Рабыня колдуна

Девушка честно открыла принесённую книгу, но не могла понять ни строчки, по телу продолжало расползаться странное тепло от пальцев Дамира. Негромко выругавшись, она всё-таки заставила себя вчитаться в рукописный текст. На подоконник мягко спланировала гигантская птица, закрыв собой свет. Гукнув пару раз для приличия, филин приподнял перьевые уши, отчего стал похож на пуховый ком с рожками, и Кира негромко рассмеялась, глядя на попытки оборотня её немного развеселить.

— Вроде бы ожила, — удовлетворённо сказал Филли, трансформируясь в человеческий облик и оставаясь сидеть на окне. — Кстати, сегодня вечером ожидается один очень интересный гость, скорее всего перед ужином.

— Кто? — девушка насторожилась. Хотя все живущие в доме не пытались причинить ей какое-нибудь зло или сделать гадость, даже несмотря на то, что она была совершенно бесправной, но мало ли кто может оказаться у тёмного в гостях.

— Увидишь, — оборотень выглянул в окно, — а вот и торговец тканями пожаловал, сейчас Дамир с ним торговаться начнёт до крика, как обычно, так что не пугайся.

— А не проще взять и подчинить? — Кира упорно не желала признавать, что обычные дела колдун решает обычным способом.

— Зачем? — Филли пожал плечами. — Дела — делами, магия — магией, зачем её использовать, когда можно решить просто разговором? Тем более, что все продавцы обожают речи о своих товарах, даже если понимает, что покупатель собирается сбить цену. Какой интерес брать не торгуясь? Только удовольствие портить.

— У-у-у, — попыталась завистливо всхлипнуть Кира, хотя рыдать совершенно не хотелось. — Я тоже на это зрелище посмотреть хочу.

— И не надейся, — загадочно улыбнулся парень, — спальня Дамира зачарована, так что лежи в постели, пока не придёт время вставать.

Девушка скосила глаза на большие часы, стоящие на комоде, до обеда оставалось ещё два часа.

Внизу послышались возмущённые вопли, торговец тканями пытался объяснить колдуну, что у него самый лучший товар, и вообще, цена — это дело десятое за такой роскошный материал и искусную выделку.

— Десятое? — взъярился Дамир. — На твоём муслине старый рисунок, я уже лет десять на него смотрю, на сукне — затяжки. А вот тут вообще всё расплылось, не то недокрашено, не то размазано.

— Где затяжки? — насторожился торговец. — И недокраса быть не может, я лично проверял.

— В рулоне, — не остался в долгу колдун. — Ты что его весь разворачивал и просматривал? Может у меня ясновидение так развито, что вот так и сразу все недочёты вижу?

Дальше Кира уже не слышала отчётливой речи, из нижнего холла доносилось только шипение и невнятные выкрики.

— Ага, — с удовлетворением заметил филин, — что-то они сегодня больно быстро, а то обычно этот театр на пару часов растягивается. Сейчас ещё тряпками друг перед другом потрясут, зубами поскрипят и придут к нормальной цене.

— А зачем Дамиру ткани? — девушка честно пыталась сообразить, каким образом их может использовать представитель тёмного ремесла.

Оборотень хмыкнул и многозначительно обвёл её фигуру глазами.

— Для меня? — ахнула Кира.

— А ты собралась голая ходить? Каждой девушке нужны платья и прочие необходимые предметы одежды, — филин обвёл её глазами ещё раз и упёрся немигающим взглядом в не завязанный вырез рубашки, оставляющий грудь лишь слегка прикрытой. Девушка слегка поёжилась, потом загородилась раскрытой книгой, и оборотень демонстративно жалобно вздохнул. Мол, вот наконец-то нашёл, куда глаз положить, и того удовольствия тут же лишили.

— Фил, а откуда ты Дамира знаешь? — в голову артефактнице пришла мысль, что пора всё-таки начинать интересоваться этой странной компанией, в которую она так неожиданно угодила.

— Почти двадцать лет назад он меня в лесу подобрал, прилично подранного, — оборотень передёрнул плечами. — Нарвался на светлых охотников, а они меня с нежитью спутали, потом, правда, извинились, но прямо там так и бросили. Ладно, хоть добивать не стали.

— А Лизабета? Что-то не припомню, чтобы на домовиков тоже охоту вели? — Кира усиленно копалась в памяти, пытаясь найти всё известное ей со школы о домовых духах. Ничего хорошего не находилось, преподаватели рассказывали о них вскользь, правда не забывая упомянуть, что все домовики исключительно злобны и вредны по своей натуре, под стать тёмным колдунам.

— А у Лизабеты дом сгорел, хозяева её брать в новый не стали, не нужна, видишь ли, — Филли состроил горестную физиономию. — А домовихе без крыши над головой и хозяйства никак нельзя, не выживают они. Здесь она в роли домоправительницы, Дамир её очень уважает.

Девушка прекрасно помнила этот параграф, что любого привязанного духа можно уничтожать, если разрушить то место, к которому он приставлен. По своей воле домовики не могли уйти, начинали чахнуть, теряли все свои навыки и постепенно рассыпались, превращаясь в труху. Судя по тому, насколько цвела и пышнела домоправительница, жизнь ей в этом доме вполне нравилась.

Вопли внизу стихли окончательно, теперь оттуда доносился деловой разговор и позвякивание монет. Кира приуныла, если хозяин собирается на неё тратиться, то мало ли что он может с неё стребовать в ответ, воспользовавшись тем, что она рабыня. Конечно, Дамир при ближайшем рассмотрении оказался весьма привлекательным мужчиной, и она была удивлена, что у него нет супруги или на край любовницы. Или есть, просто о ней ничего не известно. От этих мыслей почему-то стало ещё печальней.

Горестно вздохнув, девушка снова открыла книгу. Автор показался теперь ей знакомым. Точно! Они учились в школе по таким же записям, и фамилия соответствовала — некий Д. эре Лерс-Шанги. Один гениальный артефактник создал целую систему использования многослойных узоров, и плюс ко всему эти слои можно было подключать поочерёдно, скрывая один под другим. Такого гримуара по применению плетений в целительстве, Кира вспомнить не смогла, в школьной библиотеке его точно не было. В голову пришла замечательная идея, как можно использовать время «рабства» с личной пользой. Всего лишь прошерстить библиотеку колдуна, вдруг там найдётся ещё что-нибудь полезное, да и отговорку всегда можно было найти — мол, пыль протираю или порядок навожу.

За чтением время пролетело незаметно, и, подняв глаза на часы, девушка обнаружила на них время обеда и подмигивающего призрачного скелетика, тычащего костлявым пальцем в цифры. Невольно улыбнувшись мастерски наложенной иллюзии, девушка вылезла из постели и попыталась натянуть платье. На шаль оно никак не налезало, даже при распущенной шнуровке. Плюнув с досады, не выходить же к столу в одной сорочке, Кира натянула на себя халат колдуна, подвязалась поясом, полюбовалась в зеркало на свою сильно расползшуюся в талии фигуру и пошла вниз, откуда уже доносились вкуснющие запахи.

Филли скучал за столом в одиночестве, ожидая компанию.

— Вот и девочка пришла, — он сверкнул белоснежными зубами и повернулся к домовихе, суетящейся около огромной плиты.

— Дамира не будет, я ему с собой завернула. А вам сначала супчику горячего, — тотчас перед Кирой и филином плюхнулись на стол расписные миски с куриным супом. Лизабета источала радость всей своей пышной фигурой. Для домовихи подобные заботы являлись самой необходимой частью жизни, и она искренне радовалась, что есть возможность применять все свои таланты. — А потом картошечки с грибами, да карасей в сметане.

Рыба аппетитно шкворчала на сковородке, пахло грибами и пряной зеленью. На глаза девушки как-то вскользь навернулись слёзы, три месяца она мытарствовала в таверне, боясь лишний раз за порог выйти, а тут на тебе и кормёжка на убой, и комната с мягкой постелью.

— Девочка, чем быстрее ты забудешь о своих прошлых просчётах, тем проще тебе будет принять новое, — оборотень будто прочитал её мысли, вовремя вставив фразу.

— Себя жалко, — попыталась хлюпнуть носом Кира. — А ещё я боюсь, что Дамир ко мне приставать будет.

Филин лупоглазо заморгал, пытаясь представить себе, как «злобный колдунище» крадётся в комнату домогаться до собственной рабыни. Картинка получилась несуразная, на его памяти было несколько эпизодов, когда Дамиру наоборот приходилось отбиваться от дамочек, жаждущих его внимания. Их не останавливало ни его тёмное ремесло, ни то, что обычным людям в общении он предпочитал представителей других рас.

Потихоньку прихлёбывая наваристый бульон, Кира косилась на соседа по столу и удивлялась сама себе. Ещё пару дней назад она такого зрелища себе не могла и представить, а теперь, нате вам, сидит в компании чистокровного оборотня, и его общество совершенно не портит ей аппетит.

Лизабета, тем временем, поставила на стол корзинку с тёплыми ржаными хлебцами, и опять отошла к плите.

— Фил, так будет ко мне Дамир приставать или нет? — Кира обиженно посмотрела на не ответившего ей парня.

— Сама у него спроси, — фыркнул оборотень, меняя пустую миску на полную. — Только я не понимаю, тебя пугает такая перспектива, или ты наоборот ждёшь чего-то подобного, чтобы случайно самой на него первой не накинуться.

— Не знаю, — девушка неопределённо повела плечами. С одной стороны её настораживала забота колдуна, как-никак всё-таки тёмный маг со всеми вытекающими последствиями; с другой — он был мужчиной вполне интересным, и пока никаких гадостей ей не делал. Последний момент озадачивал её больше всего, приходилось пересматривать все свои старые привычки, а в них нелюдям и тёмным места не отводилось.

Филин хихикнул, но, поймав раздражённый взгляд девчонки, замолк. Зная намного больше, он предпочитал не вмешиваться, но хотя бы от малой доли ехидства удержаться не мог.

Дальше обед прошёл в молчании, и Кира вернулась опять в спальню Дамира, не стоило навлекать на себя гнев хозяина из-за такой мелочи. Конечно, ей хотелось расспросить Лизабету о тканях, которые поступили в распоряжение домовихи, но удалось сдержаться, несмотря на жгучее любопытство.

Оставшееся время девушка честно пыталась разобраться с предложенной книгой, только после сытной еды глаза начали слипаться, и она, плюнув на всё, просто отодвинула тяжеленный том, и заснула. Почему-то в этой комнате её не мучили ни кошмары, ни дурные сны, напротив всё больше чувствовалось тепло и радушие дома, словно он был живым существом.

— Ну, ты и спать, — лёгкое прикосновение к плечу заставило Киру встрепенуться. За окном уже темнело.

— А? — девушка честно попыталась продрать глаза. — Ой! — она поспешно натянула на колени сбившуюся рубашку.

Дамир покачал головой и присел рядом.

— Поворачивайся и раздевайся, посмотрю, что с твоей спиной после лекарства.

— А может не надо? — Кира жалобно захлопала глазами.

— Силу применить, или заклинанием в ступор вогнать? — колдун был настроен весьма решительно. Видя, что девушка не торопится выполнять его распоряжение, он сам дёрнул за завязки ворота и спустил с её плеч рубашку.

Кира покраснела, скрестила руки на груди и шустренько перевернулась на живот. Пока мужчина проверял, в каком состоянии её поясница, она смущённо млела от ласковых прикосновений пальцев и всеми силами старалась не выдать, насколько ей это нравится.

— Кирюша, — Дамир провёл рукой по волосам девчонки, — всё в порядке, но старайся лишнего не нагружаться, и прекрати смущаться, а то нечаянно могу подумать, что я тебе не безразличен.

Довод оказался убийственным, хотя логика в нём отсутствовала напрочь. На самом деле сразу вспомнились основы целительской практики, когда всех будущих магов, независимо от их специальности, таскали по моргам и больницам, буквально заставляя любоваться трупами, и делать перевязки живым. Так вот, пациенты зачастую попадались в чём мать родила, и краснеть при этом нельзя было, ни-ни, чтобы не смутить болящего. Сомнительно, чтобы колдун в свои, хм, неизвестно сколько лет, не знал, как выглядит женское тело. Вот только, Кира почему-то испытывала смущение именно при его взгляде, и никак не могла разобраться в собственном к нему отношении.

— Кирюша, — уха коснулось тёплое дыхание наклонившегося мужчины, — ты там опять заснула, что ли? Давай, поднимайся и переодевайся, тебе Лизабета обновку прислала.

По коже девушки пронеслись последние смущённые мурашки. Она заёрзала, подтягивая рубашку вверх, и обомлела, на стуле висело платье, точнее даже два, сшитые по последней моде.

— Дамир, мне же за этот наряд век не расплатиться, — голос магички стал умоляющим. С одной стороны так хотелось надеть что-то красивое, с другой — страшила возможная плата.

— Не понял, — насторожился колдун. — Значит, я должен терпеть, что моя собственная рабыня выглядит как чучело? Таково моё желание, девочка. А насчёт платы, — он хитро усмехнулся, — расплатишься поцелуем. Потом, как-нибудь.

Мужчина поднялся и вышел из комнаты. У Киры тут же зачесались руки, так хотелось примерить обновку.

Встав с постели и на цыпочках подойдя к двери, она послушала, как удаляются шаги, и щёлкнула пальцами, зажигая магические светильники. Нижнее голубое платье без рукавов не имело шнуровки для стягивания по фигуре, зато было скроено точно ней; верхнее, распашное, глубокого синего цвета, с широким рукавом чуть ниже локтя, застёгивалось на множество мелких пуговок. Серебристая кайма, идущая по вырезу и низу рукавов и подола, представляла собой искусно вышитые ветки жасмина.

Девушка подхватила наряд и закружилась с ним по комнате. Поцелуй — это не так страшно, в голову до этого лезли совсем другие мысли. Платье село как влитое, да ещё на ткани верхнего оказались тиснёные узоры чуть более светлого оттенка. Быстренько расчесав волосы и собрав их в мягкий узел, она тихонько приоткрыла дверь и вышла в коридор.

Глава 5

Внизу явно что-то происходило, и девушка кинулась к лестнице, ведущей на первый этаж.

Входная дверь была распахнута, а в проёме стоял огромный кот, точнее пума. Бронзовая, красивая, с изумрудно-зелёными глазами. Стояла и не входила, загораживая своим мощным телом корзину, которая виднелась на пороге.

— Сарт, хватит торчать на улице, давай заходи, — в голосе Дамира послышалось раздражение. Ему совершенно не улыбалось глядеть на гостя, застрявшего на улице по неизвестной причине.

Кот поднял голову и увидел артефактницу, спускающуюся по лестнице. Непонятно, что ему не понравилось в этом зрелище, но он отчаяннозамотал головой, пару раз тюкнувшись ей об косяки, и попятился.

— Сарт, не дури, я отсюда вижу, что у тебя старая рана разошлась, — колдун еле пролез мимо него на крыльцо и попытался пропихнуть пуму в дверь.

Кот упёрся ещё сильнее. Тогда Дамир попросту наклонился и, обхватив зверя поперёк груди, попробовал затолкать его внутрь. Пума в долгу не осталась, глухо рявкнув, она поднялась на задние лапы, благо помощник нашёлся, и передними упёрлась в наличники, да ещё и когти выпустила, цепляясь ими за дерево. Колдун выругался — зверь зарычал.

— Кис, кис, кис, — Кира протянула вперёд руку, стараясь успокоить огромную кошку.

Челюсти упали у обоих — у Дамира, который ко всему прочему ещё и выпучил от удивления глаза, и у пумы, забывшей на какой-то момент, что она входить не собиралась. Этим моментом «жуткий» колдун и воспользовался, придя в себя чуть раньше гостя. Ловкий пинок в нижнюю часть спины впихнул кота внутрь, второй пинок отправил в прихожую набитую корзину, накрытую холстиной, и дверь наконец-то захлопнулась.