Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Времена былинные. Книга Вторая. Вольные стрелки (рабочая версия #2)


Опубликован:
28.02.2018 — 28.02.2018
Аннотация:
Продолжение приключений Сергея в девятом веке. Наш современник прижился в прошлом, обрёл новую семью и друзей. Страх голода, холода, нападений со стороны викингов - все это в прошлом. Но спокойной жизни не предвидится. Заброшенная деревня на краю освоенных земель теперь может стать добычей различных искателей приключений. И пришло время вылезать из своей уютной защитной скорлупы и выгрызать себе зубами место под Солнцем. Под непривычным Солнцем прошлого... ***Переделанная по результатам первого опыта версия***
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

— Сергей, а зачем вы вообще нас к себе взяли? С такими-то тракторами? Перебили бы и жили дальше спокойно.

— Честно? Да большей частью из жалости. Хотя мы всё равно людей брать хотели там, в словенских землях, не удавались задумки многие уже, времени не хватало. Ну а тут вы — грех было от такой воли богов отворачиваться. Повозиться пришлось, но то не страшно. Вроде, теперь дружно живём. Твои-то люди что думают?

— Мои думают, как в Москве подольше остаться после выплаты долга, — усмехнулся Ладимир, — да и не мои они уже, ваши, московские... О жизни там, в деревне, мало кто вспоминает. Да и Лис этот твой...

— А с ним что не так? — я чуть напрягся.

— Да ничего. Просто он как... Человек из прошлого, вот. Наши в бараке тут по закону одному спорили, а он услышал. Постоял чуток, и говорит. Мол, не зажрались ли вы тут, голуби сизые? Как сыр в масле катаетесь, на всём готовом? У меня на Ладоге вы бы со своим тряпьём да хлебом бы лес рубили, ещё и благодарны были, что за стеной от опасности прятаться можно. Ну и порассказал много. Как в воду ледяную окунул — аж воспоминания нахлынули. Наши варяги там, в деревне, также себя вели. Зазря не мучили, но и трудиться приходилось не в пример больше. И кормёжка была своя, и инструмент. Мои даже притихли, и впрямь получается, что от добра добра ищут, богов гневят, с законами спорят...

— Я ему скажу, чтобы не делал так больше, — мне что-то не очень такое поведение Лиса импонировало.

— Да не надо! — замахал руками на меня старик, — Верно он всё сказал. Но и мои не лыком шиты, осадили ладожца. Они-то не от безделья спорили, как лучше хотели сделать. У вас в Кодексе про медицину написано, об огороде с травками лекарственными. А список травок тех мал! У многих свои знания есть про хворобы всякие, что от деда к отцу, да от материк дочерям передаются. И про травки тоже люди знают, и про животные снадобья. Вот и хотели мои добавить в книгу новое, полезное...

Ладимир чуть помолчал, потом ухмыльнулся:

— А Лис твой о том услышал — и весь вечер потом у нас просидел, тоже про снадобья вещал, которые у него в роду использовали. Вот такие пироги.

— Ине говори, забавно вышло. Молодцы, кстати, что за словом в карман не полезли. С учётом того, что по делу всё было. А с медициной я и сам думаю постоянно...

Это правда. Как только у нас появилось время, крепостные таки взяли на себя большую часть ведения хозяйства, я сел за опыты. Разговоры о моровом поветрии запали в душу сильно, не хотелось бы таких событий у нас. Гигиена поддерживалась драконовскими методами, нормы питания и одежды, системы отопления не давали ослабить организм. Но если грипп такой вот придёт, какой на Ладоге был, тогда что делать? А делать я хотел микроскоп. Как по другому исследовать действие различных веществ на бактерии и микробы, я не представлял. Вот и сидел вечерами, линзы шлифовал, вспоминая с нашими фельдшерами, Смеяне и Розе, всё, что знал о лекарствах. Из наиболее осуществимых проектов фармацевтики, не считая трав, я видел йод, он вроде в водорослях есть да в капусте морской, в моё время так говорили. А вот на будущее — нужны антибиотики. Для них — плесень. А ещё — мыши или другие мелкие зверушки, для опытов. Об этом и рассказывал девчонкам. Те записывали, серьёзно к делу относились, да ещё и рассказов наслушались то крепостных о прошедшей эпидемии. Хорошим это стимулом оказалось, крепко за дело взялись.

Микроскоп получился. Не с первого раза, но разглядеть в него в капле воды мелких передвигающихся животных было можно, правда, без особых подробностей. Теперь дело только за качеством материалов — линз, винтов, зеркал. Первый микроскоп поставили в фельдшерском пункте и давали в него смотреть всем приходящим на медосмотр. Удивлённые люди наблюдали за тем, как Смеяна берет пузырёк озёрной воды и капает из него на предметное стёклышко. Потом девочка заставляла смотреть всех в окуляр. Вид кишащей в капле воды жизни настолько поражал людей, что ещё пару дней после такого события каждый посмотревший ходил в задумчивости и чесал репу. По Москве прокатился бум чистоты. Ощущение было, что вылизали даже стены в бараках. Под требования гигиены народ требовал воды — пришлось в бараки возвращать водопровод. Слава Перуну, сырую воду хоть теперь не пьют и гадят строго в отведённых местах.

А вот с плесенью дело не шло. Девчонки какую только не выращивали в бульоне, Буревой как не пытался извлечь лекарство, пенициллин вроде его называли, но ничего пока не получалось. Вытяжки и растворы не оказывали эффекта на микробов в воде, а те что оказывали — убивали полевых мышей, которых мы для опытов наловили. Мои родичи чуть бунт не подняли, мол, бесполезно все, но я отправлял их слушать рассказы крепостных, к Лису, про Ладогу ополовиненную расспрашивать, и народ молча принимался за дело. Никому не хотелось хоронить близких или сжигать их на костре. Я помочь тоже ничем не мог — знал только анекдот исторический, как плесень нужную мужик из Британии в США на собственном пальто привёз, весь зелёный приехал.

Разговор с Ладимиром не остался без последствий. Расспросил других родичей, все подтвердили слова старосты о том, что о побеге или уходе из Москвы никто не помышляет. Да и долг тот, что на них висит, воспринимают как досадное недоразумение скорее, чем обузу существенную. Мол, отдадим — чуть больше в лавке покупать станем, а чтобы за стены уходить, в словенские земли — ну его к лешему, и тут хорошо.

Вот поэтому мы в июле и перестроили крепость, убрали за несколько дней перегородку с воротами. Места больше стало, за склады я не переживал, воровства тут отродясь не знали. Ограбить, главное, могли, отобрать силой или паче того — прибить и разукомплектовать бездыханное тело. А вот тайно умыкнуть — нет. Парадокс! Новое место обрастало новыми сооружениями, складами, постройками. С тракторами и толпой народу дело спорилось так быстро, что Лис даже предложил ещё крепости соорудить, про запас. Я пока отложил это, не время ещё. А вот грибницы новые, погреба, амбары и сеновалы сооружать — самое время. Как и прочие дельные постройки. Думал, захочет народ в свои дома, отдельные переехать. Даже спросил по этому поводу многих. Ответ не удивил — проходили мы уже такое. Хапужничество — наше всё!

Каждый опрошенный мне прямо заявил, что пока доверху склады и амбары не набьём, ткани да топлива не запасём с лихвой, животины стада да стаи не появятся, о новом доме никто и не помышляет. Мол, в тесноте да не в обиде. Бабы при этом на другое напирают, не хотят в привычных домах жить, понравилось в бараках. Не скученность, а сам подход — автоматическая печка, водопровод, окна и мебель более удобная. Да ещё пигалица, Велиока, все уши прожужжала о том, в каких условиях Игнатьевы и к ним примкнувшие в первой крепости живут. Ума понять, что не сразу такого достичь можно, а только трудом упорным, у крепостных хватило. Потому и зависти не было чёрной, так, скорее, как образец для подражания перед глазами держали картинку больших тёплых домов с огромными, по местным меркам, окнами.

Отдельно в разговорах затронули вопрос другой безопасности, физической. Народ задавался вопросом, можем ли мы их защитить? Не стоит ли ещё воинов снарядить для охраны? А то не ровен час, налетят вороги, и жизнь, что только начала налаживаться, пойдёт прахом. А такого никому уже не хотелось — перспективы в Москве видели все. У нас же и впрямь дефицит кадров в военной части наметился. Потому, ещё до того, как мы разобрались со строительством новых складов да амбаров с мастерскими, крепостные получили отдельный день для военной подготовки.

По субботам, на поляне специальной и в крепости, тренировались люди с массо-габаритными макетами копий и щитов. Построения, команды, работа строем, физподготовка специфическая, спортивные упражнения, направленные на развитие меткости да ловкости, вроде городков, метания копья, гранат, бег с препятствиями. Всем этим занимался Кукша, наконец-то ему позволили свои таланты раскрыть на почве воинского дела. Боевое оружие пока не выдавали, некоторая толика опасения всё же была у нас. Да и сам комплект оснащения линейного пехотинца из числа крепостных ещё не был придуман. То ли винтовками их вооружать, то ли арбалетами, какие доспехи нужны, как такими массами народа управлять — вопросов было больше, чем ответов. Потому пока люди просто учились воинской дисциплине и чёткому выполнения приказов. Остальное — потом, уже с боевым оружием отработают.

В июле у нас образовалась ещё одна пара — Лис повёл Леду в ЗАГС. С первого комплимента, на второй день его появления у нас, между ними началась сначала пикировка, потом — нечто большее, а потом он и за бланком заявления пришёл. По его словам, после зимы, проведённой в горячке, решил он прочно с семьёй осесть. А то, говорит, помер бы — и поминай как звали, что был человек, что не было. Мы бланк заявления выдали, Леду нарядили, она тоже уже намаялась одна-одинёшенька, да и сыграли свадьбу. Все радовались, только Кукшу чуть подпортил настроение своей печальной мордой.

Он все переживал за свою любимую, не мог успокоиться. И впрямь засада — не известно ничего о судьбе Торира и Сигни, где они, живы ли, не принесли ли мор к себе домой. Страшно это — неизвестность. Я после свадьбы Лиса оставил в стороне свои принципы, взял пару бутылок настойки, и напоил Кукшу до полного изумления. Парень сначала держался, крепился, а потом вывалил на меня всё, что на душе накипело. Позвал в помощь тяжёлую артиллерию — Святослава, Лиса и Буревоя. Соратники тоже поднакачались, Кукша рыдать начал, но пьяный "базар" начал приходить в конструктивное русло. Лис и Святослав были местными и достаточно умудрёнными мужиками. Они рассказали пасынку десятки, если не сотни историй о тех, кто возвращался тогда, когда уже никто не ждал. Приходили, сбежав с галер на юге и из рабства в Скандинавии, добирались вплавь, пешком, на конях, лодках, плотах и санях. В одиночку и в толпе таких же "возвращенцев", с кучей награбленного и с дыркой в суме, полуживые и сытые, через месяц и через пять лет, но возвращались домой. Кукша вырубился, мы тоже недолго задержались за столом после этого. Супруга меня даже не пилила — всё понимала и за сына переживала. Два дня Кукша отходил от попойки, на третий уже был как огурчик — зелёный и в пупырышках. Отработал на общественных работах три дня, за пьянство, Закон никто не отменял, и вернулся в строй. Рассказы мужиков ему помогли — в глазах помимо стали плескалась надежда на встречу со своей возлюбленной. Город вернулся к обычной жизни. Обычной для нас, и удивительной и странной для остальных...

Лис и Святослав, на правах новых родичей, освоили винтовкии тренировались со всеми нами. Реакция на новое оружие была как у Торира. Радость, задумчивость, печаль — теперь силушку богатырскую особо не покажешь, мигом пулями набьют, навроде подушки для иголок. Доспехи мужикам сделали, холодное оружие, наши воинские силы, без учёта крепостных, выросли считай на десять-двадцать процентов. Святослав предлагал начальное военное обучение на себя взять, но после недолгого разъяснения того простого факта, что армия Москвы будет не такая, как везде, настаивать не стал. Лис же хотел ещё и лодками заняться, боевыми, для походов и торговли. Его тоже малость придержали — мы не до конца понимаем, чего нам от такого судна надо, с кем будем дела вести, пойдём ли на море или так и будем на озере валандаться. А лодку создавать просто так, по привычке, вроде как смысла нет. Ладожец согласился с нашими аргументами, и теперь они со Святославом пытались сформулировать хоть какую-то внешнюю политику для Москвы, понять, куда и зачем нам надо будет стремиться. А это было достаточно сложно — пока наше государство находилось на полном самообеспечении, лишь некоторые дефицитные ресурсы с торга нам нужны. Да и то не сильно, можем альтернативу предложить. А то и сами их вырабатывать начнём — Горшок, наш геолог, уже рыскает в окрестностях.

У него по сути учебные выходы. Далеко от крепости геолог не отходит, работает максимум в одном дне пути от Москвы. Палатка, пробоотборники, котелки да спальники, полевой наборы для экспресс-анализа и испытаний, рюкзаки и одежда, кирки да лопатки, снаряжение — это всё непрерывно подвергается переделкам и модернизации по результатам двух-трёх дневных выходов Горшка. Дальше мы его не посылаем потому, что пока грамотность геолога страдает, не может он на необходимом нам уровне формировать базу знаний о минералах, да и просто описать свои похождения на карте и в отчётах получается у мужика с трудом. Не говоря уже о химических опытах — тут вообще полный швах. Хотя старанием и усидчивостью, как и живым умом, Горшка природа не обделила, и если дело пойдёт взятыми нами темпами, то к весне мы сможем выпустить его в поле уже как полноценного специалиста.

Время в трудах и заботах пролетало незаметно. К концу лета Москва, взбудораженная и приведённая в полный беспорядок демонстрацией паровой тяги в мае, пришла в себя. Хозяйство приняло новую форму, учитывающую наличие большого числа рабочих рук и паровых двигателей. Появились новые технологические карты на процессы, устоялся подход к составу и комплектованию рабочих бригад, люди чуть привыкли к тракторам и двигателям. Наша изначальная задумка — попробовать перевести рутину на крепостных — начала осуществляться. Не полностью, без нашего непосредственного контроля и руководства практически ни одно дело не проходило, но и то хлеб.

Стандартная команда, направленная на ту или иную работу, теперь имела инженера или технолога из Игнатьевых, и группу поддержки и грубой физической силы из крепостных. Некоторые из них выступали операторами на простейшие механизмы, другие — помогали обсуживать машины, большая часть всё также работала ручным инструментом. Производительность таких команд была достаточно высокой. Если весной на новом лесоповале двадцать мужиков с топорами и пилами за день притаскивали три-четыре десятка деревьев, то сейчас — хорошо за сотню, причём частично обработанных. Трактор пилит и валит стволы, мужики их готовят к транспортировке, отпиливают верхушки и корчуют пни, помогают с топливом и водой для машин. Паровые агрегаты по сути выступали катализаторами в рабочих командах, сильно повышая выход готовой продукции при тех же трудозатратах.

К концу августа добыча полезных ископаемых, сельхозработы, заготовка леса, топлива, сырья, ткани и одежды практически полностью перешли на новые рельсы. Производства частично были перенесены из первой крепости, нарастили чуть мощность, путём банального увеличения количества станков и механизмов. Последние стали грубее и проще — так людей в управлению ими привлекать легче. Там, где ранее стояла сложная механика, позволявшая оператору чуть не весь процесс осуществлять в одиночку, теперь работали три-пять человек. Технологически мы чуть просели. Да и с дальнейшим развитием были трудности.

Почему раньше чуть не три раза в месяц у нас появлялись новинки? Из-за дефицита рабочих рук да нехватки сил на всё задуманное. А если в такой ситуации вместо пяти-десяти "человеческих" сил пригнать почти сто пятьдесят человек здоровых мужиков да крепких юношей? Избыток рабочих рук сыграл дурную шутку. Зачем придумывать что-то новое, если можно команду рабочую послать, а те всё сделают? Вот и получается, что вместо того, чтобы двигать науку, занимались мы в основном вопросами организации труда и администрирования. Раньше, чтобы бревна доставить с лесоповала, пришлось целую системы погрузки-разрузки, перевалки на плотах делать, а теперь мужики половину блоков да приспособ выкинули, руками прекрасно справляются. Изначально мы чуть не десяток валов приделывали к ткацкому станку, добивались полностью автономной, без вмешательства человека, работы. Такой агрегат периодически у нас работал сам, без контроля со стороны барышень. Запустил с утра, дрова-пеллеты в податчик для двигателя поместил, и гуляй до обеда. Ну а сейчас пять станков, на каждый по три бабы, вместо магнитного челнока обычный, и трудятся целый день. Выход ткани, несомненно, увеличился кратно, но и трудозатраты возросли. В натуральных величинах. А вот в процентах от мощности "общины" — так даже и уменьшились, много у нас народу. И так почти со всем.

123 ... 4849505152 ... 676869
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх