Три десятка болтов каждые пять секунд, страшная сила и великая победа. Этот отряд дял меня уже не опасен, к тому же удалось похоже захватить шесть вражеских кораблей, что успели отойти от берега, так как половину команд мы уже перебили арбалетами и теперь суда, лишенные экипажа болтались всего в десятке шагов от берега.
— Приготовить канаты — заорал я — забираем эти суда и отходим, людей вязать, тех кто оружие не бросит, бейте болтами.
Через час наш отряд собрался в кучу, и я уже на правах командира спокойно переезжал на трофейный корабль. Мое корыто если честно меня уморило, слишком много воды протекало через доски. А нужно всего то вытащить мачту с парусом, перекидать десяток бочек с водой и едой, перекидать шмотки экипажа, забрать запасные весла, и все, смена кораблей произведена. Хотя нет не все, слишком мне не понравился способ крепления весел у трофейных корабликов, у меня то все просто в борт вбиты два железных костыля, как на железной дороге 19 века. Между костылями вставлялось весло и можно им весело махать, а тут какой то кожаный рукав, не надежно все это. Поэтому мы вдумчиво и медленно ободрали все что можно с моих трех корабликов, даже несколько приличных досок отодрали и временно прибили их к борту, так чисто для запаса, вдруг ремонт кому понадобится.
Еще три захваченных судна я отдал Алларату, но он заменил всего один корабль, а остальные как не странно не протекали. Что ж это получается, что самые паскудные и дырявые корыта мне достались, ну фига себе. Ладно, делать нечего, на глазах у стоящих на берегу вражеских воинов, мы подожгли уже ненужные чайки и медленно погребли на север вдоль берега острова Готланд.
Бой был хоть и успешным, но вот Алларат потерял аж 9 человек убитыми и еще кучу народа раненными. По моим наблюдением половина отряда Алларат сейчас либо лежали без движения на полу своих чаек, либо перевязывались специально подготовленными тряпками. Но раненные вели себя спокойно. Просто сидели в своих чайках и с чувством гордости посматривали на неудачников-врагов, что остались на берегу.
Да, товарищи гётты-сконци, вам тут может дико не повезти, если у готских купцов найдется хотя бы сотня конных воинов, то вас тут на берегу перебьют за один налет.
Были раненные и у других экипажей, все таки стрелами мы пулялись не по детcки, я вообще часть боя просидел у борта, периодически выглядывая из-за щита. И ничего тут такого нет, я конечно не трус, но все таки я боюсь. Боюсь что в такой кутерьме, чисто случайно какой либо вражеский Робин Гуд всадит мне стрелу в глаз, и тогда мне это не понравится, совсем, у меня на стрелы вообще аллергия.
Теперь главное найти Радомира, как бы его там не побили, где то же потерялись четырнадцать вражеских кораблей. Скорее всего они пошли за отходящим отрядом Радомира, а я пойду за ними. Только бы Радомир не смылся раньше времени, а то вдруг вражеский командир обидеться, развернется и пойдет назад к основным силам, а тут мы такие красивые. Куча раненных, 70% израсходованных болтов к арбалетам, и уставшие люди. Я уже по глазам видел, что люди на приделе. В последнее время мы мало спали, плохо ели и очень нервничали перед боем, а это очень утомляет, а еще впереди как минимум один бой и переход через море к своим берегам.
Остров был маленьким, ну как маленьким, уже к вечеру мы подплыли к какому то городку. Городок был атакован неизвестными, скорее всего именно те 17 чаек, что я потерял пошли не за Радомиром, а именно в этот городок. Да и там на берегу, где мы первый раз встретили гётский флот врагов было слишком мало. Да мало я примерно насчитал 200 человек, и это на 37 шнеков. По всему получалось, что основная часть флота остановилась заблаговременно и высадили ударный отряд, который пошёл по берегу, а с кораблями остались только охранники. Жители города нападения с берега не ожидали вот по попали под войной удар и с суши и с моря. А мы тем временем случайно обнаружили стоянку флота сконцев-гёттов
Гётты-сконци как ни странно, но нападения с моря не ожидали, а при угрозе нападения с берега, весь флот просто отчалил бы от берега и суда бы не пострадали, а мы их сожгли и теперь враги остались без флота.
Значит нужно подсчитать сколько врагов может быть тут в городке. Ну например 17 шнеков по 20-25 человек это максимум 425 человек, которые могли прийти морем. А вот по берегу пошли 37 умножить на 20-25 и минус 200, так подсчитаем и получится примерно 725 человек. Охренеть, это же армия, армия которая пришла захватить Готланд, и им абсолютно наплевать и на меня и на Радомира, так букашки жужжат возле уха, вот сейчас вепря прихлопнут и букашек разгонят.
Да, дела, но что же мне делать? О том, что Алларат сможет захватить Готланд речи и быть не может, теперь тут полный алес. Даже если мы сожжем все корабли, то враг просто сгонит работяг на острове и за пол года построят пять десятков примитивных шнеков и смогут наладить связь с большой землей, так как специ-корабелы на острове все таки есть. Но мне нельзя просто так уходить, нужно ввязываться в бой пока враги отвлеклись на разграбление города, иначе позже они оклемаются, сядут на свои прото дракары, догонят и шкуру сдерут, как с паршивой овцы. А пока там люди заняты грабежами, может что и выгорит.
К стати, а что я знаю про остров Готланд, что там за городок такой, даже стены кое какие имеются, правда так чисто символические. Насыпной вал, высотой в рост человека, утыканный частоколом. Обычный налет десятка шнеков морских пиратов такой вал выдержит, но вот настоящего нашествия он выдержать не сможет.
Я повернулся к своему помощнику — поднимай сигнал к бою, вздеть брони, идем к берегу.
— Бой, бой — заорал помощник — вздеть брони.
Его голос полетел над морской гладью и я увидел, как на моих кораблях безвольно опустились в воду весла и людишки зашевелились натягивая кольчуги и наборные пластинчатые доспехи. Бой будет серьезный, я думаю, что стрелами нас засыпят плотно и просто так подойти и сжечь корабли как прошлый раз нам уже не дадут. Мои тяжелые мысли прервал крик вперед смотрящего.
— Князь, они идут!
Я повернулся и понял, что судьба уже все решила за нас, от берега отвалили больше двадцати шнеков. Да откуда сколько то, не понял я, ведь тут должно быть всего то 17 кораблей, а может это захваченные трофеи. Да беда. Где то там у берега будущей Швеции шёл на север отряд Радомира, а может уже и не шёл, так как погони за ним не было, но куда он делся этот Радомир. Может всю ночь бежал, а утром как увидел, что преследования нет, то и остановился где не будь у берега, не знаю, но шансов победить в этом бою без Радомира у меня нет.
— Все на запад — заорал я — идем на соединение с кораблями Радомира, впереди чайки Алларата, замыкаем мы с а
Аркхом, в бой не вступать, держать врага на расстоянии, ближних бейте болтами и огнем.
Я осмотрел свой маленький флот, вроде все поняли и сейчас перекрикиваясь от корабля к кораблю идет дублирование моей команды, так уже не плохо, а теперь нужно выполнить самый сложный на средневековом флоте сигнал 'поворот все вдруг', и повернуть мне нужно налево, а потом грести почти против отливного течения, да сложно, но другого выхода у меня нет, там сейчас почти пять сотен врагов, против моих двух сотен и этот бой в одиночку я проиграю в любом случае, меня спасет только Радомир и флот ободритов.
Дальнейшее описывать очень просто, где то там впереди по носу корабля виднелся в облаках тумана далекий шведский берег, а за кормой уже в двух полетах стрелы гребли веслами преследовавшие нас воины гётты. Солнце уже украсилось в темно красный цвет и готово нырнуть за горизонт, окутывая все пространство в мертвую темноту. А там когда еще появится луна, не известно, возможно большинство из нас этой луны и не увидит.
Что то в последнее время меня война стала напрягать, ну никакой романтики, три дня гребешь, потом пустишь три стрелы и опять греби веслами три дня, а потом жесткий и короткий бой. Взмахнул два раза топором или мечем и все. Либо победа, либо дорога в ирий, и никакой романтики, просто тяжелая работа. Я тоже сидел на веслах, мы менялись каждые тридцать минут, ну по крайней мере я так думал, я смотрел как устают гребцы, как вяло начинаю загребать веслами воду мои люди и подавал команду 'смена', а потом грёб до тех пор, пока сам не уставал и опять подавал команду 'смена'.
Раз за разом, смена за сменой мы гребли к шведскому берегу стараясь уйти от преследовавшего нас врага, но больше бежать нельзя, корабли Аллара уже начали отставать. Вначале он шел впереди, так как маневр поворота его чайки начали значительно раньше, а мы все таки с Аркхом отстали, но теперь мы не только догнали, но уже и перегнали Алларата, все дальше час истины, либо я бросаю своего союзника и спасаю остальных, либо я принимаю бой и с гордо поднятой головой шагаю в вальгалу вместе со своими людьми. А собственно есть ли у меня выбор, вы думаете есть, нет товарищи вы ошибаетесь. Сейчас там за бортом моей чайки век героев, то есть смерть тут ничего не значит, честь превыше смерти. Князь, обесчестивший свое имя предательством своих людей править не достоин, такого князя просто утопят свои же в пучине морской как Емелька Разин какую то княжну, и вся история попаданца закончится в прибрежных шведских водах.
— Уменьшить дистанцию — заорал я вглядываясь в сумрак наступающей ночи, всё теперь осталось только принять первый удар и дать Алларату уйти к берегу.
— Алларат уходите, мы вас прикроем, гребите к берегу, а потом на полночь, ищите суда Радомира.
— Нет Чеслав — прокричали мне с соседнего корабля — мы вас не бросим, будем биться вместе, подходите ближе и вяжите корабли веревками, перекидывайте мостки.
— Все в линию, сушите весла — заорал я — вяжите суда веревками попарно, готовьтесь к бою.
А до берега так близко каких то 1,5-2 километра, уже видна полоска камней, вот только приставать в темноте к каменистому берегу — это гарантированная смерть на камнях, лучше уж мечем помахать, чем утонуть, разбившись о камни.
Вот уже связали чайки попарно, уже перекинули щиты на внешние борта маленького островка в море, и за этими щитами укрылись, сжимая в руках сулици готовые к бою воины. А где то там впереди под восходящей луной маячили темные силуэты надвигающихся кораблей гёттов-сконцев.
Скрипели уключины весел, уже слышалось слитное дыхание людей, налегающих на весла, уже звенел мёртвой тишиной морской воздух. Скоро, очень скоро эта тишина прервется дикими криками и звоном оружия, но пока было тихо.
Я ножом разрезал застежки пластинчатого доспеха, отрезал кусок веревки от мачты и обернув себя вокруг пояса два раза завязал веревку бантиком, притягивая к пузу броню. Я думал только о том, как бы мне не свалится в темноте за борт, ведь это гарантированная смерть. Можно одним движением руки развязать веревку и попытаться скинуть через голову бронь, вот только получится ли. Я засунул два ножа в сапоги, если упаду в воду оружие наверное придется бросить, а вот нож останется в сапоге.
Не знаю, какой там боевой потенциал у противника, но боевой дух у них запредельный. Еще перед закатом я рассмотрел противника, воины в преддверии предстоящей битвы сидели на веслах с оголенным торсом, почти все преследовавшие нас суда, уже давно были готовы к бою, я видел как воины снимали кожаные куртки, как они воинственно поднимали с криками топоры и короткие копья. Дикари, примитивный народ, неужели непонятно, что в ночном бою, где нет ни тактики, ни даже везения, выиграет тот, кто продержится дольше. А в броне шансов выжить в ночной стычке больше, железо не разбирает кто свой, кто чужой, там все будут махать топорами и мечами на предельной жестокости, и моя броня несколько ударов топором выдержит однозначно, а вот размалеванный торс гётта, вряд ли выдержит удар мечем в пузо. Однако с каждым мгновением враги кричали все воинственнее и все громче, они хотели крови, ну что ж будет вам кровь, держите.
— Стрелки по первой галере болтами бей — заорал я, и четыре десятка арбалетов застучали распрямляющимися плечами, взвизгнули болты и уже через несколько секунд послышались удары впивающихся в борта шнеки и в щиты воинов арбалетных болтов. Враги не ждали такой подлости, ведь тут, в это дикое время прямой бой лицом к лицу считается честным боем, а вот всякие луки, это трусость. Ну ничего я переживу, пусть я буду живим трусом, чем смелым, но мертвым попаданцем. Криков боли и истерики на вражеском судне не было, слышался только предсмертный хрип. Четыре десятка болтов с тридцати шагов, страшная сила, но мы успели выстрелить еще всего один раз по второй галере, как что то охнуло в темноте и тут же я услышал такие же предсмертные хрипы у себя на судне. Враги метнули в нас сулици, вот и ладно.
— Сулицами бей — заорал я, размахнулся и со всей дури запустил свою сулицу в надвигающийся силуэт вражеского корабля, а потом был удар. Нос в нос, этот удар сдвинул мою чайку почти на два метра и я не устояв на ногах свалился на пол, но быстро поднявшись понял, что первый удар нам повезло. Скорее всего вражеский кормчий погиб, или был ранен и не смог впритык подрулить к борту для абордажа, и гётский корабль врезавшись нам в нос остановился.
По правому борту от меня уже гремел бой. Вы думаете, что можно управлять средневековым боем голосом, как бы не так. Крики звон оружия, треск ломающихся весел, предсмертные крики раненных, и вся эта какофония так давили на уши, что если бы я крикнул что то своему соседу стоявшему справа или с лева от меня, то тот бы меня вряд ли услышал, чего уж говорить об управлении всем боем. Поэтому я не думая схватил вторую сулицу и присмотревшись увидел в темноте надвигающийся силуэт вражеского корабля метнул в него свою сулицу. А потом подтащил двух стрелков к борту и показал им рукой цель, побежал к другому борту.
Ночную мглу вдруг разорвал росчерк взлетающей в небо ракеты, хотя нет не ракеты, с соседнего островка запустили горящий горшок, но результат нулевой. Прочертив огненную дугу в небе, горящий снаряд упал в море. Однако это стало сигналом и десятки таких же гудящих факелов полетели в ночную мглу в сторону надвигающихся силуэтов судов противника. Вот кто то попал, но вражеские морячки очень быстро залили чадящий горшок водой. Вот опять кто то попал и что то загорелось, но большого пожара не получилось, очень быстро и этот горшок затушили. И все с двух десятков брошенных горшков всего два попадания, вот такая эффективность ночного огненного боя, эффективность ноль целых и хрен десятых. Однако эффект все таки был. Огненные точки в небе осветили поле боя. Картина маслом, по флангам моей линии островков атаковали по 5-6 вражеских шнеков, а вот центр враги атаковали менее интенсивно.
Бой с приближающимися вражескими судами шел в три этапа: в начале происходил обмен удара сулиц с расстояния тридцати шагов, потом сближение и короткий бой веслами, враги пытались пристать к борту для абордажа, а наши морячки отталкивали, а иногда и лупили по хребту зазевавшихся воинов врага, а потом уже начинался штурм. Враги перепрыгивали с расстояния двух-трех метров на наши чайки и налетали на выставленные копья, тех кто успевал прорваться просто сталкивали круглыми щитами обратно, некоторые вражеские бойцы падали в воду. Я смотрел на это картину и не мог понять, на что же надеются вражеские капитаны, или штурманы, или кормчие как их, этих уродов там называют. Ведь ночной бой и так очень труден в организации, а когда твои воины прыгают на связанные канатами чайки, где изначально воинов больше. То есть у меня в двух чайках сорок семь воинов, а штурмуют меня двадцать, я этих товарищей потыкав копьями и побив по бестолковой голове топорами либо сбрасываю в воду, либо они бегут на свои корабли, а потом подваливает аккуратненько с другого борта новое судно. Иногда, вражеские суда приставали к бортам своих же кораблей и штурмующие дико вопя переползали через тела раненных и убитых своих сотоварищей перли к нам на чайку. Весь этот процесс происходил в полной темноте. Управлять боем было не реально.
