Внезапно Кассандра насторожилась. Многое изменилось в ее жизни за минувшие месяцы, но прежние привычки и умения никуда не делись и никогда не дремали. И вот теперь, среди тишины и покоя, вдруг будто прозвучал сигнал — опасность! Она осмотрелась по сторонам, прислушалась. Шумела река под мостом, в ивовых ветвях на обрывистом берегу чирикали воробьи, откуда-то издалека доносились звуки обычной жизни — то телега проедет, то лошадь всхрапнет, то бабы поругаются, забыв, что могут потревожить благородный слух гостей. Приезд в деревню королевского семейства поверг ее жителей в благоговейный ужас только поначалу. За два дня все успели немного привыкнуть к знатным путешественникам, повадившимся гулять по окрестностям или ездить в лес верхом на сытых, немыслимо дорогих лошадях, к лощеным гвардейцам, к пышной роскоши, по меркам здешних обитателей свойственной даже последней служанке из свиты королевы.
Что не так в этой пасторальной картине? Вот оно — звук! Непонятное, едва уловимое гудение сплеталось с голосами птиц, плеском воды и шелестом ветра в листве. И Кассандра готова была поклясться, что еще ни разу не встречала по эту сторону двери между мирами чего-то или кого-то, способного издавать такие звуки. Она повернулась к Веллите, и еще до того, как произнесла хоть слово, увидела — волшебница тоже чует неладное. А посему долгих объяснений не понадобилось, лишь короткий вопрос:
— Это по твоей части?
Девушка отрицательно качнула головой:
— Никакой магии, всплесков силы, ничего, — она на минуту задумалась, и продолжила тихо, почти шепотом, будто решившись, наконец, поведать что-то давно мучившее ее, — но сегодня утром, когда Роланд еще не уехал, был всплеск силы. Далеко отсюда, и все кончилось очень быстро, я не успела разобраться. Или выброс слабый, или кто-то хорошо погасил откат...
Кассандре совсем не нравилось, как Веллита теребит край скатерти. Это наводило на вполне определенные мысли — волшебница нервничает и даже боится.
— А раньше такое бывало?
— Конечно. Когда я открываю портал, происходит то же самое.
— Почему же утром маг из охраны ничего не почувствовал?
— Он не сумел бы, — девушка вздохнула, — это был всплеск высшего свойства, для нашего мага слишком слабый, почти незаметный. Потом приехал гонец, и я решила, что раз Амилар готовит встречу с Роландом, кто-то из высших открывал портал, и тогда все понятно...
— А что у вас обычно так гудит?
Веллита беспокойно осмотрелась и прислушалась. Гудение приблизилось, стало различимо и для менее чуткого слуха, чем у Кассандры.
— Я не знаю, — прошептала она, — но магии в этом нет...
— А что так обычно шумит у нас? — поинтересовался Морис.
Кассандра поняла, куда он клонит, и едва не поперхнулась. И все же закрыла глаза, представила себя не за столом с придворными сказочного короля, а где-нибудь в засаде на дальней Периферии.
Мягкое, ровное гудение ввинчивается в мозг. Глупо гадать о причинах, память, услужливая и точная, выбирает варианты, технические характеристики, определяет степень опасности приближающейся машины...
— Бред! — буркнула она и вскочила, подошла к окну, — Нет, так не годится, никакого обзора.
— На чердак! — скомандовал Морис и бросился вверх по лестнице. Следом побежала Веллита — еще бы, на дверях и окнах защитные заклинания, если полезть напролом, можно там навсегда и остаться.
Когда Кассандра забралась по приставной лестнице в полумрак чердака и выбралась через слуховое окно на крышу, ее приятель и волшебница стояли рядом, забыв про опасно гремящую под ногами черепицу. С выражением крайнего изумления они взирали куда-то вдаль, за реку. Там, еще плохо различимое из-за расстояния, чуть выше леса, едва не задевая верхушки деревьев, плыло непонятное темное пятно.
Стоп, почему непонятное?!!
То, что кружило над лесом, как брат-близнец походило на беспилотный катер, какой использовали в ее мире для быстрой очистки небольших территорий от враждебной живой и неживой силы. Пригодный для использования только в атмосфере, немного устаревший, но такие все еще нередко пускали в дело. Всякие захваты-штурмы, и прочие радости жизни. Солнечный свет бликами скользил по обшивке, слишком громко, будто от чрезмерной нагрузки, урчали двигатели, до оскомины знакомая конструкция неловко выполнила маневр и целенаправленно двинулась вперед — к деревне, к Большому мосту.
Кассандра стряхнула нахлынувшее оцепенение и едва не выругалась самыми грязными, самыми непотребными словами, каким научилась за всю свою далеко не идиллическую жизнь. Как могло завладеть ею дурацкое предубеждение, будто бы она оказались в мире, едва справившимся, о, хвала Создателю, с изобретением колеса?! И даже если так, дверь открыта, она сама вошла сюда отнюдь не с пустой кобурой. Как бы там ни было, летающая дрянь из ее мира, нашпигованная оружием всех мастей, как праздничная утка яблоками, пролезла сюда и не поморщилась!
А деревенская ребятня на дороге с раскрытыми ртами глядит на приближающееся диво — глянцево-стальную штуковину размером с дом, ощетинившуюся темными трубами непонятного назначения!
— Морис, их надо убрать! Куда-нибудь в лес! — воскликнула Кассандра, понимая, что до всех не докричишься, и неведомым чутьем, доставшимся от отца и не раз выручавшим в прежние времена, уже предвидя картину грядущей бойни. И безо всякого волшебства зная, если цель — люди, то лес не спасет. Стоят на этих катерах такие гаденькие датчики, от которых и под землей не укроешься. И все же жаль, что нет под рукой той памятной служанки из замка, с голоском как у пожарной сирены.
— Спускаемся! — сказал Морис, подталкивая обеих женщин к чердачному проему.
Кассандра поразилась его хладнокровию, будто в случившемся нет ничего необычного. Не то, чтобы ее охватила паника, но все же увиденное изрядно ошеломило, как если бы на пресловутой Периферии довелось напороться не на привычную технику, а на огнедышащего дракона. Она пока отбросила еще одно соображение, с которым следовало разобраться после, при первом удобном случае. Соображение было такое — обшитые броней посудины с пулеметами, даже беспилотные, отродясь не поднимались в воздух сами по себе.
Все, что случилось после, напоминало переполох в сумасшедшем доме. Кассандра успела забежать в комнату и вытянуть из-под кровати изрядно похудевшую сумку с остатками собственного арсенала и вещами, и уже бежала вниз, когда услышала, как Морис подал сигнал к отступлению:
— Адель, дело дрянь! — заорал он, свесившись в пролет лестницы, — бросай все и быстро в лес! Остальных тоже касается!
У двух гвардейцев, дежуривших у дверей, от такого неподобающего обращения к королеве отвисли челюсти, а служанка с грохотом уронила поднос. Зато сама королева не стала требовать объяснений, зная — ее друзья не ошибаются. На шум выскочил хозяин постоялого двора и тут же получил приказ от ее величества:
— Проследите, чтобы все ушли из дома!
— И с моста! — подсказал Морис.
— И с моста! Прячьтесь в лесу!
Началось что-то невообразимое, беготня, торопливые сборы, визг и столпотворение. Кассандра подхватила со стола кружевной веер, треснула им по спине хозяйскую дочку, которая полезла снимать со стены шитый бисером коврик:
— Брось барахло, дура! Все вон отсюда!
Королева ушла в сопровождении гвардейцев, остальные выскочили следом. Кто-то из местных жителей услышал об опасности или догадался сам, так что воцарилась полнейшая неразбериха. Одни бежали в лесок за деревней, другие наоборот мчались к мосту, поглядеть на причину паники. Кассандра повторяла приказ всем, попавшимся навстречу, подкрепляя его языком жестов, да таких, что народ бросался врассыпную. Вдруг она увидела, что Морис и Веллита отстали. Волшебница опустилась на колени прямо посреди дороги, а ее спутник стоял рядом, присматривая, чтобы девушку, чего доброго, не затоптали. Она чертила в пыли какие-то каракули, потом соединила пальцы, и между ладонями заклубился алый туман. Розовые нити потянулись в пространство, медленно истаивая и теряя цвет в нескольких шагах от своей создательницы. Сначала Кассандре почудилось, что у нее звенит в ушах, она даже растерянно потерла висок, а потом вздрогнула, услышав в собственной голове тихий, будто приглушенный расстоянием голос:
— Я Веллита Делари, леди Эсперенс, по приказу королевы Адельгейды говорю всем, кто слышит меня. Деревне угрожает опасность. Кто на улице — уходите под деревья. Не успеете — спрячьтесь в погреб. Не позволяйте машине, летящей в небе, заметить вас...
Занятно здесь оповещают об опасности! Совестный результат сочинительства Мориса и магии Веллиты возымел действие, хоть на вкус некоторых избранных слушательниц и походил на бред. Зато здесь, похоже, в телепатические штучки верили безоговорочно и за галлюцинации не принимали. Бегство обитателей деревни стало осмысленней и целенаправленней. Морис подхватил волшебницу под руку и повлек дальше от моста за несколько мгновений до того, как тень от зависшего в воздухе катера стала огромной и закрыла солнце. А потом ударил первый залп.
То, что было аркой Большого моста, застроенной аккуратными домиками, с грохотом взметнулось вверх огненным вихрем. Жаркая волна дохнула, ударила вслед, накрыла беглецов, скатившихся в придорожную канаву. Кассандра ругнулась, напоровшись на колючки, но тут же вскочила и высунулась обратно, чтобы увидеть, как их недавнее пристанище осыпается в реку лавиной булыжников, досок и черепицы.
На душе стало мерзко, и не только из-за нападения, пусть такого неожиданного и коварного. Кассандра любила не только бриллианты, еще ей нравились мосты. Просто так, сама не зная, почему, она испытывала большую симпатию к этому изобретению человечества. Могла бесконечно любоваться тысячелетними каменными арками, заросшими мхом, темным кружевом пролетов и перил из более поздних веков и невероятными, уносящимися за горизонт сооружениями из ее собственного мира и времени. Что-то хорошее и правильное виделось ей в задумке соединить берега, и не одно только желание сделать дорогу прямее и проще. Тем острее резануло по сердцу это зрелище, как давно забытый тревожный и мучительный сон — мост, в дыму и пламени летящий в пропасть. Достойная иллюстрация к концу света.
Оставив от моста одни воспоминания, катер принялся за расстрел близлежащих домов. В грохоте взрывов и треске рушащихся стен утонул детский плач и редкие вскрики ужаса из окрестных кустов. Обитатели деревни, успевшие разбежаться, еще не поняли толком, что самое ценное у них спрятано в этих самых кустах, а дома во все времена имели завидную манеру строиться заново.
Кассандра, Веллита и Морис выбрались из канавы и осторожно, под прикрытием деревьев, пробрались на дальнюю сторону большой лужайки на окраине, где под огромным старым дубом спряталась Адельгейда. От собравшихся возле королевы гвардейцев обнаружилась немалая польза — окружив повелительницу широким кругом, они своим присутствием и видом напрочь отбивали у желающих охоту посмотреть, что творится под деревом. Хотя невзыскательный зритель не нашел бы ничего особенного в событиях и предметах, ничуть не менее странных, чем тот, который кружил в небе — маги и их штучки, обычное господское дело. Включая, кстати, и огонь, сыплющийся на головы народа попроще.
Придворный маг из охраны, с виду почти неотличимый от обычного гвардейского офицера, даром времени не терял — вокруг королевы сомкнулись магические щиты, самые мощные, на какие хватило сил и амулетов. Обезопасив повелительницу, он даже рискнул перейти в наступление — пытался подобраться к гуляющей над верхушками деревьев махине каким-то поисковым заклинанием, нащупать магию, движущую огнедышащей конструкцией, но, разумеется, без толку. Веллита держалась молодцом в том смысле, что не стала тратить силы на бесполезные попытки в том же роде. Но она представления не имела, как быть дальше, и бросила на Мориса отчаянный взгляд, полный растерянности и мольбы.
— Надо это убрать, — немедленно согласился он, и Кассандра хмыкнула:
— Как? Метнуть кувалду?
— Да хоть кувалду!
Морис вывалил содержимое сумки прямо на траву, пихнул Кассандру локтем:
— Вспоминай, как устроена эта штука, это по твоей части! А вы, — он кивнул магу-гвардейцу, — найдете способ проверить, не летает ли в окрестностях еще пара-тройка таких посудин?
Способ нашелся, это не откат высшей магии искать, замаскированный по самое некуда, а всего лишь посторонний предмет в воздухе. Больше предметов не обнаружилось. А Кассандра уже догадалась, куда клонит Морис, оставила в покое пустынный горизонт и сосредоточилась на той гадости, что уже имелась во всей красе, блеске и грохоте. Изучать устройство таких машин до последнего винтика ей в обязанность никогда не вменялось, но это не означает, что она не знала, как заставить их работать. Или, соответственно, не работать.
Итак. Кассандра усмехнулась — полгода назад она считала прописной истиной, что сбить такой катер несложно, если отключена основная защита (а она отключена, сразу видно). Конечно, ракетой и дурак собьет, но, как ни прискорбно, дураков с ракетами поблизости не наблюдалось. Придется зайти с другой стороны. Он управляется с земли. Откуда? Обычно издалека, того, кто сидит за пультом, за минуту не найдешь. Да и пульт по размеру всего ничего, спрятать можно запросто. Ладно, пропади он пропадом, тот пульт, что-то еще здесь не так. Обычно катер движется мягче и ровнее, работает четче, а тут или оператор — двоечник, или случился сбой в программе, причем сильный. Память уцепилась за важное воспоминание, из небытия выплыл голос Наро и тот разговор в лесу у костра за полчаса до гибели мага...
-... Видите ли, принцесса, есть одно затруднение, и оно не только в том, что пронести нужный предмет через случайный портал редко кому удается. Хоть с виду и не скажешь, но нашим миром правят совсем другие силы, поэтому всякий раз происходит маленькая неприятность...
— Какая?
— Сложные устройства из мира Далеких звезд, вроде тех, без которых вы не мыслите жизнь... — он кивнул на ее широкий браслет, — здесь ломаются...
— Как это? Совсем?
— Нет, с механикой все в порядке, а вот такие штучки... — он снова показал на исправно мигающий синим огоньком поисковый детектор, — выходят из строя довольно быстро, будто время для них ускоряется во много раз. В Амиларе, у самой границы, все работает исправно, но чем дальше от Большого портала, тем быстрее идет процесс. Что-то связанное с энергией, но я не специалист...
Стало быть, повезло хоть в одном — для себя оружие Кассандра всегда выбирала надежное и простое, как пряник, без лишней зауми, чтобы никакие происки врага по выведению деликатной аппаратуры из строя не спасли этого самого врага от контрольного выстрела. Морис, похоже, не то рассуждал тем же образом (хотя полицейскому вроде бы не положено), не то увлекался "классикой", считая зазорным хорошему стрелку полагаться не на точность руки и глаза, а на чудеса науки. А поскольку за все остальное снаряжение, прихваченное еще в Париже, толком браться так и не довелось, оба не придали значения и даже почти смирились, что оно может подвести. Теперь это многое меняло.
