— Самой надо учиться, — шепнула Катя и замолчала, потому что в помещение вошел Гарчев.
— Рад сообщить, что жизнь раненных вне опасности, — сказал он, открывая заседание. — Некоторых врачи уже отпустили, другие уверенно идут на поправку. А теперь вернемся к нашим планам. Земля поддержала мое решение об эвакуации, программа исследований на Афине — 7 свертывается на неопределенный срок. Дмитрий, а что тебе удалось выяснить у инсектов?
Знахарь пересказал услышанное и увиденное в Улье, и его слова вызвали среди членов совещания оживленную дискуссию.
— Что ж ты, гад, на вызовы не отвечал?! — склонившись к нему, в сердцах спросил Трофимов. — Я тебя полдня выискивал! Мы чуть с ума не сошли! Катерина вся издергалась.
— Не правда! — возмутилась Катя, но вспыхнувший на ее щеках яркий румянец красноречиво говорил об обратном.
— Наверное, Улей блокировал коммуникатор, потому что никаких вызовов мне не поступало, — ответил Дмитрий.
— Это что же получается, — сказал Носов, — мы для инсектов что — то вроде заразы?! Они от нас шарахаются, как от чумных?!
— Ну да. Только люди для них зараза не физическая, а ментальная, — пояснил знахарь. — Я пока не могу объяснить почему, но люди какими — то своими психоэмоциональными и биоэнергетическими структурами оказывают негативное влияние на осуществляемые инсектами процессы гармонизации здешней Реальности. К тому же само мышление людей они по ряду параметров воспринимают как вредное, а многие особенности поведения как опасные. Ложь, например. Умалчивание. Они же эмпаты и все это прекрасно чувствуют.
— Не правда, мы их не обманывали! — воскликнул кто — то из прогрессоров. — Мы лишь не все им рассказывали! И старались показать им другие возможные пути развития.
Дмитрий подумал, что этот ответ очень характерен для людей — отстаивание своей точки зрения, даже если сам еще не до конца разобрался в том, что тебе сказали. Превентивно.
— К тому же для контактов были присланы специалисты FIB очень высокого класса, которым ничего не стоит блокировать свое сознание, — заметил Носов.
— Увы, но инсекты за счет соединения разумов способны к эмпатии столь тонкого уровня, что чувствовали и это. К тому же, по мере погружения во все более глубокие слои ноосферы, скрывать что — то становиться все труднее. И инсекты хорошо ощущали, что контактеры думают одно, говорят другое, а делать хотят и вовсе третье!
— Хм, подожди, ты хочешь сказать, что инсектов вообще нельзя обмануть? — удивленно спросил Трофимов.
— Я думаю, не только инсектов, — ответил Дмитрий. — У жителей всех посещаемых нами планет, судя по моим наблюдениям, отсутствует подсознание.
— И какая здесь связь с тем, что ты говорил про инсектов?
— Мне кажется, коллективный разум у этих рас правильнее называть не коллективным бессознательным, а коллективным сознанием. И каждый житель имеет способность и возможность контактировать с ноосферой. Глубина проникновения в которую зависит только от способностей конкретного жителя, от развития его разума, умения понимать и переводить в доступные ему понятия смысл тех образов планетарного коллективного сознания, которые он способен воспринимать. Но сам контакт с ноосферой у них проблем не вызывает.
— И что?
— Ну как же! Если нет подсознания и есть возможность доступа к знаниям, хранящимся в ноосфере, жителям этих планет нельзя ничего внушить! Их нельзя загипнотизировать! Даже используя самые последние наработки НЛЭП ИК (нейролингвистически — эмоционального программирования с индивидуальным кодированием)! Понимаете? Их можно только убедить, доказав свою правоту. А обмануть не выйдет, потому что, во — первых, это было бы возможно, имей вы уровень интеллекта значительно выше не только того аборигена с которым контактируете, но и всего эгрегора в целом! А тягаться с разумом всей планеты, уровень интеллекта отдельных жителей которой равен среднеземному, согласитесь, весьма проблематично! А во — вторых, заметьте, жители всех планет, на которых мы были — эмпаты! От них невозможно что — то скрыть, они чувствуют малейшую фальшь или недоговоренность! И поэтому обмануть их можно лишь если ты и сам себя убедил в том, о чем говоришь. Иначе мельчайшие расхождения между твоими мыслями и эмоциями будут замечены. То есть с жителями этих планет возможно только сотрудничество. На равных! И абсолютно открытое!
— Интересные мысли, — сказал Гарчев. — Я обязательно передам твои выводы в КИК. Думаю, нашим коллегам на Земле эти твои предположения будут весьма интересны.
— Присоединяюсь, — кивнул Носов. — Я как — то не задумывался над этой стороной наших контактов с аборигенами. Обязательно надо будет поднять данные и просмотреть результаты нейропсихических исследований на предмет наличия подсознания у жителей проблемных планет. Если, конечно, такие данные есть. Я, например, не уверен, что на это обращали внимание. Но запрос я пошлю. Как и рекомендацию учесть этот аспект при исследованиях и других планет.
— Отсутствие подсознания, хм... Ты уверен? Просто трудно себе это представить, особенно когда мы говорим об инсектах, — спросила Катя.
— Именно на Афине — 7, воплощаясь в них, а потом соединяясь сознанием с Матерью Улья и погружаясь в Суть их Мира, я понял это особенно ярко. Инсекты наделены как личным, так и коллективным разумом, причем общие разумы всех Ульев и Замков соединены в Единый всепланетный разум. Доступ к которому имеет, как я уже говорил, каждая особь. Так же как она имеет доступ и ко всем ресурсам своего личного разума. Каждая эмоция сразу в момент ее возникновения не только переживается, но и осознается. Тут же полностью выявляются и причины возникновения той или иной эмоции. Поэтому никаких "отложений", вытеснений, сублимаций и тому подобного в подсознание не происходит. А значит, нет и никаких скрытых поведенческих мотивов, порождающих ситуации, когда решения и действия определяются не реальными стимулами, а чем — то подсознательным, что попало туда еще в детстве или в стрессовой ситуации. И нет вызванных какими — нибудь вытесненными воспоминаниями душевных терзаний и тем более фобий.
— То есть у инсектов все — таки есть эмоции? — уточнила Катя.
— Да, только не совсем такие, как у людей. Скорее даже, их не совсем верно называть эмоциями. Просто слова лучше подобрать не могу. Эти переживания в основном интеллектуальные и связанны с познавательным процессом. Радость познания, например. Удивление, догадка, сомнение, уверенность, предчувствие открытия, тревога о результатах эксперимента, желание поделиться результатами или огорчение от неудачи. Но все они направлены на интеллектуальный процесс. У них есть любовь, дружба, сострадание, но нет зависти, гордости, желания причинить боль. Скажем, солдат не будет зазнаваться перед фуражиром. А рабочая пчела завидовать Матери Улья. Они изжили агрессивность, злость, жажду убийства, хотя им до сих пор приходится устранять последствия всего этого в глубинных уровнях Бытия.
— Это что, значит негативные эмоции откладываются в ноосфере?! — удивился Трофимов. — Я сейчас разозлюсь на кого — нибудь, а оно там запишется?
— Да. И будет иметь последствия, причем не всегда проявляющиеся сразу.
— Ага, значит, надо не думать, а сразу в лоб давать, — вполголоса сказал Трофимов, наклонившись к Савельеву, замещающего пока Павлова.
— Ну да — и последствия тогда будут сразу — ответный хук или лоу — кик в колено, — хмыкнул тот.
— Потише, пожалуйста, — призвал к порядку Гарчев. — И посерьезней.
— Тут, кстати, стоит сказать, что эмоции у инсектов в большой мере направлены на Общее Благо, — продолжил Дмитрий. — На Дом, на Семью. И в связи с этим у меня возникла еще одна мысль. Все дело в том, что у большинства людей точечное сознание, а единственной альтернативой ему является полевое. В случае с инсектами — роевое. Полевое сознание можно считать наиболее доступным для нас аналогом Исходного, Изначального Сознания, присущего ПервоПредкам. Т. е. когда при сохранении самосознания все НЕПОСРЕДСТВЕННО ЧУВСТВУЮТ ОБЩНОСТЬ КАЖДОГО С КАЖДЫМ. Всех друг с другом. Если бы люди обладали коллективным (полевым, роевым) сознанием, то каждый бы знал, что нужно другому. Это позволяло бы Разумам осуществлять эквивалентный обмен вещами (пищей, одеждой и т.п. и т.д.), необходимыми для существования содержащих эти Разумы тел. В среде полевого сознания пропадает само понятие отсроченного спроса — каждый член общества с полевым сознанием получает нужное. И тогда деньги (а как вы понимаете, у инсектов денег нет, хотя сотрудничество и обмен вещами и услугами идут вовсю) вообще не нужны. Поскольку отсутствует вероятность того, что ты отдашь свой товар, а тебе потом не отдадут другой, нужный тебе. При наличии же точечных сознаний деньги необходимы, поскольку они являются единственным возможным инструментом, обеспечивающим ДОСТУПНЫЕ ВОСПРИЯТИЮ И ПОНИМАНИЮ ТОЧЕЧНЫХ СОЗНАНИЙ универсальные взаимосвязи и взаимодействия. Деньги позволяют создавать имитацию отношений полевых сознаний в среде точечных. И удовлетворять отсроченный спрос с некоей надеждой, что, отдав нужное другому, ты потом сможешь купить нужное тебе. По сути своей деньги — это материальный суррогат, эмулирующий свойства полевого коллективного сознания в среде из сознаний точечных. Эмуляция — это когда в одной системе создают доступными для нее средствами модель, обладающую аналогом свойств другой системы. Если при этом в системе более низкого порядка сложности эмулируется система более высокого уровня, то модель неизбежно получается неполной. Поэтому то деньги и не могут отразить все свойства полевого сознания, что и порождает возможность их неверного, в принципе то, использования для усиления конкуренции. Которой, кстати, у инсектов нет. Если бы большинство людей обладало полевым сознанием, то и у них вместо конкуренции развивалось бы только сотрудничество. А вернее, БЫЛ БЫ ПОЛНЫЙ СИМБИОЗ разных по качеству, уровню развития и энергомощности разумов. И при этом никто из них не считал бы себя более важным, чем прочие. Как у инсектов. У них есть разделение по функциям, но нет свойственных конкурентной среде зазнайства или пренебрежения. И важен каждый член Семьи. Ведь при симбиотических отношениях гибель одного из элементов ведет к ухудшению качества жизни всей системы в целом. Более того, поскольку при этом каждый член такого общества получает настоящие любовь и поддержку, то материальное потребление в нем значительно меньшее, чем в обществах, основанных на конкурентных принципах — поскольку становится не нужным компенсировать отсутствие любви и поддержки наличием большого количества материальных благ. Достичь подобных отношений человечество пока не смогло. По — моему, потому, что уровень, условно говоря, мощности человеческих разумов пока еще слабоват для того, чтобы осознать симбиотическую модель построения сообщества во всей ее полноте.
— Мы что, глупее пчел?! — возмутился Трофимов.
— Ну не то чтобы глупее. Скорее, вы пока шли по другому пути прогресса. Инсекты изначально пошли по пути развития роевого сознания. Человечество же — по пути развития точечных. При этом в эволюционной биологии уже четко доказано, что по мере усложнения систем в процессе эволюции, происходящих в них процессов конкурентного характера остается все меньше, и все больше развивается процессов симбиотических. Так что человечество пока еще, видимо, довольно таки простая разумная система. А у большинства составляющих ее разумов пока еще интеллекта и чувств хватает лишь на осознание и оперирование в рамках совокупности индивидуальных точечных сознаний. И не достает "вычислительной мощности" для работы на уровне коллективного полевого сознания.
— Значит, мы не только глупые, но еще и недоразвитые, — протянул Александр.
— Ну ты скажешь тоже, — фыркнула Катя.
— Ага, не хочешь чувствовать себя тупее таракана!
— Пчелы.
— Или муравья, — улыбнулся Дмитрий. — Но дело — то ведь не в уровне интеллекта отдельных жителей. А скорей в способе мышления. И осознания. Мне кажется, тут есть связь между отсутствием подсознания или становлением на путь как можно полного осознавания действительности, всех эмоций и ощущений и развитием полевого сознания. Из развития которого и вытекает постепенный переход к чисто симбиотическим отношениям.
— Хм, тут есть над чем подумать, — сказал Носов.
— Не, ну понятно, что у инсектов денег нет, — почесал затылок Трофимов. — Ну, так они вообще другие. У них и экономики нет.
— Ну почему же. У них идет обмен вещами и услугами. И весьма развитый.
— Натуральный обмен — это, по земным меркам, первобытный строй. Нет, я имел в виду, что они другие и все у них по — другому. И сознание у них роевое. Изначально. Нам на них ориентироваться сложно — уж слишком мы разные. А вот если бы твои выкладки подтвердились какой — нибудь гуманоидной расой, это было бы интересно.
— Да, — вздохнул Гарчев. — Ведь если бы удалось снизить потребление материальных благ, это было бы неплохо. Действительно, мы часто вещами компенсируем отсутствие любви и доброты! Гоночные флаеры, космояхты с фотонными приводами, дома на других планетах. А потом еще соревнуемся, у кого больше, мощнее, круче. Короче, сказанное Дмитрием требует тщательной проверки. И сопоставления с данными, полученными другими экспедициями.
До своей каюты Дмитрий добрался только вечером. После совещания они с Катей отправились в медотсек помогать врачам. Вернувшись, Дмитрий восстановил силы, а потом сел за стол, чтобы сделать очередную запись в дневнике. Описал планету, ее жителей и свои приключения на ней, а потом подумал, что чем — то уклад жизни инсектов соотноситься с мыслями, которые пришли ему в голову во время изучения земной истории и социологи. И записал в дневнике:
В мирах, которые развиваются в таком темпе, что психика большинства успевает без стресса адаптироваться к существующей там скорости прогресса, можно создать условия развития, при которых конкуренция будет практически отсутствовать, и все процессы взаимодействия будут основаны на сотрудничестве. А в случае с инсектами — на полном симбиозе! Поскольку в таких условиях нет самих понятий победы и поражения, то нет и переживаний по их поводу. Что позволяет гораздо легче создать и поддерживать моральные устои, при которых гордыня, зависть и ложь не рассматриваются как средства достижения успеха и поэтому отсутствуют. Соответственно и действия основаны на мыслях без примеси эмоций, тем более негативных. А если добавить еще отсутствие подсознания, то уйдет и сама возможность каких - либо скрытых мотивов. Как одно из следствий этого: все созданное общими усилиями распределяется по справедливости - согласно вложенным каждым труду и таланту, а не нахрапистости. Может показаться, что подобное невозможно, однако если в обществе, в силу отсутствия у его членов негативных свойств психики, нет места лжи и гордыне, то в нем нет места и закрытой или секретной для других информации, кроме, разве что, медицинской тайны и тайны личности. А там, где информация и средства для ее обработки одинаково доступны всем и каждый к тому же может рассчитывать на помощь сограждан, то большая или меньшая успешность в абсолютно любой сфере деятельности будет определяться лишь степенью индивидуальных усилий и уровнем талантливости. Причем более талантливые и энергичные члены общества будут не чваниться, а помогать другим и гордиться не тем, насколько они превосходят остальных, а тем, насколько большую пользу они могут принести общине. Только в таких условиях могут быть созданы подлинно равновесные экономические и социальные системы. Кстати говоря, это вытекает и из концепции, созданной на Земле еще в середине 20 - го века Юджином Фамой. Суть которой заключается в том, что если множество примерно одинаково умных людей, рационально стремящиеся к максимизации благ, имеют одновременный доступ ко всей относящейся к интересующим их областям деятельности информации и энергично применяют ее, то любая возникающая случайно или созданная кем - то асимметрия информации моментально корректируется, прежде чем кто - либо успевает извлечь из этого прибыль. А в случае симбиотических отношений, как у инсектов, подобное просто и в голову то никому не придет! В их обществе невозможна сама мысль об извлечении прибыли за счет и тем более за спинами других. Потому что другой воспринимается как продолжение себя, а у себя же красть не будешь. И пытаться что - то утаить тоже!
