Цельсия хотела отправиться сразу, но я опять упёрлась, потому что не хотела появиться в чужом мире невыспавшейся и уставшей. На том и порешили — и часов в восемь утра, после завтрака, я перекрыла все краны в квартире, встала посреди кухни, взяла в руку висящий на шее кристалл, и сосредоточилась на нем:

Ну чё, коза — прошептала я, и окружающее пропало.

Глава 4

Вывалилась я, конечно, некрасиво. Хорошо, свидетелей не было, как из пространства формируется нечто, и с визгом падает на диван. Или не диван, но что-то мягкое. Визжать-то, получается, недостойно магистра, тем более что с Земли. А я визжала. И так визжала, что дома, небось, не только подруга Цельсия, но и соседка услышала. Неловко, право.

Вывалилась в помещении. Помнится, тётка проректор говорила, что это её приёмная. Ничего себе приёмная, квадратов на сотню потянет. Свет такой неяркий, вроде аварийного освещения, но видно неплохо. Три входа, или выхода, дверей в них, похоже, нету, а что-то вроде портьер тяжёлых. А может, дверь за портьерой. Ага, и на замке. И откроют её через неделю, когда я тут от жажды помру на фиг.

Нет, от жажды не помру. Вдоль одной стены мелкий бассейн, шириной метра два. Ну, это кажется, что мелкий, потому что рисунок на дне виден, а сама я туда не лазала. Я у другой стены упала, здесь как раз несколько диванов, не прямых, а полукруглых, только столиков не хватает. Потолок не давит, метра три, наверное.

Так, вещи при мне. И амулет фиолетовый в руке, надо его спрятать подальше, обидно будет тотчас по прибытии обратно отправиться.

Слезла с дивана, заковыляла в сторону ближайшего выхода. Нет, не заковыляла, конечно, а направилась гордой походкой с остановками. Страшно же, хоть я и смелая, решительная, отважная.

Выход и впрямь оказался занавешенным чем-то вроде портьеры. Во всяком случае, двери там не было, и прошла я сквозь него, почти не встретив сопротивления. А как прошла, зажёгся свет, гораздо ярче, чем в приёмной. Но тут непонятно что за помещение, ни тебе диванов, ни бассейнов, стула и того не видать. И маленькое, метров на двадать всего. Окон нет. Кладовка, наверное.

Уже уверенно вышла обратно, теперь там тоже при моём появлении зажёгся свет. Ишь ты, и в бассейне вода заструилась, это у них джакузи такое, что ли?

Уже и вправду решительно прошла через другой выход. Ага, кабинет начальницы. У нашего ректора тоже похожий стол был, буквой "Т". Только у него вдоль стола кресла стояли. А здесь с одной стороны стулья, а с другой непонятно что. Похоже на кресла, но с какими-то непонятными штуками сверху, вроде душа. И на полу, как в душе, сливные отверстия.

И тут меня осенило. Цельсия ведь говорила, что у них и ракообразные есть, и сухопутные. Значит, с одной стороны раки садятся, и их тёплой водичкой поливают, а с другой люди. Или кто у них ещё есть.

Вдоль одной стены небольшие овальные окна. Но в них темно совсем, ничего толком не разобрать.

Вытащила из сумки камеру, наделала фотографий. Исторический момент, блин, первые шаги в новом мире! Перешла в приёмную, куда вывалилась, и тоже запечатлела детали.

Надо третью дверь проверить. По идее, выход там. Сумку повесила через одно плечо, ноутбук через другое, и направилась к выходу. Только коснулась портьеры, а она меня в живот лупит, чем-то твёрдым. Даже с ног сшибла. Не то, чтобы больно, а за землян обидно.

Портьера оказалась Цельсией.

— Маша, Маша, я так рада! Ты перешла, ты сумела! Дай я тебя обниму!

— Привет, подруга! — я тоже обрадовалась — Обниматься лучше стоя, мне кажется.

— Маша, ты в порядке? Ничего не болит, руки не дрожат? — слезла с меня Цельсия. Я тоже поднялась, и мы обнялись.

Подруга оказалась мне по плечо, чуть выше. Крепенькая такая, не то что пышечка, а скорее танк небольшой. Да и весит, как танк, наверно, уж не меньше ста килограмм.

— Какая ты красивая — не удержалась я, отстранившись — цвет панциря просто обалденный! И нет, не болит ничего, и руки не дрожат.

— Я так торопилась, даже тебя сшибла в проходе. Ты не устала? Не проголодалась?

— Да мы же с тобой только что выспались, и позавтракали. Хотя это я позавтракала, а ты голодная, наверно?

— Есть такое дело. Вот что, сейчас всё равно ночь, никого тут не будет ещё часов шесть. Пошли ко мне домой, с дочками познакомлю, с мужем. А вернёмся, когда здесь народ появится. Сама-то я, видишь, последний раз ела два дня назад.

— Пошли, конечно. Это далеко?

— Далеко, но мы кристалл перехода используем.

— Это не очень дорого?

— Брось, не дороже ракушек. Можем себе такое позволить. Давай, обнимемся — и Цельсия нижними руками обняла меня, а двумя верхними что-то сделала у меня за спиной.

На этот раз я не визжала, переместилась достойно и даже не упала. Тем более, что держалась за Цельсию обеими руками.

Очутились в комнате метров на сорок, с одной стороны уже привычный бассейн, с другой — прочный квадратный стол, два табурета и два кресла вокруг. У стены топчан и нечто вроде шкафа с дверцами. Над комнатой прозрачный купол, видно звёзды, две очень крупные. Дверей, даже с портьерами, нет, но почти под куполом круглый люк.

— Это у нас учебная комната — пояснила Цельсия — приучаем девочек к быту сухопутных. Тебе тоже здесь будет удобно.

Тут бассейн взбурлил и из него на сушу вырвались две уменьшенные копии Цельсии. Первой с воплем вылетела та, что поменьше, и впечаталась подруге в живот. Цельсия ловко подхватила её, и прижала к себе. Вторая копия была сдержанней, ловко выскочила из воды и подбежала было к матери, но увидела меня и насторожилась. Цельсия быстро произнесла несколько непонятных фраз, после чего старшая девочка явно расслабилась, а младшая увидела меня и замерла. Даже рот приоткрылся, совсем как у наших, земных детей.

— Видишь, дочки мои. Старшую зови Линка — при этих словах старшая слегка поклонилась — а младшую Преста.

Я приложила ладонь к груди, сказала:

— Мария, — тоже наклонила голову в сторону старшей — приятно познакомиться.

Младшая так и сидела с открытым ртом у матери на руках. Тем временем старшая — Линка — подошла к матери, приобняла её одной рукой и потёрлась головой.

Цельсия начала отдавать распоряжения. Старшая нырнула в бассейн, маленькая показала на меня рукой и что-то спросила у матери.

— У меня есть для Престы подарок. Можно сейчас подарить?

— Да? — удивилась Цельсия — Можно — и что-то объяснила дочке. Та заинтересованно уставилась на меня, уже с закрытым ртом.

Я вытащила из сумки водяной пистолет, набрала воды, благо её тут целый бассейн, показала, как стрелять, и вручила. Девочка осторожно взяла игрушку, слава богу, пальчик как раз поместился на курок. Я нажала на её палец, вырвалась струя. Ребёнок что-то сказал, посмотрел на меня — и как следует облил лицо. Я засмеялась, а Цельсия спустила ребёнка на пол и что-то сказала. Та отвернулась от нас и начала палить в сторону бассейна.

Тем временем вода вновь забурлила, показалась старшая дочка, а вслед за ней, надо думать, муж-охламон. Слава богу, без браслетов на руках, но панцирь украшен затейливым серебристым орнаментом, в центре круглый кристалл миллиметров пятнадцать. Ярко-желтый. На темно-коричневом смотрится стильно.

— Это мой муж, зови его Трокк — представила Цельсия, и продолжила что-то по своему. Когда я уловила слово "Мария", то слегка поклонилась ему. Тот тоже что-то залопотал по-своему, но подруга переводить не стала, только отдала какое-то распоряжение.

— Можно я вручу подарок старшей дочке?

— Конечно.

Я достала топорик.

— Что это?

— Топорик. Он такой украшенный, потому что не для работы, а скорее для удовольствия. Им можно рубить дерево, или врагов. На суше можно даже метнуть во врага, но сама я так не умею.

— Оружие? — переспросила подруга. — Ну, теперь она вся твоя — и перевела дочери мои слова.

У той прямо глазки засветились, причём буквально. Не то, чтобы застенчиво, но осторожно приблизилась ко мне, и я вручила подарок. Линка что-то сказала, поклонилась, и отошла, изучая.

— У меня есть подарок и для твоего мужа — сказала я — как лучше, сейчас вручить, или потом?

— Лучше без детей, когда они уйдут. А сейчас мужчина пойдёт на кухню и приготовит тебе угощение. Это ритуал такой, всё выпивать необязательно. Вот потом и подаришь. А что именно?

— Кристалл.

— А-а, хороший подарок. Ты присядь пока, а я отправлю детей спать, мужа готовить. Это недолго — и она начала распоряжаться. Надо сказать, только младшая не хотела откладывать игрушку, но послушалась и она.

— Устала переводить — пожаловалась Цельсия. — потом начнешь говорить по-нашему, проще будет, а пока тяжело. У тебя вообще какие планы?

— Хочу убедиться, что здесь для меня приемлемые условия, определиться с темой работы, ну и с тобой дела порешать. Еще буду фотографировать, чтобы другие абитуриенты видели, куда поедут.

— А, ну это правильно. Ещё подарки есть для кого-нибудь?

— Да, для ректора и для тебя.

— А для ректора— то зачем?

— Хочу сделать приятное.

— Дорогой?

— Нет, мелочь, но с родины.

— Ну конечно, вы же из одного места! Я и забыла. Отведу тебя к ректору.

Появился Трокк, неся на подносе горшочек, накрытый прозрачным колпаком. Поставил перед нами на стол, снял колпак с горшочка. От горячего содержимого пошёл запах, довольно приятный.

Трокк сел за стол рядом с Цельсией, старшая дочка принесла что-то вроде пиал. Цельсия ловко разлила содержимое горшочка по пиалам.

— Это напиток из особых водных растений — пояснила она — его выпивают с другом, когда он приходит в дом первый раз. Не беспокойся, для тебя не вреден. Пей, мы тоже выпьем. Нет, подожди, дочке от тебя что-то нужно — и о чём-то спросила скромно стоящую у стены Линку. Та что-то ответила, Подруга перевела:

— Она хочет подарить тебе детский амулет, он был нужен, когда она начинала осваивать магию, а теперь ей не нужен, а тебе может пригодиться. И правда, он может быть полезен, помогает сформировать заклинание. Слабенький, конечно, но зато не требует никаких умений.

Дочка подошла, положила мне в руку кожаный браслет с маленькой красной бусинкой и убежала, я даже не успела поблагодарить.

— Бусину можно носить на руке или на шее — пояснила Цельсия — а теперь давайте, выпьем все этот напиток.

Я осторожно взяла пиалу, понюхала. Запах приятный, немного хвойный. Осторожно попробовала. Чуть отдаёт корицей, чуть земляникой, кисловатый, но приятный.

— Пьют маленькими глотками — подсказала подруга — и молча.

Я так и сделала. Прислушалась к себе, но ничего особенного не почувствовала. Поставила пиалу на стол.

— Спасибо — сказала.

— Мы всегда рады тебе в этом доме — сказала Цельсия — а теперь можно вручить подарок мужу.

Я вытащила из сумки коробочку, в которой лежал красный кристалл. Самый большой, что нашла у ребят, шестнадцать миллиметров, и вручила Трокку. Тот сначала не мог открыть коробочку, пришлось показать, куда нажать. Когда увидел, что там, обомлел, показал жене. Вскочил из-за стола, что-то по своему проговорил, ткнулся головой в мой висок и нырнул в бассейн. Но подарок не выпустил.

— Стесняется — пояснила Цельсия. — Ну, ты и отмочила, подруга. Он давно мечтал о красном камне, а я ему обещала только когда с банком расплатимся. А тут вон, и такой крупный. Так что, спасибо тебе.

— Подожди, у меня и для тебя кое-что есть. — я достала колье с меняющими цвет сиреневыми камнями — понимаю, что ты такое носить не станешь, но от чистого сердца.

— Ничего себе! — удивилась Цельсия, взяв колье в руку — у нас таких и не бывает. Это стоит как мой дом, наверно. Спасибо, Маша — и она тоже коснулась головой моего виска.

— Маленькие можно на клешню поставить, у меня есть хорошая. Теперь, правда, без дела лежит, как украшение, вот и украшу. А большие даже не знаю, пусть полежат пока.

— Хорошо, тебе лучше знать. Теперь давай посмотрим, какой у нас есть товар для продажи — я вытащила пакет с мелкими фианитами -здесь около тысячи, я предлагаю их продать.

— Так — взглянула Цельсия — вроде, камни неплохие, хоть и незнакомые. Если держать цену и торговать самим, получится продать по три-четыре ракушки. Можно поискать купца, который даст за всё тысячи две. Ты как думаешь?

— Мне кажется, эти лучше сразу все продать, тем более что нам некогда торговать. Теперь смотри, здесь большие кристаллы — я вытащила пакет — их здесь сорок четыре.

Цельсия внимательно осмотрела камни.

— Это красивые камни, и неплохо должны держать силу. Их можно и как ювелирные использовать, и для заклинаний. Точно не скажу, но тысяч на двадцать они потянут. Правда, ни один купец сразу столько не возьмёт.

— Ну и не надо сразу. Тебе виднее, что с ними делать, но я бы продавала по несколько штук. А штук пять оставила бы себе, мало ли придётся подарить нужным людям.

— Может быть...то есть я не против, оставим себе часть. Но ты представляешь, какое это богатство?

— Не очень. Никогда богатой не была.

— Я тоже. Что с ракушками делать будем?

— Я думаю, доход от мелких камней потратим на себя, а с крупных прежде всего нужно закрыть твою ипотеку. А дальше посмотрим.

— Спасибо, Маша.

— Теперь ещё камни — я достала пакет с самыми первыми фианитами. — хотелось бы из этих сделать амулеты и увезти с собой.

— От грозы?

— Не только. На амулеты от грозы мы ловим одарённых силой, но можно продавать и другие. Ты вот можешь на привлечение мужчин и на сопротивление болезням делать — вот таких бы штук по пятьдесят, сто на грозу, и надо подумать, что ещё можно. Если заказать на стороне, это дорого?

— Да, от одной до десяти ракушек, смотря на что. Но если заказывать на стороне, то нужен человек для настройки, а как ты будешь в мастерские спускаться? Это у меня есть сухая комната, а многие живут на глубине. Так что лучше я поищу схемы и сама попробую. Завтра не обещаю, а дня за два найду что-нибудь, и мы обсудим.

— Не тяжело будет много камней зарядить?

— Так смотря какие заклинания накладывать. Самые простые защитные — от грозы, от болезней. Их штук пятьдесят в день могу, ну а на мужчин — не больше десятка.

— То есть желательно мне здесь провести не меньше недели.

— Получается так.

— А как выглядят ракушки, которые нам нужны?

— Ты не знаешь? — удивилась Цельсия — сейчас принесу.

Она нырнула в бассейн и через пару минут принесла несколько... наверно, монет неправильной формы и разной величины. Все одного цвета, блестящие серебристые. Довольно тяжёлые, я бы сказала, металлические.

— Вот, это одна ракушка — хозяйка положила передо мной самую маленькую — это две ракушки — показала монету побольше. У меня есть где-то ещё на пять, но не стала мужа будить.

— А как же купцы платят тысячу ракушек сразу? Это же тяжело.

— Знаю, что с помощью банкиров, а как именно, не представляю. Но, похоже, скоро это узнаем.