Дорога в один конец

— Parole?

Вполне реальный вопрос. Солдат бежит в тыл, и тут его окликают. А кто может здесь такие вопросы задавать? Да свой же камрад, больше некому. Русский диверсант нападёт молча, стараясь сохранить элемент внезапности до последнего.

Вот и не удивился фриц, понятно ему всё.

— Hamburg!

Теперь — отзыв.

А вот тут, друг ты мой ситный, ожидает тебя обидный облом! Ибо, чего-чего, а отзыва я не знаю. И вопрос тебе задавал исключительно для того, чтобы выяснить хотя бы первую часть пароля.

Спасибо тебе, неведомый камрад, с этой задачей ты вполне справился. И более мне не нужен. В смысле — совсем.

Шаг вперед — и вылетает снизу окованный приклад 'СВТ'.

Хрясь!

Такой штуковиной совершенно не обязательно именно по голове стучать. В грудь — оно тоже вполне ничего выходит. Во всяком случае, дыхалку перебивает начисто, не то, что крикнуть — просипеть и то, не всегда получается. Так что не позовет фриц на помощь, попросту не сможет. Ну и я, разумеется, тоже тут рассусоливать не собираюсь... давая немцу шанс прийти в себя.

И дальше по тропочке топаем, отправив тело незадачливого солдата подальше в кустики. Утром найдут... может быть.

Хлоп!

А вот и ракетчик, рядышком совсем.

Шагов двадцать или около того.

Так, винтовку в сторону, стрелять мне категорически нельзя. Всех сразу на ноги подниму.

А вот подаренный кинжал — он очень даже к месту будет. Обоюдоострый, можно им во все стороны работать, руку не слишком выворачивая.

Шаг... второй...

— Parole!

Не спит второй немец, бдит. Соблюдает, собака, уставную дисциплину.

— Hamburg!

Получи, родной.

— Magdeburg!

Вот, значит, как... был я в том Магдебурге. Ничего себе городишко, впечатляющий. Можно было бы устроить вечер воспоминаний.

Можно, но, не сейчас.

У нас тут нонеча другой вечер намечается. Не песни и пляски, а, скорее, акробатики...

— Ха!

И вылетает у меня из-за плеча тяжелый сидор. Надо же так случиться, что попадает он при этом аккурат в любопытную морду вопрошавшего фрица.

Добрых восемь кило — не комар чихнул!

Вот и немец тоже, не чихнул. Скорее поперхнулся вопросом, который хотел мне задать. Ничего, дорогой, помолчи. Молчание — оно золото, как умные люди говорят.

Прыжок!

Аж мускулы на ногах хрустнули!

А хорош кинжал! Вошел в спину ракетчику — как по маслу. Немец только сдавленно хрюкнул и обмяк.

Разворот!

А вот за винтовку хвататься — команды не было!

Взмах — и хлынула кровь на приклад. А вы что думали? Разом несколько пальцев срубить — кровянки будет ого-го!

Раскрыл фриц рот, но вот крикнуть не успел — влетел ему туда, кроша зубы и обдирая кожу на суставах, мой кулак. Я ведь и левой рукой приголубить могу... не хуже многих!

Клинок кинжала уже не блестел, весь кровью вражеской покрытый. И оттого не усек фриц, как кинжал оказался в опасной близости от его горла. А может, и усек... только легче ему с того не стало.

А где третий?

Тот, кому мой сидор в рыло прилетел?

Хрен его, фрица этого, знает... сбежит ещё с моим добром, с него, пожалуй, что и станется.

Нет, не сбежал! Вот он, голуба, на земле ворочается, всё же не пуховой подушкой-то его приложили.

Вот и славно, тебя мы резать не будем, и живой вполне пригодишься. Вздергиваю немца на ноги и разок добавляю по многострадальной морде. Обмяк, болезный, к транспортировке готов.

Условный свист — и в окоп вваливаются мои сопровождающие.

— В темпе! Этого гаврика спеленать — и к нашим! Пусть думают, что мы за языком приходили. Саперов по дороге подгоните, хватит им там спать! А я тут пока за фейерверк поработаю, ракет немец оставил ещё много. Пусть не переживают — в другую сторону шарашить стану. Каждые тридцать секунд по ракете буду давать, считайте, чтобы вас не подсветить! С десяток брошу — и хорош! Никонову пусть скажут — догоню, пущай саперов подхватит и топает быстрее.

Вот так!

Ребята особо не рассусоливали, спеленали немца (унтер оказался, точно прокатит идея с языком), да, прямо через бруствер его и перевалили. И правильно, второй пулемет у фрицев левее стоит, метров сто отсюда, не засекут парней.

Первую ракету я запустил в сторону от места предполагаемого залегания саперов, не дураки ведь там подобрались, должны сообразить, что уже уползать оттуда можно, успокоился пулеметчик.

Вторая пошла... третья... тихо. Нет выстрелов, ничего не заподозрили немцы.

Ф-ф-ф-у-у-у... аж, вспотел.

Сейчас бы водки глотнуть. Не любитель я этого дела но, в такой обстановке даже трезвенники завзятые — и те выпьют.

— Итак, товарищ старший лейтенант, что у вас такого срочно произошло? — майор Федоткин ополоснул лицо водой, прогоняя сон.

— На наши позиции вышли два бойца из взвода старшины Красовского.

— Так... — майор присел на табуретку и застегнул воротник гимнастерки. — Вышли. Двое бойцов. Понятно. И что же эти бойцы?

— При пересечении нейтральной полосы, приданные разведроте саперы, были обнаружены противником. Подсвечены ракетами и залегли. Дальнейшее их продвижение было невозможным, там все простреливается насквозь из пулеметов.

— Умеете вы обрадовать... — покачал головою штабной гость. — Но, я так понимаю, что это ещё не все новости?

— Вы правы, товарищ майор, не все. Старшина Красовский принял решение отвлечь немцев и, совместно с этими бойцами организовал нападение на пулеметный расчет противника. Собственноручно уничтожил троих немецких солдат, а унтер-офицера взял живым. Перешедшие линию фронта бойцы привели его с собой. Только он квелый какой-то, видать, сильно досталось при задержании.

— Совсем весело... Да фрицы же сейчас только, что на уши не встанут!

— Старшина, таким образом, смог предотвратить обстрел залегших саперов! Ведь именно эти самые немцы и пускали ракеты. А так, со слов Красовского, у немцев будет понятное объяснение — пулеметчики что-то заметили на нейтралке. И это была та самая группа разведчиков, которая их потом и атаковала. Вполне ведь разведчики могли имитировать какую-то активность для отвлечения внимания, ведь так?

— Ну... — поджал губы майор. — Может быть, может быть...

— Зато, товарищ майор, — торопливо продолжил ротный, — саперы прошли беспрепятственно! А у немцев теперь есть логическое объяснение всему произошедшему!

— Хрен его знает, что теперь там, у немцев, есть... — пробурчал Федоткин. — Стрельбы там не было?

— Пока тихо.

— Хм! Пока... Ладно, старший лейтенант, садись, покумекаем. Распорядись, пусть нам чаю организуют, сон, как я понимаю, коту под хвост пошел.

Когда ротный вернулся в избу, штабной уже сидел у стола, просматривая какие-то бумаги. Не прерывая своего занятия, он только головою повел, указывая гостю на табурет.

— Вот, что, старшой... Я тут, на досуге, полистал личное дело твоего старшины. Ты-то сам, как его оцениваешь?

— Хороший боец, злой. Умелый командир. Своему месту вполне соответствует.

— Ну, ещё бы он не соответствовал! Старшина этот, как я погляжу, и в тылу немецком наколобродил — будь здоров! Да и последний ваш бой... По совокупности — уже и младшего лейтенанта давать можно, должность соответствует. Да и не только...

— Но, ведь мост-то сожгли...

— Так и не Красовский же его оборонял! На своём месте он все правильно организовать сумел. Вот, только, как я посмотрю, у него привычка всё самому делать, в одиночку. Как-то это странно выглядит, не находишь?

— Старшина просто очень быстрый, не каждый боец за ним поспевает.

— Так надо ему таких же быстрых найти.

— Где, товарищ майор? У меня таких больше нет, Красовский один только и есть.

— Да? Ладно, этим я сам займусь... Разумеется, когда они все назад притопают. Тогда можно будет и насчет очередного звания подумать, если всё, как надо, ребята твои там сотворят.

Стукнула дверь, и на пороге появился боец-посыльный.

— Разрешите войти?

— Что у вас? — повернулся к вошедшему майор.

— Товарищ майор, разрешите обратиться к товарищу старшему лейтенанту?

— Обращайтесь.

— Что случилось, Городня? — спросил посыльного Горячев.

— Унтер немецкий оклемался, его сейчас Пинчук допрашивает.

— Ну-ну! И что хорошего рассказал тот унтер?

— Немцы ожидали прорыва разведгруппы. Им было приказано не открывать огня, чтобы русские не возвратились. Немедленно сообщить о появлении противника и дать точные коор... — запнулся посыльный, — кордонаты места прорыва.

— Координаты, — машинально поправил его ротный. — Это всё? Немец не сказал, успели ли они сообщить об этом?

— Сказал, что направил связного в тыл. Непосредственно перед тем, как на них напали. Телефонной связи у них не было.

— Ну, если верить бойцам, что унтера привели, то связного Красовский пристукнул по дороге.... — пробормотал Горячев. — Всё, Городня?

— Пока всё, товарищ старший лейтенант. Как что-то новое будет, Пинчук тотчас же доложит.

— Свободны! — махнул рукою майор.

Когда за посыльным закрылась дверь, оба офицера уставились друг на друга. В избе воцарилось молчание...

Всё-таки зеленая жаба — воистину страшный зверь!

Вот кто бы мне пояснил, за каким-таким хреном надо было мне ещё и пулемет с собою волочь? Нет, понятное дело, что из окопа его утащить было необходимо — это сильно работало на версию о зловредных русских разведчиках. Мол, не только унтера сволокли, но ещё и пулемет заодно прихватили. Понятно и объяснимо. Ну так и надо было бы его где-нибудь в лесу выкинуть. Потом, отойдя километров на парочку.

Так, нет же!

Как деревенский куркуль, тащу его на горбу — жалко! (за него деньги плачены...) Ага, и ещё три ленты, совсем сдурел...

Может, и впрямь его куда-нибудь тут присунуть? Ведь не догоню же своих!

Нет, решено, оставляем эту железяку.

Вот, кстати, место приметное (зачем?!), чтобы его заныкать... (назад тащить собрался?).

Тут когда-то шли бои.

Кто и кому здесь тогда навтыкал, сказать сложно. Но, исходя из того, что данное местечко находится ныне в немецком тылу, можно предположить, что в итоге нагрели-таки нас. Полузасыпанные взрывами окопы, перепаханные снарядами огневые ПТО — резались тут свирепо. На траве то и дело натыкаюсь на пожелтевшие остатки бинтов, россыпи гильз — обычные следы жаркого боя. А вот и пулеметное гнездо. Оно прямо-таки засыпано гильзами, видать 'максим' оторвался на всю катушку. Аж по щиколотку — ей-бо, не вру! Самого пулемета, разумеется, нет — унесли. А вот одна из коробок — осталась, та, что с банкой воды (ныне пустой) и маслом. Оно, кстати, в наличии, не забрали. Подобрав в окопе плащ-палатку, кладу на неё трофей, вытаскиваю из сидора ленты и заворачиваю всё это в брезент. Поливаю сверху маслом из максимовского ЗИПа. И, уложив добро на дно окопа, попросту засыпаю это всё гильзами — их тут для этого вполне достаточно.

Вот и славно. Место приметное — назад топать будем, заберём.

Почти пятнадцать кило долой — эх, я и припущу!

Ну, не бегом, разумеется, здесь всё же не стадион, но скорости поприбавлю ощутимо.

Так оно и оказалось, до места предполагаемой дневки я дотопал достаточно быстро. Только вот никого там не нашел...

В принципе, не так уж и страшно, то, что комвзвода-один уведёт отсюда народ, было вполне предсказуемо. Он мужик грамотный и предположить то, что я могу и не дойти благополучно, просто-таки был обязан. На мой взвод, надо полагать, Никонова поставили. А что? Он боец опытный, замкомвзвода. Потянет...

Присядем и пораскинем головой.

Что дальше делать?

Месторасположение объекта я знаю, прикинуть, кто и откуда ударит, тоже могу. Как-никак, сам этот план и помогал разрабатывать. Время атаки, в принципе, менять не станут. Быстрее просто не получится, а откладывать небезопасно. Почти сотня вооруженных бойцов незаметно в лесу долго не просидит, тем паче, под боком у этих 'сарайчиков'. Там, небось, патрули исправно по лесу чешут.

Не будет Малашенко рисковать, меня поджидаючи. И правильно, между нами говоря, сделает. Семеро одного не ждут.

Чай не маршал пропал — комвзвода, этого и заменить можно.

И как всё это отразится на мне? Да, никак. Куда шёл, туда и дальше пойду, чай, не в первый раз-то... Оружие есть, харч и боеприпасы имеются, жив-здоров. Чего ещё надо-то? Иди и не хнычь!

— Надо отменять операцию!

— Сдурел, старлей? — Федоткин повертел пальцем у виска. — Кто тебе такое позволит?!

— Ну... вы же можете доложить...

— Что?! Что я должен доложить т у д а ? — ткнул пальцем вверх майор. — Мол, долбанутый по башке унтер рассказал нам... Тебя по башке стукнуть — так, поди, и запоешь!

— Но, они же ждали наших разведчиков... — слабо возразил ротный.

— Которые должны пройти по их тылам полсотни верст и там чего-то рвануть... Так унтер сказал?

— Нет...

— С чего же такая паника, товарищ Горячев? Не уверены в своих бойцах?

— Уверен. Но...

— Все 'но' — надо было озвучивать д о получения приказа. Тогда это имело смысл, не спорю. А сейчас? — недобро прищурился штабной.

Ротный промолчал. Да, разумеется, у него были возражения — много! Но озвучивать их т е п е р ь?

Поздно...

Майор вытащил из вещмешка флягу, поднес к уху и взболтнул. Кивнул и, пододвинув стаканы, налил грамм по сто.

— Пей! Это приказ!

Водка провалилась в желудок совершенно незаметно. Но на душе малость полегчало.

— Вот что я тебе скажу, старлей! Может быть — ты прав. А может — я прав. Сейчас ни то, ни другое проверить невозможно. Вполне вероятно, что немцев просто достали рейды твоих ребят, и они решили с вами жестко разобраться. Может такое быть?

— Да.

— Вот! Но — вполне вероятен и твой вариант. И как теперь быть? Как думаешь, авиаразведку и бомбовый удар по складам легко организовать? В смысле — мне организовать? Мало ли, может у меня личный авиаполк где-то завалялся...

— Нет. Думаю, что и комдив наш сразу бы не смог.

— Без всяких 'бы'! Не смог бы, это уж ты мне поверь. Понимаешь теперь, к о м у я докладывать должен? И что докладывать? Россказни стукнутого фрица?

— Не знаю...

— А я что — о семи головах? Всё про всех знать и ведать должен? Вот! — на стол лег лист бумаги. — Пиши!

— Что писать и на чье имя адресовать рапорт?

— Комфронта пиши, чего уж тут миндальничать? Карандаш тебе дать?

— У меня есть... — расстегнул планшет ротный.

Минут через пять он протянул штабному исписанный лист бумаги. Тот внимательно прочел рапорт, хмыкнул и покачал головой.

— Смелый ты! Уважаю! Ничего не побоялся. И как думаешь, каков будет результат?

— Операцию отменят...

— Отменят вылет бомбардировщиков — в лучшем случае. А бойцам своим ты как об этом передавать собрался?

— Но они же должны дать условный сигнал о прибытии! Сделать из полотнищ на земле условный знак — тогда и ударят самолеты, — с надеждой в голосе произнес Горячев.

— Угу... про вариант атаки без поддержки с воздуха позабыл уже? А ведь мы все этот случай разбирали! Мало ли... нелетная погода, немцы в воздухе... было ведь?