Дядечка внимательно, не скрывая своего взгляда, следил за мной, по-этому сразу же увидел мое внимание к его персоне.
— Вас заинтересовал хота? — с легкой смешинкой спросил он.
Это он про кинжал что ли? Я кивнула.
— Не то что бы прям очень, но таких никогда не видела, — ответила честно. А что скрывать?
Дядечка коротко хохтнул и подошел к хота, затем с какой-то непонятной нежностью, практически прикасаясь, провел по лезвию пальцем и сказал:
— И скорее всего больше не увидите. Это малый меч. Парный. Его пара называется ти-хота — длинный меч. Пара, — слово прозвучало как-то странно, с ностальгией что ли, — Это ритуальные мечи, девушка, сейчас уже не используются, да и мастеров, знающих секрет их рождения уже не осталось, — и замолчал.
А я не придумала ничего лучше, чем спросить.
— А длинный меч где?
Он еще раз ласково, теперь я отчетливо это увидела, приласкал хота и, развернувшись ко мне, оставив эмоции, ответил:
— Нет его больше. Ушел вместе с супругой моей.
Я не стала расспрашивать подробнее — чувствовала, что крайне болезненные воспоминания для него. Захотелось сделать что-то приятное этому мужчине. Неосознанно послала волну соболезнования и немного душевного тепла. Одинокий какой-то он, хотя оно и понятно — потерять свою любимую. Сердце опять кольнуло болью и, на этот раз, сразу от нее отделаться не смогла. Понадобилось несколько долгих минут, что бы снова обрести спокойствие. Угрюмое настроение не осталось не замеченным продавцом. Я поняла это, когда он подошел и положил руку мне на плечо.
— Что случилось, девочка? — полным участие голосом спросил.
Я тяжело вздохнула и собиралась ответить совсем не то, что сорвалось у меня с губ.
— У меня предчувствие, что мне с моим мужем предстоит разлука. Вы знаете, я — интуит, поэтому чувствую, что что-то случиться. Что-то плохое, просто ужасное, а ничего с этим не могу поделать. Мы постарались изо всех сил, я даже слежку за ним организовала, да все равно успокоиться не могу никак, — с какой радости я стала все рассказывать чужому человеку не понятно, но слова лились из меня потоком, а я их не могла остановить. А может и не хотела?!
— А ты уверена, что несчастье должно произойти с твоим супругом?
Меня словно ледяной водой окатили. Интуиция мгновенно завопила, соглашаясь с доводами этого чужого мужчины.
— Дыши, — приказал он мне, а я и не заметила, как затаила дыхание. — Знаешь что? — при этом он полез куда-то под прилавок и начал там чем-то греметь. — Вот, возьми пригодиться. Как пользоваться разберешься? — я как болванчик кивала, глядя на парализатор в моей руке.
Как я могла такое упустить? Фиговый из меня интуит, если я настолько зациклилась на одной из версий, что не стала просчитывать возможности других. Вся учеба в Академии, вся изученная теория, просто вылетела из головы под натиском собственных чувств и страхов. Хренов интуит! Ведь выловить меня на Торуне, в таком множестве гуманоидов, как нечего делать. Никто даже не заметит, что я пропала. Срочно нужно возвращаться на 'Фантом' и оттуда ни шагу. Сидеть взаперти нашей с Тшэтсуо каюте под бдительным оком Леонидаса и его команды. А уже там решать что делать дальше. Устранить помеху в виде моего капитана ведь можно и через меня. Черт, черт, ЧЕРТ!!! Дура я!!!
В спешке оплатив покупку и поблагодарив дядечку-продавца, ринулась к своему хостелу, набирая Мита. Все-таки страшновато было идти в ангар и дожидаться там нашей птички в одиночестве.
Не успело окошко вызова развернуться полностью, как я уже начала озвучивать свою просьбу.
— Мит, встреть меня, пожалуйста, в хостеле у наших кабинок. Мне очень нужно попросить тебя об одолжении, — ни умоляющих ноток в голосе, ни просительных глазок в этот раз изображать не пришлось.
— Что случилось, Лян? — в голосе моего друга чувствовалось волнение. Это хорошо, значит, наша дружба не пострадала из-за моего замужества, значит, я для него по-прежнему важна и как член команды и как друг, с которым мы вместе боролись в течение одиннадцати лет под сводами Академии. С души как будто камень упал.
— Ничего страшного, мне просто срочно нужно вернуться на крейсер. И я очень хочу дождаться катера с кем-нибудь из команды.
Изображение немного подрагивало, а задний фон постоянно смазывался, и это говорило о том, что Мит уже направляется к хостелу.
— Я уже иду, — подтвердил он мою догадку. — Я, конечно же, тебя провожу, но при условии, что пока мы будем ждать очередную партию прилетающих, ты мне все расскажешь, — строго и командным тоном выдал он.
— Хорошо, обязательно, Мит, только поспеши, — и отключилась, открывая карту и запуская навигатор.
Я старалась не срываться на бег, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Интуиция подсказывала, что еще не все кончено, а я боялась не успеть. Мысли роились в моей голове как во время бури и ни о чем связном я думать не могла. Сейчас была единственная цель — добраться до хостела и, если Мита там еще нет, то закрыться в своей кабинке и дождаться его там. Рука, сжимающая парализатор, вспотела, но выпускать его я не решилась ни на секунду. Страх намертво сцепил пальцы не его рукояти. Связываться с 'Фантомом' я не решилась, а для персональных коммуникаторов Ленонидаса или Тшэтсуо был слишком большой радиус, по крайней мере, для моего гаджета. Решила ждать вылета и уже с борта катера попытаться выйти на связь.
Через двадцать минут я стояла у дверей своего блока и судорожно пыталась отыскать ключ во множестве карманов на своей одежде. Почему-то никак не могла вспомнить, куда я его засунула. Сумка с немногочисленными покупками только мешалась...
Когда натиск воплей моей интуиции достиг апогея, стало слишком поздно. Я не успела даже обернуться. Тело сотрясла вспышка сильнейшей боли, а в глазах стали мелькать яркие круги. Оседая на пол, я лишь подумала: 'Не успела!'. Темнота поглотила меня.
Глава 48
В этот мир я вернулась как-то рывком — одномоментно и сразу. В глаза бросился темно-серый потолок. Странный потолок: выщербленные неровности, несоблюденная горизонталь и неоднородность цвета заставили мой мозг на мгновение споткнуться в попытке вспомнить, что это за место и как я сюда попала. Спустя несколько бездумных секунд я все же увидела картинки последних секунд, перед тем как отключилась. Проанализировала свои ощущения и чуть не расхохоталась от абсурдности ситуации — судя по всему, меня вырубили ничем иным как парализатором, а в довесок похоже, что не рассчитали заряд, потому что пошевелить хотя бы пальцами на руке мне удавалось с трудом. Но слава Богам, что превышение оказалось не критичным, а то парализовало ко всему прочему еще и внутренние органы. Мдя, остановку сердца я вряд ли пережила бы, так что ощущения, что присутствовали на данные момент, можно считать маленькими неудобствами. Внутри вскипела злость на горе-похитителя. Вот каким надо быть идиотом, что бы ошибиться и выбрать неверный из трех режимов?! Неужели глядя на меня можно было сомневаться, что заряда, рассчитанного на семьдесят килограмм, может быть мало?
Попыталась повертеть головой и осмотреться. Ничего не вышло. Видимо придется еще какое-то время полежать поленом. Может это и не так уж и плохо — будет возможность полежать и подумать, а не скакать по, неопознанному пока, помещению в поисках шанса выбраться. Хохотнула, а скорее прокаркала что-то. Ага, шанс выбраться! Ну да, так мне его и предоставили! Скосила глаза в попытке осмотреть свои руки-ноги на предмет сдерживающих оков, но ничего не вышло. Ощутить комм на руке тоже пока не удалось, ведь даже чувствительность пока не вернулась. И что мне теперь делать?
Но ответ на свой вопрос я не успела хотя бы начать обдумывать, так со стороны ног послышались странные звуки, для себя я определила как скрип песка под ногами, и потолок осветился полосой яркого мертвенного бело-голубого света. Секунда, шелест песка и полоска света истончилась, а затем и исчезла. Тишина. Никакого шороха. Абсолютно ничего: ни шелеста одежды, ни скрипа обуви по покрытию пола или ударов каблуков, а тем более чьего-либо дыхания мне услышать не удалось, сколько бы я ни прислушивалась. Заставила себя успокоиться и не паниковать. Скорее всего, заходили проверить, не пришла ли я в себя. Интересно, как они идентифицировали мое состояние?
А кто эти самые они? Похитители это понятно. Но вот кто? Опять чуть не расхохоталась в голос, остановило только то, что пока хохотать я по известным причинам не могла, связки похоже тоже еще не отошли. Правда, неопределенный звук все же вышел из моего рта.
По моим внутренним ощущениям минут через десять-пятнадцать стало покалывать пальцы на руках и ногах. Хорошо — это значит, что чувствительность восстанавливается. В предвкушении будущих незабываемых моментов, когда лавина чувств захватит мое тело целиком, застонала. Ага, связки тоже начали оживать. Попробовала повернуть голову еще раз. На этот раз получилось, и взгляд зацепился за такие же непонятные стены, но больше ничего увидеть не удалось, все-таки пара градусов слишком мало для полноценного осмотра. Удалось понять лишь то, что я лежу примерно посередине помещения, немного ближе головой к стене, чем ногами. Плохо. Очень плохо!!! Как правило, такое расположение говорить только об одном — я, скорее всего, либо в чем напоминающем лабораторию, либо операционную, либо... (даже думать страшно) пыточную.
Паника усилилась, но все же через парочку минут смогла с ней (относительно) справиться. По крайней мере, смогла снова проявить подобие мыслительного процесса.
Попыталась еще раз повернуть головой и осмотреться. На этот раз мне стало доступным еще несколько градусов поворота головы. Теперь я смогла разглядеть справа от себя спинку, скорее всего, стула, а слева у стены, верхнюю половину медицинских шкафчиков в количестве трех штук, заставленных всякого рода препаратами. Озноб пробежался по позвоночнику.
Покалывание распространилось на кисти и стопы и что бы быстрее прошел паралич, стала понемногу шевелить тем, чем на данный момент могла.
За этим занятием меня застал знакомый скрип и полоса света, пробивающаяся через вновь открывшуюся дверь. В процессе я смогла увидеть, что дверь открывается по старинке, а не въезжает в переборку или стену. Странно, это где же я нахожусь?
Шаги приблизились, а я так и не открыла предварительно закрытые глаза, дыхание тоже старалась держать спокойным, чтобы не выдать своего состояния. Вдруг, узнаю что-нибудь интересное?
— Не претворяйся, я знаю, что ты уже пришла в себя? — до боли знакомый женский голос обратился ко мне, а затем щеку обожгла пусть не сильная, но довольно-таки ощутимая пощечина.
Я открыла глаза и тут же их закрыла от злости и бессилия. Мадлен — тва..., кхе, нехорошая и завистливая женщина.
Она смотрела на меня с превосходством и злорадством. Что, радуешься, что наконец-то достала меня? Ох, чувствую мне с ней будет очень весело. Я испугалась. Мадлен же не сводила с меня глаз и увидела отразившийся страх на моем лице и расхохоталась. Такого жуткого и одновременно сумасшедшего смеха я еще в жизни своей не слышала. Могла бы, я, наверное, передернулась, но осталась лежать спокойно, лишь продолжила незаметно шевелить пальцами, разгоняя кровь.
Она наклонилась надо мной и подняла к моим глазам руку с инъектором.
— Знаешь что это? — начала она злорадно. — Это то, отчего ты завоешь, — потом приложила к шее и впрыснула непонятный препарат и снова расхохоталась. — Сейчас к тебе вернутся чувствительность, а вот двигаться ты по-прежнему не сможешь.
Одновременно с этими словами по телу прошла первая волна судорог, отозвавшаяся болью то всем теле. Первые слезы начали скапливаться в уголках глаз.
— Нравиться?
Ох, ты ж, с*ка!
— Сейчас будет еще лучше!
Злорадная с*ка!!!
Она что-то начала говорить, но я ее практически не слышала, так как судороги начали бить и выворачивать меня наизнанку. Казалось, что суставы хрустят, а кости ломаются. Слезы уже текли постоянными ручейками не прекращаясь, а пытка все продолжалась. Я знаю, что прошло не более пяти минут, но мне показалось это вечностью. Когда боль стала ослабевать, и я снова смогла сосредоточиться на чем-то кроме себя, Мадлен встала со стоящего рядом стула.
— Ну как? Вижу по глазам, что нравиться, — и снова расхохоталась. Может она сумасшедшая?
Мысль мелькнула и осталась в первых рядах. Попыталась прослушать эту мадаму и у меня получилось! Ну, хоть что-то. Правда не знаю, может лучше, если бы я осталось 'глухой', потому что ее эмоции мне совершенно не понравились. Злорадство меня не удивило ни капли, а вот предвкушение напугало больше сказанных слов моей мучительницы. Неужели, это она спланировала мое похищение? Что-то не верилось в такое простое решение.
Пока я думала и приходила в себя после 'подарка' от бывшего интуита, Мадлен вышла из зоны моей видимости, судя по звукам, открыла медицинские шкафчики, чем-то там пошуршала и вернулась ко мне. Опять наклонилась и со злорадной и предвкушающей улыбкой заглянула ко мне в глаза.
— Я научу тебя выскочка, как переходить мне дорогу, — злость струилась из нее огромным водопадом и я от страха поспешила закрыться.
Нечто холодное коснулось моей щеки. Я затаила дыхание, потому что уже догадалась, каким способом она собралась меня учить. Боль протянулась от уха до подбородка. Я попыталась хотя бы немного отстраниться, но у меня ничего не вышло, и я заплакала от страха и беспомощности. Затем тоже самое повторилось и со второй щекой. Я уже откровенно паниковала и не пыталась скрыть слезы. Мадлен же отошла, судя по звукам, на шаг и некоторое время молчала.
— Нет, мне не нравиться, — задумчиво произнесла она, а я только смогла сглотнуть ставшую вязкую слюну.
Она снова наклонилась надо мной и поднесла пустую руку к моему лбу. Погладила меня по голове. Я затаила дыхание от неожиданной ласки. Это она чего?! В следующую секунду я получила ответ. В руке у нее опять мелькнул скальпель, и боль теперь гораздо более сильная и долгая пронзила мой лоб. Она что-то вырезала там. Я же мечтала только о спасительном обмороке, но как назло почему-то оставалась в сознании. Затем она принесла стерильные салфетки и протерла мое лицо. Следующим же шагом в ее сумасшествии было небольшое женское зеркальце, которое она поднесла к моему лицу.
'ШЛЮХА' неровными буквами, постепенно наливающимися кровью, было вырезано у меня на лбу. От бессилия, паники, злобы и еще множества не самых приятных чувств я закрыла глаза, чтобы не смотреть на это. Радовало только одно, что сейчас можно избавиться практически от любых шрамов. Несколько часов в косметическом регенераторе и ничто не будет напоминать мне об этом. Главное остаться живой до того момента, когда меня найдет Тшэтсуо. Такими мыслями я пыталась себя успокоить. Я повторяла эти фразы про себя как манту некоторое время и не слышала очередных звуков, издаваемых Мадлен. Зря, так хоть подготовиться может хотя бы морально смогла.
Очередная порция боли прошила все мои нервные окончания. Я мысленно закричала. Помогало мало, точнее, совсем не помогало, а Мадлен тем временем, дождалась, когда я приду в себя и, глядя мне в глаза, довольно оскалилась и помахала чем-то перед глазами.
