Утром меня разбудила не Гермиона, как я ожидал. Она безнадежно проспала инструктаж. Разбудил меня сердитый Гарри.
— Рыцарь Ланселот!
— Да сэр Артур! — сказал я, с трудом открывая глаза: — Что-то случилось? Война?
— Вас обвинили целых две моих Гвиневры в не рыцарском поведении! Вы должны знать, что над своими женами подшучиваю только я сам! — надменно заявил Гарри.
— Лучшие шутки, сэр Артур, это шутки которые не являются шутками, — туманно заявил я пытаясь привести себя в порядок: — В чем суть обвинений?
— Меня атаковали две бобрихи с длинными резцами! Из-за твоей дурацкой шутки, у меня была самая страшная ночь в моей жизни! — пожаловался Гарри: — Я лишился двух самых красивых жен гарема, а приобрел двух монстров! Что за чушь насчет неровного прикуса, который является суперкавайным? А еще лохматые волосы? Что ты им наболтал? И как ты посмел соблазнять мою жену Луну прямо в карете?
— Я все объясню, — сказал я, поняв, о чем идет речь: — Вначале Луна сама меня оскорбила, назвав уродом. Но я, как рыцарь не стал обижаться, а лишь вежливо возразил, что пару сот лет назад, моя внешность была эталоном мужской красоты. Возможно, это она и сочла попыткой соблазнения. Далее ваша Гвиневра номер два, сделала ошибочный вывод, что именно моя уродская внешность привлекла Алису. И, следовательно, чтобы усилить ваше влечение, она решила сделать то же самое с собой. Потом я предупредил об этом Гвиневру номер раз, что её первенству грозит опасность. Причем я был вполне искренен. А уж как она распорядилась этой информацией, это дело её здравого смысла.
Гарри закатился от хохота, свалившись в кресло.
— Да я знаю уже все сам! Просто хотел получить наслаждение от твоего рассказа. Алиса уже хвасталась, что у обновленного Невилла хорошо подвешен язык. Я лишь хотел в этом убедиться лично!
Потом Гарри посерьезнел и заговорщически спросил, наклонившись в мою сторону:
— А на самом деле, чем ты соблазнил Алису, если не внешностью?
— Я стою на верной политической платформе, товарищ! — твердо ответил я.
— Пф-ф! — презрительно махнул рукой Гарри: — Если бы за верные политические взгляды раздавали лучших девушек, то мир уже был бы в состоянии социальной гармонии! Я сам стою на верных политических платформах...
— И твоей судьбе завидует любой кроме меня, — завершил мысль я: — Разве ты не женат многократно на лучших женщинах Англии? А все благодаря верной политической платформе!
— Ты думаешь? — застыл Гарри в размышлениях: — А я был уверен, что просто блестяще ухаживаю за ними!
— Ты самый ужасный ухажер в мире! — сказала зевающая Гермиона, зайдя в мою комнату: — Я тебя терплю только потому, что ты на правильном пути развития. Ну что прекрасного ты сделал для своих жен? Сплошные мучения и бытовая неустроенность!
— И это говорит женщина, живущая комфортней королевы! В вип-апартаментах! Кю! Я очень возмущен! — рассердился Гарри: — Я считал себя знатоком комфорта и ценителем наслаждений! Ты ударила в мое больное место!
— О, мой муж и господин! — ласково погладила его по голове Гермиона: — Это не твоя вина, что даже королевские апартаменты, многочисленная семья способна превратить в коммунальные трущобы. Нас слишком много здесь! За силу единства приходится платить дискомфортом.
— Гермиона, а где твои огромные резцы, которыми хвастался Гарри сейчас, — спросил я: — Я уже предвкушал их заценить.
— Ты же не показал свои резцы мне в столовой? — ответила сердито Гермиона: — То, что есть для мужа, не обязательно видеть посторонним! У меня, может, целый шкаф сексуального белья, который никто не видел.
— Причем даже я! — печально заметил Гарри.
— Со временем ты все увидишь дорогой! А теперь, брысь отсюда! Мне надо проинструктировать нового старосту грифиндора, что ему делать. А то скоро новичков вести на завтрак надо!
Мои затейливые ночи.
Через неделю моего посмертного существования в качестве героя литературного романа, когда я окончательно адаптировался, я понял, что "жизнь удалась". Именно как в демотиваторе, где это фраза написана черной икрой по красной икре. За мной была комната в вип-коммуналке имени Гарри Поттера, и отдельная комната старосты. Так же доступ и в бассейн Поттера и ванну старост. На ночь меня целовало очаровательное существо по имени Алиса, и она же помогала с учебой. Правда мои скудные финансы, после расходов на меч и палки уже пели романсы. А доступ в кабаре слизерена, экспериментальный театр песни равенкло, караоке-клуб хафлпафа стоил денег. Только в трактир Уизли можно было зайти бесплатно, но там нужно было платить за напитки.
Хорошо, что в коммуналке Гарри все было бесплатным, включая стол, аттракционы и лечение. Но там были проблемы с покоем. Некоторое количество плачущих, ползающих, летающих потомков Гарри и Сириуса создавали из вип-коммуналки обычную коммуналку. И вообще телепаты странный народ, в котором трудно долго себя чувствовать комфортно. Как будто ты голый в обществе людей одетых в смокинги и вечерние платья.
Поэтому через неделю я стал все чаще ночевать в своей персональной комнате общежития грифов. За Гермионой там, рядом, тоже числилась комната, в которую она тоже вселилась через день после меня устав от коммуналки. Как я понял, она хоть и была женой, но отношений с Гарри еще не вела, дожидаясь официальной свадьбы. И атмосфера разнузданности, царящая в гареме её напрягала до невозможности. Я тоже восхищался её титанической воле характера — сохранить девственность после сотен ночей в постели с любимым мужчиной? Алиса и я так бы не смогли. Все что мы могли себе позволить это несколько поцелуев на ночь, после чего на нас уже пора было надевать смирительные рубашки.
В принципе Алисе уже было 16 лет, и она с согласия родителей могла вступить в магический брак. Но тельцу Лонгоботома было еще 15 лет. И ни на какое согласие родителей лежащих в коме, я не мог рассчитывать. Так что, даже с 16 лет мне ничего не светило. До законного брака было еще полтора года, что Алису устраивало. Она все еще не была уверена в своих чувствах. Она была всегда уверена в чем угодно, кроме своих чувств. Могла моментально решать неразрешимые проблемы, принимая единственное верное решение, но в чувствах привязанности была осторожна и осмотрительна. Я подозревал, что мои чувства к ней ждет еще немало проверок и тестов с её стороны.
Что и произошло через день моего вселения в общежитие грифов. Тогда вечером ко мне перед сном постучала полуголая Гермиона и сказала, что Алиса попросила поцеловать меня на ночь. Я отказывался, блюдя честь друга Гарри, но она повисла на шее, с силой ворвалась в мою комнату, и, повалив на кровать, чуть не изнасиловала.
— Гермиона! Приди в себя! Это совершенно лишнее, тебе нет нужды так старательно исполнять просьбу Алисы. Я уверен, что она не это имела в виду! — бормотал я отпихивая её руки, которые лезли мне под пижаму.
— Невилл! От тебя не убудет. Неужели я тебе ни сколечко не нравлюсь? — шептала Гермиона, обнимая меня и целуя мою грудь в распахнутую пижаму: — Прошу тебя, будь теплей со мной! Мне так одиноко в моей комнате. Я тоже хочу настоящих поцелуев мужчины!
— Гермиона! Гермиона! Гермиона! Успокойся! — твердил я отдирая её от себя. И тут дверь открылась и вошла вторая Гермиона в халатике.
— Невилл? Ты меня звал? Что у тебя происходит? — спросила Гермиона и вдруг увидела себя в моей постели, оседлавшей меня. Я сразу смекнул, что дело пахнет колдунством, и изменил тактику поведения. Я нежно обнял лже-Гермиону, и подарил ей страстный поцелуй, прекратив всякое сопротивление.
— Невилл! Не смей меня целовать! — возмутилась Гермиона стоящая у дверей. Потом испугалась, что её крики услышит вся общага, прикрыла дверь и подошла к моей кровати.
— Невилл! Не смей меня лапать! Тем более я почти не одета! — твердо заявила она: — Извращенцы! Кто это вообще в моем теле? Алиса?
Я со смехом отпустил лже-Гермиону, которая медленно превратилась в красную от смущения, но хихикающую Алису.
— Ну, а кто же еще может быть? — буркнула она и одела халатик вынув его прямо из воздуха.
— И зачем этот цирк? Что, разве, Невилл проявлял ко мне особый интерес? — поинтересовалась Гермиона.
— Мне просто было интересно, устоит Невилл от твоей атаки или нет? — ответила Алиса.
— И что? Не устоял? — снисходительно спросила Гермиона.
— Представь себе — устоял! — гордо сказала Алиса, показав ей язык.
— Тоже мне, атака! — презрительно фыркнула Гермиона: — Ты сделала лишь шарж на меня. Знаешь, когда тетки передают сплетни, они автоматически делают противнючий голос, чтобы передать мнение оппонентов. Ты наверняка тоже меня сделала противной и развратной. Так и я могу тебя изобразить. Вот специально завтра приду к Невиллу в твоем облике и буду кривляться, как шлюха. Он тогда тоже "устоит"!
— Ну, прости меня Герми, — начала извиняться Алиса со слезой на глазах: — Это было глупо!
— Ладно, уж! — махнула рукой Гермиона.
— А ты что, считаешь, что он бы не устоял, если бы ты по-настоящему его атаковала? — подозрительно спросила Алиса.
— Понятия не имею! — пожала плечами Гермиона: — Просто для честности скажу, что сделала бы все иначе. Я не прыгаю парням на шею слишком резко. Я всегда выстраиваю сценарий предлагаемых обстоятельств, в рамках которых они неизбежно должны сделать то, что мне нужно. Я всегда использую многоходовую комбинацию. Уж как вульгарная шлюха, я себя точно не веду.
— Скажите на милость, какая ты опасная дама, — протянула сердито Алиса: — Прямо интриганка!
— Ноблесс оближж! Раз назвалась умной, приходится соответствовать! — гордо сказала Гермиона.
— А мой боевой мозг включается только в отношении врагов! В отношении друзей я всегда беспечна и беззащитна. Мне даже в голову не приходит использовать интриги против близких! — печально сказала Алиса.
— Этим ты похожа на Лилу! Она великий воин, но совершенно простодушная баба! — ответила Гермиона: — Она и тебя так же учит. А я вообще никогда мозг не выключаю. Он работает 24 часа в сутки. А интригам я училась у Дафны. Её школа с первого курса. Впрочем, это только лишь теория! Ну, кого, скажи на милость, мне завоевывать? Все уже предопределено!
— Ладно, девки! Кончай базар! Одна Гермиона уже на ночь меня изнасиловала, вторая Гермиона сделала тоже с моим мозгом. Теперь осталось моей любимой Алисе меня поцеловать на ночь, и разбегаемся! — скомандовал я прерывая дискуссию.
— Ты не в обиде на меня? — робко спросила Алиса.
— Нет, конечно! Ты мне доставила огромную радость целовать мою тайную любовь Гермиону! — сказал я иронично. Гермиона фыркнула и убежала.
Когда я её обнял и прижал к себе, я начал её успокаивать от конфуза, в котором она пребывала.
— И чего эта хвастунья Гермиона выставила себя такой хитрой интриганкой? — сказал я Алисе тихо: — Она вовсе не такая, какой хочет казаться. Она лишь марионетка Гарри, никогда ни чего сама не делавшая. Ты совсем другое дело! Ты практик! Тебя даже Гарри боится! Ты не изучала теорию интриг пять лет, а захотела и устроила славный розыгрыш. Причем основным пострадавшим в этом розыгрыше была Гермиона. Помнишь, как она смешно кричала "Невилл не смей целовать меня и лапать!" на всю общагу? Прикинь, что подумали все ученики? Как они на нее смотреть будут завтра?
Алиса вначале облегченно захихикала, но потом в ней проснулась совесть:
— А про Гермиону я не подумала. Стыд, какой! Я думала, что это останется только между нами! Типа, игры. Жалко её репутацию.
— А чего она врывается в спальню, да еще кричит всякую ерунду в дверях? Да и ничего с репутацией не будет. Знаешь, что скажет Гарри про её репутацию?
— "Репутация это я!" — кивнула головой Алиса: — Он так про все что угодно говорит. Он мегаломан. Знаешь, давай попробуем просто поспать рядом, без всяких поцелуев? А так не хочется тащиться в свою общагу после отбоя. Там сейчас, в коридоре, дежурит розовый лягушонок. У нее такой противный голос, как ножом по стеклу. Бр-р-р!
— Есть одно условие! — твердо сказал я: — Ты превращаешься обратно в Гермиону! Иначе насилия не избежать. Или нам придется всю ночь говорить о классовой борьбе.
Алиса скисла от смеха. А поутру Гермиона, зашедшая меня будить, опять увидела свое тело в моей постели. И устроила вначале скандал, что я эксплуатирую её образ сексуально, а потом, когда ей объяснили, что её тело действует на меня как успокоительное, она обиделась на меня как отвергнутая женщина. Наша дружба дала основательную трещину. Я ей пообещал, что в следующий раз попрошу Алису превращаться в Лаванду, которая еще более успокаивает мужчину во мне. А светлого облика леди Гриффиндор мы боле не коснемся.
Но на следующую ночь, ко мне вновь пришла Алиса, заявив, что ей понравилось у меня ночевать, и она хочет вновь попробовать. После чего привычно стала Гермионой. Я было начал возражать, предлагая иные, менее опасные варианты перевоплощения. Но Алиса сказала, что это уже проверенный способ, а с другими она не хочет рисковать. И Гермиона уже давно спит и не побеспокоит. После чего она, оставшись в одних трусиках и лифчике, залезла ко мне в постель.
Меня это насторожило, так как, обычно, Алиса всегда спала в рубашке. Тут на лицо была провокация. Я осторожно обнял её и пытался ощупать, пытаясь понять, что я упустил. Когда я дошел до руки, то осознал, что на ней нет неизменного браслета Ордена Мерлина, который она никогда не снимала. Тогда я понял кто тут развлекается. Это была лже-лже-Гермиона. Сиречь, минус на минус давал плюс. Моя напарница по этажу старост решила проверить, действительно ли я к ней настолько равнодушен, как прикидываюсь.
— Невилл? Почему ты меня лапаешь? Я ведь в образе Гермионы? — осведомилась лже-Алиса: — Ты стал к ней неравнодушен?
— Но я ведь знаю, что на самом деле это ты? Так что, зажмурившись, чтобы не видеть лицо этой уродины Гермионы, я смогу тебя поцеловать на ночь, — нежно сказал я настоящей Гермионе притворившейся Алисой.
— Я не позволю тебе называть мою подругу уродиной! — возмутилась лже-Алиса, активно отбиваясь от моих длинных рук, которые ласкали её тело, и отталкивая мою голову, лезущую с поцелуями.
— Но ты же сама приняла её облик, чтобы вызвать во мне отвращение? — удивленно спросил я.
— Не отвращение, — со слезами на глазах сказала подлинная Гермиона: — Я лишь хотела тебя успокоить! Думала, ты отнесешься к Гермионе как друг и рыцарь. А ты ведешь себя как мужлан!
— Ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной, лежащих в одной постели? — ехидно спросил я.
— Нет! — скрипнув зубами, мрачно сказала моя ночная гостья: — Неужели ты всерьез считаешь Гермиону уродиной?
— Нет, конечно! — воскликнул я: — От уродины я бы уже с криком убежал! Гермиона, ты настоящая красотка! Ты можешь составить блаженство любого мужчины! И ты правильно делаешь что не веришь в дружбу мужчины и женщины лежащих в одной постели. Но у этого правила есть одно исключение — если мужчина и женщина не любят других. Я люблю Алису! Ты, вроде как, тоже любишь Гарри?
