Русские вернулись

Сухарев Олег Петрович прибыл действительно через полчаса. Как настоящий чекист, он не стал набивать цену, что приехал, оставив важное совещание. Корнеев представлял присутствующих:

— Фомичева Андрея Емельяновича вы знаете, Олег Петрович. Это Говоров Илья Степанович, зам директора Ситибанка по безопасности, ранее служил командиром особой роты спецназа ГРУ. Ударил офицера из-за женщины и вылетел к нам в банк.

— Олег Петрович, вчера в Н-ске, а может быть и ранее, неожиданно появился некий Мартин Томпсон, — начал разговор без формальностей Говоров. — Месяц назад он созванивался из Лондона с Фомичевым и предлагал без деталей заключать контракт на производство автомобилей. То есть построить здесь завод и выпускать английские автомобили. Вчера он появился в банке и мы с Андреем Емельяновичем обсуждали через нашего переводчика его предложение. Русским Томпсон владеет, как и я английским свободно, но он предпочел скрыть это. Он предложил реализовать в Н-ске программу Кортекс, то есть построить завод, на котором выпускать автомобили-роботы, пригодные для бездорожья. Но речь пошла о дружбе народов...

— Ни о какой дружбе мы не говорили, Илья, ты чего? — сразу вмешался Фомичев.

— О дружбе народов можно говорить часами и ничего не сказать. Вы же это имели ввиду, Илья Степанович? — пояснил Сухарев.

— Именно так, Олег Петрович, — согласно кивнул головой Илья.

— Чекисты, блин, — бросил ремарку Фомичев.

— А мне почему о переговорах ничего не сказали? — спросил Корнеев.

— Необходимости не было, — бросил раздраженно Фомичев.

— Так вот, — продолжил Говоров, — если бы этот Томпсон, как представитель компании Лэнд Ровер, желал совместно построить у нас завод, то он, хотя бы бизнес-план привез и показал. Завтра он с утра будет в банке и я его об этом спрошу. Я предполагаю, Олег Петрович, что цель у Томпсона совсем иная. Завод может быть построен и работать там станут, естественно, англичане. Но меня больше беспокоит ракетная дивизия под Н-ском или плотина, которую если разрушить, то весь Ангаро-Енисейский каскад рухнет. Это миллионные жертвы и триллионные потери. На что нацелились англичане, я не знаю. Может быть, это мои глюки, Олег Петрович?..

— Вряд ли, — ответил он.

— Я завтра буду на совещании и прощупаю этого Томпсона, — заявил Корнеев.

— Будешь ты, — хмыкнул Фомичев, — дома будешь баб щупать.

— Действительно, Геннадий Павлович, вы же официально не сотрудник банка и Томпсон приехал к хозяину, прекрасно понимая, что вору, извините, в падлу обращаться к чекистам. Тут каждая мелочь важна. И нам пока не ясны его цели. Будем поддерживать связь через вас и обмениваться информацией, — высказался Сухарев.

А в это время секретарши Ирина и Анна выясняли отношения. Ирина устроилась в банк не только секретарствовать, но и мечтала о дополнительных льготах. Не закомплексованная молодая женщина запросто перешагивала отвращение к стареющим, но богатым мужчинам. А директору банка было всего-то около шестидесяти.

Устроившись на работу, она увидела молодого, статного и красивого заместителя. Но у него оказалась своя секретарша...

— Послушай, Анна, почему я должна твоему красавчику водку подавать? А тебе ещё и Мартини приносить? Ты кто такая, любовница зама? Так я...

— У Ильи Степановича были переговоры с английским бизнесменом, а я им свободно владею.

— Похоже, что не только английским, но и язычком тоже, — усмехнулась Ирина.

— Послушай, ты... если надо, то ты мне и жопу лизнешь своим язычком и прикусишь его потом. А нет — так в кадры за трудовой и навылет. Всё поняла, давалка хренова?

— Поживем — ещё поглядим, — ответила, нахмурясь Ирина, — жёсткую из себя строишь, как твой зам?

— Он не жёсткий, а правильный, тут по-другому нельзя, — пояснила Анна, — он же в армии ротой ВДВ командовал. И у него не жёсткость, а командный голос.

— Из армейского сапога в банкиры — это что-то новенькое, — усмехнулась Ирина.

Анна нахмурилась, потом вызвала охрану и позвонила в кадры:

— Илья Степанович уволил секретаршу Ирину, как не прошедшую испытательный срок. Рассчитать её немедленно и выдать трудовую книжку.

Вошедшей охране пояснила:

— Эта "передовица" уволена, отвести её до кадров и проследить, чтобы более никуда не заглядывала. В банк больше не пускать.

— Эта дура врет, — закричала Ирина, — никто меня не увольнял! Директор мои слова подтвердит.

Но охранники подхватили её за руки и утащили практически силой. Когда Говоров вернулся в банк, секретарша Ирина уже была уволена. Анна зашла к нему в кабинет:

— Илья Степанович, всё прошло по вашему плану. Ирина ни о чем не догадывается и о вашей службе в ВДВ она информацию усвоила, — пояснила Анна.

— Молодец, — похвалил Илья, — не люблю, когда начинают рыться в моей биографии — из ментов я или из чекистов? А я, ха-ха, из армии! Дверку закрой на ключик.

Анна повернула ключ в двери и подошла к столу для совещаний, присела на него. Она знала, что Илье нравятся её ножки в чулочках, и он всегда любил поглаживать их...

Позже Илья спросил Анну:

— Ты подобрала кандидатку в секретари?

— Да, анкета у тебя на столе. Она опытная женщина, в том смысле, что работала секретарем в Промбанке, но спать с директором не согласилась. Ей сорок лет, вполне достойная кандидатка для Водопьянова.

— Где она сейчас?

— В зале ожидания на первом этаже, — ответила Анна.

— Приглашай.

Вошла женщина, которой на вид сорок лет никак не дашь — тридцать пять максимум, а то и тридцать всего. Косметика на лице практически отсутствовала: природной красоте она не нужна. Идеальная фигурка, но это для кого как.

— Присаживайтесь и несколько слов о себе, — предложил Говоров.

— Пономарева Виктория Александровна, Вика, по образованию филолог, но в школе работать не смогла, скорее не захотела. Десять лет отработала секретарем в Промбанке, но с новым директором не сошлась взглядами на отношения. Семейной жизни не получилось.

— Понятно. У нас более солидный банк и Анна станет вашей наставницей первое время.

Говоров нажал кнопку, в кабинет вошла Анна.

— Аня, представь Вику директору, охране, проводи в кадры и пусть завтра с утра выходит на работу. Завтра ты будешь занята, поэтому сегодня объясни Виктории основные моменты. Идите.

Девушки вышли и Илья невольно сравнил их фигурки. Пожалуй, Виктория этот негласный конкурс выиграла. Но запах молодости не заменить никакой красотой, а Анне только двадцать три года.

Илья уехал домой. У Марии уже был готов ужин, а готовила она великолепно.

После любви Маша уснула, а Илья продолжал лежать с прикрытыми веками, думал о женщинах. Сегодня по его указанию Анна создала определенные условия и секретарша Ирина была уволена. Вправе ли он делать такое? Слабость на передок — основание ли это для увольнения? Да, Ирина была готова лечь не только со стариком Водопьяновым, но и с любым охранником за материальные поощрения. Но она же уволена не из-за передка, а в целях государственной безопасности.

Две любовницы — Мария и Анна. И обе необходимы. Одна суп варить, другая опять же в целях государственной безопасности. А может быть, тебе его больше засунуть некуда, пришла в голову мысль? Но он отогнал её, заменив другой — пора спать. Поздно ещё не было, но Илья решил выспаться.

А в это время пьяненькая Ирина выходила из кафе. И на встречу ей господин Томпсон.

— О-о! Ирина, — воскликнул он и залопотал что-то там по-английски.

Она ответила просто:

— Не понимаю я, господин Томпсон.

— Мартин, просто Мартин, — и что-то опять залопотал. Потом достал смартфон и написал в онлайн-переводчике: "Приглашаю к себе в номер на чашечку кофе. Окей?

— Окей, — ответила она.

В гостиничном номере Мартин налил Ирине вина и она совсем "окосела". Он написал: "Надо отдохнуть, завтра утром на работу".

"Меня уволили, это шлюха Анна уволила, когда я назвала её хахаля сапогом".

"Почему сапогом?" — написал Мартин, — Говоров же из ФСБ".

— Не-е-е, он не из ФСБ, он сапог обыкновенный, он из ВДВ, — заплетающимся языком произнесла Ирина и хотела написать на смартфоне.

Но Томпсон и так всё понял и погладил её ножку. А Ирина впилась в его губы...

Она свою государственную задачу выполнила, не в постели, конечно.

VI

Утром на встрече в банке Говоров сразу же заговорил о деле:

— Господин Томпсон, чтобы наши дальнейшие беседы стали продуктивными, мы бы хотели ознакомится с вашим бизнес-планом.

Анна Рубенс переводила.

— У меня к вам более эффективное предложение, господа. В Англии уже созданы автомобили-роботы, которые могут ездить по бездорожью, по полям. Но это только опытные образцы, прошедшие испытания на английских полях. Я приглашаю вас убедиться воочию и буду рад встретить коллег в нашей стране. Вы сможете оценить эффективность этих машин. Это поможет вам принять решение о производстве роботов в России. Расходы и дивиденды 65 на 45 процентов — всё-таки это наша инженерная мысль.

— Это уже более конкретный разговор, Мартин. Ваше предложение мы обсудим. Когда вы улетаете домой?

— Через несколько дней. Я никогда не был в России и хотелось бы посмотреть достопримечательности. Звоните, в Хитроу вас встречу, гостиницу обеспечу за счет компании.

Они тепло попрощались.

Томпсон вышел из банка и пошел пешком по городу. Слежки за собой не заметил, но он понимал, что это ещё ничего не значит — за ним могли идти профессионалы. И он шел к намеченной, заранее выбранной точке, где можно оторваться от слежки на сто процентов. Во дворе нырнул в подъезд и из окна между этажами наблюдал за местностью. Убедился, что никто за ним не шел и не искал. Но этот двор проходной и его могли ждать на другом конце. Поэтому он вернулся старым путем. Сделал ещё один контрольный заход, убедился, что слежки нет и пошел к военкомату.

Рабочий день заканчивался и сотрудники выходили, каждый следуя по своим делам. Томпсон, словно случайно запнувшись, налетел всем телом на молодую женщину из военкомата. Заговорил с акцентом, хотя русский знал в совершенстве.

— О-о! Извяняте пжалста. Я неуклюж медмедь и прошу проститеть.

— Не русский что ли, но на азиата не похож, — рассмеялась девушка его говору.

— Я есть Великая Британия, инглиш ман, — довольно ответил он.

— Англичанин, понятно.

— О, ес, ес. Разрешай пригластить вас повечер... вечеровать?

— В ресторан что ли? — переспросила девушка.

— Ес, ес, рестаурант, инотуристо.

— Интурист что ли? — переспросила девушка.

— Ес, ай эм Мартин. Ю?

— Елизавета, — ответила она.

— О! Королева, красава... бежать...

— Куда бежать? — удивилась Лиза.

— Рестаурант.

— Идти, — поправила она, — идемте, вы такой смешной мэн.

Из ресторана они переместились в номер к Томпсону. А утром он сказал, что завтра улетает в Лондон и просит оказать одну услугу: знакомый сказал, что служил в армии, а он не верит. Просто узнать — служил или нет? Мартин протянул бумажку с данными.

После работы Елизавета подтвердила, что Говоров действительно служил в ВДВ, но уволен за драку — старшего офицера ударил.

Мартин пригласил её лететь с ним в Лондон, Лиза отказалась и на этом парочка рассталась навсегда. А Томпсон уяснил главное — Говоров никакого отношения к ФСБ или СВР не имеет. Но на такой должности находятся, обычно, лица из МВД или ФСБ, а он армеец. Видимо, протеже хозяина, это видно по их взаимоотношениям. Это нормально. Томпсон понял, что сделал правильный выбор, сделав ставку на Фомичева. Легализовавшийся вор старой формации с ментами сотрудничать не станет, это не апельсин с купленным статусом вора. И он самый богатый в области. Можно работать спокойно.

VII

Прошел месяц как Томпсон улетел в Лондон.

Илья жил привычной теперь гражданской жизнью. Дом-работа, работа-дом. Спал с двумя женщинами, которые нравились, на работе и дома, но не любил не одну из них. Любви ещё не познал в свои тридцать лет. А многие или некоторые с ней вообще не встречаются.

Новая секретарша в приемной постоянно нервировала Говорова своим внешним видом. И он не находил этому объяснения. Юбка чуть выше коленок, платье без вываливающихся титек — всё в норме, а раздражало, словно зарождая какой-то комок в груди.

Постепенно нервозность переходила на отношения с Анной. Вернее, он уже не хотел её постоянно и ножки поглаживал теперь по привычке. Понимал, что начинает охладевать и к Марии.

Жалко, конечно, но страсть прошла и Илья уже подумывал о расставании. Зачем насиловать себя, решил он, если более нет влечения, то отношения необходимо прекращать.

В один из вечерних дней он завел разговор с Марией.

— Машенька, я скоро улетаю в Англию.

— Надолго? — спросила она любящим голосом.

У Ильи даже что-то перевернулось внутри.

— Не знаю, Маша, может быть надолго, как бизнес пойдет. Ты не знаешь языка, у тебя нет визы и загранпаспорта — взять я тебя с собой не смогу.

— Найдешь там себе английскую повариху? — со слезами на глазах спросила она.

— Маша...

— Что Маша? Я двадцать лет Маша...

— Маша, — ещё раз повторил Илья, — я не могу взять тебя в Англию и эту квартиру мне дал банк, а значит, он заберет её. Я могу устроить тебя поваром в любой ресторан, кафе или столовую. Вся одежда и машина останутся у тебя, естественно. Так куда тебя устроить?

— Никуда, — всхлипывая ответила Мария, — там мне самое место — коров доить, чтобы губу не раскатывала. Завтра утром и уеду.

Она ушла в другую комнату и прилегла на диван. Так и лежала там до глубокого вечера. Илья накрыл её пледом и ушел в спальню.

Утром он встал и с удивлением увидел, что Маши нигде нет. Нет и её одежды, а ключи от квартиры лежат на столе. Встала рано, собралась тихо и уехала в свою Максимовку. Что ж, без сцены прощания это ещё лучше.

Илья не жалел о случившемся. Он подъедал оставшиеся продукты и не покупал новых. Иногда вечеровал у Анны, но спать всегда уезжал домой. А она так и считала, что он живет с Марией.

Секретарша Виктория его будоражила, хотелось поговорить, но Анна всегда находилась рядом, а при ней говорить не хотелось.

Вскоре Фомичеву позвонил Томпсон и даже упрекнул немного, что ждет, а представитель корпорации Сити-холдинг не появляется. Илья даже обрадовался — поездка снимет возникшее внутреннее напряжение.

Говоров пригласил к себе обеих секретарш. Удивленные, они зашли в кабинет.

— Виктория, — начал он, — я полагаю, что вы уже достаточно освоились в банке и сможете какое-то время поработать одна.

— Конечно, освоилась. Но почему одна, Илья Степанович?

— Мы с Анной завтра улетаем в командировку. На недельку или на две, как получится. Кто станет спрашивать — в командировке... и всё. Директор тоже знать не будет.

— Не поняла? — удивилась Пономарева.

— Виктория Александровна, Водопьянов только директор Ситибанка, а в Сити-холдинге он никто.

— Теперь поняла, извините, Илья Степанович.

— Вот и хорошо, Вика, теперь иди.

Она ушла и Илья предложил Анне присесть.