Но, несмотря на его вопросы, все возвращалось к этому единственному, неопровержимому факту. Чтобы иметь хоть какой-то шанс восстановить Мать-Церковь такой, какой она должна быть, какой она должна снова стать, первая Мать-Церковь, какими бы ни были ее нынешние недостатки, должна была быть сохранена.
— Мне это не особенно нравится, — сказал Тринейр с тем, что Дючейрн расценил как сильное преуменьшение, — но боюсь, что ты можешь быть прав, Жэспар. В любом случае, мы должны предпринять какие-то действия против последствий действий чарисийских каперов, которые для нас проанализировали Робейр и Аллейн. И ты, безусловно, прав насчет зависимости Чариса от собственного торгового флота. Честно говоря, я не хочу делать никаких предположений о том, что священная война неизбежна — пока нет, — но ты прав в том, что мы должны что-то предпринять.
Он оглядел стол переговоров с мрачным выражением лица.
— В сложившихся обстоятельствах, считаю, что у нас действительно может не быть другого выбора.
.VIII.
Город Мэнчир, княжество Корисанда
Послеполуденный солнечный свет не был неприятно теплым на плечах Гектора Дейкина. Звон и скрип доспехов, оружейной сбруи и кожи седла окружали его вместе с его стражниками, и его мысли были заняты, когда он ехал по улицам Мэнчира.
День начался лучше, чем он ожидал. Полевые маневры армии этим утром прошли хорошо, и он был доволен очевидной бодростью войск. Конечно, никто из них не собирался стоять с унылым видом там, где он мог их видеть, но была разница между людьми, которые просто выполняли приказы, и людьми, чье сердце было отдано своей работе.
Гектор весьма сомневался, что его солдаты — большинство из которых, в конце концов, были довольно грубыми, лишенными воображения людьми — подозревали, как много они и их маневры сделали, чтобы ободрить своего князя. Или, если уж на то пошло, насколько сильно он нуждался в ободрении в эти дни. Было трудно проявить много энтузиазма, когда он размышлял о кувалде, которую, должно быть, деловито собирал Кэйлеб Армак, чтобы обрушить на его княжество. Однако тот факт, что он еще не высадился, был, по крайней мере, некоторым утешением и предполагал, что у него может быть по крайней мере еще пара месяцев, прежде чем это произойдет. И, как только что напомнило ему поведение его солдат, каждый божий день, который он мог найти для себя, был еще одним днем, когда он мог усложнить задачу Кэйлеба.
Этого, вероятно, будет достаточно только для того, чтобы дать мне довольно сомнительное — и посмертное — моральное удовлетворение, — признался он себе. — И все же это лучше, чем ничего. И всегда возможно — по крайней мере, на расстоянии, — что я смогу поставить себя в положение, создающее ему достаточно проблем, чтобы он потратил время хотя бы на то, чтобы подумать о переговорах.
Он фыркнул над собственными мыслями, размышляя о том, как бы он отреагировал — на самом деле планировал отреагировать, — если бы планы вторжения храмовой четверки увенчались успехом и их позиции поменялись местами. В данных обстоятельствах старое клише об утопающем и соломинке довольно сильно пришло на ум.
По крайней мере, мне есть чем заняться, пока я жду!
Он оглянулся через левое плечо на крепкого, довольно тучного седовласого мужчину, ехавшего на расстоянии половины корпуса лошади позади него. Сэр Райсел Гарвей, граф Энвил-Рок, был одним из его кузенов и старшим командующим армией, сухопутным двойником графа Тартариэна. Традиционно армия пользовалась в Корисанде гораздо меньшим авторитетом, чем военно-морской флот. По крайней мере, в этом Корисанда и Чарис были очень похожи — вероятно, неизбежно, учитывая тот факт, что они оба, по сути, были просто очень большими островами. Но, в отличие от Чариса, в начале нынешних неприятностей у Корисанды, по крайней мере, была постоянная армия, состоящая из регулярных, профессиональных войск. Главным образом, Гектор вынужден был признать, это было потому, что некоторые из его подданных (и некоторые из его знати), особенно в Зибедии, любили его гораздо меньше, чем подданные Хааралда в Чарисе. Существование постоянной армии, преданной князю, который платил ей, а не отдельным феодалам, стало четким намеком этим нелюбящим душам на то, что им следует держать при себе свое нелестное мнение о князе Гекторе.
С другой стороны, никто — и меньше всего Гектор — никогда по-настоящему не предполагал, что войскам Энвил-Рока придется отражать чужое вторжение в Корисанду. Всегда предполагалось, что если бы они собирались участвовать в каких-либо вторжениях, то это было бы их вторжение на чью-то чужую территорию.
Но, по крайней мере, Энвил-Рок не казался слишком подавленным. На самом деле, его общее отношение было таким же твердым, как и у Тартариэна, хотя Гектор подозревал, что это было по несколько иным причинам. Сэр Райсел внезапно оказался одним из самых важных людей во всей Лиге Корисанды после десятилетий игры второй скрипкой после флота, и, несмотря на серьезность угрозы, он нашел необычную ситуацию довольно волнующей. Гектор, возможно, и не разделял восторга своего кузена, но он был совершенно доволен отношением Энвил-Рока, пока тот продолжал настаивать на своих приготовлениях так же упрямо и мощно, как и до этого момента.
Князь поймал взгляд графа и мотнул головой, призывая Энвил-Рока встать рядом с ним. Граф тронул коня пятками, поскакав немного быстрее, пока не оказался рядом с Гектором. Затем он снова замедлил шаг, двигаясь вместе с ним стремя в стремя.
— Да, мой князь?
— Я думал, что маневры прошли хорошо, — сказал Гектор. — Пожалуйста, передай мои поздравления полевым командирам.
— Конечно, мой князь! — широкая благодарная улыбка Энвил-Рока была явно искренней, и Гектор протянул руку, чтобы слегка коснуться его плеча.
— Я ценю все твои усилия, Райсел, — сказал он. — И понимаю, что у тебя не так много времени, чтобы подготовиться. Есть ли что-нибудь еще, что я могу сделать, чтобы помочь тебе?
Энвил-Рок на несколько секунд задумался, раздувая свои густые усы, затем пожал плечами.
— Раз уж вы спросили, мой князь, возможно, есть одна вещь.
— Например?
— Вчера я был в королевском арсенале, — сказал Энвил-Рок немного уклончиво. — Сэр Тарил пригласил меня посмотреть пробную стрельбу из второй партии новых пушек.
— Действительно? — Гектор склонил голову набок. — Что ты о них думаешь?
— Думаю, они очень впечатляют. И я, конечно, могу понять, что случилось с Блэк-Уотером, если бы все корабли чарисийцев или даже только их галеоны несли такие пушки, как у них. В сложившихся обстоятельствах я понимаю, почему Тартариэн тоже хочет получить их как можно больше.
Энвил-Рок закончил говорить, и бровь Гектора поднялась еще выше.
— Но?
— Прошу прощения, мой князь?
— Я слышал, как где-то там гремело "но", Райсел. Не мог бы ты рассказать мне, почему я его слышал?
— Полагаю, что так и было, — признал Энвил-Рок. — Что касается того, почему...
Он несколько раз задумчиво посмотрел вперед, на широкую аллею, ведущую к дворцу Гектора, затем снова пожал плечами.
— Мой князь, понимаю, почему флоту нужны новые пушки. И понимаю, что мы должны восстановить флот так быстро, как только сможем. Но, честно говоря, не думаю, что есть какой-либо способ, которым мы сможем справиться со всем этим восстановлением до того, как Кэйлеб и королевский чарисийский флот придут к нам. Это означает, что они смогут высадить войска практически в любом месте, где захотят, без реального значительного сопротивления со стороны нашего собственного флота. Я не виню Тарила — графа Тартариэна — за это. Это не его вина. На самом деле, в этом нет ничьей вины, но это все равно означает, что армия — и я — должны противостоять любым вторжениям, поскольку в первую очередь флот не может остановить их.
Он сделал паузу, пристально глядя на своего князя, и Гектор кивнул.
— Думаю, что ты совершенно прав в этом, — согласился он. — И?
— И в этих обстоятельствах, думаю, было бы разумнее использовать наши ресурсы и время, доступное нам, для производства пушек для армии, а не для флота. Или, по крайней мере, не только для военно-морского флота.
— А?
Гектор задумчиво нахмурился, обдумывая то, что только что сказал Энвил-Рок. И, сделав это, он понял, что граф был прав. На самом деле, очень прав.
Никто на Сейфхолде никогда не слышал о "полевой артиллерии". Во всяком случае, не в том смысле, в котором этот термин когда-то использовался на планете под названием Земля. Сейфхолдские пушки были слишком большими, слишком массивными, слишком медленно стреляющими. На своих неуклюжих "повозках" без колес они были практически неподвижны. Как только они были установлены, о повторном перемещении не стоило и думать, особенно в присутствии врага.
Но, учитывая легкость и удобство новых чарисийских пушек, это может быть уже не так. Тот морской лафет, который разработали чарисийцы — и который ремесленники и литейщики Тартариэна скопировали по эскизам капитана Мирджина, — был бы не очень практичен для использования в полевых условиях, но наверняка можно было бы придумать что-то еще.
— Могу я предположить, что ты обдумывал, как именно можно было установить и использовать артиллерию в полевых условиях? — спросил он вслух.
— На самом деле, об этом думал Корин, — ответил Энвил-Рок, и Гектор кивнул. Сэр Корин Гарвей, старший сын и наследник Энвил-Рока, также был одним из старших командиров войск графа. И, несмотря на кумовство, которое неизбежно благоприятствовало его карьере, он оказался очень хорош в том, что делал.
— И что же придумал Корин?
— Во-первых, новый лафет, — сказал Энвил-Рок. — Это больше похоже на двухколесную тележку, чем на что-либо, что использовали бы военно-морские силы, но мне кажется, что это сработает. По крайней мере, если он построен достаточно прочно. И предполагаю, что их можно было бы довольно быстро буксировать упряжками из двух лошадей. Конечно, было бы лучше работать с четырьмя лошадьми, а не с двумя. Или мы могли бы попробовать это с драконом. Однако тех очень волнуют звуки выстрелов. Думаю, что лошади, вероятно, были бы более стойкими. Вам понадобилось бы гораздо больше их на пушку, и их выносливость была бы ниже, но на более коротких дистанциях они также были бы быстрее.
— Вижу, вы двое думали об этом, — заметил Гектор. — И учитывая обстоятельства, с которыми мы, вероятно, столкнемся в ближайшее время, думаю, что ты, вероятно, прав относительно того, кому артиллерия понадобится больше. Особенно, если вы с Корином сможете выработать тактику эффективного его использования.
— Мы также говорили об этом, — сказал Энвил-Рок. — Вы понимаете, конечно, все, что мы придумаем на данный момент, будет чисто теоретическим. По-другому и быть не может, пока мы не получим несколько реальных фрагментов, чтобы опробовать наши идеи, и даже тогда...
— Берегитесь, ваше высочество!
Гектор вскинул голову, когда один из его стражников внезапно пришпорил коня. Тот прыгнул вперед, резко поравнявшись с конем Гектора, и правая рука стражника взметнулась вверх. Глаза Гектора расширились, когда эта рука буквально сдернула его с лошади, прижав к нагруднику стражника, в то время как телохранитель одновременно повернулся боком в седле. Князь потянулся за кинжалом в автоматической самозащите, когда услышал — и почувствовал — внезапный, судорожный вздох стражника. Железная хватка, которая вытащила его из седла, внезапно ослабла, и Гектор обнаружил, что неуклюже падает на булыжную мостовую. Он сильно ударился, вызвав вспышку боли в левом предплечье, когда приземлился прямо на свежую, влажную кучу конского навоза, но едва ли заметил то или другое. Он смотрел на стражника, который напал на него.
Стражника, который упал вперед в седле с торчащими из его спины двумя арбалетными стрелами, которые в противном случае поразили бы Гектора. Задняя пластина его кирасы замедлила стрелы, но они, должно быть, были выпущены с очень короткого расстояния, потому что пробили ее насквозь.
На глазах у Гектора стражник начал выскальзывать из седла. Князь вскочил на ноги, потянулся вверх, кряхтя от усилий и новой боли в левой руке, когда он поймал мертвый вес человека, который только что спас ему жизнь.
Он снова опустился на колени, держа телохранителя, наблюдая, как из ноздрей другого мужчины пузырится кровь.
— Окно, — выдохнул умирающий молодой человек. — Видел их... в окне...
— Понимаю, — сказал Гектор, наклоняясь над ним. — Я понимаю.
— Хорошо, — выдавил стражник, а затем его глаза навсегда потеряли фокус.
* * *
— Никаких признаков их, кем бы они ни были, — резко сказал граф Корис. — Мы все еще обследуем всю эту часть города, но у них, должно быть, был заранее спланирован маршрут отступления.
— Это все, что ты можешь сказать? — потребовал сэр Тарил Лектор. Граф Тартариэн сидел рядом с Энвил-Роком за столом переговоров, как будто главные военные советники Гектора сомкнули ряды против его начальника разведки. Независимо от того, было ли это на самом деле тем, что они делали, общее недовольство командующих флотом и армией Корисанды было очевидным, и рот Кориса сжался.
— Что бы вы предпочли? Чтобы я сочинял причудливые сказки, чтобы звучать более эффектно? У нас нет ни одного свидетеля, который действительно их видел. Единственный человек, который их видел, мертв, а это значит, что у нас даже нет их описания, а арбалеты все еще были в комнате, из которой они стреляли. Они просто бросили их и ушли, а сама комната является частью офисного комплекса счетной палаты, который пустовал в течение нескольких месяцев. Никто не видел, как они прибыли; никто не видел, как они стреляли; и никто не следил за ними, когда они уходили. У нас нет возможности привязать кого-либо к оружию, даже если бы у нас были подозреваемые под стражей!
— Спокойно, Филип, — сказал Гектор, отворачиваясь от окна, где он стоял, глядя на гавань. Его поддерживаемое перевязью левое предплечье было в гипсе, и, несмотря на его слова, вокруг рта было напряжение, которое никак не было связано с болью от сломанной руки.
— Как, по-вашему, я должен относиться к этому спокойно? — потребовал Корис. — Они были в нескольких дюймах от того, чтобы убить вас сегодня, Гектор. Неужели вы этого не понимаете?
— Поверь мне, я понимаю это слишком хорошо. — Голос Гектора внезапно стал жестче, холоднее. — И я хочу, чтобы о семье этого стражника — Андрея — позаботились. Он не только умер, чтобы спасти мою жизнь, но, как ты только что отметил, он также был единственным человеком во всей группе, который даже видел их. Таких людей не хватает, чтобы ходить вокруг да около. Их никогда не бывает много. Так что проследи, чтобы его семья знала, что я благодарен. Знала, что они никогда ни в чем не будут нуждаться.
— Конечно, прослежу, — сказал Корис более спокойно.
— Хорошо.
Гектор снова повернулся к окну, затем поднял глаза, когда дверь палаты открылась и в нее быстро вошла высокая молодая девушка с волосами Гектора и карими глазами ее покойной матери.
