— Хм... — брови Альбуса Дамблдора удивленно взлетели вверх, и он отодвинул вазу на другой конец стола. — Я рад, что тебе они так понравились. Мало кто разделяет мою любовь к лимонным долькам. Это так приятно, встретить единомышленника, не так ли? Это может стать шагом к крепкой и долгой дружбе. Возьми вот еще чашечку чая...
Пока я пил напиток, надеюсь, в чае не содержится никаких особых добавок, а если и содержится, то Печать меня прикроет, Верховный Чародей задумчиво перебирал свою бороду, глядя куда-то мне за спину. Я, прям как наяву, слышал щелканье шестеренок у Дамблдора в голове, как в старинном вычислителе стрельбы. Наконец, оптимальная схема поведения была выбрана, и директор начал разговор. Судя по тому, каким проникновенным и мягким голосом журил меня этот старик, я видел перед собой маску "добрый полицейский". Спустя полчаса и две выпитые мною чашки чая, разговор наконец-то со смешных историй, полных скрытой пропаганды Общего Блага, перешел к сути. То есть от: "кто виноват" до "что делать" с этим самым виновным.
— Мальчик мой. Я все понимаю. Родовые дары толкают тебя в строго определенном направлении, но с этим можно и нужно бороться. Почему бы тебе не заняться усиленно родовым целительством вместо магии крови? Целительство — весьма уважаемое направление магии. Уважаемое и, хочу заметить, хорошо оплачиваемое. В отличие от магии крови, которая запрещена к применению Министерством Магии, так как не слишком далеко стоит от Непростительных... Тем более ты уже имеешь опыт в оказании первой помощи.
Я промолчал. Это, конечно, все правда, но целительство меня не особо привлекает. До сих пор передергивает, когда вспоминаю бедняжку Салли.
— Ты зря так презрительно относишься к целительству. Оно помимо денежного вознаграждения и всеобщего уважения может дать и другие... привилегии. Я хорошо знаком с братом твоего отца. Он воистину великолепный целитель. Я мог бы попросить его устроить тебя на летнюю практику в Мунго. Скажем, на факультет косметологии... Красивые женщины и девушки, осмотры... ты меня понимаешь? — Дамблдор мне хитро подмигнул.
Ну, ты... хитрый глист! Был бы я малолеткой в возрасте спермотоксикоза, ухватился бы за это предложение всеми пятью конечностями. По счастью, похоже, взрослый разум возобладал над детским телом, и стандартных проблем полового взросления у меня в этот раз не оказалось. Во всяком случае, пока. Так что мимо, директор, мимо! Давай, жги дальше.
— Какой ты угрюмый! Может, тебе скучно на Хаффлпаффе? Быть может, тебе следует развеяться? Попробовать себя, например, в Квиддиче? Я могу поговорить с деканом Помоной и Седриком на предмет включения тебя в команду Хаффлпаффа. А что, это очень хорошие перспективы. Из тебя, я вижу, вышел бы отличный охотник или загонщик...
Блин, меня аж передернуло. Никаких больше Охот! Нафиг-нафиг... Мне и прошлой хватит с головой и на всю жизнь.
— Не хочешь квиддич, ты мог бы посещать дополнительные занятия для углубленного изучения какого-нибудь предмета. Скажем, успеваемость в трансфигурации, зельях и полетах у тебя не очень хорошая, я бы мог поговорить с профессорами насчет дополнительных занятий. Или, быть может, тебе дополнительно записаться на Уход за Магическими Существами? Будешь ходить на них со старшим курсом...
Угу. Только высшая и даже "средняя" трансфигурации мне, слабосилку, не светит. Зелья — там вообще я полная бездарность. Полеты бессмысленны как класс, когда есть много других способов быстрого перемещения. УЗМС — вообще смешно. Или дело в том, что представленные предметы преподают вернейшие последователи Дамблдора?
— В конце концов, если тебе скучно до такой степени, что ты стал изучать темную, запретную магию, то моя обязанность как директора наставить тебя на путь света!
Хм. Похоже, пряники у директора кончились. Так. Посмотрим на кнуты.
— Ты же понимаешь, что я не могу оставить без наказания твое безобразное поведение...
— По закону, согласно Кодексу Хогвартса, вы не можете назначать отработок за один проступок больше, чем один месяц. Я напишу жалобу в совет попечителей. Совет попечителей рассмотрит ее...
— Ах, Кодекс, да, — перебил меня Дамблдор. — Спасибо, что напомнил. Я продолжу, с твоего позволения, мальчик мой. Уважь возраст, не перебивай. Так вот, я не могу оставить без наказания твое безобразное поведение на уроке и вынужден назначить тебе отработки, пусть даже и только один месяц к твоему прошлому долгу. Однако, эти отработки могут пройти, хм... легко, а могут невероятно неприятно. Гораздо неприятнее, чем уборка женского туалета.
— А легко это как, к примеру? И что от меня требуется?
— Хм, — Дамблдор пристально посмотрел на меня и серьезным и значительным тоном произнес:
— Мистер Крэбб, я вижу, что вы уже достаточно взрослый для того, чтобы с вами я говорил серьезно.
— С чего вы взяли, директор? Я еще совсем ребенок!
— Ну хотя бы вот по вашему ответу. Ни один подросток никогда не захочет, чтобы его считали ребенком. Совсем наоборот, все всегда стараются казаться взрослее, чем на самом деле. Можете поверить моему пятидесятилетнему опыту профессора школы. Вы намного взрослее, чем пытаетесь казаться.
Я напрягся. Тема была очень для меня опасной. Лучше с нее съехать поскорее. А чтобы Дамблдор не запомнил моего напряжения, нужно сказать что-то такое злое, чтобы в памяти он цеплялся именно за оскорбление, а не за мою непонятную реакцию.
— По-взрослому, директор? Тогда не следует забывать, что по-взрослому, по закону, я ничего вам не должен! Более того, это именно вы должны своим ученикам. Обеспечить знаниями: где мои уроки по некромантии и магии крови? Обеспечить стол, кров и защиту: от мордредова василиска кто меня защитил? Поттер? Может, его назначить директором вместо вас? А от этого сраного тыквенного сока, которым нас поят постоянно который год утром, днем и вечером, мне уже блевать охота!
— Мистер Крэбб. Так питались поколения учеников Хогвартса и еще ни один не жаловался на меню, да еще в такой похабной форме. Будьте любезны держать свой язык на привязи, иначе я буду вынужден вымыть его мылом.
— Говорите прямо, директор, раз уж разговор идет серьезный! Хватит ходить около!
— Хм... Прямо... Ну тогда, раз ты так хочешь, прямо. Я хочу, чтобы ты принес мне несколько книг из Библиотеки Тайной Комнаты.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — быстро от всего открестился я.
— Мистер Крэбб. На будущее. В данной ситуации такой быстрый ответ подтверждает высказанное вслух предположение намного явственнее, чем даже если бы вы прокричали об имеющемся у вас доступе в Библиотеку Основателей за ужином в Большом Зале. В следующий раз возьмите хотя бы паузу для того, чтобы подумать. Но это так, к слову. Видите ли, вы провели отличный симпозиум, когда учились на первом курсе, но не учли одной такой маленькой детали. Доказательства, которые вы приводили.
— А что с ними не так? Я проверял их по Кодексу...
— Именно! Именно что проверяли. И я, любопытства ради, их тоже проверил. Знаете, сколько на это ушло у меня времени?
Я промолчал.
— Так вот. Три часа. Три часа у меня ушло на работу с Кодексом. И это только поверхностная проверка ваших выкладок. А чтобы собрать их, требуется времени в разы больше, не так ли? Не напомните, сколько официальных посещений Кодекса по двадцать минут у вас было? Два, три? То есть либо вы научились проникать в Комнату Кодекса незаметно для всех навешанных на нее защит и следящих контуров, либо... Либо вы читали Кодекс где-то в другом месте. А единственным другим таким местом как раз и является Библиотека Основателей.
"Блядь! Я кретин! Так проколоться! И ведь прикрылся посещением, не подумав, что кто-то станет меня проверять серьезно!" — с тоской подумал я.
— Не надо так расстраиваться, мистер Крэбб. Для вашего возраста это была отличная попытка. Скажу тебе по секрету, даже я не сразу догадался. Чем ты в итоге расплатился с Ровеной?
— Исс... Ой! — оп-па! Вот это был классный прием. Я чуть на автомате не ответил. Как тонко мне заморочил голову Дамблдор! И ведь это безо всякой магии! Я пристально взглянул на директора, но не увидел ничего кроме доброжелательной укоризны: так добренький дедушка смотрит на своего нерадивого внучка. Но зуб даю, то, что я его поймал, Дамблдору определенно не понравилось.
Увы. Несмотря на то, что я сумел распознать атаку Дамблдора, отвечать все равно придется. Главное теперь сохранить хотя бы остатки информации. Но отвечать, не значит расколоться до донышка. Попробуем поюлить. Как там писали в моем мире про невербальный язык тела? Попробую сымитировать...
Я отвел глаза в сторону, повернулся телом чуть боком к директору, затеребил края одежды и сбивающимся голосом произнес:
— Основатели не хотели, чтобы я рассказывал кому-либо о них!
— Мальчик мой! Зачем ты меня пытаешься обмануть? Вынужден тебя огорчить: ты далеко не первый, кто встречался с призраками Основателей. Так что я отлично знаю, какие именно задания дают они.
Я сгорбился, всей своей позой выражая покорность судьбе, и честно сказал:
— Исследования на благо магической науки.
— Вот видишь! Она всегда и от всех этого требует! А печать за ослабление магии на тебя навесила Хельга?
— Да, — ответил я, всеми силами старайся удержаться от того, чтобы не показать своего восторга. "Повезло! Дико повезло! Дамблдор — расслабился! Ну кто же так допрашивает, давая прямо в вопросе уже готовые ответы?!"
— Тогда что же ты противишься? Мне не нужна вся библиотека, а только несколько книг, которые пришли в совсем ветхое состояние в нашей общей библиотеке.
— Я не могу выносить книги из Библиотеки Тайной Комнаты. И если я не первый, кто имел к ней доступ, то вы это отлично должны знать! Зачем тогда требуете от меня невозможного?
— Хм. Ну мало ли... Тогда копируй их, как копируешь для себя!
Я просто зарычал от мгновенно нахлынувшей ярости. Меня реально хотят похоронить в этой гребанной библиотеке!
— Да я же там так и сдохну, передиктовывая их прытко-пишущему перу!
— А-а-а! Так вот почему книга выглядела так! Винсент, мальчик мой, неужели ты не знал, что существуют артефакты копирования? Вот, — Дамблдор достал из стола небольшую шкатулку. — Положи ее на нужную тебе книгу, и скоро у тебя их станет две. Все очень легко и просто.
— Это все равно не по правилам. Доступ дали мне, а не вам!
— Мальчик мой, иногда приходится делать что-то не по правилам. Например, вот эта вот палочка, — он помахал передо мной моей прелестью. — Она не дозволена к использованию, так как не соответствует законам Магической Британии. Я могу поступить по правилам и сломать ее, — директор показательно взялся за кончики палочки и чуть попробовал ее на изгиб. — Но я могу поступить и не по правилам и... — сказал директор и протянул мне мою палочку, — вернуть ее тебе.
— Хорошо, директор, — схватился я за свою палочку и поскорее упрятал ее за ремень. — Я последую вашему совету.
— ? — удивленно взлетели вверх брови Дамблдора.
— Я, как вы мне и советовали, прежде чем давать быстрый ответ, лучше возьму паузу, "чтобы подумать".
— Я искренне советую вам дополнительный месяц отработок провести все же в Библиотеке. Подумайте, мистер Крэбб. Хорошо подумайте.
Интерлюдия 3
Прошедший разговор доставил Дамблдору просто море... удовольствия! Он так напомнил ему времена его детства и юности, что можно было бы даже уронить скупую старческую слезу от нахлынувшей ностальгии и печали по ушедшей молодости.
Причем тут молодость Альбуса? А все очень просто! Годам к сорока-пятидесяти Дамблдор поднялся в изучении и практике легилименции до таких высот, что девяносто девять процентов собеседников, даже те, что практиковали окклюменцию, ничего не могли противопоставить ментальным щупам Великого Светлого мага. "Для собеседника это противно? Что вы! Он же ничего не почувствует! Тем более, это не для меня, а лишь ради всеобщей пользы и блага!" В частности, именно этим и объяснялись великолепные достижения Альбуса как политика. Ведь это так просто — добиться нужного тебе результата от разговора, если можно непрерывно ощущать истинные мысли и реакции собеседника!
Поверхностная легилименция настолько вросла в поведение Дамблдора, что иногда он пытался на автомате пролегилиментить даже случайно увиденное собственное отражение в зеркале. Смеялся, конечно, потом, да.
Редкие исключения можно было пересчитать по пальцам: самородки-окклюменты вроде Северуса Снейпа, очень и очень богатые лорды, прикрывавшие свои мысли и чувства мощными, но очень дорогими артефактными комплексами, к примеру, такими были старые Малфои, Поттеры и Блэки, ну и некоторые полукровки с примесью крови волшебных рас.
Но одновременно с совершенной беззащитностью к легилименции большинство чистокровных собеседников могли похвастаться великолепным самоконтролем. Прочитать во время беседы что-нибудь по их лицам, помимо того, что они хотели показать, было абсолютно невозможно.
А вот с Винсентом Крэббом была совершенно обратная ситуация. Печать Основателей полностью закрывала мысли и чувства ребенка от легилименции, зато уровень владения своим лицом и телом, в плане подавления непроизвольных реакций на слова собеседника, были у наследника Крэббов весьма далеки от идеала.
Такая ситуация встречалась только в самом начале жизненного пути Альбуса, когда он делал первые робкие шаги в политике, тогда еще школьной. А несколько совершенных ошибок в оценке реакций собеседника с обидными последствиями и привели его к мысли об изучении легилименции.
Поэтому "чтение" Винсента Крэбба заставило Дамблдора напрячь давно запылившиеся навыки, что заодно напомнило те славные времена, когда и как именно он их получал.
Впрочем, директор был вынужден про себя отметить, что хотя самоконтроль Винсента и был слабоват, но это только смотря с кем сравнивать. Если со взрослым опытным лордом, то да, а если с одноклассником, которых Дамблдор мог прочитать до донышка и не применяя легилименцию, то уровень у Крэбба был заоблачный. Скажем, как у двадцатилетнего наследника рода или сорокалетнего маггла.
Несмотря на поднятые из глубин памяти теплые воспоминания, директор был вынужден быстро вернуться в настоящее. Слишком много задач требовалось решить, чтобы можно было позволить себе предаваться мечтам.
"Итак, — директор мысленно подводил итоги беседы, — что можно сказать о Винсенте после разговора с ним? Реакции на стандартные наживки получились... странные. Наследник находящегося на грани разорения рода совершенно равнодушно пропустил мимо ушей возможность получить верный заработок. Как будто никогда не нуждался. Или действительно не нуждался? Хм... Проверить мистера Крэбба-старшего. Но даже если и так, то жадностью парень не болен. Хорошо для него, и плохо для меня с точки зрения возможных манипуляций.
Дальше. Обязанный находиться на пике гормонального взрыва парень не обратил внимания на намек оказаться поближе к обнаженному женскому телу. Еще не повзрослел? Или уже успел где-то? Но даже если и так, то тем более. Или у него другие предпочтения? Хм... Пронаблюдать.
