— Да. Пробуем. Если получится, это будет то, что надо.
Все получилось. Через двадцать минут две боевые машины с ревом выскочили в тоннель и понеслись в сторону машинного зала, где погибал батальон.
* * *
Хое не успел войти в транс — над дверью замигал сигнал. Генерал опять просился на прием.
— Заходи, — голос нифлянца не предвещал ничего хорошего.
От новостей, что принес Шрейк Ругер, он разозлился еще больше. От желания схватить генерала и разорвать его на части руки стали непроизвольно вытягиваться и сокращаться. Хое так зримо представил, как он это делает, что аж забулькал от удовлетворения. В обращении со слугами есть один положительный нюанс, тут можно было быть самим собой, не надо подавлять эмоции и показывать себя таким, каким тебя хотят видеть. Кое-как успокоив себя, чтобы не убить генерала по-настоящему, нифлянец тихо спросил:
— А ваш спецназ, который я приказал отправить на поиски этой группы, он где?
— Они просто не успели. Никто не думал, что земляне могут использовать технику.
— Не думали? — завыл Хое. — Да вы вообще не умеете думать! Всю Космическую Пехоту, весь спецназ, всех, кто может носить оружие — туда! Отправьте этих детей, они, похоже, лучше вашего спецназа. Чтобы я больше не слышал о землянах!
— Слушаюсь, Повелитель! — испуганно гаркнул Шрейк Ругер и, пятясь, направился к двери.
— Только артиллеристов не трогайте! — крикнул ему в след нифлянец.
Он опять вошел в транс и соединился с остальными из круга. Счетверенный разум ускорил обработку информации и принятия решений, это было необходимо, времени оставалось в обрез. Однако полностью раскрыться круг так и не успел, чужое, очень мощное вмешательство разорвало энергетическую связь и заставило прервать слияние.
Растерянный, испуганный нифлянец истошно закричал:
— Генерал! Весь спецназ срочно в район топливного отсека, — перед самым разрывом круг успел вычислить, откуда идет вмешательство. — Всех туда! Убить землянина!
Потом Хое быстро связался по обычной связи с остальными нифлянцами на "Торе". Узнав, что они уже бегут в ангар, он схватил контейнер с куском плоти предтечи, одел его на шею и, наклонившись как обезьяна, отталкиваясь длинными руками от пола, помчался туда же — надо срочно покидать крепость.
* * *
Он плыл по разноцветному, живому и доброму космосу. Цветов в спектре было не семь, а тысячи. Он беспричинно радовался всему что видел, а он сейчас охватывал взглядом всю вселенную. Близкие звезды, такие знакомые, манили выбросами энергии, некоторые пучки были настолько плотные, что, глядя на них, он захотел есть. Далекие звезды собирались в причудливые туманные фигуры, скручиваясь к центру вселенной. Он казался себе сразу и великим, могущим одним движением перепрыгнуть из одного рукава вселенной в другой, и в то же время маленьким, словно самая мелкая частица этого мира, ведь то, что его окружало, было настолько большим, что даже Повелитель Звезд был всего лишь пылинкой в Великом Космосе. Он все знал теперь: про рождение и смерть галактик; про звезды; про планеты; про рождение и смерть самого главного в этом мире — органической жизни. Он знал все даже про свою планету — голубой теплый шарик под названием Земля.
Эта мысль о Земле, вдруг, закрутила время назад — он стал быстро уменьшаться, Великий Космос покидал его. Он почувствовал свои руки и понял, что опять вернулся в это тело — слабенький человеческий организм. Еще чувствуя потрясение от того, что он — Повелитель Звезд, заключен в такую слабую оболочку, землянин уже осознал, кто он сейчас. Сергей Кротов — обыкновенный человек с Земли. И, по странной прихоти судьбы, он же — проживший тысячи и тысячи лет Повелитель Звезд.
Звезды исчезли. Не раскрывая глаз, Сергей попытался собрать себя воедино. К его удивлению это ему удалось почти мгновенно. С каждым разом, с каждым таким раздвоением он все быстрее стал восстанавливаться, начинал контролировать себя почти сразу. Однако в этот раз что-то было не так с его телом, словно, не только в мозгу остался новый кусок информации из прошлой жизни, но и организм приобрел что-то новое. Ощущение было такое, что у него появилась еще одна рука, которой он мог дотянуться куда угодно.
Кротов открыл глаза — нет, рук так и осталось две и обе они сжимали рукоять меча. Вот откуда это чувство — меч и корабль стали его продолжением! Он опять прикрыл глаза и начал мысленно исследовать свое новое тело. Но это не удавалось, все время мешало что-то неприятное рядом. Не хотелось обращать на это внимание, слишком все казалось мелким и не настоящим перед тем, что он может сейчас совершить, но Сергей сконцентрировался и убрал руки с меча. Ощущение корабля как собственного тела сразу исчезло. Кротов опять положил руки на рукоять, теперь больше похожую на ручку управления обычного флаера. В этот раз подключение было не таким болезненным, как в первый раз — легкий удар током, жар, разлившийся по всему организму, и он снова почувствовал, что может командовать новым телом. Однако надоедливый комар, повисший у самого уха, опять начал ныть, не давая полностью погрузиться в новые ощущения.
Сергей открыл глаза и повернул голову — широко раскрытые глаза принцессы смотрели прямо на него. Он поймал во взгляде прячущийся страх и обрадовался, в её глазах, наконец, исчезла равнодушная безмятежность. Но это не принцесса так навязчиво беспокоила его — в шлеме звучал голос.
— Кротов! Капитан Кротов, ответь!
Голос на время затихал, перекрываемый звуками боя, потом снова начинал вызывать его. Кротов узнал этот голос — капитан Орлов — и тотчас все, оставленное в этом мире, навалилось на него. "Твою медь! Там же ребята погибают. Надо спасать их". Однако неразрешимая совсем недавно задача в этот раз показалась мелкой и легко выполнимой.
— Не пугайся, милая, сейчас я кое-что сделаю, а потом займусь тобой. — Успокоил он принцессу, потом сжал ладонями "джойстик" — рукоять меча и, уже не закрывая глаз, попытался увидеть все происходящее внутри тела.
Он увидел мириады зеленых точек, связанных между собой. От всех групп мерцающих светлячков уходили нити потолще. Эти нити шли в две основные точки, находившиеся почти рядом друг с другом. Не задумываясь, словно всегда это делал, Кротов убрал неживую механическую сеть. Теперь осталась только паутина, связывавшая все живые организмы, находившиеся в корабле. Центр паутины защищали четыре красных точки: они были совсем другой природы, не похожи ни на собственную сеть Черного Корабля, ни на светящиеся зеленым светом чипы людей.
Сергей не стал разбираться, что это. Он попытался прикоснуться к центру паутины и, вдруг, почувствовал, что это брат. Этого никак не могло быть! — в обозримом космосе только что не было братьев. Однако разбираться было некогда, люди погибали, этого человек Кротов не мог так просто оставить. Голос Орлова тем временем выдал совсем несуразное:
— Кротов, тут дети!
Сергей не стал больше медлить, он бросил рассматривать сеть и потянулся к паутине. Но едва он коснулся первой красной точки, как она и остальные три мгновенно исчезли. Кротов перешел к зеленой сети. Он аккуратно, одну за другой, стал обрывать магистральные нити, идущие к центру. Зеленые паутинки, оторванные от управления, медленно гасли. Светлячки, густо облеплявшие нити, оставшись одни, начинали дрожать и метаться в поисках нового центра, но через некоторое время успокаивались, теряли яркость и замирали. Казалось, еще минуту и все будет кончено — все зеленые точки вновь станут нормальными, но на самом деле все только начиналось.
Кротов вдруг получил сильнейший ментальный удар. Еще в самом начале Сергей почувствовал, что где-то рядом в космосе находится он, брат. Хотя цвета в поле контакта были слабыми и болезненными, но он прекрасно знал, что нет уже во вселенной полностью здорового Повелителя Звезд. Однако гибель людей рядом отвлекла его, и он оставил контакт на потом. И вот теперь, совершенно неожиданно, брат ударил по нему. Кротов не был готов к такому, и начавшаяся битва сразу перешла на его поле. Он по-земному выругался, когда понял, что первый же удар уничтожил не менее пяти процентов активной плоти Черного Корабля.
Битва, невидимая другим, для землянина представала во всей красе возбужденного, оторванного от окружающей реальности мозга. Перед его взором рушились и беззвучно полыхали в космосе тысячи огромных флотов, мгновенно переходя в бой в горах Афганистана, и он пересохшим горлом орал:
— Огонь, огонь, огонь!
Затем бой перескакивал в непроходимые джунгли, где он — небольшой дракон — дрался с десятком мощных противных рептилий. Пытаясь остановить прыгающее сознание, он снова, как когда-то на Зорне, затянул песню, первую, что попала на язык. Это помогло — он теперь ясно видел глаза воина в черной броне, пытавшегося сокрушить его тяжелой палицей с острыми сверкающими шипами. Сергей носился вокруг него, стараясь не попасть под смертоносный удар, и сам пытался рубануть врага коротким широким мечом. Оба были ранены и оба дрались насмерть.
Принцесса от страха забилась в угол и прикрыла глаза руками — внутренности Черного Корабля сотрясали конвульсии — яркий свет, заливавший все вокруг, то тускнел почти до полной темноты, то опять разгорался до невыносимой белизны. Звук так же — то разрывал голову ревом, то обрывался до страшной могильной тишины. В один из таких моментов она разглядела Кротова — лицо землянина исказилось, щеки обвисли, как при перегрузке, из ушей и рта шла кровь. Она поняла — землянин умирает.
Но тот, несмотря ни на что, держался обеими руками за рукоять меча и, скрипя зубами, что-то бормотал. Она разобрала несколько слов, но даже автоматический перевод ничего не прояснил. Кротов хрипел:
— ...танкисты шли в последний бой и молодого командира...
Он падал на колени, но, не отпуская меча, вновь поднимался и продолжал бормотать свое непонятное заклинание. Она поняла, что землянин сейчас воюет, только как и с кем, это ей было недоступно. В один из моментов в стенах постоянно изменяющегося Черного Корабля вдруг вскрылось множество проходов, и она увидела, что в ангаре тоже идет битва — в темноте во все стороны тянулись искры очередей игольников и полыхали взрывы гранат. Ползком пробравшись мимо Кротова, она подобрала его игольник и выскользнула в один из проходов. "Надо помочь землянину, хотя бы тем, что я умею".
Кротов понимал, что умрет, это был его последний бой и он, не жалея своего тела, вкладывал все силы в редкие, но точные удары. Черный боец тоже устал, удары его стали неуверенными и нечастыми. Неожиданно враг бросил палицу, развернулся и побежал в темноту, окружавшую место боя. Сергей попытался оскорбить черного воина, крикнуть что-нибудь обидное ему вдогонку, но вместо этого, так и не выпуская из рук меч, без сил опустился на колени.
Впервые за многовековое кочевье Большой Круг понял, что может погибнуть. В панике он с трудом разорвал контакт. Общий разум, мгновенно успокаиваясь, впечатал в мозг каждой отдельной особи — "землянин — главный враг". Теперь каждый нифлянец знал, что есть новая общая цель — уничтожить Сергея Кротова. Теперь и Большой Круг, и малые круги, и каждый нифлянец в отдельности будет работать на эту цель. И истинные Повелители Звезд победят, а сколько лет уйдет на это — не все ли равно...
* * *
После того как удалось связаться с командиром третьей роты вьетнамцем Фу Саном, Орлов повеселел, но ненадолго. Пехота, выждав очередную двадцатиминутку, опять полезла под кинжальный огонь. "Вот идиоты!" — капитан привычно выругался и, сняв игольник с предохранителя, побежал на свое место.
Бой начался по накатанной: в двери и проходы, сжигая уже подпаленные в прошлые атаки трупы, полетели шары плазмы. Ударившись о покореженные, оплавленные остовы первого ряда машин, он взорвались и опали. Сразу, еще не затих вой и грохот плазмометов, раздались взрывы заброшенных гранат, и тут же в проемы посыпалась пехота и спецназ. Земляне, уже привычно дождавшись разрывов гранат, выбирались из укрытий во второй линии машин и занимали оборудованные позиции среди разрушенных аппаратов. Мясорубка начиналась снова.
Эти однообразные атаки, идущие одна за другой, хоть и были малоэффективны, но постепенно уносили жизни бойцов батальона. Орлов устало подсчитывал, сколько они еще смогут удерживать первую линию обороны, ибо только это еще спасало их от истребления. Как только в каком-то месте ему некого будет поставить, чтобы сдерживать врага, пехота прорвется вглубь машинных рядов и закрепится там. Все, тогда можно считать — они погибли.
Он вскинул игольник, пристроил его в выплавленную ложбинку, прижал палец к пусковой кнопке и напрягся, ожидая появления пехоты. В это время в шлеме взорвался радостный голос Грека:
— Витька! Орлов! Капитан Орлов, слышишь?
— Че орешь? — недовольно ответил тот. — Что у тебя за радость?
— Вьетнамец, черт малорослый, вдарил этим идиотам в спину! Он на транспортерах! Мы уже вырвались в тоннель, крошим там. Сейчас врежем по тоннелю в вашу сторону. Атакуйте тоже, только под наши пушки не попадите, не высовывайтесь.
— Бл...! — Орлов даже не нашел, что сказать, и просто смачно выругался.
— Вот ты даешь! — капитан, улыбаясь, хлопнул по плечу вьетнамца. Потом, уже серьезно, добавил: — Спасибо, Нгуен, если бы не ты, хрен бы мы выбрались из этой мышеловки.
— Не благодари, — также серьезно ответил тот. — Еще не известно, что будет дальше. Как я понял, с Кротовым вы связаться не можете?
— Да. Раз поговорили и все, пропал.
— Что будем делать?
— А что мы можем придумать? Уйти из этой консервы нам некуда, сдаваться этим, -он кивнул на трупы солдат Космической Пехоты, — ну его нахрен, видел, во что они людей превращают? Значит, будем выполнять приказ. Прорываемся на Центр Управления.
Орлов, Грек и Фу Сан стояли перед убитыми бойцами, лежавшими у стены в два ряда.
— Плохо, — проронил Орлов. — Даже похоронить не можем.
— Это не дело, — согласился Грек. — Надо что-то придумать. А то, черт его знает, что эти с ними будут делать, если нас не будет.
— Капитан, это только их тела, в новой жизни будет и новое тело, — вмешался вьетнамец. — Нам надо думать о живых. Надо двигаться, пока они не пришли в себя.
Орлов вздохнул.
— Ты прав, Нгуен. Не знаю, будет ли у ребят новая жизнь или померли они навсегда, но думать надо о живых.
Он повернулся к сильно поредевшему строю.
— Мужики, прощаемся с друзьями и вперед. Как у нас в России говорят, если уж помирать, то с музыкой.
Уставшие бойцы, сняв шлемы, проходили мимо мертвых и строились уже в тоннеле. "Это еще скольких медмашина на ноги поставила, — подумал Орлов. — А то бы нас еще меньше было. Эх, блин, и не знаешь, что лучше — помереть на Земле десять дней назад или прожить эти дни и помереть тут, в космосе?" Он отбросил печальные мысли и скомандовал:
— Остатки третьей роты грузятся в транспортеры, кто не войдет, тот пусть присоединяется к первой и второй ротам.
Потом повернулся к Фу Сану.
— Нгуен, все, как договаривались, идете впереди, сильно не отрываетесь и не рискуете. Сейчас эти уже, наверное, очухались и проехать так легко, как сюда, не удастся. Но до Центра уже рукой подать, думаю, прорвемся, ну а дальше по обстоятельствам. Мы сразу за вами.
