Более мучительную пытку сложно придумать, даже настолько изобретательному некроманту, как я. К тому же, как-то довелось попробовать на себе действие сего милого атрибута охоты на редкие ингредиенты. Ощущения были... Специфическими и запомнились надолго.
Тряхнув головой, нахмурился и снова направился за оставшимися Охотниками, двигаясь так называемыми "лесными тропами", незаметными обычному магу тропинками, позволяющими передвигаться по лесу так, как будто ты был частью природы. Этому меня научила Корана, ещё в те времена, когда мы только начали встречаться. Стихия Земли для неё была одной из основных, к тому же она обладала даром природного мага...
Тихо фыркнув, помотал головой, прогоняя совершенно ненужные мысли, и приблизился к крайнему мужчине средних лет, сосредоточенно смотревшему в сторону озера. Схватив его за руку, резко дёрнул свою добычу в сторону, утаскивая в тень лесной чаще, скрываясь за деревьями. Резкий удар. Я даже не заметил, что кровь пролилась на его одежду. Сейчас это была самая наименьшая из всех возможных проблем.
Опустив свою жертву на землю, поднялся, брезгливо вытерев оружие об одежду Охотника, после чего направился следом за оставшимся членом команды, решившей поохотиться не там и не в том время.
И не на ту жертву, коли быть честным с собой до конца.
Увлёкшись истреблением неудачников, решивших поиграть с Гекатой и получивших отнюдь не выигрышную карту, как-то упустил из виду то, что происходило на поляне. Следуя за последней жертвой, снова оказался на том месте, где оставил подопечных и сына, став сторонним зрителем, способным оценить действия своеобразной команды по уничтожению ракхатов.
Рагдэн по-прежнему оставался на островке посреди озера. Ариатар и Рик довольно успешно справлялись с нежитью, собрав вокруг себя большую часть стаи и проворно превращая их в разлагающиеся трупы. Рай'шат тоже не испытывал особых проблем в спасении собственной души и драгоценно тела. А вот его компаньоны...
Поморщился, отметив наличие укушеных и даже одного уже почти сдохшего, коли верить его предсмертным крикам, похожим на оные лишь при наличии очень богатого воображения. Самоуверенность ещё никого до добра не доводило и по возвращению в Академию молодых людей ждёт не самый приятный разговор со мной и их куратором.
— Господин директор, вот и вы, — промурлыкал магистр Рай'шат, откинув светлую прядь волос со лба. Он прекрасно видел, за кем я вышел из леса. И специально обратился ко мне, привлекая внимание Охотника.
Мужчина развернулся, встретившись со мной. Несколько секунд мы мерялись, играя в гляделки, но человек, даже вооружившись самым сильным оружием, способным зацепить представителя чешуйчатых, это по-прежнему всего лишь человек. Ни больше, ни меньше.
Сеть просвистела над ухом, угрожая захлопнуться и отгородить от мира, лишая возможности действовать. Плавно ушёл в сторону, формируя в кулаке небольшой шарик болотного цвета, расчерченный яркими всполохами чёрного и красного. Одна из вариаций "Цветка Смерти", входящего в тройку самых простых и в тоже время самых сильных заклинаний из раздела некромантии. Пальцы постепенно немели от соприкосновения с такой концентрацией магии, слившейся в структуру применяемой формулы, но я уклонялся от ударов, выводил противника подальше от остальных, тем самым пытаясь хотя бы создать иллюзию безопасности для своих подопечных.
На губах появилась циничная усмешка, против воли укрепившаяся на лице. Себя можно не обманывать. Сейчас я спасал не адептов своей Академии, не магистра и уж точно не его окружение. Мной двигал всего один инстинкт — защитить ребёнка, спрятавшего мордочку под крыло и вздрагивающего от особо громких криков умирающей нежити. Несмотря на ту ответственность, что возлагала должность директора, между собственным ребёнком и чужими детьми выбор будет вполне очевидным.
Охотник бросился вперёд, пытаясь зацепить с помощью кинжала, выуженного из-за голенища сапога. Судя по резкому запаху вербены, клинок смазан несколькими, сочетающимися друг с другом, вариациями парализующих составов, воздействующих на нервную систему. Встречаться с такими штучками уже приходилось, пусть и не в боевой обстановке. Как-то Сурин решил подшутить надо мной, подсунув эту смесь. С тех пор я с опаской относится к любым хорошим поступкам со стороны рыжего библиотекаря.
Хотя, пожалуй, стоит потом сказать Сурину спасибо за такой опыт, что помог навсегда запомнить аромат состава.
Пригнувшись, уклонился в сторону, пропуская руку с клинком над ухом, и выбросил сжатый кулак вперёд, попав "Цветком Смерти" точно в солнечное сплетение. Упав на живот, перекатился в сторону, тем самым уйдя из-под падающего на землю тела. Уже мёртвого тела, стоит отметить. "Цветок Смерти" действует мгновенно, не оставляя даже шанса на спасение.
Яростный крик боли пронёсся над поляной, заставив вздрогнуть всех, кто там был. Я поднял голову и увидел замершего на другом конце поляны мальчишку. Он держал в руках леску, тянувшуюся к середине озера, к тому островку, где спрятался Рагдэн. Дракончик упирался лапками в траву, пытаясь удержаться на месте, но петля затягивалась всё туже, оставляя уже кровавый след на тонкой, ещё нежной и не так хорошо защищённой крепкой чешуёй, шее. К тому же, его крыло как-то странно волочилось по земле, словно его чем-то успели повредить.
Волна ярости поднялась в душе, захлестнув с головой, отключая все возможные ограничения и хоть какие-то разумные доводы в отношении последующих действий. В груди жгло одно единственное желание — почувствовать вкус крови того, кто посмел причинить боль моему сыну, превратить жизнь самоубийцы в небольшой, но очень разнообразный на пытки ад.
Я видел лишь того, кто держал конец лески. Даже не допустил мысли о том, что мальчишка может оказаться всего лишь глупым добровольцем, польстившимся на лёгкие деньги. С того самого момента, как петля коснулась шеи сына, этот человечишка перестал существовать в качестве жителя этого мира.
Время остановилось. Казалось, что всё и все стоят на месте, тогда как я за пару секунд пересёк разделяющее нас расстояние. Пальцы обхватили тонкую шею, сжав и приподняв над землёй. Шипение с трудом можно было разобрать, но для себя я прекрасно знал, что именно шептал на ухо этому мелкому гадёнышу:
— Это была твоя первая... И последняя ошибка, малыш...
Впечатав обессилено повисшее в руках тело в ближайшее дерево, отвёл свободную руку в сторону и позволил проявиться частичной трансформации, вылившейся в длинные острые когти на кончиках пальцев, вместе с рядами золотистых чешуек, сменивших привычную кожу.
— Я не... Я не... Отпусти... те... — прохрипел придушенный мальчик, но я не обратил на это никакого внимания. Перед мысленным взором стояло лицо Кораны, узнавшей, о случившемся. О том, что позволил кому-то причинить боль нашему сыну. Пожалуй, после такого, она поступит со мной так, как должно поступить Мантикоре — убьёт. И не пожалеет об этом.
— Я тебя отпущу, — ласковая улыбка, обратившаяся в кровожадный оскал, вызвала неестественную бледность на лице испуганного мальчика. А следом за этими словами в мягкое, незащищённое тело, вошли острые как отточенный клинок когти, вспарывая податливую плоть, выпуская кишки и сладкую, ароматную кровь.
Раздвоенный язык скользнул по губам, пробуя на вкус изменившийся воздух, ощущая новую, металлическую нотку в нём. Ярость хищным зверем вцепилась в это, едва ли не урча от удовольствия. Удовлетворение тёплой волной прошло по телу, и я ослабил хватку, позволив добыче упасть на землю неподвижным кулём, со вспоротым животом из которого толчками продолжала вытекать кровь. Остекленевшие глаза человека с застывшим в нём выражением животного ужаса смотрели прямо на меня. Но это было уже не важно.
Гнев уходил, оставляя после себя неприятный осадок. Убийство детей не входило в список приемлемых поступков, но здесь, увы, как бы это не было неприятно, поступить иначе я просто не мог. Жизнь собственного сына значит куда больше, чем моральные терзания, коли они вообще будут.
Тряхнув головой, разогнал остатки кровавого тумана перед глазами и с отвращением вытер измазанную кровью руку об штаны, не забыв сделать мысленную пометку сжечь или выкинуть их после возвращения в деревню. И только сделав это, поднял голову, выискивая глазами Рагдэна.
Мелкий обнаружился на острове, в той же позе, в какой он оставался, когда я добрался до мальчишки. Дракончик сидел с отсутствующим выражением на морде и казалось совершенно не замечал того, что происходит вокруг него. По шее стекали тонкие капельки крови, начавшие постепенно подсыхать. Крыло дёргалось, но двинуть им, судя по всему, он не мог, но даже этого не замечал, уставившись куда-то вдаль и не реагируя на внешние раздражители.
— Всё в порядке? — Рик прокашлялся, стараясь справиться с лёгким шоком. Похоже, он в первый раз видел, каким может быть дракон, когда его ребёнку угрожает опасность. Даже если противник будет не старше собственного отпрыска.
— Кто-то пострадал? — вопросительно вскинул брови, пряча недовольство своим поведением за ледяной маской спокойствия. Беглый осмотр поляны показал, что от ракхатов осталось лишь жалкое напоминание.
Несколько практикантов лежали на земле, зажимая раны от укусов, ими уже занимался Ариатар, с настолько брезгливым выражением лица, что я только фыркнул, качая головой. Саминэ прятала лицо за спиной полукровки, стараясь не смотреть по сторонам. Рай'шат равнодушно пожал плечами, дойдя до поваленного дерева и устроившись на нём с таким видом, словно вышел на небольшую прогулку с друзьями.
— Жить будут, кусаться может начнут, если, конечно, не обезумят, — будничным тоном прокомментировал свою работу демон, встав и отряхнув руки. Увидев мою насмешливо изогнутую бровь, Ариатар хмыкнул и уже более спокойно ответил. — Нормально с ними всё. Так, на вкус их немного попробовали, но яд впрыснуть не успели. Кто бы мог подумать, что даже нежить побрезгует такой "пищей".
— Хорошо, — пропустил мимо ушей язвительные комментарии эрхана, наконец сосредоточив всё своё внимание на сыне, продолжавшем смотреть абсолютно нечитаемым и пустым взглядом в никуда. Не составило труда догадаться, о чём сейчас думает Рагдэн и винить кого-то, кроме себя, за это нельзя.
Криво усмехнувшись, покачал головой. А ведь сам обвинял Корану в том, что она убивала на глазах сына. Только вот если у неё действительно не было выбора, то у меня варианты действий были. Можно было перерезать леску или просто отшвырнуть мальчишку при помощи лёгкого оглушающего заклинания. Или бросить тот же "Цветок Смерти", вряд ли сын смог бы определить, что случилось с ребёнком, в крайнем случае, просто увидел бы мёртвое тело, а не его внутренности, вывалившиеся на землю.
Или...
Впрочем, какой прок от этих вариантов теперь, когда всё уже сделано? Остаётся только пожинать плоды и надеяться, что всё обойдётся.
Тяжело вздохнув, осторожно приблизился к краю озера. Присев на корточки, коснулся кончиками пальцев левой руки поверхности воды, правой сплетая несложное заклинание. Готовая конструкция легла на спокойную гладь озера, покрыв его прозрачной, подрагивающей от движений воздуха сеткой. Завершающие слова и маленького дракончика подхватывают мягкие, тонкие крылья из воды, стараясь касаться как можно более бережно и осторожно. Рагдэн никак не отреагировал на происходящее, продолжая молчать.
Вода покладисто донесла драгоценную ношу до берега, передав её мне на руки. Используя привязку между нами, вынудил сына сменить ипостась и мысленно ужаснулся, хоть и не выдал своих эмоций. На шее Рагдэна были видны ранки, пусть и не слишком глубокие и след от них не останется, но сам факт такой травмы впоследствии мог повлиять на его голосовые связки. Повернув сына спиной, увидел выступающее ребро, проткнувшее кожу чуть пониже лопатки. Видимо, это и стало причиной такого состояния крыла. Непонятно только как он получил подобную травму, но сейчас выяснять подробности я не стал, решив, что оные могут подождать.
— Сейчас будет немного больно, — тихо шепнул, склонившись к уху ребёнка. Одновременно со своими словами, сформировал над рукой покров из целительной магии, замешанной на магии крови и нашей связи, используя последнее скорее интуитивно, чем осознанно. Так же, полностью доверившись собственному чутью, нажал на ребро, ставя его на место. При этом крепко держал ребёнка в руках, пытаясь забрать пронзившую хрупкое тело боль.
Раздался жалобный всхлип. Вцепившись пальцами в рубашку, мелкий уткнулся носом в моё плечо, захлёбываясь слезами и надрывно плача. Незаметно для остальных перевёл дух. Слёзы это уже хорошо, это намного лучше, чем безразличие и ступор, владевшие Рагдэном для этого. Грудь отпустили сдавливающие до этого тугие кольца беспокойства, смыв неприятный осадок потоком облегчения и бессознательной радости.
— Всё хорошо, солнце, — тихо шепнул плачущему ребёнку на ухо, чувствуя, как по щеке стекает непрошеная слеза. Боль удалось забрать лишь частично, да только и оного кусочка хватило, что бы понять, как не сладко пришлось маленькому мальчику. Гладя его по волосам, не переставал шептать, стараясь окутать сына своей любовью и теплом. — Всё будет хорошо. Ты в безопасности, Рагдэн. Теперь всё будет хорошо, малыш...
— Мама... Мама... — не переставая звал мелкий, глотая слёзы. — Я хочу маму! Где мама?
— Она скоро вернётся, Рагдэн, — отодвинувшись, ласково вытер слёзы на лице сына и невесомо коснулся губами его лба. Поднявшись на ноги, удерживая ребёнка на руках, я прижал его к себе и повернулся лицом к остальным участникам практики. — Думаю, нам пора возвращаться в деревню, на сегодня мы перевыполнили план по работе в команде и уничтожили стаю малоприятной нежити.
— Это всё, на что мы сегодня должны были посмотреть? — полюбопытствовал Рай'шат, снисходительно улыбнувшись. — Жаль, я надеялся на более интересное зрелище.
— А я надеюсь, магистр, что вы не запамятовали, с кем говорите и о чём, — сжав губы в тонкую линию, зло прищурился, одарив сородича не самым добрым взглядом.
Сейчас я не был настроен на привычную пикировку, желая поскорее добраться до комнат на постоялом дворе и успокоить сына. А ещё был бы не прочь пообщаться с Кораной, хотя бы просто почувствовать её присутствие рядом.
— Как скажите, господин директор, — чёрный дракон не стал упираться и развивать конфликт. Инстинктом самосохранения природа его не обделила, почувствовать моё настроение не составило труда, а попытка мериться силами с главой Гильдии Некромантии попахивала суицидальными наклонностями. Такое звание не дают за красивые глазки.
Очередной поединок взглядом оказался снова за мной. Заметив, что сородич отступил, кивнул ему головой и двинулся к выходу из леса, в сторону деревеньки, где мы остановились для прохождения практики. Предстояло весьма не простое дело. Во-первых, успокоить сына, во-вторых, проверить его состояние, а в-третьих...
Устало вздохнул. Не знаю, что "в-третьих". Всё, о чём сейчас получалось думать — это Рагдэн. Мысли не давали возможности рассуждать здраво и ясно или просто поразмышлять на какую-то иную тему. И я вполне обоснованно сомневаюсь в том, что в ближайшее время смогу переключиться на что-то иное.
