Случайный билет в детство

Я блуждал по коридорам и чувствовал себя героем Семёна Фарады в фильме 'Чародеи'. В доме никого нет, один я тут. Интересно, кто тут уборку делает? Наверно, Савин целую бригаду уборщиц нанимает.

Устав бродить по этой домине, я вернулся в комнату. Включил телевизор.

'... по достоверным данным, террористы потребовали дозаправить самолет горючим. Их... '.

Оп-па! Канал новостей, по которому транслируют подробности недавнего захвата самолета. Похоже, повторяют. Ну да, такое событие, такая новость!

Комментаторша, тревожно выгибая брови, выдавала информацию многочисленной аудитории.

'... требования дозаправить самолет были незамедлительно выполнены. Террористы выпустили детей. В заложниках осталось ещё...'

И откуда они цифры берут?

'... с требованиями немедленного вылета. Иначе начнут расстреливать заложников'.

Чем бы они расстреляли? Откуда вообще такое рождается в их головах? Такую жуть на обывателей нагоняют. Иногда слышишь перлы выдаваемые ведущими новостей — диву даёшься!

Например — 'Увиденное, поразило даже очень много повидавших оперативников!'.

Чушь. Однако в одном они правы — опера многое видели, но ничему уже не удивляются. Удивлялись, пока были стажерами, а потом только пожимали плечами. Что говорить, у всех нас тяжелая работа.

Чтоб не слышать представительницу СМИ, убрал звук. Какое-то время она возбужденно шевелила губами и показывала рукой в сторону летного поля. В это время я не спеша достал ноутбук.

На экране сменилась картинка. Там чуть мутноватое изображение самолета. Снимали издалека, на максимальном увеличении. Камера показала тянущий борт тягач, облепленный со всех сторон бойцами. На корпусе самолета, рядом с основными и аварийными выходами, черными точками расположились группы захвата. Вот 'Ту-154' остановился у полосы. Бойцы с тягача растеклись под самолетом и замерли в ожидании.

Я нажал на кнопку звука.

'... мы видим как спецназ готовится к штурму ...'.

Сверкнули взрывами вышибные заряды. Бойцы нырнули в проемы.

'Ой, что это? Штурм, это начался штурм! — Взвизгнула корреспондентка'.

Ага, в первой двери развернулся аварийный трап, и сразу вылетело тело. Его внизу аккуратно приняли и куда-то поволокли.

'О, Господи! — кричит неугомонная, — это кто-то из пассажиров? Господи!'. Я сразу пожалел, что включил звук. Выключил.

По аварийному трапу посыпались пассажиры первого салона. От самолета их сопровождали бойцы и оставляли под охраной в безопасной зоне. К самолету шустро подъехал автотрап. Вслед за ним группа сапёров на двух карах.

Под присмотром бойцов, всех пассажиров из первого и второго салона, погрузили в остановившийся рядом с бортом автобус и увезли.

Опять 'взволнованное' лицо с микрофоном. Наверно гундит про спасенных пассажиров.

Меняется кадр, на котором бойцы оцепления отходят дальше.

Из первой двери появляется группа с зарядом. Я даже себя не сразу узнаю. Хотя немудрено, оператор сидел больше чем в километре от 'тушки'.

Кары уезжают дальше и изображение размывается, камера не может дать нормальную картинку. Та площадка, где разминировали заряды, находится слишком уж далеко и на экране опять возникает корреспондентка. Не включая звук жду. На тот последний 'бабах' хотелось взглянуть — как выглядит со стороны, но взрыв не показали. Опять поплыли кадры с повторением новости, и я выключив телевизор, включил музыкальный центр.

Переключая каналы тюнера, нашел "Русское радио". Убавил громкость до приемлемого уровня, включил ноут, уселся в удобное кресло, дождался загрузки системы, щелкнул по значку вайфая и замер, вспоминая — что он там про пароль-то сказал? Набрать его латиницей? А какой пароль?

Почесал голову и, чуть подумав, набрал "gfhjkm". Хмыкнул, ну да, слово "пароль" и есть пароль, только набранный латиницей.

Проверил почту, прочитал все письма, сразу удаляя спам. Ответил на одно из писем, зашел на литературный форум, бегло просмотрел новые сообщения. Вдруг, в центре монитора, появилось маленькое окно, в котором замигала надпись "Исполним любое ваше желание".

Заманчивое слово — любое. Посмотреть, что ли? Все-равно делать нечего. Когда ещё Савин вернётся?

На всякий случай проверил антивирусник — работает, значит, откроем это "Исполнение желаний". Если что, прога предупредит, антивирус у меня хороший. Только навёл курсор — окно развернулось во весь экран. Странно, я и кликнуть не успел. А дизайн окна красив. Замысловатая вязь, похожая на арабский орнамент, украшал окно по краям. В центре, большими переливающимися золотом буквами, было написано — "Мы исполним одно любое ваше желание. Напишите его ниже", и под ним окно для текста. А антивирус молчит пока. Я хмыкнул — любые ваши желания, за ваши деньги. Если запросят отослать эсемес, то просто закрою окно. Только что загадать? Раздумывая, прислушался к тихо играющему радио. Улыбнулся и набрал в окне своё желание и нажал "Отправить", пусть шутке посмеются. Надпись на картинке сменилась и вспыхнула буквами "Ваше желание принято. Ждите". Ну-ну, кто-то его смотреть ещё будет? Сомневаюсь. Повисев немного, окно исчезло. Само. Кликнул по антивирусу, который никак не отреагировал на этот баннер. А может это и не баннер? Программа шпион? На всякий случай запустил сканирование системы. Положил ноут на столик, а сам встал и подошел к холодильнику. Открыл и посмотрел внутрь. М-да, я не ошибся — весь холодильник забит одними напитками. Кроме пива тут стояли стеклянные бутылки с лимонадами и минеральной водой. Взял бутылку нарзана и, сорвав крышку, отпил сразу половину. Вернулся к столику и посмотрел на экран — сканер обнюхал уже половину системы, но вирусов пока не обнаружил. Я допил остатки минералки и поставил пустую бутылку на столик. Раздался сигнал и внизу замаячил значок нового письма. Кликнув по нему, открыл ящик, письмо, и прочитал такой текст: "Ваше желание будет исполнено".

Бррр. Мистика. А адрес ящика они как узнали? И почему антивирь этот баннер пропустил? Что он там? Молчит. А, прога проверку закончила — система и все диски проверены, вирусов не обнаружено. Вот так шутка, ха-ха-ха! Может, это меня мои одноклассники прикалывают? Хотя, нет, кто из них мог знать, что я открою это самое окно? Глянул на адрес отправителя и удивленно выдохнул — обратного адреса не было, как будто это письмо пришло ниоткуда. И письмо без адреса в спам не попало. Так, посмотрим историю открытых страниц. Ещё интересней — никакого упоминания о том, что я открывал странное окно "исполнения желаний". Чудеса! Ну, точно, какой-то новый вирус, то-то его антивирус не усёк. Скорей всего новая шпионская прога заглянула в мой ноут, обнюхала все его закоулки, может что-то скопировала, отослав результаты по только ей известному адресу, и тихо скончалась, начисто уничтожив перед смертью все свои следы.

Дом вдруг наполнился гомоном, который всё усиливался и приближался. Я закрыл ноут и вышел из комнаты посмотреть — кто там шумит?

По лестнице на меня надвигалась толпа.

— Вот он! — И я узнал Игоря Бердникова.

— А-а-а, Серёга! — вторит Ульский, — пропащая ты душа!

— Серёжка! — Лариса Раевская обдаёт французскими духами.

— Ух, какой стал!

Алдар Кигаев, Евгений Переходников, Елена Тонина, Вера Смольнякова, все кинулись ко мне. Меня, сразу, дружески обхлопали, крепко сжали и перецеловали. Хорошо хоть помада у Ленки Тониной, и Веры Смольняковой, не мазалась. Все сразу загомонили, требуя срочно рассказать — где я пропадал, почему не появился на двадцать лет выпуска, как и на все остальные встречи, и срочно в этом покаяться, вручив бокал с водкой. Вместе со мной 'каяться' начали все. Водка лилась рекой, откуда-то появилась закуска, и в разговорах за жизнь, не заметили, как прошел час.

Трель мобильного, и Олег поднимает руку, прося помолчать. Слушал улыбаясь, затем убрав телефон, заорал:

— Всем срочно по машинам! Там Расулов бушует. Грозит весь спецназ к нам направить, если мы срочно не прибудем на место.

Весело гомоня, мы спустились и вышли из дома. Рядом с особняком стояла куча крутых машин. Мерседесы, БМВе, и Лексусы. В дополнении к ним мигал маячками милицейский форд. Я двинул Олега локтем вбок и сказал:

— Смотри, уже конвой прислал, ещё чуть-чуть и на пикник в наручниках поедем. Кстати, ты выпил, это ничего?

В ответ Савин только махнул рукой.

— Ерунда.

Из форда выскочил лейтенант и, подбежав к нам, козырнул:

— Лейтенант Сагаев, мне приказано проводить вас до места.

Тут же учуяв знакомый запах, нахмурился, но сказал другое:

— Срочно, товарищи, генерал ждёт. Ругается.

Мы засмеялись и расселись по машинам. Форд взревел сиреной и возглавил эскорт, распугивая резкими сигналами попутные машины. Надо же, с каким почетом везут! Где ещё на природу так съездишь?

Ёп, фотоаппарат забыл! Блин, не вернутся уж, Ильяс точно на манты порубит, он всегда резкий был.

— Олег, у тебя фотоаппарат есть? А то я не взял, вы меня так быстро к машинам уволокли.

— Не беспокойся, — хмыкает Савин, — там профи будет работать. Без фотографий не останемся.

Кортеж свернул на прямую дорогу, ведущую в горы. Милицейский форд, перестав завывать сиреной, задал темп, и машины помчались по дороге, вдоль которой росли высоченные пирамидальные тополя. Затем патрульная машина свернула на грунтовку, и мы запетляли среди усыпанных плодами яблонь. Как всегда, знатный будет яблочный урожай. Как же я по всему этому соскучился. Налюбоваться яблонями я не успел, машины выехали на край холма, от которого начиналась плотина и другим краем упиралась в противоположный берег. Русло глубокое и широкое, но сама река небольшая и текла в самом центре котловины, которое заполнялось мутной водой только ранней весной, густо перемешанной с грунтом и камнями, и удерживалось плотиной. Эта плотина была одна из нескольких. Первые, что стояли дальше в предгорьях, были каркасные и защищали город, задерживая большие валуны, что обычно легко в себе несёт весенний селевой поток. А эта задерживала уже сам поток, разбивая его на несколько направлений. Потом, когда паводок опадал, русло вымывалось дождями и самой рекой, вода в ней становилась прозрачной, как слеза младенца. Летом, в жаркие дни, все приходили сюда купаться. Сама река обычно шириной полтора десятка метров и глубиной по колено, но скорость потока, да и температура воды к купанию не располагала. Но это никого не останавливало. Лезли в реку и ненадолго ложились в воду, упираясь в валуны, затем выскакивали и загорали.

Перед плотиной образовалось озерцо размером с половину футбольного поля, глубокое, но купаться там было опасно. В середине плотины вода уходила через огромную трубу, и низвергалась по ту сторону. Сплошные водовороты с быстрым потоком могли затянуть в трубу, да и вода в озерце почему-то была холоднее чем в реке.

Машины проехали по краю берега и по специальному съезду свернули вниз. Открылась площадка с навесами и длинным столом, у которого суетились люди. У одного края площадки стоял пара милицейских УАЗов, а с другого черный геленваген.

— О, генеральская охрана! — Олег кивнул на автоматчиков, стоящих по краям площадки.

— Нет, я думаю, это наша охрана. Будут надзирать, чтоб мы не натворили чего, когда окосеем. Вина, поди море запасли. А безнадежно упившихся будут пристреливать, чтоб похмельем не мучились.

Кортеж остановился. Мы высыпались из машин почти буквально, так как выпили достаточно. Охранники в форме напряглись, будто слышали мои последние слова. А лейтенант, выскочив из машины, побежал докладывать. Сейчас наябедничает про наше состояние.

Навстречу нам шагнул коренастый и седовласый Ильяс Датурович Расулов. Он отмахнулся от лейтенанта, буркнув ему что-то, и, расставив руки, устремился ко мне.

— Александрыч! Серёга, так тебя растак! Ну, наконец-то!

— Датурыч!

Мы крепко обнялись. Оба от натуги крякнули — крепкий мужик Ильяс Расулов. Он отстранился и оглядел меня.

— Эх! Голова твоя седа! Где напугали-то? Шучу.

Он принюхался и нахмурился:

— Пили? Без меня пили?

Расулов посмотрел на остальных:

— Да вы все уже нализались! Вот, черти!

— Да ладно, Ильяс, — я хлопнул друга по плечу и кивнул на горную речку, — вон, охладимся и сразу протрезвеем.

— А, охламоны, — он махнул рукой, — садитесь уж. Плов и манты готовы, а шашлыком уже занимаются.

Мы поздоровались с теми, кто уже был тут и расселись под навесом. Дамы, выбрали сторону с видом на реку, а нам пришлось садиться к ней спиной. Расулов посадил меня рядом и сам налил водки. Мы подняли рюмки. Ильяс поднялся и сказал:

— Я очень рад, что мы все смогли, наконец, собраться. Почти всем нашим десятым "А". И спасибо Сергею за то, что слово 'почти' стало меньше.

Следующий тост выпили за всех присутствующих дам, а последующие — за каждую индивидуально. Так как женщин за столом сидело порядком, в нашем классе парней было сорок процентов, то, несмотря на хорошую закуску, мы все конкретно захмелели. Решили сделать перерыв. Кто отошел перекурить, кто спустился к реке. Расулов тронул меня за руку.

— Отойдём?

Мы вышли к краю площадки. Ильяс спросил, глядя на реку:

— Скажи, Серёг, ты почему ещё капитан?

Я взглянул на Расулова, прекрасно поняв — почему он задал этот вопрос. Сейчас начнёт сватать меня к себе.

— А звание очень нравится.

— Нравится? А...

— Извини, Датурыч, — перебил я, — я своих ребят не брошу. Они мне как братья стали.

— Да, ты прав, — кивнул Расулов.

Вместе стали смотреть на снежные вершины.

— Медаль хоть успел получить?

Ну да, чтоб генерал и не знал о результатах недавнего происшествия? Наверняка, звонил в наше управление и интересовался подробностями.

— Нет. Командир сказал только что наградной в Москву ушел.

Расулов хмыкнул.

— Вечно всё Москва решает.

— А знаешь, — я взглянул на Ильяса, — я перед этим Громозеку встретил. Помнишь его?

— Помню. И что?

— С наркотой взяли. Сопротивление оказал.

Расулов вздохнул:

— Вот ведь как бывает!

— И не так бывает, — добавляю я, — как самолет зачистили, так вторая встреча была. Коротова встретил.

— Василия Владимировича? — поднял брови Ильяс.

— Ага. Представляешь? Он летел этим рейсом.

— Причуды судьбы, — хмыкнул друг, — расскажешь потом?

— Конечно.

Помолчали, любуясь блеском снежных вершин. Пихаю локтем задумавшегося Расулова.

— В горах надо отдохнуть, а, Датурыч?

— Да, — встрепенулся он, — а помнишь, как классом в поход ходили?

— Конечно, помню.

Рядом появился Савин.

— О чем разговор?

— Да вот, походы всем классом в горы вспомнили, — отвечает Ильяс.

— У-у-у, — протянул Олег, — вот уж приключения бывали! Помнишь, как от медведя сломя голову неслись? А Серёга впереди всех. Ха-ха-ха! С горы-то! Остановиться не могли, ха-ха, прямо в реку...

Оба засмеялись, а я, улыбаясь, вспоминал — как это я от медведя бежал, только вот никак вспомнить не мог. Странно. А Савин продолжал:

— А как альпинистов изображали?