Через несколько дней в присутствии Нины у меня в палате собрали наш женсовет и решили отправить Веру обратно. Отпуск за свой счёт — это хорошо, как и доброжелательное отношение начальства, но перегибать и злоупотреблять этим всё равно не стоит. Мало ли где и когда может снова потребоваться что-либо аналогичное. Решили, что Аля будет у меня только днём пять-шесть дней в неделю, а один-два дня её будет заменять при мне Ниночка. Когда я попытался вякнуть, про наём профессиональной сиделки, чтобы не нагружать девочек обе на меня обиделись, пришлось посыпать себе голову пеплом, извиняться и напоминать, что я вообще тут головкой ушибленный и имею законное право говорить глупости. Нина будет дежурить в выходные дни на работе Василия, и он с бабушкой вполне справятся с Ленуськой, а Але в выходной нужно дать возможность полноценно отдохнуть... Я смотрел на моих девочек и в голове всплыла старая фраза, что Боги друзьями нас награждают, а родственниками наказывают. А я теперь перед этими девочками в таком долгу, что всю жизнь выплачивать — не выплачу. Да и не закончилось ещё ничего. А девчонки в том, что делают и собираются делать не видят ничего героического или пафосного, они делают правильно и как нужно, а остальное — несущественные мелочи, и тьфу на них!...
Когда, наконец, меня вынули из гипсового каркаса и переложили на обычную функциональную кровать, я получил возможность использовать её функции, это стало словно новым качественным рубежом. Я вдруг понял, что такое растительное существование меня просто убивает. Двигаться я не могу, добавляю как заклинание даже, когда проговариваю про себя эпитет "пока", в смысле, пока не могу двигаться, и это пройдёт. Фониатора, который лечит певцов местного театра и вокалистов из консерватории, Аля нашла через Марию Сергеевну, мы ждали на этой неделе и я, если бы мог, сжимал кулачки от сглаза. Значит, у меня остаётся только речь, вот и стал диктовать Але окончание "Дневного дозора", там уже совсем тютелька осталась. Я вспомнил, что в своё время сам пользовался тренировочной программой "VIST", которую бесплатно можно было скачать в сети. Аля покопалась и нашла аналогичную и здесь, только называется "V-Mentor", по которой стала заниматься прямо в палате на ноуте и уже через четыре дня шлёпала по клавиатуре всеми десятью пальчиками. Я-то когда-то провозился больше времени, потому, что меня интересовала не русская раскладка, а стандартная американская и ей в комплект немецкая и французская. А умляуты и отсутствующие в американской раскладке буквы вы предлагаете каждый раз через символьное поле вводить? С этой диктовкой даже время побежало как-то веселее. Мы добили "Дневной дозор", вычитывать пришлось мне, а Алька исправляла и жутко стеснялась. Ну, художник она, и хоть стреляйте, плевать ей на то, как правильно писать и расставлять запятые, которые, как она мне сообщила, вообще, гады какие-то придумали, чтобы они людям мешали. И не стану я её судить или давать оценки. Ну, не знает она правил препинания, а Нина запросто напишет "ЕЩЁ" с четырьмя ошибками. Зато первая так рисует и такие фотографии делает, что глаз не оторвать, а за пирожки второй можно и Родину на пару часиков продать. Приступили к "Сумеречному дозору", а фигли, раз есть время и возможность, да и издателя расстраивать не стоит...
Немецкий рыбак, я про герра Фишера, если вы не догадались, доказал, что он мужик конкретный, в суд подал и вынудил наш минкульт выплатить неустойку и компенсацию упущенной выгоды от пользования моими произведениями в размере шестисот пятидесяти тысяч марок, не считая оплаты судебных издержек, хотя сначала в иске фигурировала цифра в четыре миллиона марок. А потом с моего согласия, совершенно по-немецки перевёл все полученные деньги на оплату моего лечения. Ну, немец он, и совершенно не разбирается в наших безумных финансовых реалиях, а я как-то не поспешил ему объяснять, как это нужно правильно делать, думал, что время есть. Он же дисциплинированный и правильный тевтон, собрал большую пресс-конференцию, и в присутствие кучи журналистов перевёл деньги в Россию на моё лечение. Смеяться можно начинать после слова "МОЁ" или "ЛЕЧЕНИЕ", это уж кому как нравится. Ему прислали отчёт о том, что целевой перевод в России получен. А дальше? А дальше всё. Чёрная дыра. Куда делись деньги, не узнает никто даже с паяльником желающий его засунуть кому угодно и куда угодно. Но деньги не то, что до больницы, они даже до Урала не дошли, даже малая часть от них. Мне ещё и извиняться перед врачами пришлось, мол, что я с правильным немцем мог сделать. Вот казахи фишку рубят, столько лет в одной стране жили, они чётко оплачивают больничные счета и никаких абстрактных переводов. С другой стороны, мне теперь никто не может ничего предъявить по поводу того, что я отсудил кучу денег у любимого государства. Вернее, да, отсудил, но деньги в страну вернулись и этим государством разворованы, а что из одного кармана в другой перескочили, так это не ко мне вопрос, до меня ни копейки не дошло. Ах, вы не знаете. А мне всё равно! Где деньги!? Вы их выплатили и вам же их обратно перевели и куда вы их дели, меня не касается. А будете возникать... Где деньги!?... Когда я Карлу по телефону эту ситуацию разъяснил, он очень расстроился и чуть не рванул следствие проводить. Пришлось объяснить, что этим он добьётся только того, что ему, может быть, какого-нибудь стрелочника отдадут и никаких концов он в жизни не найдёт. А в качестве бонуса я поимел осознание и обещание Фишера, что в будущем он сам никаких финансовых движений в сторону Российских пределов больше делать без согласования со мной не станет. Дороговатый вышел урок, по нынешнему курсу — почти поллимона американских жабьих шкурок, но, чего уж. Лучше бы уж он деньги просто моему детдому перевёл...
Заодно и вопрос с моей работой разрешился окончательно. Мой знакомец по трудовым спорам целый день консультировался с моими врачами, потом пришёл ко мне и стал рассказывать подробности сложившегося положения. Моего контракта с филармонией осталось чуть больше полутора лет. Вот только после моей выписки из больницы, которая планируется осенью, мне на год будет определена первая группа инвалидности, то есть "человек — нуждающийся в постоянном постороннем уходе". Через год в самом оптимистичном развитии ситуации я могу надеяться на вторую группу инвалидности, то есть полная нетрудоспособность при полной невозможности меня трудоустроить. И это не меньше чем на ещё один год. Вообще, же рассчитывать на полное возвращение ко мне двигательных возможностей, позволяющих мне вернуться к своей специальности музыканта у меня, по официальному заключению врачей, почти нет. То есть, в идеальном варианте, и значительной положительной динамике, через пару-тройку лет может быть поставлен вопрос о третьей группе инвалидности и моей профессиональной переориентации и обучения меня новой специальности, по которой я смогу работать без ограничений. То есть, даже через несколько лет я не смогу вернуться к выполнению работ, на которые составлен мой контракт с филармонией. К моей удаче, при составлении моего трудового договора, как я уже выяснил, срок договора указан не количестве отработанных лет или месяцев, а до конкретной даты через три года. В первом случае мне бы никакие больничные не помогли, и даже год выговора можно было вычеркнуть, как время, в которое контракт не исполнялся по техническим причинам и на него просто продлить действие договора. Теперь же контракт фактически разрывался под действием неодолимой силы, так как я не в состоянии исполнять его условия по состоянию своего здоровья. Договорились, что к моменту выписки и проведения ВТЭК, которая определит мне первую группу инвалидности, он соберёт для суда все необходимые документы и врачебные заключения и тогда же подаст документы в суд, для разрыва моего контракта без неустоек и прочих взаимных претензий...
Само собой, во время этих разговоров в палате была Аля, которая после ухода адвоката задумчиво подошла, присела на кровать и стала рассказывать. У них в доме в ещё детстве жила старенькая бабулька, как уж она попала в Челябу, никто толком не знал, но трогать её серьёзно опасались даже записные местные скандалистки. Хотя, бабулька никому ничего плохого не делала и по вечерам на метле не летала. Только знали, что она раньше в лесу жила и была потомственной то ли тунгусской, то ли хакасской, а может ещё из какого таёжного народа шаманкой. И вот однажды, когда они, тогда ещё совсем малышня играли, а накануне похоронили кого-то из жителей соседнего дома, и дети со свойственным их возрасту попугайством устроили свои игрушечные похороны, к ним вдруг подошла шаманка и сказала, чтобы они так не играли. Она вообще никогда не вмешивалась в происходящее вокруг, а тут явно рассердилась и объяснила им, что это большой грех, что так они призывают чёрное и плохое к себе и своим родным. Что даже в игре нельзя никого закапывать, а то придётся закапывать по-настоящему. Что нельзя играть и врать про болезнь, которой на самом деле нет, Бурханы (Боги) могут обидеться и наслать настоящую болезнь, чтобы наказать за враньё. И она вот об этом вспомнила и думает, а не накликал ли я себе эти проблемы, когда ходил и изображал свой несуществующий тендовагинит? И что она меня просто умоляет больше так никогда не делать. И что я мог тут ответить? Тем более, что я теперь точно знаю, что Боги реально существуют и вмешаться могут, кто ж их Богов поймёт? Может есть связь, а может, нет её, мы уж точно не узнаем. Не придёт по почте уведомление с божественным вензелем. Так, что я с чистой душой дал Але обещание и совершенно серьёзно собираюсь его выполнять. Ну, не дурак же я играть с непостижимыми материями, у которых может быть такая отдача, что потом даже ушей на пепелище не найдёшь...
К моему дню рожденья, как я не дрыгался, и не просил выписать меня домой, в моём состоянии уже наметилась серьёзная динамика. Я уже мог вставать и двигал всеми своими конечностями. Ну, всё познаётся в сравнении. Когда я впервые сам при помощи дежурной сестры и Али сел на кровати, я минут пять не мог справиться с головокружением, сердце трепетало как у пойманного птенца, а мне потом потребовалось минут десять, чтобы отдышаться. Но хоть мог теперь обойтись без подкладывания под меня судна. Теперь я мог сесть и пересесть на него, стоящее на стуле рядом с кроватью. Может кто-то скажет, что описывать такие неаппетитные подробности — это дурной тон, но в больнице и в моём положении это то, что составляет значительную часть окружающей меня реальности. Ручки — палочки, ножки — палочки чуть толще, с какими-то бесформенными утолщениями суставов. Дряблый живот, а ведь когда-то у меня даже пара кубиков на нём была, вернее не на этом животе, а в первой жизни, и я даже гордился этим. Местами провисающая кожа. Мышцы — не кисель, их просто нет, то есть вообще. На мне анатомию скелета можно без вскрытия изучать, "бухенвальдский крепыш", и смеяться, как-то совершенно не тянет. Мне даже дойти пять шагов до двери палаты, рядом с которой находится вторая в роскошный по больничным меркам санузел, только в последние дни удаётся в один рывок. И после него, прежде чем лезть под душ, я минут десять сижу там же на табуретке и отдыхаю. Про такую роскошь, как ванна или помыться самому мне пока остаётся только мечтать. Голову, так же пока я продолжаю сидеть на табурете, моет моя любимая. Потом ещё одним рывком пока я стою, меня моют целиком, и пока я сижу — прихожу в себя, меня подсушивают пушистым полотенцем, а потом мы обе в пушистых банных халатах медленно и печально в обнимку плывём до кровати, где после таких безумных физических нагрузок я просто вырубаюсь на пару часов. Вообще, прочитай такое обычный здоровый человек с богатым воображением, он бы наверно застрелился, или всерьёз задался бы вопросом, почему я этого до сих пор не сделал? Ведь с позиций молодой девушки, которой по документам только что исполнилось двадцать два годика, описанное — это просто невозможный кошмар, а мы радующиеся тому, что я сам хожу мыться — буйные психи, которых нужно от общества изолировать. Вот только всего месяц назад я мог сделать едва один шаг, после чего падал без сил и засыпал...
Фониатр посмотрел меня почти три месяца назад и обрадовал, что никаких неприятностей с моими связками он не видит, и с этой стороны противопоказаний пению нет. И я сразу запел шикарным оперным голосом? Ага! Разбежались. Связки для голоса — это конечно штука очень важная. Вот только в процессе пения участвует кроме связок целый голосовой аппарат, система дыхания и куча сопутствующих вспомогательных факторов и частей тела. Для начала, для пения нужна хорошая дыхалка, не просто пыхтеть, типа на три счёта — вдох, на пять выдох! Нужно хорошее певческое дыхание диафрагмой. А какое тут хорошее певческое дыхание, если у меня одышка после пары движений рукой. И вообще, с пением всё далеко не так просто, как может показаться со стороны. Наверно многие обращали внимание, что оперные дивы очень редко бывают худышками. А театры часто совмещают под одной крышей оперную и балетную труппы и упитанные певицы на фоне анорексичных балерин смотрятся особенно колоритно. И все уверены, что это от того, что балерины сидят на постоянных диетах и физические нагрузки у них почти как у качков из спортзала. Но правда, как это почти всегда получается, далеко не так однозначна. Начинающим оперным певицам часто прямо и настоятельно рекомендуют набрать килограммов шесть-восемь, чтобы голос обрёл сочность и глубину. То есть для этой самой сочности и глубины часто не хватает нужной где-то на пути воздуха жиринки, которая добавит в голос эту самую сочность и глубину...
Вообще, голос, это, ребята, одна из ещё не разгаданных загадок человека и этого мира. Мы совершенно не задумываемся о том, что чаще всего довольно точно можем по голосу не видя представить примерный облик человека, нет, я не про цвет глаз или волос, а вот размеры и комплекцию вполне, и ошибки вполне укладываются в статистические рамки. А сколько раз каждый из нас невольно вздрагивал, когда встреченный незнакомец героических размеров вдруг озвучивал писклявый голосок подходящий скорее мелкому тощему подростку, или у невысокого субтильного субъекта вдруг обнаруживается бас таких регистров, что думаешь об инфразвуке. И каждый раз этот диссонанс бьёт нам по мозгам. Но это грубо и очевидно. А вот почему вдруг впервые услышав голос, испытываешь к его владельцу неприятие, которое впоследствии часто находит подтверждение в виде вашей взаимной несовместимости, при этом голос совершенно обычный и объяснить ничего не получается. А ведь наш голос — это не идеальная синусоида звуковых колебаний камертона. В нём столько дополнительных аберраций, оттенков и нюансов, которые даже не каждый прибор в состоянии зафиксировать. А если коснуться вопроса межполовых отношений и участие в них голоса, там вообще начнётся какая-то непонятная волшебная сказка, где ничего не понять, а объяснить можно один факт из нескольких десятков. Почему у этой женщины от голоса этого мужчины в животе бабочки порхают, и стоит в этом голосе на профессиональной аппаратуре чуть изменить какую-нибудь незначительную гармонику, которую без аппаратуры и не зафиксируешь никак и эффекта уже нет. И по заказу взять и отмодулировать голос, чтобы он повально действовал, пусть не на всех мужчин и женщин, а хотя бы на большинство уже не получится. Нет, я не говорю, про давно обнаруженные частоты, приводящие к возбуждению мозговых центров агрессии или сексуального возбуждения, а использование частот панического страха в оружии — это уже давно не секрет. Даже не углубляясь в тему, я уже сколько аспектов затронул, в которых есть зафиксированные факты, которые ещё ждут своего исследователя. Интересно ведь...
