Каллум чувствовал себя неловко, когда шел по дорожке. Да, он был офицером, но, находясь так высоко над рядовым персоналом, казалось, что он командует ими. Он миновал площадь, где сержант-инструктор по строевой подготовке давал подробные инструкции о том, как правильно двигаться гуськом. Каллум остановился, заметив, что у некоторых руки скованы наручниками перед собой.
— Эй, один из наших лордов и повелителей играет в космонавта! — крикнул ему мужчина из строя. — Не волнуйтесь, сэр, мы будем паиньками! — Он схватил бутылку с водой и швырнул ее в мостик. Она ударилась о перекладину и раскололась, забрызгав руки Каллума.
Сержант-инструктор повалил протестующего на площадку, а за ним последовала целая свора военных полицейских.
Мужчина издал "Ба-а-а-а", и крики охватили все больше и больше призывников. Сержанты-инструкторы обещали ужасные последствия, пытаясь прекратить скандирование, но шум только распространялся и становился громче.
Каллум стряхнул воду с рук и ускорил шаг. Уровень шума за его спиной понизился, когда он спустился по другой лестнице и оказался в холле, который простирался на несколько сотен ярдов, с пронумерованными воротами по обе стороны. Внутри него тянулись скамьи, заполненные другими офицерами, старшинским и сержантским составом космонавтов и космических десантников, которые поглядывали на него, а затем на дорожку, где уже стихал поднятый шум.
Он миновал киоск, где две пожилые дамы предлагали печенье и кофе, и нашел выход на посадку, расположенный в середине холла.
Скамейки у выхода 37 были почти пусты. Одинокая женщина в темно-зеленой форме космического десанта с нашивками капрала и медицинским кадуцеем сидела рядом со стопкой длинных оружейных ящиков. На скамье рядом с ней были разложены форменные рубашки.
— Это... на "Иштар", да? — спросил он ее.
Она медленно подняла взгляд. На ее челюсти выделялся ряд татуировок в виде акульих зубов, один глаз был бледно-зеленым, а другой — темным протезом. Рукава ее формы были закатаны выше локтей, и бледные участки новой кожи с нанесенными на них датами выделялись на фоне ее естественного оливкового цвета лица.
— Да. "Иштар", сэр.
— Как долго вы ждете? Не знаю, есть ли у меня время, чтобы...
— Девять часов. — Она вытянула руку над головой и наклонилась в одну сторону. — Может быть, мы ждали вас. — Она опустила руку, подняла другую и наклонилась в другую сторону. — Может быть, нам стоит проверить, прибыл ли шаттл сейчас.
— Девять? Это нелепо.
Каллум подошел к воротам и взялся за ручку, но дверь распахнулась и отбросила его назад, прежде чем он успел ее открыть. Он тяжело приземлился на спину и поморщился от боли.
— Упс, — произнес низкий голос. В дверном проеме стоял массивный мужчина в мокрой от пота майке и спортивных штанах. Его резкие черты лица и нос, искривленный из-за слишком большого количества переломов, придавали ему атавистический вид. За его спиной стояла еще пара космических десантников в таком же состоянии. — Будь осторожнее, приятель.
— Он полный ноль, — сказала женщина на скамейке.
— Я имею в виду... сэр, — сказал здоровяк, прочитав на нашивке фамилию Каллума, но не сделал попытки помочь ему подняться. — Мерфи, но не Мерфи. Не наш главный.
— Второй? — спросил у него за спиной худой, как хлыст, мужчина с густой бородкой.
— Предположительно. — Здоровяк поднял форменную рубашку и вытер лицо и шею.
— Второй, — сказала женщина. — Тот же рейс.
Каллум встал и отряхнулся.
— Кто-нибудь из вас хочет меня просветить? — Он заглянул в открытую дверь и увидел пустую посадочную площадку с тремя лужицами пота на ней.
— Ты встала. — Крупный мужчина хлопнул женщину по плечу, и она сняла блузку, выбежала на улицу и начала делать упражнения. — Я главный сержант Логан, — представился он Каллуму. — Командир подразделения "Хоплон", приписанного к Мерфи, Терренсу. Это фамилия и имя.
— Хоплон? Я думал, у вас, ребята, есть механическая броня и все такое, — сказал Каллум.
— Мы не носим ее постоянно, — сказал светловолосый мужчина, плюхаясь рядом с Логаном и рассматривая ящики с оружием. — Штайнер. Уродливый — это Чавез. — Он наклонил голову к мужчине с козлиной бородкой. — Фаэран где-то там, если она не поздоровалась. Она такая.
— Все это... — Каллум указал на свой подбородок. — Это немного нестандартно. Верно?
— Она с Окраины, — сказал Логан. — Законы о регистрации позволяют ей сохранять любые религиозные знаки. До того, как ее призвали на службу, она училась на шаманку.
— Ой. Приятно. Почему хоплоны приписаны к "Иштар"? Вы, ребята, — наземные войска для ожесточенных боев.
— Вы имеете в виду, почему мы приписаны к вашему отцу? — Логан откинулся назад.
— Да, он мой отец, — немного натянуто ответил Каллум, и губы Логана искривились в короткой усмешке.
— Мы были с нашей когортой на развертывании на Бете Лебедя, — сказал Штайнер. — А потом с нами случилось "Эй, вы — это личный отряд охраны какого-то князя из Пятисот"...
Логан хмыкнул, и Штайнер замолчал.
— Похоже, начальство обеспокоено тем, что вашему папочке нужны дополнительные силы, — сказал главный сержант. — В последние несколько лет на мирах Окраины неспокойно. Мы будем рядом, чтобы местные жители не устроили Гобелены.
— Гобелены. Это место, где планетное правительство несколько лет назад провозгласило независимость от Федерации, — сказал Каллум.
— И где местные жители построили гильотину для всех инопланетных чиновников. — Логан кивнул. — Стало грязно. Стало еще грязнее, когда мы привели дела в порядок.
— Вы уверены? Планета была возвращена в состав Федерации в результате переговоров. — Каллум сел на скамью напротив Логана.
— Так вам сказали в новостях. — Логан пожал плечами. — У меня есть шрамы, которые говорят об обратном, но не волнуйтесь, сэр. У нас есть вы. — Он улыбнулся.
— Шесть месяцев мы усердно тренировались в Австралии, — сказал Чавез. — И за два дня до того, как мы должны были отправиться крушить черепа Лиге на Бета Лебедя, получили это задание.
— Почему ваш старик так важен? — спросил Штайнер.
— Сомневаюсь, что он просил о ваших... услугах, — сказал Каллум. — Скорее всего, это была идея кого-то другого.
— Потому что?
— Потому что он Мерфи. — Каллум пожал плечами. — Может быть, вы слышали о Хенрике Мерфи? Основателе военно-космического флота Федерации?
— Флот Федерации заботит нас только тогда, когда он доставляет куда-то или обеспечивает орбитальную поддержку, — сказал Чавез.
— Ладно. А как насчет героя "Битвы за звезду Стилмана"?
— На свете много героев, — сказал Логан.
— Моего дедушку зовут Канада Такоре, — предложил Каллум.
— Кто такой Такоре? — спросил Чавез.
— Один из Пятисот, — сказал Логан. — И тоже важный. Ваш дядя командует оперативным соединением на Бете Лебедя?
— Радженда Такоре. Тот самый.
— Теперь это имеет смысл, — сказал Логан. — Но кого мы разозлили, согласившись на экскурсию в качестве нянь?
— Вы же знаете, что я его сын, — сказал Каллум, и его щеки вспыхнули от гнева. — Вы сами это поняли.
— Что он собирается делать? — Логан поднял ладонь. — Отправит нас на войну?
— Терренсу Мерфи не нужна нянька, — сказал Каллум. — Сомневаюсь, что какой-либо другой мир Окраины настолько плох. Хотя в меня только что запустили бутылкой с водой.
— О-о-о, бутылка с водой! — Логан подавил смешок. — Вас обнять? Бабуля вон там, сзади, со сникерсами, могла бы вас обнять. Не стоит просить об этом Фаэран. Она кусается.
— Он не шутит на этот счет, — сказал Штайнер.
Каллум уловил запах тел космодесантников и понял, что здесь нет доступных средств для освежения.
— Тележка с едой через два часа, — сказал Логан своим людям. — Почистим оружие, а потом разберем. — Он вытащил из кучи чемоданчик, открыл его и достал крупнокалиберный пулемет. Открыл крышку и дунул в ствольную коробку.
— Тогда я просто... подожду здесь, — сказал Каллум.
Никто не ответил. И никто из них не заговорил с ним во время работы.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Молодая женщина спешила по переулку, накинув на светлые волосы шаль и сжимая в руках корзинку. Она миновала мусорный контейнер, от которого несло гниющей едой и мочой, и выглянула из-за угла на почти пустую в этот ранний утренний час улицу.
Инвернесс не был плохим миром по меркам Окраины Федерации, но и не был известен своей безопасностью или дружелюбием. Или своим теплом. Звезда системы, красный карлик Шотландия, только что показалась из-за горизонта. Когда она полностью поднимется, то займет почти треть неба, но даже несмотря на доминирование в небе, ее слабый свет едва может удержать воздух холодным.
Молодая женщина плотнее запахнула свое поношенное пальто и направилась по покрытому инеем тротуару к витрине пекарни. Запах свежего хлеба приятно разнесся по переулку, и у нее потекли слюнки, а в животе заурчало, пока она ждала, прижавшись к вентиляционному отверстию в земле. В пальцах ног у нее стало немного теплее, и она пошевелила ими.
Окно открылось, и к ней наклонился мужчина, руки которого были покрыты мукой.
— Мы откроемся только через полчаса, Эйра, — сказал он.
— Но свежая выпечка вкуснее всего, мистер Франко. — Из окна на нее повеяло теплым воздухом, и она улыбнулась, хотя зубы у нее стучали.
— Я просто в шоке, что вижу тебя здесь. — Он оглянулся на пекарню. — Боссу ты не нравишься. Ты же знаешь.
— Его еще нет, — сказала она.
— Нет, он... Хочешь свежее или однодневное? Поторопись.
Эйра положила руку на подоконник, и ей пришлось разжимать замерзшие пальцы другой рукой. Серебряные монеты звякнули о металл.
— Девять... двенадцать марок, — сосчитал Франко. — Могу дать четыре дневных или две свежих.
— Я думала, этого хватит на пять, — сказала она.
— Губернатор повысил налог с продаж. Извини. Четыре?
— Четыре. Спасибо.
Окно закрылось, и Эйра почувствовала на лице последний порыв теплого воздуха. Она отвернулась, когда мимо по утоптанному снегу проехала наземная машина. Она наклонилась, чтобы просунуть пальцы в решетку с паром, и поморщилась, когда ее суставы ощутили тепло.
Окно снова открылось, и рядом с ней оказался белый бумажный пакет. Она прижала его к груди и почувствовала тепло. Франко, должно быть, сунул ей свежую булочку, только что из духовки. Она пошла обратно по вонючему переулку, размышляя, съесть ли ей теплую булочку или продолжить путь.
Но к тому времени, как я вернусь домой, она уже остынет. — Она прислонилась спиной к стене и откусила кусочек золотисто-коричневой булочки. Привкус мяса с приправой карри заставил ее желудок заурчать еще сильнее, и она улыбнулась, наблюдая, как от полумесяца, который она откусила, поднимается пар.
Что-то белое ударило ей в руки и превратилось в кашу. Она задохнулась от шока, когда боль пронзила ее левую руку. Булочка лежала на земле вперемешку с остатками снежка и небольшим камнем.
— Эй, лигачка! — крикнул мальчик. — Ты украла это?
Еще один снежок ударился о стену рядом с ее головой, и Эйра пригнулась, прижимая белый пакет к груди. Группа подростков разразилась смехом, когда еще один снежок попал ей в бедро.
Эйра наклонилась и вытащила камешек из остатков своей трапезы.
Она развернулась и швырнула его в группу мальчиков, которые были слишком взрослыми для школы в Инвернессе и слишком юными для военной службы. Камень попал одному из них чуть выше колена, где его зимняя одежда была самой тонкой.
Он закричал от боли и упал. Пока его друзья пытались помочь ему подняться, Эйра нырнула в парк и побежала так быстро, как только могла, по обледенелой земле.
Она остановилась рядом с живой изгородью, тяжело дыша, дыхание вырывалось клубами пара. Тряхнула левой рукой. Было больно, но, по крайней мере, холод заглушил боль от царапин, оставленных на ней камнем.
— Мелкие ублюдки.
Она открыла шаткую дверь разрушающегося здания и поднялась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Она перешагнула через пьяного и вошла в свою квартиру. Квартира представляла собой одну комнату с матрасом в углу, кучей одеял и слабым обогревателем рядом.
— Эйра, это ты? — спросил мужчина из кучи.
— Конечно, Сэм, — сказала она. — Я с завтраком.
Сэм сел. Он был немного моложе, чем она, с поврежденной кожей на шее и верхней части груди. На его животе был выжжен какой-то рукописный текст.
— Что ты сделала?.. что еще нужно для этого? — спросил он, когда она протянула ему булочку, такую холодную, что в начинке были кусочки льда.
— Я постирала белье для нескольких солдат гарнизона, — сказала она. — Начистила ботинки. Навела порядок в их казармах. Раздобыла деньги.
— Этот тип все еще преследует тебя? — Сэм вытер соус со рта. — Ты знаешь. Пытался причинить тебе боль.
— Думаю, он все еще в больнице, — сказала Эйра. — Сержант сказал, что никакого военного трибунала не будет. И вот он возвращается, и...
— Тебе не обязательно так плотно меня кормить, — сказала Сэм. — Не то чтобы я много двигаюсь.
— Поправляйся, а потом и ты сможешь начать работать. — Она оторвала треть булочки и сунула ее в руки Сэму. — Теперь заткнись и давай есть. А потом мне нужно еще раз осмотреть твою ногу.
* * *
— Они приближаются к границе Пауэлла, сэр.
Капитан Янси Дребин напряженно кивнул и оглядел мостик корабля флота Земной Федерации (КФЗФ) "Бергойн". Линкор, вместе со своими братьями "Макмагон" и "Мольтке" и сопровождающими их легкими крейсерами, находился на стойке носителя "Офион", при строгом контроле выбросов, в 39 286 000 километрах от планеты Инвернесс и чуть менее чем на полпути между звездой системы M4 и ее пределом Пауэлла в 7,2 световой минуты.
Дребин не знал, что это был за входящий сверхсветовой след, когда его впервые обнаружили, но он был почти уверен в его необычности, поскольку Шотландия не была перекрестком межзвездных путешествий. Ни одна из звездных систем уровня Е не была таковой, вот почему у них были такие пикеты, как у него: всего три линкора и полдюжины крейсеров. Не больше, чем мог поднять один сверхсветовой корабль. На самом деле, авианосец, доставивший команду Дребина к Инвернессу, совершил рейс — не считая подразделений, предназначавшихся Нью-Дублину — с пустой третью своих стоек для наездников. И если не считать регулярных рейсов с поставками дважды в год, он не видел ни одного авианосца военно-космического флота за все те три с лишним года, что проработал здесь.
Несколько чаще — раз в четыре месяца, а не в шесть — систему навещал гражданский сверхсветовой транспортник, забиравший продукцию орбитальных перерабатывающих заводов системы Шотландия. Это было единственной причиной, по которой система вообще была колонизирована. Она была бедна металлами, но Кирккадбрайт и Данкельд, Шотландия-II и III, были газовыми гигантами, почти такими же массивными, как их звезда, и их атмосферы были богатым источником как водорода, так и гораздо более редких газов.
Пост губернатора в такой системе, как Шотландия, не был большой наградой, иначе его не оставили бы кому-то вроде Дребина, у которого не было ни покровительства, ни связей. Но это все равно могло бы принести прибыль, если бы было сделано правильно, и несколько лет в качестве губернатора системы совсем не повредили бы его резюме.
