Даже тогда часто сложно определить различие. К примеру, участие Томоэ Мами в Сахарском рейде было классической флотской операцией, несмотря на ее назначение фельдмаршалом.
В итоге остается Генеральному штабу и обширной сети человеческих и ИИ советников смазывать действия военного командования, позволяя двум видам совместно работать в гармонии.
[…]
Одним из источников напряжения между командованиями флота и армии является управление планетарной орбитальной обороной, в частности составом орбитального командования (ОрбКом). В то время как в безопасных системах ОрбКом естественным образом попадает в сферу компетенции командиров армии, наступление внутрисистемного боя обычно добавляет значительное, порой массивное присутствие на планетарной орбите флота. Хотя ИИ обоих видов способны обеспечить эффективную низкоуровневую кооперацию, споры между высокоранговыми офицерами-людьми касательно точной командной иерархии и возможности обеих сторон запрашивать друг у друга подкрепления периодически приводят к резким, порой публичным разногласиям. Именно по этой причине наземные силы планеты и орбитальные флоты, как правило, помещают под командование одного фельдмаршала или адмирала флота, способного разрешать любые споры и переназначить любых проблемных командиров.
— Статья Инфопедии, «Вооруженные силы», раздел: «Организация», подраздел: «Межвидовая координация», режим: дискурсивный, средняя плотность; выдержка.
В то время как исполняемые волшебницами подвиги, с точки зрения Второго закона, все равно что чудо, если принимать на веру сделанные инкубаторами заявления, они далеко не настолько чудесны. Это не вопрос нескольких порядков — разница между демонстрируемой волшебницами энергией и энергией, требуемой для противодействия возможной тепловой смерти, даже при самых щедрых допущениях, абсолютно ошеломляюща. Это разница между полубогом и богом…
Есть два очевидных возможных ответа на эту головоломку, не обязательно взаимоисключающих. Один из них в том, что этот разрыв представляет усилия инкубаторов, установивших предел доступной волшебнице энергии, чтобы остальное они могли использовать для своих предполагаемых целей борьбы с энтропией.
Другой в том, что разрыв является неким естественным феноменом, чем-то присущим для предотвращения волшебницам доступа к полным их силам. В самом деле, быть может даже неуместно говорить о «полной силе» волшебницы; быть может, эта полная сила аналогична теоретически хранящейся в веществе энергии — в то время как она, несомненно, существует, даже самое умное из термоядерных устройств не получит доступ ко всей.
По крайней мере, без использования антиматерии.
Один из подходов к разрешению этой проблемы заключается в вопросе к самим инкубаторам, но МСЁ, единственный способ общения, не желает обсуждать эту тему. Без этой информации мы ограничены обсуждением имеющихся намеков.
Важнейший намек в возможности волшебниц достичь в некоторых случаях, казалось бы, невозможных подвигов. Самым известным и самым подтвержденным, конечно, является установленный Акеми Хомурой в самом начале нынешней войны пример, но осторожное изучение исторических записей, в частности некоторых инцидентов во время Объединительных войн, предполагает, что это может быть не единственный феномен.
— Джоан Валентин, пост в блоге на Irxiv, 2445, выдержка.
«Почему бы этой женщине просто не умолкнуть? — гласила рукописная записка. — Это тааак скучно».
Рёко хмуро взглянула на мини-планшет, подсунутый ей Тиаки, одной из немногих знакомых ей людей, таскавших с собой старомодный планшет со стилусом.
«Может быть, для тебя, — написала она в ответ. — Но тебе просто скучно все, где не играет музыка. Хватит жаловаться».
Сунув планшет назад между партами, Рёко вернула внимание лекции перед ней. Их школа предоставила уникальную возможность — физик мирового уровня заглянула к ним прочесть специальную лекцию. Конечно, она была упрощенной и лишенной математики, но на лекцию все равно стоило обратить внимание.
— В центре развивающейся сингулярности, — продолжила лектор, вызвав на стену позади нее диаграмму, — когда плотность звезды приближается к Планковской, происходит уникальное явление. Гравитонная граница четырехмерного пространства-времени оказывается не в состоянии сдержать давление и, так сказать, рвется…
Диаграмма поверхностного искажения пространства-времени внезапно распахнулась.
— Но, конечно, не происходит никакого истинного разрыва. Математическая структура границы запрещает выход за границу — происходящее более точно охарактеризовать как фазовый переход. Пространственная локальность ломается, и на мгновение точка сингулярности оказывается связана буквально со всей вселенной — ну, по крайней мере, так предполагает теория. Это не то, во что по-настоящему верят большинство из нас. Однако, во всяком случае, гравитоны с остальной границы мгновенно устремляются через нелокальность, и на чрезвычайно короткий период нелокальность становится ограниченной, соединяя сингулярность только с одной другой точкой пространства-времени. В каком-то смысле это можно охарактеризовать как туннель через многомерное пространство, и в самом деле, именно это в классической Общей теории относительности понимают как мост Эйнштейна-Розена, хотя, конечно, этот удобный мысленный образ на самом деле не вполне точен. По сути, в квантовой телепортации есть несколько аналогов, которые необходимо равно принимать во внимание.
Женщина на мгновение опустила глаза, задумчиво нахмурившись.
— Здесь важны несколько технических деталей. «Ширина», — она подняла руки, изобразив в воздухе кавычки, — моста равна Планковскому расстоянию и, для практических целей, он не может передавать материю-энергию, хотя передача информации допустима. Кроме того, в то время как такие мосты, теоретически, могут соединять районы, охватывающие всю наблюдаемую вселенную, на практике геометрия многомерного пространства существенно смещает формирование моста в пользу близко расположенных точек пространства-времени — где, конечно, «близко» имеется в виду в астрономическом масштабе. Полумаксимальный радиус вероятностного распределения зависит от масс-энергии сингулярности. Те из вас, кто знаком с технологией ММС, должны узнать, что именно это свойство доминирует в энерго-дистанционной связи узлов передачи.
Лектор снова нахмурилась, после чего слегка улыбнулась, с позабавленный видом поигрывая со своими волосами.
— Ну, также верно, что в течение более чем столетия считалось, что нет никакого способа увеличить ширину червоточины, даже с экзотической материей. В то время как нет никаких прямых свидетельств тому, что червоточины пришельцев являются прямыми аналогами только что описанного мной, косвенные свидетельства достаточно сильны. Очевидно, чего-то здесь мы до сих пор не понимаем. Но, конечно, если бы наука была так проста, она была бы скучна.
Лектор остановилась, оглядываясь, когда ученики подняли руки, чтобы задавать вопросы. Именно тогда и только тогда Рёко пристально взглянула в лицо физика.
— Джоан Валентин, — от удивления сказала она вслух. — Но почему я никогда…
Это откровение, каким бы поразительным оно ни было, оказалось немедленно перекрыто другим, гораздо более значительным откровением.
«Я знаю, как работает моя сила», — с инстинктивной завершенностью, до источника которой она не могла добраться, подумала она. Воспоминание поразило ее ударом молнии, казалось бы, захватив ее внимание и заставив ее вспомнить посреди самого драматичного из всех возможных моментов.
Ей бы хотелось изучить этот факт, но прямо сейчас были гораздо более важные проблемы.
Рёко взглянула на разорванное пространство-время над ней, на аномальные звезды в трехмерных пузырях.
«Дистанция моей телепортации ограничена количеством энергии, что я могу за раз влить в одну сингулярность, что в свою очередь ограничено тем, насколько хорошо я могу изогнуть пространство-время вокруг себя. Но если пространство-время вокруг уже значительно искажено…»
Она моргнула, когда в ее разуме начали появляться идеи, новые пределы и ограничения ее магического умения, но также и новые возможности.
«Я могу вытащить нас отсюда», — изумленно подумала она.
«Эврика! — подумала она, развернувшись лицом к остальной команде. — Я…»
Рёко остановилась. Вместо ожидаемой ею живой, дышащей команды, она увидела остальных стоящими вокруг, как будто застывшими во времени, Кларисса с расставленными перед ней руками, проецируя барьер и поле ускорения времени, Надя тянулась к Рёко, раскрытый за визором рот кричал на нее.
Тем не менее, несмотря на обстоятельства, не похоже было, чтобы они и в самом деле застыли во времени. Более того, ее команда и мир вокруг них выглядели странно, неуловимо расплывчатыми и слишком белыми. По сути, почти казалось, что она…
— Возможно, тебе лучше отложить телепортацию, по крайней мере пока что, — откуда-то слева от нее сказал знакомый голос.
Рёко развернулась и уставилась, пусть и всего на мгновение.
Перед ней стояла женщина в абсурдно сложном слоистом бело-розовом платье. Непрактично длинные текучие розовые волосы обрамляли невыразимо знакомое лицо, что в данный момент выглядело странно позабавленным. Когда Рёко видела это лицо в последний раз, оно ей подмигивало.
За спиной женщины наружу тянулась пара абстрактных прозрачных крыльев, хотя в данный момент они выглядели призрачными, почти незаметными.
— Вы! — воскликнула Рёко, правой рукой указав в сторону женщины.
Через мгновение она осознала, насколько неуместен этот жест и ее реакция, и отдернула руку, накрыв ладонью другой руки, как если бы ее это смутило.
Женщина вежливым образом слегка склонила голову.
— Для записи, — с улыбкой сказала она мелодичным, но странно детским голосом. — Это видение с Валентин-сан произошло бы независимо от моего вмешательства — это скорее магически наведенное воспоминание, чем что-либо еще. Большинство волшебниц понимают, как работают их силы, в момент заключения контракта. Для других — требуется особый момент. Контракты в этом забавны. И так как я знаю, что тебе интересно, мне требуется некоторый катализатор для предоставления видений — ну, по крайней мере, легкого. К примеру, ленты, что я вручила Хомуре-тян, но в крайнем случае подойдет и самоцвет души Клариссы-тян. Вообще-то, он работает только в некоторые исторические моменты, и обычно я использую его, чтобы предоставлять видения ей, но это все детали. Она не знает, что я могу сделать так с кем-то еще. Это все метафизика — я ее знала, в некотором роде.
Рёко просто стояла и с изумлением слушала. Женщина говорила на, казалось бы, идиоматическом японском, но он казался каким-то не таким, совсем как…
«Совсем как японский Мами и Кёко», — осознала она.
— Вы их знали, не так ли? — спросила Рёко.
Женщина усмехнулась.
— Такая уж ты, не так ли? Можешь и спросить, пока ты здесь. А тем временем Кларисса-тян лежит ниже травы, пытаясь притвориться, что ее здесь нет. Все весьма характерно.
— Что? — спросила Рёко.
«Она говорит обо мне, — пояснила ее таккомп. — Полагаю, мне стоило ожидать, что я не спрячусь».
«Что за… как ты…»
«Не то чтобы я знала лучше тебя, — подумала Кларисса. — Я просто здесь. Я посчитала, что стоит затаиться».
— Слушай! — прервала Богиня, отвернувшись от нее, взвихрились розовые волосы. — Вы уничтожили стабилизатор червоточины, что немалое достижение, но этого недостаточно. В нынешних условиях, битва проиграна.
Женщина вытянула перед собой руку в перчатке. Перед ней открылся вихрь чего-то вроде портала, продемонстрировав Рёко яркий, солнечный пейзаж другого мира — яркий, солнечный пейзаж разрушенного города.
Богиня развернулась обратно, жестом другой руки указав Рёко приблизиться.
Рёко неуверенно шагнула вперед.
— Это только видение, — сказала женщина. — Не волнуйся; ты никуда не уйдешь. Я бы не смогла этого сделать, даже если бы захотела. Я лишь даю тебе небольшой обзор.
Рёко подняла глаза, и их взгляды встретились.
На мгновение Рёко потерялась в этих золотых зрачках. Это были не просто глаза, иррационально прошептала часть ее. Они были окнами к чему-то. В этих глазах, на другой стороне, были миры за мирами, душа за душой за душой…
А затем она почувствовала, как ее толкнули, Богиня физически впихнула ее в портал перед ней, так что она споткнулась вперед и упала…
«Мы должны удержать здесь фронт».
Это подразумеваемое сообщение было передано вниз с вершины командования, возможно от самой бригадного генерала Сиро Асаки, которая, насколько знала Патриция, куда неохотнее большинства отдавала приказы держаться «любой ценой». И тем не менее, именно таким был общий смысл спущенной директивы.
Ее генератор барьера, относительно новый рекрут по имени Шэнь Цин Лань — хотя она предпочитала «Анна» — пинком раскрыла дверь перед собой, с поднятым барьером рванув из здания, в то время как остальные личные телохранители Патриции последовали ее примеру. Они должны были оставаться на ходу, оставаться мобильными.
«Не могу поверить, что все так обернулось», — подумала она, снова про себя. Не было смысла так ворчать, но от этого она чувствовала себя лучше, пусть и совсем немного.
Поначалу все казалось таким рутинным делом, или настолько рутинным, насколько могло быть в военное время, даже в подобной ситуации. Конечно, ее проинформировали о новой червоточине — всех в системе, если на то пошло — и ресурсы флота по всей системе были отвлечены для попытки сдержать ситуацию. Это, конечно, включало и флоты на орбите вокруг планеты Аполлон. С их отбытием пришельцы решили действовать агрессивно, задействуя свои резервы для осуществления волны десанта на планету, в том числе и прямо в столичный город Гелиополис. Это было признаком того, насколько плоха стала ситуация, что пришельцы достаточно осмелели, чтобы десантироваться прямо в зону обороны крупного городского района, но ситуация много где была плоха, и десантные корабли и транспорты пришельцев в убийственном темпе проскакивали через перегруженную орбитальную оборону.
«Седьмой сектор скомпрометирован… доложено о приземлении в тылу пятого сектора. Здания 7A, 7B и 7D докладывают о полном своем окружении; седьмой командный пост более не мобилен и не продержится. Майор Байги запрашивает артиллерийскую бомбардировку текущей позиции».
Подполковник Патриция фон Рор приостановилась, понимая последствия вызова офицером артиллерийского удара по собственной позиции — но приостановилась она всего на мгновение.
«Одобрено, — подумала она. — Сообщить восьмому и девятому секторам держаться до последнего человека. Этот фронт необходимо удержать любой ценой, пока мы не получим танковые подкрепления».
