Тетя тоже покинула наш дом. Она переехала жить к Трику. Капитан очень сильно переживал роспуск участка. Это было его детище, холимое и лелеемое на протяжении долгих лет. Он создавал восьмой участок из ничего, сам занимался всеми организационными вопросами, подбором персонала, сам налаживал работу и взаимосвязи с окружающим миром и системой. Для него оказаться не у дел стало огромным ударом. Джинал же была счастлива из-за такого поворота событий. Она готовилась к свадьбе. Кто из них сделал первый шаг, мне так и не удалось выяснить, и тетя и капитан были на сто процентов уверены, что инициатива исходила именно от каждого из них. А в последнюю нашу встречу, Джинал сообщила, что она все же решилась на ритуал. Тот самый, который Трик предлагал ей еще двадцать два года назад. Кстати, я больше не называю его капитаном и от этого немного грустно. Теперь мне совершенно нечем выводить "дядюшку Адама" из себя. Хотя от такого прозвища, Трика тоже перекашивает, но он пока молчит.
Ларкин, наверное, единственный кого не особо огорчил роспуск участка.
— Я доктор наук, — заявил мне мой приятель. — Неужели ты думаешь, что не смогу найти себе занятие? Да меня с руками оторвут.
И это, в самом деле, было так. За последние две недели, доктор Винс Ларкин получил дюжину приглашений на проведение лекций, семинаров, вебинаров и участие в различных форумах и программах. Но гений восьмого участка их все отклонил, решив и дальше заняться своим образованием. Теперь он безвылазно сидит в шартренской библиотеке, куда я все-таки выторговала ему пропуск от Лекса.
Способ оплаты, доктор Варант выбрал своеобразный и у меня до сих пор полыхают щеки, когда я об этом вспоминаю. Зато Ларкин счастлив. Его роман с Ирмой сошел на нет, так и не начавшись. Взбалмошная художница не захотела поддерживать отношения, а мой бывший напарник не сильно-то и настаивал, мотивируя свое поведение тем, что, скорее всего, она — не его судьба. Да и нет у него достаточного количества времени на ерунду всякую. Возможно когда-нибудь...
Я снова прикрыла глаза и наблюдала за надвигающейся со стороны моря грозой из-под полуприкрытых век. Появление Лекса я почувствовала сразу, но не подала виду. В последнее время я стала очень хорошо его чувствовать, но пока не признавалась в этом. Надо же было оставить хоть что-то для себя. К тому же, с тех пор, как участок расформировали, мне стало совершенно нечем заняться. А Лекса стало как-то слишком много в моей жизни. Не то чтобы я противилась или была недовольна, но иногда меня душила его забота и опека, мне хотелось свободы, наверное, именно поэтому я и оставила за собой право ночевать время от времени в старом доме и пока не давала Джинал его продать. К тому же, в отличие от всех остальных, я, как и Трик, единственная, кто остался не у дел после роспуска легендарного участка. Но, капитан, сам так решил, решительно отказавшись работать на совет и весьма грубо отклонив предложение Виктора Кантемиреса, а вот я...В отличие от стражей восьмого участка, я-то в системе была, а значит, мне было необходимо завершить свою стажировку, только уже в другом участке. Слишком много сил пришлось потратить на то, чтобы оформить все необходимые бумаги и убедить комиссию академии в том, что я не желаю продолжать стажировку и становиться стражем. Это я решила сама, но знаю, что Лекс был счастлив, узнав об этом, даже предлагал мне помощь в оформлении бумаг. Я отказалась, желая самостоятельно разорвать все связи с прошлым.
Мои способности все еще не стабильны, но за две недели никаких видений не было. Лекс вроде бы пытается найти мне наставника, но пока у него ничего не выходит. То ли прорицателей и в самом деле нет, то ли он просто не хочет делить меня с кем-то еще. И последнее предположение мне кажется наиболее вероятным. Он слишком собственник и за последние дни продемонстрировал мне все грани своей натуры в полном объеме.
Мой дракон снова занимается со мной по вечерам, заставляет медитировать сидя на полу, теперь уже в его гостиной. Я обычно злюсь и пытаюсь доказать, что в этом нет никакого смысла, но меня никто не слушает. А пока я пыхчу и пытаюсь впасть в нирвану, это гад чешуйчатый развалившись на диване, читает или слушает музыку в наушниках. Один раз, даже уснул, чем выбесил меня неимоверно. Зато потом так просил прощения, что...при воспоминании об этом, я тоже краснею.
Но настоящим кошмаром стали для меня тренировки по самообороне. Лерс беспрекословно заявил, что теперь заниматься со мной будет сам. И вот тут наши отношения подверглись настоящему испытанию, потому что в отличие от Ройса, он меня не щадил совершенно.
В первый же раз, когда я не успев даже моргнуть, оказалась на полу, а этот нахал улыбался с крайне самодовольным видом, пришлось срочно выползать из тренировочного круга, вереща на ходу, что хочу себе другого тренера. В ответ, этот...этот...втащил меня за щиколотку обратно на тренировочные маты, схватив подмышки, поставил на ноги и с независимым видом заявил, что я не выйду из спортзала до тех пор пока не смогу уронить его. И сказано это все было с таким серьезным видом, что мне откровенно стало страшно.
Пришлось прибегать к хитрости, женской смекалке и откровенно играть на его чувствах, чтобы выбраться из подвала, в котором располагался тренировочный зал.
Зато молнии у меня теперь получаются просто здоровские. Мне даже не надо сосредотачиваться, чтобы выпустить голубую стрелу. Хоть что-то хорошее, я получила от общения с Энрике Сорелем.
Теплые ладони легли мне на плечи.
— Ты замерзла, — шепнул Лекс, опаляя дыханием кожу на шее. — Почему сбежала?
— Я не сбегала, — я расслабилась и прислонилась спиной к его груди. — Захотелось подышать воздухом.
— Мы тебя утомили?
— Нет. Просто...здесь очень красиво.
— Приближается шторм.
— Мммм.... — я закрыла глаза и наслаждалась его близостью и теплом, исходящим от мужского тела.
Так мы и стояли какое-то время, он обнимал меня за плечи, прижимая к своей груди. А я просто тихонько млела, закрыв глаза.
— Идем внутрь. Скоро здесь будет опасно.
Не ответив, я развернулась в его объятиях и, скользнув ладошками по груди, обняла Лекса за шею. С короткими волосами он был таким необычным. Вечно растрепанная шевелюра придавала строгому доктору Варанту какой-то мальчишеско-хулиганистый вид. Лекс злился, потому что, несмотря на всю его магию, ничего не мог поделать с собственными волосами. А мне нравилось.
Я слегка взъерошила светлые пряди у него на затылке, чем вызвала слегка раздраженный взгляд черных, как сама Тьма глаз.
Да, глаза остались черными. И меня это не то чтобы огорчало, но иногда ночами я видела во сне его прежнего. Холодный, невозмутимый взгляд серых, как осеннее небо глаз, слишком глубоко запал мне в душу. А впрочем, какая разница, какого цвета у него глаза, главное — что он самый лучший для меня.
— Лейла спрашивала о тебе, — Лекс легонько скользнул губами по моей щеке. — И мама хотела о чем-то поговорить.
— Сейчас пойдем, — выдохнула я, закрывая глаза и отдаваясь во власть его поцелуя.
На ужин с Вилар Варант я все-таки попала и познакомилась с Лейлой. Красивая, рыжеволосая магичка оказалась совсем не такой страшной и опасной, как я себе представляла. И мы даже подружились, не слишком близко, но после того памятного ужина уже пару раз встречались в городе и ходили по магазинам. Вопреки желаниям Вилар, Лейла не имела никаких видов на Лекса и, наверное, это было единственным условием, почему я приняла ее дружбу. Об этом она сама мне сказала.
— Не стоит смотреть на меня волком, — мягко произнесла рыжая магичка, отыскав меня в туалете дома госпожи Варант, куда я позорно сбежала, чтобы немного передохнуть от пристального внимания со стороны хозяйки дома. — Я знаю, что Вилар желает видеть меня супругой своему сыну, но это ее желания. Я же не имею никаких видов на Лекса.
Тогда я не ответила, а она продолжила.
— Рядом с ним чувствуешь себя королевой. Сильной, смелой, уверенной в себе и способной свернуть горы. Это привлекает и покоряет, но...мы с ним не любим друг друга и, даже если бы я захотела, то он никогда не посмотрит на меня так, как смотрит на вас, Лиза. А другого мне не надо. Делить своего мужчину еще с кем-то, — грустно улыбнувшись, Лейла покачала головой, — это не для меня.
Из туалетной комнаты мы вышли вместе. Надо было видеть лицо Вилар, когда она поняла, что ее план не удался, и мы с Лейлой не собираемся устраивать поединок за сердце и внимание ее сына.
— Вот так всегда, — вздохнул Лекс, оторвавшись от моих губ и прислушиваясь к чему-то. — Дед зовет. Я ему нужен.
— Ступай, — я мягко улыбнулась. — Я следом.
— Не стой здесь долго, замерзнешь.
И выпустив меня из объятий. Лекс направился к стеклянной двери. На пороге оглянулся и окинул меня внимательным взглядом. А я почувствовала, как сердце ухнуло куда-то в желудок. Вот точно такую картинку я видела тогда, в доме Энрике Сореля. Заледенев от непонятного мне самой волнения, я не могла отвести глаз от любимого мужчины. Лекс улыбнулся, его губы дрогнули:
— Люблю тебя!
КОНЕЦ
