— Открывай! Открывай, мразь! Открывай паскуда! Хуже будет!
Злость и нервное напряжение требовали выхода. Оставь такое переживание в себе, и этот удар придётся по твоему же сознанию. Когда очки бодрости закончились, понял, что стою у щербатых дубовых ворот, обессилено к ним прильнув. Рядом никого не было. Наверно, князь отозвал своих воинов, что бы случайно не вынесли меня вместе с дверью. Обернулся к площади. Оказалось, за моей спиной терпеливо ждёт Тёмный.
— Брат, позволь я попробую. — Тёмный медленно, но неотвратимо отодвинул меня от ворот одним движением руки без каких-либо видимых усилий.
Молча посторонился на пару шагов. Князь вскинул меч, в небе снова громыхнуло, а в острие впилась тонкая яркая молния. Клинок с треском врезался в створки, разлетевшиеся облаком щепок. В воздухе, как и в прошлый раз, повис запах озона.
Князь первым шагнул в проём. Жрец Светлоликого сидел в своём храме целый и невредимый. Сидел, пока в городе кипел геноцид, а Стрельника забивали на кладбище до потери рассудка. И эти животные ещё доказывают свою правильность, добродетель и хотят навязать свои ценности всему Миру? Да не дай бог! А вот этого жадного жречишку тронуть побоялись. Всё же нападение на храм самого Светлоликого, и прямое убийство жреца, могут иметь очень болезненные последствия вплоть до отлучения от веры, божественного проклятия в виде бессрочного дебафа, а то и вовсе объявления врагом Света с выдачей жрецами квестов на твою голову. Такие же отморозки, как и любые другие — уважают только силу и ведут себя прилично только "под страхом...". Собственный каламбур выдернул сознание из мрачной струи. Да, под Страхом, особенно если Мордора, они бы ходили "по струнке", говорили "здрасти" и "досвиданья", и даже думать боялись бы учить, кого быто ни было жить, особенно такими методами.
Князь тяжёлыми шагами подошёл к вжавшемуся в алтарь жрецу.
— Боишься, светлая тварь? — Голос Тёмного вибрировал в сдерживаемой ярости.
— Сгинь, порождение Тьмы! Светлоликий испепелит твою чёрную душу! — Жрец запищал тоненьким противным голоском.
— Нет, светлый, не испепелит. Я вернулся, и больше никакие уроды не будут бесчинствовать в моём городе.
— Сердца горожан полны Света, ты никогда не сможешь их совратить! Светлоликий не бросит в беде свою паству!
— Не бросит? В беде?! — Тёмный заскрипел зубами. — Тогда почему ты, червь, сидел здесь и не воззвал к своему богу, пока эти твари вырезали мой город? Почему, ты, крыса, благословлял эту мразь, когда она жгла дома мирян? Почему, ты, ничтожество, жив, когда город от ворот до ворот завален телами?
Князь зло сверкнул глазами, отойдя на несколько шагов от алтаря.
— Тащите сюда эту падаль!
Четверо дружинников ухватили, упирающегося и верещащего какие-то проклятия, жреца и потащили по полу к ногам Тёмного.
Неожиданно рядом возник монах. Нестор, ты-то, когда успел сюда пролезть?
— Брат, позволь мне сперва исповедать сию грешную душу.
— Исповедай. — Тёмный кивнул на дёргающегося и бранящегося в крепких руках служителя культа.
— Так нельзя, брат. Он не готов услышать глас разума. Пусть твои воины возьмут лёгкие палки и помогут ему услышать. — Нестор в своей манере, стоял, смиренно склонив голову под капюшоном, перехватив запястье одной руки другой на уровне живота, а по лицу князя поползла злорадная ухмылка.
— Даааа, брат Нестор, мои воины помогут этой несчастной душе осознать тьму своих заблуждений.
Шестеро воинов, вооружённых палками, дубасили жреца, катавшегося по полу и визжавшего как полоумный, не давая подняться и нанося небольшой урон за удар, пока Нестор прокачивал на нём "Восстановление здоровья". Осознание заблуждений продлилось всего несколько минут, как поведение жреца внезапно изменилось. Он перестал истошно визжать, а начал без особого энтузиазма закрываться руками от ударов, изредка, для порядка, вскрикивая. Нестор снова подошёл к князю.
— Он готов. Позволь, я вдохну в него Искру разума.
Дружинники отошли от затихшего НПС, а монах на пару секунд склонился над телом и ничего не произошло. Визуально Нестор просто наклонился к телу, пристально всмотрелся в глаза и отошёл. Как-то уж совсем без эффектов Пашка нарисовал своё умение по вдыханию искры. Нестор снова заговорил.
— Князь, возьми его душу, почерпни нового огня Отца и поделись своим.
Тёмный опять не ответил. Молнией мелькнул меч, обезглавив храмовника, рука коснулась тела, и Тёмный опять подвис на пару минут. Когда же его глаза вновь открылись, он держал в руке чёрный восьмигранный кристалл.
— Значит светлый? А душа такая же чёрная как у всех! — Произнёс князь, рассматривая блики на гранях полированного камня, вскоре исчезшего с ладони.
Тёмный коснулся тела, встал и взмахнул рукой. Грянули фанфары, и жрец встал, поклонившись князю в пояс.
— Здравствуй, князь. Я всегда буду молить Павшего за твою душу.
Воины, вслед за князем, начали покидать храм, а я обнаружил в углу Искру, обнимающую за плечи, и что-то нежно мурлыкающую в ухо Стрельнику. Его взгляд снова был осознанный. С души как камень упал. На сердце стало легко и спокойно. Стрельник иногда подрагивал, мелко всхлипывал, испугано поднимал глаза, затравленно озираясь, словно не веря, что всё закончилось. Но он был, и он был в своём уме. Надеюсь, серьёзных последствий не будет. Отдохнёт несколько дней, придёт в себя и вернётся к своему нормальному состоянию. Жаль, я не психолог, но буду хотя бы верить. Блин, надо ему штаны купить! Голым, особенно в толпе народа, всегда будешь себя чувствовать не совсем комфортно и более беззащитно. Вести его к могилке на кладбище вряд ли хорошая идея, а вот аукцион в городе доступен. С этого и начал. Когда студент снова оказался в штанах и рубахе, а в храме кроме нас троих и жреца, бормотавшего себе под нос какую-то молитву в углу, никого не осталось, Стрельник действительно немного приободрился и даже перестал всхлипывать. Я подошёл к другу, прижал к себе, крепко обняв за плечи.
— Стрельник, дружище, ну ты чего? Всё хорошо будет. Ты же знал, что я тебя не брошу, правда? И Павший нас не бросит. Отобьёмся! А эту падаль мы ещё переловим. Они свои надгробия зубами грызть будут.
Эх, жаль все кабаки разграблены, и трактирщики перебиты. Сейчас бы кружечку-другую пива, в раз бы студента подлечил. Да и мне не во вред было бы, но, увы. Ладно, отдохнём ещё.
— Знал. — Стрельник в первый раз подал голос.
— Ну и отлично! — Я разжал объятия и легонько хлопнул товарища по плечу. — Жаль пива до утра не найти, ну ничё, посидим ещё. Ты мне только одно скажи, ты какого чёрта тут сидел? Почем оффлайн не вышел?
Товарищ поднял на меня испуганные глаза и прошептал дрожащими губами.
— Я не могу.
— Как это не могу?
— Я жму логаут, а ничего не происходит. Ничего. — Стрельник опустил глаза и снова всхлипнул.
Фигасе, разворот педалей. Что за глупости? Никогда не слышал о подобных сбоях. И почему капсула его сама не выбросила? Уверен, в самые тяжёлые моменты у него и пульс и давление и сердцебиение и всё остальное должно было быть заметно выше допустимой нормы и достаточно продолжительное время. Пашка, как же тебя не хватает! Пашка, родной, оживай! Ты сейчас нужен как никогда! Вон и жрец тебе уже поклоны бьёт!
— Ладно, ты, главное, не переживай. Сейчас чуток отдохнём и спокойно со всем разберёмся. Всё у нас заработает. Администрации уже писал?
— Нет. Не успел ещё.
Только хотел посоветовать Стрельнику, занять себя составлением длинного грозного письма админам, с описанием всех страданий и понесённого ущерба, обещаниями судов и требованием кучи денег в компенсацию, как что-то кольнуло в сознании, едва я попытался раскрыть рот. Вместо чёткого уверенного восклицания я не то что-то каркнул, не то что-то булькнул. Открыл рот заново, но взбесившийся навигатор залил всё видимое пространство кроваво-красным, а вместо головы Стрельника мигнул голый череп. Это ещё что за чертовщина? "Знаки"? Бог подсказывает? В данной ситуации очень может оказаться и правдой. Не будем тогда спешить.
— Стрельник, слушай, ты пока админам не пиши. Что-то мне местные боги подсказывают, что спешить не стоит. Если выйти не получится, то переночуй сегодня в храме, а завтра, на свежую голову, разберёмся. Как раз админы тут всё пофиксят и восстановят.
Студент утвердительно кивнул, шмыгнув носом. Мой взгляд упал на Искру. Искра, засранка! А с тобой отдельный разговор! Правильно было бы провести его на едине, но храм сейчас наименее обитаемое место во всём городе, так что придётся потерпеть свидетелей.
— Искра, ну я жду объяснений. Ты же не думала, что я забуду такой позор на мои седины?!
Насыщенность красного в огненном теле начала расти, а самое хитрое существо решило сыграть мне "дурочку", удивлённо вопрошая — "какой ещё позор?" и "что это я придумал?".
— Какой позор? Может для начала тебя отходить мокрыми тряпками? Ты у меня быстро сообразишь, что это за позор! Это что ещё за финт хвостом? Как тебе, бесстыжей, не совестно перед всей дружиной такое вытворять?
— Так ведь помогло же! Они пока на мой хвост смотрели, крысок и не заметили. — Искра опустила глаза на свой сапожок, которым пыталась ковырять пол.
— Искра, я не могу с тобой поспорить. Твоя задница многим разумным жизнь сохранила, но разве для того я её берёг всё это время, что бы ты её при любом возможном случае подставляла? Разумных много, а ты у меня одна и другой не будет. Не делай так больше. Одна задница на поле боя войну не решает.
— Хорошо, пап, я постараюсь.
— Что значит постараюсь? Не постараюсь, а — "больше такого не повториться"! И сколько можно травмировать моё сознание? Ты что, не понимаешь, тебя же там убить могли?! Какого чёрта ты там скакала? И почему остановилась?
— Пааап, ну там столько вкусных огоньков было. Я никак не могла остановиться. Всё думаю — "вот ещё один и всё, убегаю", а они не кончаются и не кончаются. А остановили меня какие-то корни. Прям из земли выросли!
— И что? Прыгала же, когда я обернулся!
— Ну, они сгорели быстро, а тут мне огненные шарики кидать начали. — Искра подняла на меня взгляд, хлопая ресницами демонстративно-наивно.
— А если бы тебе вместо шарика айсберг прилетел?! Меня же инфаркт хватит!
— Ну, не прилетел же. А что такое инфаркт?
— Да какая разница, что это такое? Главное что хватит! Что бы я больше таких глупостей от тебя не видел! Перевёл дыхание. Хотел было продолжить распинать это глупое сознание, но желания сотрясать воздух закончилось. Всё равно же сейчас её никак не накажу.
— Ладно, на первый раз спишем на неопытность. Да, за Стрельника тебе отдельное спасибо. Кроме тебя ему бы сейчас тут никто не помог. Считай, только за это тебе и прощаю твоё бесстыжее поведение.
Последние слова произносил, уже отворачиваясь.
Студент лежал у стены, свернувшись калачиком и мирно посапывал, иногда нервно вздрагивая во сне. На него было накинуто одеяло, а под головой была свёрнута какая-то тряпка. У изголовья на коленях сидел жрец, что-то беззвучно бормоча, временами поднимая глаза и вскидывая руки к небу.
— Что ты делаешь? — Я подошёл к жрецу, стараясь ступать как можно тише.
— Я молю Павшего за его душу. — Шёпотом отозвался жрец, не поворачивая ко мне головы, и продолжил свои беззвучные бормотания.
Пока думал, что делать дальше, в храм вернулся Тёмный в сопровождении воеводы и снова без охраны. Только вёл князь себя на этот раз немного странно. Походка была не такой твёрдой и уверенной как обычно, а свой прямой и жёсткий взгляд он старался от меня отводить. В сознании автоматически вспыхнула ассоциация — "как нашкодивший". Тёмный шёл, всеми силами замедляя шаги, вроде боялся подойти близко. Пришлось прийти на помощь и начать диалог первым.
— Князь, я благодарю тебя за помощь. Если бы не ты со своей дружиной, мой друг не пережил бы эту ночь. Я никогда не забуду того что ты для нас сделал.
Тёмный наконец поднял на меня глаза.
— Не стоит благодарности, брат. Я в любом случае не мог оставить свой город на поругание и не прийти на выручку. Да и ты со своими друзьями сохранил жизни многим моим воинам, а ваши приёмы боя не будут забыты и усилят моё войско. Но я пришёл к тебе с другим вопросом.
— Вообще без проблем. Спрашивай, что душа пожелает.
— Мне неловко просить, но кроме тебя сейчас мне никто не сможет помочь.
— Тоже никаких проблем. Проси что пожелаешь. Будет надо — отдам последнюю рубаху.
— Мне нет нужды просить у тебя рубаху. Я бы никогда не стал беспокоить тебя ради такой мелочи. Мой воевода вырос, и теперь он моя главная опора, и я боюсь потерять его. Будет много битв, и если я не смогу вписать его в метрику мира, то одна ошибка оставит меня без правой руки. — Князь снова отвёл глаза в сторону.
Вписать? В метрику?
— Тоже мне проблема. Скажи куда вписать и где эта метрика, так я сразу и впишу.
Тёмный опять смотрел на меня непонимающим взглядом.
— Брат, вписать в метрику, также как ты когда-то вписал в неё меня.
В голове закрутились варианты. Имя! Я же дал Тёмному имя, после которого он и стал Тёмным! По спине пробежал холодок. Я вспомнил, как открыл глаза на холодном граните, как из груди, словно холодный пар, испарились страх и пустота, как я бережно поднял "Слёзы Искры", лежавшие прозрачными камушками на полу. Страх. Нельзя отступать перед страхом. Он никогда не остановится, и будет гнать тебя до тех пор, пока рано или поздно не загонит в угол, откуда ты уже никогда не сможешь выбраться.
— Я готов. — С холодной решимостью взглянул князю в глаза.
Беспокойно подскочила Искра.
— Я с тобой! Боюсь, что в этот раз ты можешь не вернуться.
— Искра, ну и как ты мне поможешь?
— Я тоже поделюсь Искрой! — Искра упрямо вздёрнула подбородок, положив мне руку на левое плечо.
— И я. — За спиной раздался спокойный голос монаха, и на правое плечо тоже опустилась рука.
— И я тоже. — Тёмный обошёл наше странное построение, встав позади, положив руки на плечи моих друзей.
Воевода всё это время молча стоял на том же месте. Эх, была-не была!
— Да будешь ты водить войско храброе, за дело правое, во славу Павшего! И имя твоё — Добрыня!
По всему телу заструился холод, а от плеч пошла тёплая волна, не давая погрузиться в темноту. Это состояние продлилось считанные секунды, после которых ощущения тепла и холода отступили, а я почувствовал себя абсолютно выжатым. Оглянулся на помощников — они выглядели не лучше, но имя над воеводой действительно сменилось. В информации о персонаже прочитал: "имя: Добрыня, звание: воевода". Только после этого воевода заговорил.
— Благодарю тебя, брат. — И Добрыня отвесил мне земной поклон, за каким раньше не был замечен даже в адрес князя.
— Для хорошего человека не жалко. Я не сомневаюсь, что ты будешь носить своё имя достойно, покроешь его славой и не посрамишь бесчестием! — Дал своё напутствие Добрыне и обратился к князю. Ну что, князь, теперь готов твой верный боярин возглавить войско и уйти в дальний поход, оставшись без твоей поддержки? — Сказал я с улыбкой, понимая сказанное как вопрос риторический.
