— Ох! И кто только накладывал эти швы? Испоганил мальчишке щеку на всю жизнь. Я мог бы сделать так, что и следа бы потом не осталось, а теперь эту грубую полосу вряд ли можно будет убрать. Что ж, надеюсь, Колер хочет сделать из него просто живчика, а не красавчика …
Откинув одеяло, Ланкарт принялся стягивать с больного рубаху, чтобы осмотреть остальные повреждения. Молодой человек беспокойно заворочался и произнес в полубреду нечто невнятное, но на его бормотание колдун внимания не обратил.
Отняв повязку от правого предплечья, Ланкарт обнаружил сильно воспаленный след от зубов.
— Здесь, похоже, поработал кто-то кровожадный. Нужен будет вытягивающий компресс, рана сильно воспалена.
— Я сделаю, — улыбнулась Мелита. — Только закончу здесь.
— Хорошо, это терпит, — некромант уставился на грубые старые следы от ожогов, тянущиеся по правому плечу, правому боку и, похоже, уходящие к правому бедру. —Ты обратила внимание на его изуродованную руку?
— Он, похоже, сильно обгорел когда-то.
— Ожоги не такие уж и старые. Им, может, года два-три. Так, — Ланкарт улыбнулся, поворачивая больного на бок, — ну-ка, дружок, повернись. Надо бы тебя послушать со спины. Что у нас там с дыханием… ох! — он недовольно цокнул языком, увидев на спине огромный грубый синяк от сильного удара. Осторожно пройдясь руками по спине, некромант нахмурился сильнее прежнего. — Два ребра сломано. Досталось же ему…. Ладно, сейчас посмотрим, что у нас самое нехорошее.
Некромант прислонился ухом к мокрой спине молодого человека и прислушался к жуткой какофонии, звучащей из его легких. Положив руку на правую лопатку Киллиана, Ланкарт прикрыл глаза, и вокруг больного начало разливаться зеленоватое сияние, пульсацию которого нужно было прочувствовать. Процесс отнял около четверти минуты, затем свет исчез.
— Скверно, — заключил Ланкарт, отстраняясь и снова укладывая Киллиана на кровать. — Ладно, для начала нужно снять жар. Сделаем растирание, одеялом пока накрывать не будем, температура должна падать. Потом зафиксируем корпус повязкой, и тут мне потребуется твоя помощь.
Колдун поднялся и подошел к шкафу с нужными склянками, достал один пузырек, содержащий резко пахнущую жидкость, смочил ею тряпицу и принялся осторожно растирать тело больного.
— Я подготовлю компресс на руку, — сообщила Мелита, помешав отвар в котелке на очаге. Ланкарт молча кивнул. Закончив с работой, он направился к ящику стола за длинными повязками.
— Как закончишь, подойди ко мне, нужно будет его поддержать.
— С радостью, — улыбнулась женщина.
В этот момент больной вдруг сильно закашлялся, глаза его открылись.
В первую же секунду, заметив подле себя незнакомых людей, Киллиан сжал руку в кулак и приготовился к удару, однако лысый мужчина, стоящий у его кровати, изумленно посмотрел на него и тихо рассмеялся.
— Ничего себе! Мелита, только посмотри, какой взгляд! Мальчишка волевой попался, ты такое любишь, — обратился он к темноволосой женщине, стоящей у стола рядом с очагом. Дальше он вновь повернулся к Киллиану и снисходительно улыбнулся ему. — Спокойно, не дергайся. Мы тебе тут помочь пытаемся, так что не дерись… кстати, как тебя зовут? Мы так и не узнали.
— Кто вы такие? — слабым, но требовательным голосом спросил Харт. — И где я нахожусь?
— А еще, наверное, спросишь, какой сегодня день и долго ли ты был без сознания? — хмыкнул колдун. — Сразу видно, что ты из Культа: они больше любят задавать вопросы, чем отвечать на них. По крайней мере, раньше так было, когда я контактировал со жрецами.
Киллиан не спешил комментировать: сейчас все силы уходили на то, чтобы не давать окружающему пространству размываться перед глазами, и на то, чтобы сдержать рвущийся наружу кашель.
— Ладно, — вздохнул некромант, — сейчас седьмой день Мезона. Год, думаю, помнишь. Ты находишься в деревне, названия которой мы не давали. Скажу только одно: эта деревня моя, я ею, если можно так выразиться, заведую. Меня зовут Ланкарт, и тебя ко мне привез Бенедикт Колер. Ты понимаешь, что я тебе говорю?
— Я, может, и заболел, но не отупел, — хмуро буркнул Киллиан, попытавшись приподняться на локтях, однако колдун качнул головой и, надавив на грудь больного, заставил его не вставать с кровати.
— Погоди подниматься. Успеешь еще, — он прикоснулся рукой ко лбу молодого человека и задержал на нем ладонь на несколько секунд. — Хорошо. Жар падает. Через несколько минут можно будет тебя перевязать. У тебя два ребра сломано, в курсе? Кто тебя так приложил? Неужто сам Колер?
Киллиан сурово посмотрел на некроманта, но не ответил.
— Стало быть, язык у тебя нормально работает, только когда надо дерзить тем, кто тебе помогает? — хмыкнул Ланкарт, не дождавшись ответа. — Слушай-ка меня внимательно, юноша: у тебя множество тяжелых травм, но самая главная наша проблема — это твое дыхание. Ты тяжело болен, и твой руководитель хочет, чтобы я тебя вылечил, но случай запущенный, и я не уверен, получится ли у меня поставить тебя на ноги. Для этого мне нужно, чтобы ты хотя бы сотрудничал, ясно тебе? Поэтому давай отбросим упрямство и вредность и начнем разговаривать нормально. Итак, начнем с самого начала. Как тебя зовут?
— Киллиан Харт, — чуть помедлив, ответил молодой человек, тут же зайдясь в приступе болезненного кашля.
— Так, ладно, Киллиан. Погодим пока с вопросами. Мелита, помоги перевязать его. Кашель очень сильный, ребра лучше зафиксировать.
Женщина, двигающаяся совершенно неслышной походкой, вдруг оказалась рядом, в руках у нее была какая-то тряпица, смоченная смесью, пахнущей имбирем.
— Тогда давай сначала предплечье перевяжем, — улыбнулась она. — Я уже все приготовила.
Присев на край кровати, Мелита ласково взглянула на Киллиана и кивком указала на воспаленный след от укуса на его руке.
— Ну же, дорогой, не упрямься. Протяни руку, — сказала она. Тон ее показался Харту слишком нежным: так, пожалуй, можно разговаривать с маленьким ребенком, который вздумал капризничать. По крайней мере, Киллиан помнил, что подобным образом его мать часто обращалась к Оливеру и Марвину. Подумав о неродных братьях, он невольно чуть сжал кулак, однако быстро отбросил эти воспоминания и молча протянул Мелите раненую руку.
Приложенная тряпица сильно обожгла и защипала, заставив Киллиана чуть поморщиться. Рана продолжила пульсировать болью, даже когда вокруг нее обернулась довольно плотная повязка.
— Кто тебя так? — тем же мягким тоном спросила Мелита.
— Спарэга, — коротко отозвался Киллиан, стараясь не смотреть на бледную женщину. Пусть внешне она казалась ему красивой, отчего-то вызывала раздражение.
— Ох, — сочувственно качнул головой Ланкарт, — не повезло. Опасные твари и очень неприятные. Так, ладно, теперь тебе все же придется приподняться. Постарайся осторожно, хорошо?
Колдун потянул своего пациента за руку. Кашель все же вырвался наружу, и Киллиан напряженно сморщился от боли в груди. Перед глазами снова все поплыло, он с трудом сумел остаться в сознании, толком не заметив, как вокруг его корпуса обернулась тугая повязка.
— Не спеши ложиться обратно. Скоро тебе нужно будет подышать парами одного отвара. Это должно облегчить дыхание на время.
— Где… — Киллиану пришлось сделать небольшую паузу, чтобы не позволить себе раскашляться снова. — Где сейчас Бенедикт?
— Ждет в одной из хижин. Не волнуйся, ему ничто не угрожает, если ты об этом. У нас с ним есть одно дело, которое нужно обсудить. Интересная задача... ты, думаю, в курсе.
— В курсе, — кивнул Киллиан, однако саму задачу называть не спешил.
— Хочу над ней поработать. Когда он привезет мне… материалы, — Ланкарт, похоже, тоже не решался открыто говорить с юным жрецом о задаче, которую поставил Колер: в конце концов, ученик мог не быть проинформирован подробно.
Киллиан, услышав о материалах, вдруг облегченно выдохнул. Дыхание со свистом вырвалось из его груди. Казалось, он только теперь поверил в то, что некромант говорит правду о Бенедикте и о том, что собирается поработать над его заданием.
Ланкарт тем временем повернулся к жене.
— Мелита, неси сюда отвар, — затем он снова обратился к Киллиану. — Попробуем облегчить твое дыхание. Дальше посмотрим по ситуации, но спешу тебя заверить, что быстро ты не встанешь на ноги. Ты же это понимаешь?
На этот раз Харт прекрасно понимал, что может вообще не встать, поэтому о том, чтобы спрашивать о сроках, не было и речи.
— Понимаю.
— Вот и хорошо. А сейчас я накину тебе на голову полотенце, и ты, как сможешь, дыши паром этого отвара. Потом ненадолго кашель может усилиться, но дышать станет легче. Усек? Тогда приступим.
* * *
Лишь к вечеру Бенедикт увидел Ланкарта вновь. Некромант, хромая, вошел в ветхую хижину, где нервному старшему жрецу Кардении пришлось провести несколько невыносимо долгих часов.
Завидев колдуна, Бенедикт резко поднялся с плетеного кресла, на котором сидел.
— Долго же тебя не было, — хмуро отметил он.
— Пришлось повозиться, — развел руками Ланкарт, присев на стул и неприязненно поморщившись, когда понадобилось согнуть в колене правую ногу.
— Все думал с момента, как тебя встретил, что с тобой случилось? Почему хромаешь?
— Тяжелый перелом был. Очень давно. Еще до того, как я начал работать с теневой стороной мира, — небрежно отмахнулся Ланкарт. — Это было насколько давно, что уже и неважно. Важнее сейчас другое: твой ученик. Думаю, о нем тебе интереснее будет послушать.
Колер напряженно вздохнул.
— Все плохо? Как он?
— Спит, — кивнул колдун, предпочтя оставить первый вопрос без ответа. — Дыхание удалось немного нормализовать, но с легкими у него беда. Причем, насколько я понял по теневым пульсациям, это у него наследственное. Откровенно говоря, шансы на то, что он выкарабкается, не очень высоки: состояние тяжелое, он едва может дышать, несмотря на все мои манипуляции. Я сделаю все, что смогу, но не гарантирую, что получится поставить его на ноги. От болезни легких умирают очень часто, особенно от столь сильно запущенной.
— Запущенной? Он заболел несколько дней назад…
— Поверь, для слабого организма этого вполне достаточно, — вздохнул некромант, и по этому вздоху стало ясно: он знает, о чем говорит. — Твой мальчишка слаб здоровьем, но воля к жизни у него огромная. А остальные травмы — это все спарэга?
Бенедикт кивнул.
— Да. Болотная ведьма напала на нас по дороге сюда. Киллиан нашел способ ее победить, но сам… ему досталось.
— И крепко. В его состоянии удивительно, что он выжил.
— Он сильный парень, — поморщился Бенедикт.
— Но невезучий. История с ожогами тоже при тебе произошла? Сильно он обгорел. Я попытался спросить, но он просто сказал, что это было давно и к делу не относится.
— Он прав, действительно не относится, — кивнул Бенедикт. — И нет, это было до нашего с ним знакомства.
Некромант лишь хмыкнул в ответ.
— Что ж, ясно. Стало быть, не буду совать в это нос. Перейдем к твоему делу? С хаффрубами.
— Что тебе понадобится от них, чтобы работать?
— Помимо собственных магических знаний? — самодовольно хмыкнул некромант, но Бенедикт предпочел пропустить это бахвальство мимо ушей, и колдун посерьезнел, брови его задумчиво сдвинулись. — В любом случае нужна будет слизь с их чешуи и их кровь. Дальше буду смотреть по обстоятельствам: могут понадобиться и другие… ингредиенты. Толченая кость, например или мозговая жидкость.
Колер неприязненно поморщился.
— Ладно, я тебя понял. Тебе нужен целый хаффруб и, возможно, не один.
— Как пойдет. Ты их в живых планируешь оставлять? — вдруг встрепенулся колдун.
— Как ты уже изволил выразиться, будем смотреть по обстоятельствам, — лицо старшего жреца Кардении осталось суровым, и Ланкарт оценивающе усмехнулся.
— Хм. А ты и вправду такой, как о тебе говорят. Ради цели пойдешь на все. Как же ты умудрился упустить Ормонта, когда распалил Сто Костров?
— Мне связали руки, — нахмурился Бенедикт. — Я знал, где он, но не мог его оттуда достать, он находился под защитой малагорского принца. А в Малагории у Культа прав нет, сам знаешь.
— Не знаю, я далек от политики, — отмахнулся некромант. — В любом случае, я даже рад, что ты упустил этого данталли. Теперь у меня есть прекрасный материал для изучения и для экспериментов.
— Ты только об основной цели не забывай, — осклабился Бенедикт. — Я обратился к тебе, потому что результат понадобится быстро. Что за опыты ты будешь ставить после, какие знания получать о хаффрубах, меня не волнует.
— Это я понял, тебя волнует твой эликсир и то, сколько он будет действовать, — развел руками Ланкарт. — Сделаем все в лучшем виде. Я даже не сомневаюсь, что получится, осталось проверить мою идею на практике. Но для этого нужно, чтобы у меня были материалы.
Колер коротко кивнул.
— Стало быть, я не буду терять времени. Мои люди ждут меня во Фрэнлине, там они уже договорились с хаффрубами, остается только привезти их сюда. Если вдруг передумают, привезем силой, за этим дело не станет.
Некромант поднялся, заметив, что его гость решительно направляется к двери.
— Ученик твой с тобой не поедет, — окликнул он. — Надеюсь, ты это понимаешь? Не представляю, сколько недель ему предстоит провести здесь, чтобы выздороветь. Если у него, конечно, получится выздороветь.
Бенедикт помрачнел сильнее прежнего. Разумеется, он прекрасно понимал, что Киллиан не поедет с ним во Фрэнлин. Однако мысль о том, что выкарабкаться ему не удастся, ударила старшего жреца, как пощечина. Разве так должно быть? Разве так может быть? Столь молодой, способный, талантливый человек — и так глупо погибнуть?..
«Проклятье!»
— Я понимаю, что он не поедет. И все еще уповаю на то, что организм у него молодой, и он сумеет побороть болезнь. Особенно под грамотным присмотром. Я на тебя рассчитываю, Ланкарт.
— Сделаю все, что смогу, обещал же, — повторил некромант. Затем, чуть помедлив, он вновь обратился к Колеру. — Ты его навестишь перед уходом?
Бенедикт крепко задумался. Вопрос неприятно кольнул его: он полагал, что, пожалуй, ученик был бы не против этой встречи. Не против слов ободрения, обещаний будущей работы, перспектив обучения, уверений, что болезнь отступит. Но присутствовала одна деталь, которой из всех жрецов передвижной группы Колера обладал лишь Киллиан: полное неприятие слабости. Увидев воочию, что наставник отправляется без него, Харт может решить, что его сбросили со счетов, и тогда…
