
— Мужики, давай выкрутим его хотя бы? — Пытался перекричать всех Веня.
— Точно! Точно! — Гремел Валентин. — Феликс, хватай его за ноги, а я за голову, крути по часовой, а я буду против!
— Давай! — Орал в ответ Феликс.
— Мужики! Кончай шутить! Я ещё жить хочу! — Ответно вопил Алексей, отбиваясь от наседавших друзей.
— Раздевайся, выкручивайся! Мы сейчас костерок соорудим... — Хлопотал Веня.
— А чем разжигать-то будешь? — Спросил Феликс. — Спички-то у тебя есть?
— Конечно, есть! У меня всё есть! В рубашке, в верхнем кармашке! — Сообщил Лёха.
— Ага, если кашей можно что-то зажечь, то я предоставляю тебе эту возможность. — Расхохотался Валентин. — Занесём в книгу... Этого?! Как его?! Будешь у нас мировой знаменитостью!
— Ага, он уже знаменитость. — Послышался голос из-за деревьев. — Беглый генерал к вашим услугам!
На лугу зависла тишина. Валентин медленно обернулся.
— Мать твою!!! — Негромко произнёс он, завидев говорящего. — А ты откуда, тихоня?!
— Да оттуда же, откуда и вы.
— Вот тебе и встреча!!! — Поразился Веня, вытаращившись на вышедшего из леса.
— Ну и дела!.. — Изумился Феликс, выпуская Алексея из своих объятий.
— Живой!!! Зараза!!! — Воскликнул Алексей, делая шаг навстречу бывшему агенту.
— Живой, живой. А ты что хотел?! — Проворчал Андрей. — Удрал я, удрал. Твоя домработница помогла.
— Ты хочешь сказать, что и она здесь? — Удивился Алексей.
— Не знаю. — Помотал головой Андрей. — Я её не видел. А вот за этими корешами почти час гнался. Еле догнал.
— У меня такое ощущение, будто нас специально здесь собрали. Всех. — Задумчиво сказал Валентин, оглядывая друзей.
— Не всех. — Поправил Феликс. — Саньяси нет.
— и не будет. — Сообщили откуда-то сбоку.
Все разом повернулись. На лугу, шагах в пяти в стороне стоял совсем седой человек.
— Герка! — Ахнул Веня, и замер с распахнутым ртом.
— Герка?! — Тихо произнёс Андрей, не двигаясь с места.
— Герка! Ты же?.. — Недоговорил Феликс.
И только Валентин с Алексеем молча смотрели на подходящего к ним одноклассника.
-Ребята, не ждите. Саньяси не придёт. — Тихо и как-то уж очень грустно, сказал Герка. — Он выбрал другую дорогу. Иной путь. может быть самый верный, зато самый трудный, самый невероятный, самый невозможный. И это его выбор...
— Но он же один?.. — Начал, было, Веня и замолчал.
— Да. Он один. И это тоже его выбор. — Согласился Герка, глядя Веньке прямо в глаза. — Пойдёмте. Нам есть о чём поговорить. Времени у нас теперь предостаточно. — Он вздохнул, обвёл друзей печальным взглядом, и добавил. — У каждого в этом мире своё предназначение, и тут ничего не попишешь. Своя судьба.
— Но он хоть жив?! — Не удержался от вопроса Веня.
— А ты сам-то жив? — Напряжённым голосом поинтересовался Феликс.
— Жив, конечно, жив. И вы живы. — Тяжело вздохнул Герка. — Вечные странники живут долго потому, что бессмертны.
— Это мы-то вечные странники?! — Неудержался от вопроса Андрей.
— Нет. Саньяси. — Ответил Герка, и добавил, глядя на лес: — Все мы в какой-то мере странники.
ГЛАВА 1
В первый раз я увидела его подле автобусной остановки. Лил неистовый ливень. Он стоял и смотрел на мутный поток, изливающийся из водосточной трубы, растекающийся по изломанному тротуару и спадающему небольшим водопадиком с бордюрного камня на мостовую. Его лицо выражало неизъяснимое счастье, гипнотизировало своим младенческим восторгом. Струи холодного дождя ручьями сбегали по его длинным волосам, затекали за шиворот зелёной, военного покроя, рубашки, а он как будто ничего не чувствовал, кроме невообразимого блаженства. Невольно я придержала шаг и остановилась, не дойдя до спасительной крыши остановки, уставившись, как и этот чудак, на ржаво-красную реку, выуживающую на свет отбросы человеческой жизнедеятельности в виде сигаретных бычков, обугленных спичек, конфетных обёрток и прочего мусора. Ощущение нереальности происходящего охватило меня. Грязная струя превратилась в громадную, переполненную реку. Тротуар с обоих сторон обрёл вид мокрой, голой степи. На противоположном берегу этой, неистово мчащейся, массы воды стояло чудище. Тело его было как бы слеплено из трёх гигантских сфер. На передней, повёрнутой ко мне, виднелись сетчатые глаза. Колоссальные антенны усов делали странные движения. Много сегментные лапы напряжённо подрагивали. Чудовище поводило головой-шаром, отыскивая место, где бы перейти. Пенистая волна коснулась его передних конечностей, и животное попятилось. Вторая омыла сразу обе пары лап, и лишь тогда чудище, развернувшись, бросилось на утёк. Я облегчённо вздохнула и вдруг сообразила, что это разыгравшееся воображение. До сегодняшнего дня мне не приходилось наблюдать за собой ничего подобного.
Я поправила сбившуюся чёлку и хотела, было, направиться к остановке, как взгляд вновь зацепился за этого странного мужика. Он всё так же продолжал торчать под дождём и таращиться на изрыгаемые водосточной трубой дождевые потоки. Мне стало жаль его, и я подошла.
— Простите, Вы совсем промокли. Может, я помогу хоть до крыши добраться? — Поинтересовалась я, осторожно коснувшись кончиками пальцев его мокрой руки.
Мужчина, как мне показалось, неохотно оторвался от созерцания, и повернул голову.
— Спасибо. — Немного хрипловатым баритоном, поблагодарил он и улыбнулся. — Мне уж никакая крыша не поможет.
— Да, — улыбнулась я, — но, всё же!..
— Спасибо. Только вот присутствие мокрого, холодного соседа вряд ли прибавит Вам настроения.
— У меня сложилось такое впечатление, будто Вам немного не по себе. — Смутилась я.
— Благодарю, всё нормально. — Ответил он и вдруг, всполошившись, подхватил меня под руку.
Я оглянулась и поняла, что мой автобус уже отъезжает. Мы бросились на перерез. Начавшая движение железная коробка на колёсах, притормозила и открыла своё парящее нутро. Он помог мне вскочить на подножку, и дверь захлопнулась. За стеклом мелькнуло его улыбающееся лицо. На этом можно было поставить точку, если бы не последовавшие за этим ряд событий.
В тот вечер мы с Витькой вышли из ночного клуба немного раньше. Он был слегка навеселе. Да и было отчего. Сегодня, именно сегодня мы решили с ним пожениться. Кроме выпитого вина голову кружило счастливое будущее. Ловить машину не стали, пошли пешком через тёмный, уже опустевший в это время, парк, то и дело останавливаясь и замирая в долгом поцелуе. Недалеко от моста через озеро, Витька схватил меня в объятия и вдруг полез под блузку, обрывая пуговицы. Я рванулась в сторону.
— Ты что?! — Испуганно отскочила от него я. — Сума, что ли, сошёл? Или водка взяла верх над разумом?!
— Ты чего? — Не понял он. — Мы же уже решили?
— Ничего мы ещё не решили. — Неожиданно для себя возразила я. — Я не хочу так.
— Слышь, мало ли чего ты хочешь, я ведь тоже хочу. — Как-то нагловато усмехнулся он и двинулся ко мне.
Я медленно начала отступать к мосту.
— Витя, ты что? — Уже по-настоящему испугалась я. — А как же любовь? Честь?!
— Ты что, малютка, будет и любовь, и честь твоя не пострадает. — Ответил он, грубо хватая меня и таща к ближайшей скамье.
— Витька, пусти! Я кричать буду!..
— Кричи, ни какой чёрт тебя здесь не услышит.
— Витенька, пусти, не надо! — Закричала я, чувствуя, как трещит ткань блузки, и прохладный ветерок заскользил по обнажённому животу.
— Да заткнись ты, не ори. Лучше ноги раздвинь. — Прохрипел он и, задрав юбку, попытался раздвинуть мне ноги руками.
Это ему не удалось, и тогда он, приподнявшись, надавил коленом. Жуткая боль обожгла меня, и я невольно поддалась.
— Витька! Мне больно! — Всхлипнула я, но он продолжал, разрывая трусики.
— Ты что думаешь? — Прохрипел он. — Я не добьюсь своего?!
— Витенька! Пожалуйста, не надо! — Умоляла я, в безумной надежде освободиться.
— Нет уж! — Продолжал хрипеть он. — Я хочу!.. — Он не договорил, так как я укусила его за щёку. — Ах так?! — Взревел он, разрывая неподатливую резинку и срывая остатки моих несчастных трусиков.
Страшная боль придала мне силы. Я ещё раз рванулась и закричала. Он вцепился в мои губы своими жёсткими губами, прикусив для верности зубами. Из последних сил, я извернулась, пнула его коленом между ног. Он охнул и на миг выпустил меня. Я тут же выскользнула из-под него и бросилась бежать, стягивая на груди края разорванной блузки.
— Ах ты, сука! — Взревел он.
От этого вопля у меня подкосились ноги. Я вдруг поняла, что убежать мне не удастся. Слёзы обиды, унижения застили глаза. Впереди блестело озеро. Выбора не было. Но он всё равно успел раньше.
— Помогите!!! — Закричала я.
Холёная рука заткнула мне рот, другая вцепилась в блузку, которая тут же сорвалась с моих плеч.
— Чёрт... — Грязно ругнулся он, отбрасывая ткань. — Стой, шлюха!
Схватившись за бюстгальтер, рванул на себя. Бретельки больно впились в тело, падая на колени, я последний раз вскрикнула и тут увидела его! Ещё минуту назад там никого не было, но в то мгновение мне было не до подробностей. Он стоял опершись на перилла моста, улыбаясь глядел на тёмную воду. Потом обернулся к нам и спокойно сказал:
— Оставь девушку, животное.
— Чего? — Витька никак не ожидал, что в такое время, в таком месте может кто-то оказаться, да ещё и перечить ему.
Он отпустил лопнувший лифчик, схватил меня за волосы и накрутил на руку. Потом полез себе за пазуху и вытащил финку. Ужас сковал меня. Он усугублялся ещё и тем, что я никак не ожидала от своего любимого такой подлости, коварства, жестокости. Как загипнотизированный удавом кролик, мой взгляд следовал за ножом.
— Ну, дядя, вали отсель или я сейчас из неё сделаю бифштекс. — Жутко усмехнулся он.
— У тебя плохо со слухом? — Поинтересовался незнакомец.
— У меня очень хорошо со слухом, а вот у тебя видно плохо с фантазией. — Ответил Витька, и холодное лезвие коснулось моего лица.
— Оставь девушку в покое и никогда больше не подходи к ней ближе, чем на километр. В противном случае тебе всю оставшуюся жизнь придётся об этом сожалеть. — Как-то уж очень буднично посоветовал странный мужик.
— Что ты говоришь? — Заржал Витька, оттягивая мою голову назад и открывая горло. — Кажется, Вы шутить изволили?!
— М-да. Забыл. Опять забыл. Животные не понимают человеческий язык. — Задумчиво произнёс он и сделал шаг, всего один единственный и совершенно незаметный.
От незнакомца до нас было метров 5, а то и 6, не мог он успеть, но успел, и не только. Оказавшись рядом, он спокойно протянул руку, властно взял Витьку за предплечье. Я буквально услыхала хруст ломающихся костей. Нож выпал из безвольной кисти и звякнул об асфальт аллейки. Мой несостоявшийся насильник осел прямо в лужу, откуда-то оказавшуюся у его ног. Мужчина поднял меня на ноги, подобрал разорванную блузку, некоторое время смотрел на неё, потом снял свой пиджак и накинул мне на плечи.
