Гнев гор (Книга вторая)

— Не надо, — тихо попросила я Айрдгала.

Он с мукой в голосе произнес:

— Ты даже не представляешь себе, Ярогнева, каково быть рядом с тобой и сдерживаться. Моя магия и мой зверь желают сделать тебя своей. Великая Мать увидела в тебе мою судьбу.

— Чего желаешь ты сам? — спокойно спросила я. — Твоя душа?

— Я...

— Нет, Айрдгал, душа, не разум, — допытывалась я, заглядывая в его глаза, из которых уже ушло звериное безумие. Сейчас я видела перед собой растерянного мужчину. Он не знал, что ответить мне. Я решила помочь ему:

— Что ты испытываешь ко мне кроме зова источника, звериной жажды обладания и покорности выбору богини? Что твоё? Настоящее?

— Ты меня раздражаешь, — с потрясающей честностью ответил Айрдгал. У меня невольно вырвался смешок. — Твое вечное сопротивление выматывает меня не хуже, чем собрания Совета мастеров. С другой стороны мне нравится, что ты такая: мне с тобой интересно. Ты живая.

— А... — мой взгляд метнулся к ногам. Меня волновал вопрос, который тревожит любую женщину независимо от возраста. Внешность.

— Шрамы? Поверь, сокровище мое, когда ты у меня в руках, я меньше всего думаю о них. Хотя порой мне хочется сделать очень больно тому, кто так живописно украсил твои ножки, — его руки на моих плечах сжались чуть сильнее. — Хотя должен признать, ты не красавица.

— Спасибо, — попыталась ровно произнести я это слово, но судя по лукавому блеску в глазах гнома, мне не удалось. Все-таки странные мы существа женщины: так стремимся узнать правду, а когда нам ее говорят, обижаемся.

— Во снах все было проще, — тяжело вздохнула я.

— Да, проще, — согласился Айрдгал и опустил меня обратно на постель. Потом гном пересел в ноги и стал расшнуровывать первый сапог.

— Что ты делаешь?

— Давай договоримся, сокровище, больше никаких глупостей. Я тебе еще на болотах сказал, что ты моя. Привыкай, — гном вернул себе хладнокровие.

— Твоя... Ты... — я даже не смогла полностью выразить все то, что было на душе. Во рту появился привкус горечи.

— Я сделал очень многое, чтобы приручить тебя...

— Приручить, — я попыталась вырвать ногу из его рук.

— Успокойся. Ты неправильно поняла, — поморщился гном. — Ярогнева, ты же, как дикий зверек, отвергаешь любую заботу, боясь, что рука ее дающая, из ласковой превратится в карающую.

Я промолчала. Его правда. Я, действительно, не подпускаю к себе никого. Чем меньше окружение, тем меньше шансов, быть преданной.

— Тактик, — хмуро подытожила я.

— Стратег, — поправил меня Айрдгал, а сапог упавший на пол поставил звучную точку в этом утверждении.

— Что дальше, стратег? — не смогла я отказать себе в маленьком удовольствии.

— Не знаю, — проговорил Айрдгал, принимаясь за второй сапог. — Тебе нужно выздороветь — это, во-первых.

— Во-вторых, ты меня никуда не отпустишь, и о топях я могу забыть, — закончила я его мысль.

— Бесспорно, — подтвердил он. Второй сапог оказался на полу рядом с первым, а воин, стряхнув останки кресла на пол, улегся на постель.

— Иди сюда, — сильные руки гнома легко положили меня поверх его тела так, что я уткнулась ему носом в грудь.

— Что дальше? — мне пришлось повторить вопрос. Хотя в тот момент мне хотелось только лежать и наслаждаться минутами покоя. Да и гному такое положение тоже нравилось: его источник окутывал меня силой и нежил в своих "объятиях". Он был сильнее, чем мой во много раз. Хотелось, замурлыкать, настолько ласкова ко мне была магия Айрдгала. Все-таки укус переломанного был счастливым случаем для него. Энергетическая структура полностью восстановилась.

— Случись нечто подобное в другое время, — начал говорить Айрдгал, все бы было иначе. Я как мог, старался оградить тебя от опасностей, и завоевать доверие.

— Доверие умалчиванием не завоевать. Да и согласись, что если бы не стечение обстоятельств меня бы здесь не было. Женился бы ты на сестрице гара Дара.

— На ней? Нет. Ты ее просто не знаешь, — проговорил Айрдгал. — Забудь о них, прошлое в прошлом.

— А моя семья...

— Чего ты хочешь, Ярогнева? По-моему, я сделал очень много...

— Для кого? — невинно спросила я, а гном недовольно вздохнул.

— Твоя правда.

— Я прошу помочь семье моего брата. Они хорошие люди, — спокойно сказала я, при этом гладя гнома по плечу: хищника надо задобрить, пусть и такой малостью.

— Они в Туманных топях.

— Ты мог бы позволить им жить здесь в Вечных скалах.

— Знаешь, сокровище мое, ты так наивна. С чего ты вообще решила, что здесь безопасней, чем в топях. Твердь не спокойна, земля стонет: наша раса больше не едина. Еще пару месяцев и все изменится. Только бы их продержаться. Приезд волшебниц стал началом конца нашего уже призрачного единства.

— Что ты хочешь сказать? — взволнованно спросила я.

— Ты просто не видела, но Совет мастеров пригласил сюда ваших церковников. Новая вера диктует забыть старую.

— Ты хочешь сказать... — я не договорила.

— Именно, мастера бы не решились действовать без поддержки из вне. Ваша же Церковь давно пытается обратить народ гномов в истинную веру. Вот только люди не понимают, что вера в силу предков не глупость, кровь водой не заменить. Скоро они это осознают, но станет слишком поздно. Мы уйдем.

— Куда? Надеюсь не в небытие?

— Нет, — усмехнулся гном. — К истокам.

— А...

— Не будем сейчас об этом. Все станет ясно на суде Биар.

Я решила на него не давить. Насколько мне было известно, суд будет скоро, там все и узнаю.

— Насчет моей семьи...

— Я обещаю подумать, Ярогнева. Большего даже не проси. Давай просто помолчим.

Я не стала его мучить. В тот день мне больше ничего не удалось узнать. Зато для себя я вынесла несколько истин. Во-первых, Айрдгал был сам не рад, что судьба его связала со мной, человечкой. Его можно было понять. Во-вторых, стало ясно, что история с "Актом крови" еще не закончилась. Совет мастеров так просто не отступится. К тому же Церковь запустила свои щупальца и в Вечные скалы. Кстати говоря, предлог-то вполне официальный. Здесь же была их паства. Три сотни женщин не могут обходиться без духовного наставника. Умный ход, Церковь себе не изменила. Последняя истина стала для меня открытием. Воители решили покинуть Вечные скалы. Нет, конечно, я могла неправильно понять Айрдгала, но... Из его слов выходило, что здесь им не место. И фраза про возвращение к истокам счастья в будущем не сулила. Надеюсь, все окажется не так, как я думаю, и туда мы не поедем. Честное слово, уж лучше Туманные топи, чем Мертвый материк.

От одной этой мысли у меня на лбу появилась испарина. Создатель убереги нас всех от подобного исхода.

— Что с тобой, золотце? — встревоженный голос гары Фенд вернул меня в действительность.

— Все отлично, — кисло ответила я. В этот момент я смаковала в уме слово "золотце", женщина по-своему мне мстила, передразнивая Айрдгала с его "сокровищем". Но если от него мне подобное обращение было необычно, и даже в некоторой степени приятно слышать, то у гары Фенд была неприкрытая издевка в одном слове. Она даже больше потешалась над Айрдгалом, чем надо мной. Я же чувствуя вину за ее травму молча сносила ее "заботу".

— Может, пойдем во дворец? По-моему ты уже нагулялась, да и медведя зачесала до беспамятства.

Я посмотрела на Эсбена. Если у зверя может быть довольная морда, то она у него была. Медведь даже глаза прикрыл, его голова лежала на скамейке, а я, как когда-то, чесала его между ушами.

— Гара Фенд, а что это было за место, в которое мы с благородной так удачно приземлились? — задала я давно интересующий меня вопрос.

— Ты про парк. Неужели сама не догадалась?

— Ясно, что зверей тренируют, но... Дети, женщины — мирное население.

— Послушай, что я тебе скажу. Пещерные медведи изначально создавались эльфами, как оружие для их братьев первородных. Оружию безразлично, кого убивать, оно должно уметь это делать.

— Они живые, — мягко напомнила я. Для меня, как целителя это было чуждо. С другой стороны, что можно ожидать от создателей Тумана.

— И что? Они верные товарищи и защитники Вечных скал, никто не принижает их и не делает бездушными. Это жизнь.

— Жизнь, — эхом повторила я.

Неужели везде жизнь такая? Такая жестокая и беспощадная ко всем. Мне хотелось верить, что где-то не так. Люди не погибают бессмысленной смертью от дурмана, лорды не убивают низшие сословия ради развлечения, а власть не покрывает их, и маги не ставят эксперименты над обычным населением. Что где-то не живут в надежде найти кусок хлеба, чтобы протянуть до завтра. Ведь должно же существовать равновесие, пусть не в нашем мире, но в другом все гораздо лучше, и новый день не дарит людям очередные страдания.

Если раньше я думала, что эльфы и гномы живут счастливо здесь, то я поняла, что ошибалась. Весь наш мир проклят на страдания. Эльфов пожирает Туман, а гномов убивает их глупость. Может так и задумано. Все когда-нибудь изживает себя и начинает гнить. Еще чуть-чуть и волной накроет людей. Кстати о волнах. Я выпросила у Айрдгала имперские газеты, и то, что в них прочитала, не вселило в меня надежды. Настало время перемен. Активность Церкви на западе теперь для меня не была столь непонятна. Похоже, они давно узнали о надвигающейся угрозе с востока. Да и гномам послали святых отцов не просто так. Империя Сарратал не выдержит натиска неизвестного противника. Это понимали все те, кто умел думать. Надеюсь, отец уже продал все, что можно, и устремился на восток. Запад скоро падет. Зная мою семью, можно с уверенностью сказать, что через несколько месяцев они окажутся в столице.

Дальше хуже. Доброгнев, наверняка, оставил письмо или послание родителям, чтобы предупредить их, что с нами. Как бы вся моя семья не оказалась в ловушке Туманных топей. Я брата-то с невесткой и детьми спасти не могу! Конечно, Айрдгал пообещал мне подумать, но это не значит, что он примет решение в пользу Зертишей. Зачем ему рисковать воинами ради кучки людишек? Побаловать меня? Будь я на его месте, то тоже бы ответила так. Осуждать его бессмысленно, для него они никто.

Ужасно понимать, что семья в опасности, и я ничего не могу сделать. Хотя одна мысль у меня появилась не так давно, осталось дождаться представления, на котором будут судить Биар. Я не упущу шанса.

— Золотце, раз ты никуда идти не хочешь, то может, порадуешь старую женщину сказкой? — с насмешкой спросила гара Фенд. Ее голубые глаза вновь лукаво блестели.

— Что вы хотите услышать?

— Поведай-ка мне, как хрупкая болотая ведьма спасла грозного воителя из лап чудовища эльфийского?

Формулировка вопроса заставила улыбнуться. Кажется, гаре Фенд никто не рассказал о приключениях воспитанника, ну что ж я рада помочь ей узнать о них.

— Это случилось одним морозным днем, когда безголовая благородная девица бросилась, невзирая на опасность, спасти воителей из Вечных скал, — начала свой рассказ я.

Главное правильно поведать факты, и тогда на многое можно взглянуть иначе.

Глава 5

Маленький костерок с трудом разгонял ночную тьму. Его тепла и света едва хватало, чтобы трое путников могли поужинать и хоть немного согреться. Зима в Туманных топях всегда приходит раньше времени. Только неделю назад Доброгнев и два его спутника выбрались из убежища Рина. Маг отказался куда-либо идти, пока его ноги хоть немного не восстановятся, но даже сейчас они выглядели ужасно: просто кости обтянутые кожей. Пройдет еще немало времени пока в них полностью вернется сила. Альмиер оказался неприятной личностью во всех отношениях. Его капризы и требования доводили Доброгнева до состояния ярости. Если бы не шантаж эльфа, он бы никогда добровольно не согласился на это путешествие.

Выбрались из подвала они достаточно легко, но как, оказалось, идти Альмиер не мог совсем. Нести же через топи мужчину, даже первородного, было просто невозможно. У Доброгнева создавалось впечатление, что в кости ушастой твари налили расплавленной стали, после чего она там затвердела, настолько он был тяжелый, при весьма изящном сложении. В результате появился Рин и предложил помощь в своеобразной манере:

— Хочешь я его съем?

Этот невинный вопрос до сих пор вызывал у Доброгнева невольную улыбку. Эльф же каждый раз кривился, глядя на нежить. Его даже не волновало, что своей жизнью он обязан мальчику. Нет, он брезгливо отворачивался всю неделю, пока они прятались в логове Рина. Домом для мальчика стала старая человеческая церковь, где по всему пространству были разбросаны детские игрушки. Глядя на них, мужчине становилось очень жаль мальчика, которого так жестоко вырвали из жизни. Пару раз Зертиш видел и других детей, но в отличие от Рина они не сохранили ни души, ни разума. Это были голодные твари, которые подчинялись Туману, и как не странно мальчику. После того как их группа покинула убежище маленького эльфа, его "друзья" охраняли их. Доброгнев еще поинтересовался:

— Почему Туман не может нас переместить обратно, ведь именно он нас выкинул сюда?

— А почему он должен тебе помогать?

Доброгнев промолчал: правда в словах мальчика была. Действительно, зачем Туману помогать им. Но если смотреть глубже, то почему мальчик до сих пор путешествует с ними. Почему он не убил их еще в самом начале? То, что в этом хрупком тельце сила мертвых Доброгнев убедился уже давно. Рин без труда мог тащить волокушу, на который лежал Альмиер, в то время как мужчине приходилось тратить немало сил для этого. Да и для груза "страдалец" был слишком разговорчив. Особенно Зертиша раздражали разговоры о человечестве. Эльф настолько презирал людей, что мужчине делалось тошно. Уже не один раз в голове Доброгнева возникала мысль убить неблагодарного, но он подавлял в себе эти кровожадные позывы. Ко всему прочему болота накрыло первой волной снега, и если в обычных областях он бы растаял, то здесь, во владениях Тумана, он лег белым покрывалом, скрывая суть окружающей действительности. Доброгнев уже несколько раз проваливался в болотную жижу, а подобное на морозе вызывало очень специфические ощущения. Но здесь нужно было отдать должное эльфу, он прекрасно понимал, что без человека топи ему не покинуть, и потому тут же высушивал ему одежду.

Еще одна проблема нарисовалась, когда Доброгнев пару дней назад спросил у Рина, почему он помогает им. Тот с детской непосредственностью ответил, что желает пожить с людьми, поэтому идет с ними. Это откровение нежити лишило Зертиша дара речи. Эльф же злорадно рассмеялся. Мужчина попытался намекнуть "ребенку", что среди живых ему не место, но тот ответил:

— Если так, то мне нужно вас убить, вы ведь живы.

Доброгнев же понял, что молчание золото, и гарант его будущего. Поэтому тему с переселение Зертиш пытался обходить. Альмиер все его маневры видел, но ничего не говорил. Ему соседство с нежитью тоже не нравилось, эльф прекрасно понимал, что они зависели от капризного мертвого ребенка, а его "друзья" защищали их от порождений Тумана.

Вот и сейчас сидя у маленького костерка озябшие путники вслушивались в звуки боя, между "детишками" и очередной тварью из болот. Доброгнев уже перестал вздрагивать на каждый визг, за несколько дней он привык к этому. Они с эльфом даже делали ставки, за сколько управятся "дети" с очередной туманной гадостью. Альмиер постоянно выигрывал, он как маг чувствовал, когда тварь была готова "испустить дух".