Несколько чёрных ястребов совершали полёт от одних врат к другим, ни одни из всех трёх ещё не заработали в полную силу, а из транспортных кораблей уже завершали десантирование последние отряды ривалов. Лагеря солдат росли как грибы после дождя, веером расползаясь от кораблей по равнинам во всех направлениях. Цивилизация пришла в пустоши вместе с войной: колодцы, дороги, маленькие лагеря и множество бороздящей просторы техники оживили мёртвую пустыню.
Чёрный ястреб отделился от остальных и совершил посадку неподалёку от южных врат. Старион, выпрыгнув из истребителя, быстрым шагом направился к расположению частей элитной пехоты. Пока ещё тяжело дыша в новых условиях, Старион поприветствовал двух встретивших его судей и посмотрел в сторону уже выстроившихся бойцов. Три колонны по десять солдат в десять рядов, всего триста солдат, своими могучими телами, даже стоя плечо в плечо, они занимали собой огромную площадь. Хардиевая броня благородным зелёным светом блестела в лучах тусклого солнца, в руках каждого из них лежала большая менторовская парализующая винтовка. Небольшие серые пластины закрывали даже ладони и обувь, а в передней части шлема вместо защитного стекла была установлена система абсолютного видения. На каждом поясе висел большой титановый нож и по шесть газовых гранат, в считанные минуты закрывающих поле боя густым зелёным дымом. Лица нескольких ривалов не были закрыты шлемами, и на каждом из них виднелись шрамы от пуль и разрывных гранат.
— Ментор Алар считает, что лучшим местом для вас будет сражение в горах, — сообщил им Старион. — Вам придётся столкнуться с лучшими силами противника, но вы как никто другой готовы к этому. Удержать их только своими силами — вот ваша главная задача. Выступайте, когда считаете нужным.
Старион нигде подолгу не задерживался, да и любителем поговорить он никогда не был, он покинул элитных бойцов и вскоре догнал группу ястребов. Слева от него держался ястреб Кепрота, но в отличие от остальных его полёт был не ознакомительным, а тренировочным. Именно ему Алар доверил возглавить эскадру ястребов, ведь Кепрот сам был отличным пилотом, немало налетавшем с Ираной и Дэвором. Когда Старион в очередной раз отделился от группы в направлении танковых отделений, Кепрот вывернул штурвал и отправился на восток. Под крылом простиралась бесконечная равнина с едва заметными признаками рельефа и редкими забредшими сюда осколками восточных гор. Однообразный пейзаж резко оборвался границей выделенной противником территории. За её пределами кипела другая жизнь, ещё более суетливая, чем можно было себе представить. Бесконечные палатки, множество огней, с раннего вечера поглотившие все равнины за невидимой чертой, а на другой стороне лишь чёрный силуэт ястреба, незаметно затаившийся в темноте.
Третий день из семи. Ледяной туман пришёл с севера и большим серым полотном закрыл равнины на многие сотни километров на юг. Это был верный признак того, что в северном полушарии наступает зима. Кроме холода и сплошной серой пелены вокруг по равнинам гуляли сильные ветра, появлявшиеся внезапно и неприятно обжигавшие частицами льда.
— Ну и мороз, — дрожа от холода, Иван выскочил из палатки и оказался посреди серого океана. — Где это я?
Огни со всех сторон пробивались сквозь туман, Иван поднял голову и узнал три прожектора транспортного самолёта, видимо, искавшего место для посадки. Совсем рядом с собой Иван отчётливо слышал работу танкового двигателя, но понять, где сам танк, так и не смог.
— Уже проснулся? — вдруг рядом с ним появился Сергей. На его глазах был пехотный термовизор, а в руках кружка чая. Он нырнул в палатку.
— Почему так холодно? — Иван проследовал за ним. — Мы, что, переехали?
— Нет, просто зима на носу. Скоро будет ещё холоднее.
— А почему меня не предупредили? Мы же все здесь замёрзнем.
— Ну нам-то с тобой, — удивился Сергей. — Вроде к холоду не привыкать.
— В последние годы я как раз привык к тёплому русановскому солнцу.
— Так остался бы там, — Сергей поставил остывшую кружку чая на пол и собрался идти. — Нам пора.
— А как же завтрак?
— Ты его проспал, — ответил Сергей уже на улице. — Не отставай.
— А ты где? — Иван выбрался из палатки и снова остался один. — Ну и дела.
— Найди себе очки, — вдруг рука командира схватила его за плечо и потащила за собой.
— Ладно, ладно, — освободился Иван и пошёл следом без посторонней помощи.
Через десять шагов показался свет двух мощных прожекторов, которые ещё через двадцать шагов превратились в небольшие лампы на массивном корпусе их нового танка. Т-150 "Гладиатор" смотрел на своих владельцев двумя штурмовыми орудиями "Молот", переходящими в непробиваемую для снарядов и волн броню башни с встроенными средствами навигации и связи, дополнительно защищёнными решётками под током. Два противопехотных ракетных комплекса были скрыты в передней и задней части танка, а вся махина держалась на огромных гусеницах и шести независимых колёсах под днищем.
— И этот бронепоезд они назвали танком? — как всегда недовольно бурчал Иван, с трудом забираясь в узкий люк танка. — Никакой скорости, никакой манёвренности, и это лучшему экипажу прошлого года.
— Когда это мы стали лучшим экипажем года? — удивился Сергей.
— Ну... это неофициально... по мнению экспертов.
— Каких это ещё экспертов?
— Ну ладно, — признался Иван. — Я это только что придумал. Доволен?
— Да, — Сергей устроился в удобном кресле командира. — Вот если бы такой приз существовал и его давали лучшему командиру экипажа, а не всему экипажу, тогда бы я, конечно, победил. Но с таким пилотом...
— С таким пилотом ты до сих пор жив! — до кресла пилота оставалась всего чуть-чуть, но именно лаз от места командира до рычагов управления был самым узким. Да ещё и сам командир не желал отодвигаться. — И ещё тебе не мешало бы похудеть!
— Мне? — усмехнулся Сергей. — Это ты застрял в своём собственном танке!
— Это не мой танк! Мой танк остался гордо стоять на поле боя. Непобеждённый и всё ещё готовый к бою.
— Без одной гусеницы, боезапаса и с посаженными батареями, — добавил Сергей. — Что ж ты так ловко запрыгнул в самолёт?
— Если ты помнишь, то это вы с Лео силой затащили меня в транспортник. Иначе бы я ни ногой туда не полез.
— Да уж, — вздохнул Сергей. — Против глупости порой надо действовать прямолинейно.
Через минуту двигатели набрались тепла и танк тронулся с места. Аккуратно, стараясь никого не задеть, они выползли из лагеря и направились на очередную обкатку. Танк хорошо держал дорогу и со временем развил очень неплохую скорость, а в полях в это время уже вовсю шли манёвры. И пусть единственным ориентиром служил радар, танки стройными рядами репетировали скорую атаку.
Четвёртый день из семи. Редкий на Аскарде дождь накрапывал над равнинами в очередное холодное утро. Вода струилась по металлическим колоннам северных врат, превращаясь в пар с каждым новым перемещением. Ментор Мирал появился на крае круга, а, как только пар рассеялся, за его спиной обозначилась огромная живая стена из новаков. Наверное, около двух или даже трёх сотен существ, забравшись друг другу на спины, с трудом сохраняли равновесие, раскачиваясь под порывами ветрами.
— Поставка новаков идёт в срок, — встретил его Алар на выходе. — Ты не зря покидал планету.
— Да, ментор Алар, — Мирал поспешил отойти от врат. — У нас достаточно новаков на планетах. Я проверил готовность каждого из инкубаторов — мы будем работать непрерывно, — он повернулся к своим слугам.
Повинуясь приказу, несколько десятков на вершине спрыгнули со спин своих братьев и, расправив крылья, приземлились к ногам Алара и их хозяина. Назвать полноценными крыльями перепонки от передних до задних лап было нельзя, да и тело новака выглядело уж слишком тяжеловесным для полётов, но не это было главным их козырем.
— За последнее время мы много узнали о противнике и внесли ряд изменений, — сообщил Мирал, приказав новаку подняться на задние лапы, которые стали заметно длиннее. — Теперь новак может совершать молниеносные прыжки до десяти, а с разбега и до двадцати метров в длину, сваливая с ног любого пехотинца и уцепляясь за танковую броню. В каждой из передних лап есть по когтю, содержащему смертельный яд, достаточно лишь одного прикосновения к руке или ноге человека.
— Мы найдём им достойное применение, — отметил Алар и схватил новака за переднюю лапу. Огромные когти-лезвия выскочили из-под шерсти, небольшой полый коготь вышел последним и выпрыснул яд на края других.
— Яд не опасен ни для менторовской крови, ни для самих новаков.
— Предусмотрительно, — новак попытался опуститься на землю, но Алар крепко держал его лапу, меряясь со зверем силой. — А как же наше основное оружие?
— Они готовы, — Мирал подозвал к себе другого новака. — Новаки — бомбы...
Новаки постепенно освобождали врата, и большинство из них были не знакомы Алару. Один из зверей неуклюже подбежал к менторам и опустился на пятую точку, сложив перед собой большие передние лапы.
— Они выведены нами с двумя целями, — продолжил Мирал. — С большой скоростью рыть подземные тоннели, которыми в последствии смогут воспользоваться не только они, но и все новаки и даже ривалы, а кроме того под сердцем каждого из них зашита бомба, достаточно сильная, чтобы в упор подорвать вражеский танк с днища или поразить башню с боку.
— Они уже начали свою работу?
— Да, тоннели роются с первого дня и без перерывов. Мы скрываем их деятельность, к дню боя сеть подземных лазов должна будет покрыть все важные места обороны.
— Что ж, работа идёт по плану, — подытожил Алар. — Все трое врат работают в полную силу, наши войска возрастают с каждой минутой. Посмотрим, что приготовит нам враг.
Пятый день из семи. На холмах к западу от скалистых гор ещё светило солнце, а на берегах небольшой реки после сытного обеда отдыхали самые ленивые пехотинцы. На горизонте виднелись острые пики чёрных скал, небольшие тучи уходили на восток, скрываясь за горами, и в лагере первых пехотных корпусов наслаждались последними тёплыми днями осени. Может, не все были элитой, но все до одного опытные пехотные отряды по своему расположению должны были штурмовать позиции ривалов и менторов на склонах скалистых гор, а при необходимости не дать им вырваться на просторы западных равнин. Пусть большинству из них уже приходилось сражаться с ривалами, каждый настраивался на атакующий лад и успешный ход наступления.
Среди бесчисленных рядов палаток SF кое-где виднелись красно-синие палатки пехоты RSA и даже чёрные мобильные домики элитной японской пехоты.
— Мне придётся командовать взводом самураев? — удивился Егор Уваров, услышав в телекоме голос генерала Крапивина.
Егор покинул Русан вместе с эвакуацией и попал на Аскард не в каком-то отряде, а в составе группы внутренней безопасности. Впрочем, командование не забыло одного из самых опытных своих бойцов, просто чуть дольше искало достойное применение.
— Не командовать, а принимать на себя основной огонь? — переспросил Егор, когда генерал рассказал о переводе по подробнее. — И как я понимаю, это не шутка?
Он попрощался с друзьями из охраны арсенала и отправился искать расположение лагеря своего нового отряда, пока генерал посвящал его в детали.
— Лезть в экспериментальную консервную банку? — у Егора повылазили глаза.
— Не в банку, а в напичканный новейшими устройствами мобильный роботизированный костюм МРК-1, — разъяснил генерал. — Без вопросов, майор.
— Так точно, генерал, — Егор выключил телеком и остановился перед небольшой поляной, на которой проводили тренировку японские бойцы.
Командир отряда заметил его появление и, извинившись перед остальными, попросил продолжать упражнения, а сам подбежал к Егору.
— Полковник Самадо Ото, — по-русски представился уже немолодой офицер в чёрной военной форме. — Добро пожаловать в мой отряд.
— Майор RSA Егор Уваров, — Егор пожал руку офицера. — Что ж, говорят, смена обстановки обычно идёт на пользу.
— Нам нужны такие опытные бойцы, как вы, — полковник предложил пройтись и познакомиться с отрядом. — Я читал ваше досье...
— Оно не секретно? — перебил его Егор.
— Нет, генерал Крапивин рекомендовал нам именно вас. Я восхищён вашим опытом, но, мне интересно, что всё-таки случилось с вашим прежним командиром?
— Он погиб.
— Жаль, — не такого короткого ответа ожидал полковник. — Я слышал, капитан Бардин был великим солдатом...
— Был, — с грустью повторил Егор и пожелал сменить тему. — Каков боевой опыт вашего отряда?
— Стандартный для страны, не входящей в SF и не являющейся частью империи. Борьба с терроризмом, противодействие радикальным организациям, сепаратистским отрядам.
— Никогда не встречались с ривалами или менторами?
— Нет, но мы изучали видеозаписи.
— Никогда не сражались с новаками?
— Нет, но мы читали отчёты, — они дошли до арсенала, где их уже ждали несколько солдат в полной боевой экипировке. — Мы хорошо подготовились.
— Вы собираетесь размахивать перед ними своими мечами? — удивился Егор, увидев на поясе солдата клинок.
— Не только. Боевой меч испокон веков был главным оружием японских солдат, но в сотрудничестве с RSA наши солдаты вооружены автоматами AK-67 ЛВ(Лёгкий вариант).
— С этого и надо было начинать, — Егор обрадовался первой хорошей новости за день. Он попросил один из этих автоматов и сразу ощутил его приятную лёгкость.
— Однозарядный гранатомёт, усечённое дуло, уменьшенная дальность стрельбы, чуть более высокая скорострельность...
— Я знаю, мне приходилось видеть опытные образцы, но в бою с ривалами лучше использовать если не штурмовой вариант, то хотя бы стандартный.
— Дело в том, что кроме оружия у каждого из солдат будет тяжёлый термоустойчивый щит, — один из солдат продемонстрировал его Егору. — Он защитит бойца от направленной звуковой волны.
— Вы заимствовали идею у ривалов... Похвально, но звуковая волна обогнёт препятствие и всё равно поразит солдата.
— Да, но если он будет непосредственно за щитом, её вред будет минимальным.
— И как же вы будете вести бой, не вылезая из-за своих щитов? — усомнился Егор. — Я уже не говорю о том, что вас сметут импульсными волнами.
— Именно для этого нам прислали вас... — пояснил полковник, отчего Егору стало ещё хуже. — Наш грузовик уже ждёт у врат последнее оборудование...
Шестой день из семи. После нескольких холодных дней на равнины вновь вернулось солнце. Суета покинула лагерь объединённых войск ESD ещё прошлым вечером, лишь в резервных частях наблюдалось какое-то движение, да синие офицерские транспортные сушки без конца проверяли точное выполнение штабных инструкций.
Худшие ожидания Поля сбылись, и его нахождение в штабе постепенно превратилось в пустую формальность. Французские пехотные и танковые части в общей группировке занимали заметную роль, но командование оставило молодому генералу лишь то, что определил ему донид. Один из Фуранов часто присутствовал рядом с Полем, однако приказов никогда не получал. Полю и не хотелось давать команд тому, кто лучше него знал свою роль. В последние дни он всё больше наблюдал за другими, изучал данные разведки, попутно проводя больше времени с Лизой. В отличие от Поля, она сумела найти достойное продолжение своей службы, вернувшись в корпус разведки. Небольшой штат сотрудников, несколько самолётов, телескопов и даже один спутник-шпион были в распоряжении французского корпуса координации действий. Никто не вмешивался в работу Лизы, Поль любил пить чай в их уютном двухэтажном домике-офисе и при возможности даже помогал, чем мог. Гораздо эффективнее Поля своего Фурана использовала Лиза, он не рассказывал о ривалах всего, что знал, но снабжал разведку великолепными фотографиями и без труда переводил перехваченные переговоры, которые, впрочем, в отличие от снимков, картину проясняли мало — ни ривалы ни менторы почти не разговаривали друг с другом.
