Лейтенант

В перерывах между работой с пакетами, копался в базах знаний, которые мне загрузил бот. Их изучение оказалось возможным так же только в трансе. Никаких фоновых процессов, никаких стимулирующих средств и медицинских капсул. У меня нет знаний о том, как изучаются сознанием человека базы, но теперь я непосредственный наблюдатель и участник

всего того, что в моей жизни было автоматизировано, стал свидетелем того, как объединялась информация уже мною изученная и разучиваемая база знаний. Все, что было изучено в качестве инструкций и справочников, находило подтверждение и выстраивалось в ассоциативные цепочки только под личным влиянием, что затормаживало процесс. Без этого влияния информация просто записывалась как аксиома и непреложная истина. Решил использовать личный контроль.

При этом то, что я уже знал, повторно не вдалбливалось, что приносило облегчение, так как каждая порция знаний проходила процесс осознанного осмысления и принятия. Проще говоря, голова буквально раскалывалась от этих уроков, но это пройти надо.

Изучение и сравнение техники древних и текущей показало различия в логике компоновки оборудования и постановке задачи и цели, с которыми оно создавалось. Сказать, что древние понимали суть вещей лучше — не могу. Они по-другому мыслили, и в каких-то случаях их решения задач были более оптимальными, а в каких-то — чудовищно затратными. К сожалению все знания касались только непосредственного технического исполнения, сам принцип и физика процесса оставалась тайной, подвластной только личным догадкам.

За время карантина было потрачено так много сил на изучение открывшихся возможностей и новой информации, что необходимо столько же времени на отдых. Но с другой стороны это позволило отвлечься от серости стен замкнутого помещения, всевозможных домыслов о том, что думают обо мне так, с другой стороны датчиков и немного отвлечься от огромного психологического напряжения, что накопилось в пустоте.

В конце недели шлюз открылся и вкатился охранный дроид.

-Здравствуйте. Простите за столь долгое ожидание и проверки, но они были необходимы, чтобы обезопасить жителей нашей планеты. Сейчас дроид вас проводит к психологу, чтобы он мог оценить ваше состояние и возможность проживания в нашем обществе.

Снова коридоры. Все прививки мне уже сделаны, маркеры и тесты на бактерии и флору так же пройдены, так что осталось их убедить в моей абсолютной безопасности для них. Возможно, что и этого не нужно, так как достаточно длительный срок времени наблюдали за мной.

Очередной серый кабинет со столом посередине и несколькими стульями. Напротив сидит слегка полноватая женщина среднего возраста с теплым взглядом карих глаз. Вполне дружелюбно улыбаясь, предложила сесть. Позади открылась дверь, и зашел еще один человек — мужчина, так же среднего возраста, широкий в плечах и с властным чертами лица. Взгляд хищника и настороженности, как при виде врага выдавал в нем представителя сил безопасности. За весь разговор он так и не представился, а только наблюдал за мной со своего стула, что стоял чуть в стороне.

-Здравствуйте. Меня зовут Вианга. Я хотела бы с вами просто поговорить. Я вас не прошу мне рассказывать ваши секреты. Но порошу вас, расскажите, что там во Вселенной нового. Вы достаточно интересный человек и, несомненно, у вас были не менее интересные и увлекательные приключения по дороге сюда. Мы же живем достаточно замкнуто и новый человек для нас как глоток свежего воздуха.

Вот так потихоньку, задавая различные вопросы, рассказывая свои истории и слушая мои, мы провели несколько часов. Периодически приносили напитки и легкий вариант перекуса. Несомненно, в каждом напитке была добавка, которая расслабляла и заставляла потерять осторожность. Тесты на мою преемственность к данной химии они проверили еще в карантине, так что не сомневались в ее действии. В течении нашей беседы анализировались как мои ответы, так и реакция на ее рассказы и вопросы. Но, в принципе, я за себя был спокоен. Я не маньяк и действительно не собирался угрожать здесь никому, просто хотел отдохнуть и морально восстановиться от тяжелых переживаний. К тому же на их месте я, наверняка, вел бы себя так же.

— Вы, несомненно, пережили ужасные моменты в вашей жизни. Такой факт, как остаться одному в космосе на продолжительный срок — это тяжело, и еще тяжелее сохранить рассудок при этом. Вы говорите, что в поисках решения вы и изучили специальность техника, будучи при этом пилотом?

— Да. Я пилотировал малые суда. И из той ситуации без помощи тех, кто меня подобрал, не смог бы выкрутиться. Ну а дальше, на родине я стал никому не нужен, даже опасен, как свидетель, вот и пришлось бежать.

— А как вы смогли уговорить капитана корабля, несомненно, контрабандиста, доставить вас сюда, а не продать в рабство?

— Как раб — я не подхожу. Еще в детстве отец провел мне усиленную гипнотическую операцию, и в результате мой организм в рабстве должен умереть (и это правда). Капитан же решил оставить меня там, где я мог нанести наименьшее количество вреда, хотя и не там, где мне хотелось.

— А что заставило его сохранить вам жизнь? Ведь вы теперь не только свидетель преступлений корпорации, но и его преступлений.

Корпорации? Ну пусть будет корпорация, сами предложили.

— Трудно сказать, возможно, какие-то моральные принципы или же не хотел становиться убийцей. Иногда люди, сколь бы продажными они ни были, к такому просто не готовы — убить человека.

Вианга молчала. Ей необходимо принять решение по этому чужаку. Убить? На этой планете в жестких условиях люди научились ценить жизнь близких и не только. И к тому же этот молодой человек прав — не все готовы переступить через свою сущность и стать убийцами, и она тем более к этому не готова. Будь он "монстром" или скрытым социопатом, то тогда можно было переложить всю ответственность на шерифа, а так решение принимать ей. Принять его на работу — это так же большая ответственность и огромная нагрузка на психику не только его, чужака, ко и окружающего его общества. Здесь нет тюрьмы из-за ее ненадобности и строгости закона. Если провинился — отработаешь. А запереть человека против его воли — бездумная трата ресурсов, проще уже сделать эвтаназию. Техник? Может и подойдет, все же это не его профиль и различие в технологиях подводного мира достаточно сильно, но не ей об этом судить. Работы много и есть куда приложить лишние руки.

— Ну что же, я думаю, что в вашем рассказе достаточно много правды, хотя у меня такое чувство, что это не полный ваш рассказ. И у меня остался последний вопрос к вам. Каким вы видите свое будущее в нашем обществе? Мы очень ограничены как в ресурсах, так и в людях, и в технике.

— Волей случая я стал немного техником. Думаю, в том варианте, который вы и предлагаете, я могу быть вам полезен. Правда, как инженер я никуда не гожусь. Ну и еще — как пилот, прошедший обширную практику атмосферных полетов, могу переучиться и на ваши аппараты, разница лишь в более вязкой среде.

— Думаю, вы сможете попробовать себя в разном качестве.

Глава 4. Чужой среди своих

От смешения цветов и красок на стенах тоннелей с непривычки рябило в глазах. Со стороны парков, разбитых в самых больших искусственных пещерах, раздавался детский смех и окрики взрослых, перекрывая легкий гул вентиляционных систем. Стеклянные колонны с заключенными в них обитателями водных глубин и гигантскими водорослями оставляли шокирующий след в памяти и на сердце. Здесь люди жили, росли и умирали. Они старались как можно больше красок и света привнести в свою жизнь, заменив недостаток неба и солнца. И это им удалось. От чего же так сердце щемит? Жизнь. Я ее не видел долгих полтора года, как и красок.

Как же долго мы идем. Уже хочется прилечь и закрыть глаза, что бы отдохнуть от непонятной усталости поселившееся внутри, на душе. Тяжело видеть биение жизни в стенах этого города, состоящего из прорытых пещер, — жизни, которая не смерилась с убогостью своего существования.

— Эй, Тим, как дела? Как починка во втором оранжевом?

— Нормально, только надо ждать нормальных комплектующих с фабрики.

Широкая спина моего провожатого Ракуса, одетого в технический коричневый комбинезон со следами ржавчины, смазки и каменной пыли — единственное темное пятно в ярких красках, что окружали нас. Сосредоточенное ее разглядывание принесло облегчение и отдых глазам. Мимо проходили люди, одетые в почти одинаковые по фасону одежды, но разукрашенные во все светлые и яркие цвета, которые только приходили на ум. Они приветствовали друг друга либо просто вежливо, либо широко улыбаясь от радости встречи — все друг друга знали: кого просто знали, а кого и близко, но незнакомых людей в этом обществе нет. Им видеть кого-либо чужого странно, что выражается в любопытных взглядах, бросаемых на меня украдкой.

— Сейчас закончилась рабочая смена. Обычно не так людно. И дети, они такие проныры, что от них никуда не спрячешься.

Ракус не спешил заводить со мной знакомство, но время от времени бросал фразы о том, что считал необходимым пояснить. Как оно в других мирах, ему неизвестно, и что именно нужно рассказать, чтобы новичок не попал впросак, ему так же непонятно. В принципе, он довольно доброжелательно отнесся к моему обществу, не пытаясь сразу выказать отчуждение чужаку.

— Дети бегают почти везде, кроме служебных помещений и нашего сектора. Нас, техников, достаточно мало, и вокруг нас бытует много сказок. Кстати, эти сказки здорово помогают при ремонтах в жилых секторах — мелкие не лезут под руку.

Техники, здесь — это довольно замкнутое и угрюмое общество, но достаточно почитаемое, так как жизнь Города напрямую зависит от них. При нормальных условиях они должны были бы держать власть в своих руках или вторые после военных. Обособленность и отдельный статус подтверждают как одежда, единственно лишенная всяких украшений и ярких красок, так и темный цвет стен коридоров их секции, до которых мы вскоре дошли. Вес в обществе доказывает то, что с Ракусом при встрече все здоровались, с долей уважения, но немного сторонились.

— Ну, вот и дошли.

От нажатия ладонью на сенсор в сторону отошла дверь, открывая вид на скромное холостяцкое, несколько замусоренное жилище.

— Пока поживешь со мной, но спать будешь в основной комнате. На чём — что-нибудь сообразим. Живу я один, так что мешать нам никто не будет.

Мешать? Нам? Но есть насущные вопросы.

— Где можно сейчас помыться и поесть?

— Душ там. — взмах рукой направо. — Туалет там же. Поесть... — взгляд на настенные часы, — через час пойдем в нашу столовую.

Столовая — это общее место питания, не индивидуальное. Отрезать жилое место под кухню в каждой жилой секции или квартире — слишком расточительно, так как каждый квадратный метр вырезан в скальной породе с учетом прочности, чтобы не обвалилось все. Но это только первый вывод. А то, что только через час, значит, что существует график приема пищи, и ею не балуют. Но это все мои мерки, как оно в действительности? Хозяин этой квартиры — холостяк, и ему может быть просто лень готовить.

Так, сейчас нужно принять душ. Система управления водой рычажная — самый простой способ. Да и во всей квартире, на первый взгляд, сенсор только на двери. И нет никаких пересылок пакетов между оборудованием, т.е. оно предельно простое, или использует прямое, т.е. проводное подключение.

Ракус ушел в левую комнату, давая возможность своему гостю принять душ первым.

Они должны экономить. Буду отталкиваться от этого предположения, потом будет видно, исходя из поведения хозяина. Если что, потом себя побалую. Нужно вспомнить законы гостеприимства.

Горячие струи воды разгоняли кровь по уставшим от напряжения мышцам, расслабляя их и давая отдых телу и снимая психологическое давление. Снова видеть людей оказалось так тяжело, что выразилось в невольном напряжении всего тела.

В центральной или основной комнате только один диван и столик, с одиноко лежащим планшетом. Разлечься на диване не получится, но с удобством посидеть в ожидании Ракуса можно.

— На планшет смотришь? Когда прийдем в цех, может быть, тебе выдадут с инфой по тому, что требуется ремонтировать. Ну, там и описания приложат "как", "что", "куда" и "почему" работает.

В столовой шум и гам. Люди спешат взять порцию и отойти к собеседникам, чтобы лучшие места возле них не были заняты. Такие группы людей уже давно сформированы, но чувствовать себя опоздавшим никому не хочется.

Порция еды была вполне приемлема по размеру и содержанию. И очень не дурна на вкус.

Ракус с кем-то беседовал. Он не спешил меня знакомить с кем-либо и чувствовалась неловкость от моего присутствия. В этой столовой, похоже, были только техники, что видно по форме и содержанию разговоров.

— Ракус, — решил поспрашивать по дороге в квартиру, — не расскажешь, по какому принципу раздаются порции? Я видел, по меньшей мере, три разных варианта. Да и сытные они очень.

Он замялся. Для него это очевидно, но надо рассказать теперь вот этому чужаку.

— Понимаешь, мы едим так, насколько заслужили.

Из сбивчивого рассказа, который занял еще и всё время перед сном, стало понятно, что здесь нет денежных отношений. Все завязано на личном рейтинге каждого человека, исключая детей. Каждый человек оценивается по тому, насколько он хорош в своей профессии. При этом важность самой профессии не очень сказывается на показателях. Таким образом, отличный уборщик может так же хорошо жить, как и прекрасный техник. В этом есть даже некоторая справедливость, и исчезает конкуренция между профессиями. Весьма любопытный вариант взаимоотношений. И плохой работник в любой отрасли не будет отмечен лучше, чем хороший. Для этой оценки существует специальная служба инспекторов, которая собирает мнение не только непосредственного начальства, но и в особо спорных моментах опрашивает сослуживцев или клиентов. Обычно рейтинг выставляет непосредственный начальник. Парень и не знал других вариантов оценки труда, а что-то рассказывать, скажем, о том, что существует в содружестве, как-то не хочется. День выдался несколько напряженным, поэтому получилось нормально и быстро уснуть.

Здесь люди не привыкли сидеть без дела, и с утра, умывшись и приняв душ, все спешат сначала на завтрак, а затем на рабочие места. Снова та же столовая, обслуживаемая людьми, те же разговоры, но у людей преимущественно отдохнувшие лица и радостное, или не очень, ожидание трудовых подвигов.

— Сегодня мы пойдем к Стенсу — непосредственному начальнику, отвечающему за нашу группу техников. Он все тебе расскажет и назначит на работу.

Стенс, как и большинство жителей, выглядел весьма подтянутым, даже спортивным. Мало слов, больше взглядов и изучение реакции собеседника. Таких людей я редко встречал. Рабочий кабинет моего будущего начальника выглядел так же скромно, как и одежда на нем — предельно практично.

— Карил. Правильно?

— Да.

— Внешний?

Это может означать и вид профессии, и то место, откуда прибыл, и,,, Да черт его знает, что еще может значить. Моя растерянность, видимо, отразилась на лице, так как шеф снизошел до разъяснения.