Мертвые игры

— Каро, прекратите таскать за собой умертвие! — рявкнул лорд Гаэр-аш.

Я отпустила руку Гобби и как в кошмарном сне начала подниматься по ступеням, шествуя мимо участников-пораженцев Мертвых игр, на самый верх, там, где стоял носатый.

— Мы с тобой после... поговорим, — прошипел мне некромант.

'Убивать будут долго' — сходу поняла я.

Меня начало не то что пошатывать — трусить. Отойдя на несколько шагов от носатого, я остановилась, не зная куда дальше.

— Сюда, Каро, — прошипел уже находящийся тут ректор.

Ну да, про умение лорда летать даже днем я как-то подзабыла от растерянности. И вообще мне было страшно. И плохо так, как не было никогда в жизни. Мне вообще никогда не было так плохо!

В следующее мгновение я поняла, как сильно ошиблась на счет того, что 'мне никогда не было так плохо'. А все потому, что лорд Гаэр-аш повернулся ко всем адептам Некроса и возвестил:

— Итак, первый тур Мертвых игр завершен и перед нами трое победителей, которые проходят во второй тур и будут представлять академию Некромантии на королевских Мертвых играх!

Именно в этот момент я четко осознала, что, пожалуй, совсем не против упасть в обморок. Да вот хоть прямо сейчас и здесь. Мне даже стыдно не будет, правда.

— Адепт Дастел, вам слово, — продолжил ректор.

Некромант одарил меня очень 'любящим' взглядом и шагнул вперед. Мгновенно раздались крики 'Норт!' и даже 'Я тебя люблю, Норт!', ну и тому подобное. Вскинув руку парень призвал толпу к молчанию и хорошо поставленными низким голосом начал свою речь:

— Приветствую вас, адепты Некроса! — толпа взревела, но Дастел вновь потребовал молчания и продолжил. — Всем нам довелось учиться в старейшем учебном заведении Артании! Лучшем, древнейшем, напоенным духом некромантии. Мы некроманты и гордимся этим!

Толпа ревом и криками демонстрирует гордость.

Дастел утихомиривает обожающий его народ и продолжает:

— И не удивительно, что победа в королевских Мертвых Играх должна принадлежать нам!

Адепты недовольным гулом согласились.

Выдержав паузу, Норт продолжил:

— Именно здесь, в стенах Некроса, зародились Мертвые игры! Это наша игра! Наши правила! И наша победа!

Наверное, он ждал оваций, но все почему-то молчали. Кроме, почему-то меня.

— Так еще не победили, — заметила я.

Между прочим, тихо заметила, шепотом практически, но меня услышали. Сам Дастел медленно повернулся, окинул меня снисходительным взглядом с головы до ног, и улыбнулся. Кровожадненько.

— Все-все, я поняла, судьи куплены, участники запуганы, нежить повержена используя позу 'пьяная нимфа'. Молчу, продолжай.

Норт величественно отвернулся. В следующее мгновение мой артефакт Сириллан вдруг потеплел. Лично я похолодела, осознав, что меня только что подвергли магическому воздействию, и вследствие этого несколько прослушала речь Дастела. Но там и слушать было нечего — адепт свято верил, что умоет все команды и принесет кубок обратно в Некрос. Последнее сообщение привело всех в дикий восторг. Такое ощущение, что от этого кубка тут как минимум жизни половины присутствующих зависят. Артефакт Сириллан вновь стал холодной капелькой янтаря на груди, я поняла, что воздействие прекратили. Дастел величественно обернулся, в его холодных темных глазах была отчетливо заметна усмешка. И я сразу поняла, кто это был. Еще бы понять каким заклинанием...

Затем настала очередь выступать рыжему. Он вышел, бодро присоединился к заявлениям предыдущего оратора, и ему тоже похлопали и посвистели, остатками ажиотажа от прежнего оратора.

А потом слово предоставили мне.

Ректор так и сказал:

— Слово предоставляется третьему участнику команды победителей адептке Каро.

И все на меня уставились. Я на лорда Гаэр-аша, он величественно на толпу, Дастел коварно на меня. Не выдержала и, вернув ему коварную улыбочку, гордо произнесла:

— Не бабское это дело в играх участвовать, лучше я уважаемому лорду Дастелу носки заштопаю, да постель согрею!

Это был шок. У меня! До остальных дела не было, но лично у меня! Да, магическое воздействие я ощутила, точнее амулет, но он же должен был его и погасить! Он должен был. А все оказались возмущены. Особенно преподавательский состав и все те, кто 'Яда' вопил старательно. Глазастый усмехнулся едва заметно, только уголок рта и дрогнул. Медленно протянув руку, сжала пальцами охранительный амулет, сжала сильно — волна тепла прошлась по телу, холодный пот капельками застыл на висках. Норт Дастел делал вид, что вообще на меня не смотрит.

Вот и не смотри!

— Адептка Каро, — тихо, но несколько угрожающе произнес Ректор.

— Это было вступление, — потупив глазки, произнесла я.

Артефакт Сириллан вновь потеплел. Так значит, да?! Я вскинула подбородок, и решительно заявила:

— Ибо если они тут на месте мне проиграли, видимо из-за рваных носков и холодных кроватей, то страшно представить, как же они без женской руки на королевских играх опозорятся, умом скудные!

Янтарь артефакта раскалился, и уже слегка обжигал, я же, сжав обережный браслет, продолжила:

— Ну, а в остальном я присоединяюсь к предыдущему оратору, тому самому которому буду грелки в постель подбрасывать и носки нещадно ножницами кромсать!

Когда я все выпалила, на полигоне вновь царила тишина. Мертвая. Впрочем, некроманты мы или как, вот у нас даже тишина мертвая. Недолго правда.

— Команда победителей Мертвых Игр! — возвестил распорядитель.

Толпа вяло поаплодировала, после все начали расходиться. Взлетел и унесся ректор, заторопились преподаватели, рванула с помоста я. Причем быстро, торопливо и бегом. Потому что точно знала — будут в лучшем случае бить, про худший не хотелось и думать.

И я сбежала по ступеням, радуясь тому, что, похоже казнь удастся отсрочить, как вдруг меня рванули за руку. Резко, болезненно, с силой. И я впечаталась в носатого, чтобы в следующий миг оказаться впихнутой в неприметную дверцу, ведущую под помост. То есть пока те двое на пару со мной распинались, этот стоял внизу и ждал! А ступени они за помостом, то есть зрителям не видны! И вот вопрос — неужели никто не догадается, что если я спускалась, а потом пропала, значит что-то не так? Но едва носатый прижал меня к доскам, зажав рот явно не мытой ладонью, я вдруг поняла — никто не догадается. Никто даже не подумает. Это Некрос, я здесь совершенно одна, обо мне даже беспокоиться не станут.

— Мне вот любопытно, — парень навалился на меня всем телом, вжимая в стену, — ты о последствиях задумывалась, внедряя свой коварный план, а?

Помост был деревянный, доски достаточно толстые, но слышимость была великолепной и я великолепно слышала, как спустившегося Норта Дастела поздравляют с победой восторженные адептки, как рычит дракон.

— Отвечай! — прошипел носатый.

Я зажмурилась, даже не пытаясь указать на очевидную невозможность дать ответ. Там, за деревянной стеной раздалось встревоженное 'Ыыы' от Гобби. Мое умертвие, мой единственный негаданный друг, а больше обо мне никто и не вспомнит. Отец погиб, мама умерла спустя всего несколько лет, из родных один отчим, которому я кость в горле... Меня, если убьют, похоронят по тихому, отчим себе все мое наследство заберет, на том и конец.

— Молчишь? — прошипел носатый.

Мне вдруг так жалко себя стало. До слез. До горьких никому не нужных слез сироты, у которой никого, совсем никого не осталось, одно только желание выжить и сломать все обогатительные планы отчиму. А толпа начала отдаляться, возвращаясь в академию и оставляя меня на растерзание некроманту, лишенному победы.

— А знаешь, что мы сделаем? — носатый приблизился к моему лицу, и теперь носом касался моего носа. — Мы сейчас мирно побеседуем, побродяжка, и после нашего разговора, ты пойдешь к ректору, сама пойдешь, дрянь, и сообщишь, что так мол и так, ты во втором туре участвовать отказываешься. Все поняла?

Правда??? Я не поверила услышанному, но обрадовалась точно и старательно закивала.

Открылась дверь. Скосив глаза, увидела две высокие вошедшие фигуры — глазастый и рыжий. Сволочи! Так значит действительно сговорились.

— Не придуши, — равнодушно произнес Норт, — до посещения кабинета ректора на ней не должно быть никаких следов насилия.

— Я синяков не оставляю, — зловеще ответил носатый.

Мне и так было плохо, а теперь стало совсем... жутко.

— Гаэр-аш проверит магически, — лениво сказал адепт Дастел и щелкнул пальцами.

В низком грязном помещении под помостом вспыхнул яркий синий пульсар, вмиг осветив все вокруг.

Носатый отпустил, оттолкнувшись от стены, но отошел лишь на шаг. В свете пульсара его лицо выглядело жутко и опасно. До меня все отчетливее доходила ситуация — я одна, их трое! А я совсем одна, наедине с тремя опасными обозленными на меня некромантами.

— Побродяжка, — Дастел подошел, встал передо мной рядом с носатым, — мне любопытно, это план был такой, да?

Ответить я теперь могла, рот мне больше никто не зажимал, но не получилось. От ужаса подкашивались ноги, спиной я вжалась в холодные доски, руки дрожали. Они стояли нависая — рослые, сильные, злые.

— Дрожит, — рыжий подошел и встал рядом с подельниками. — Мы тоже хороши — не проверить полигон перед выходом, идиотизм.

— Да кто мог подумать, — задумчиво произнес носатый.

— Мы были обязаны предпринять меры! — отрезал Норт, пристально глядя на меня.

Его глаза отсвечивали темно-фиолетовым.

— Амулет, — тихо произнес Дастел, — сама дашь, или мне его лично снять?

Дар речи вернулся ко мне неожиданно, но какой-то искаженный.

— Амулет? — сипло спросила я.

Норт шагнул вперед, сменив на посту носатого в деле прижимания меня к стене и склонившись, прошептал:

— Амулет Сириллан, побродяжка, — его рука двинулась вверх и я не успела даже вскрикнуть, как пальцы ловко расстегнули верхнюю пуговицу мантии, — тот самый, которым ты пытаешься защититься от чар.

Он назвал артефакт — амулетом. Я ушам своим не поверила! Различия ведь существенные, более чем существенные.

— Удивлена моими знаниями? — поинтересовался некромант, расстегивая вторую пуговку. — Жаль тебя разочаровывать, побродяжка, но моя мать училась на артефактора, так что...

— Платно? — перебила я его вопросом.

— Что? — не понял Норт, расстегивая третью пуговицу.

— Обучение было платным? — меня трясло, но мне было очень важно услышать ответ.

— Естественно, — ловкие пальцы расстегнули четвертую пуговку, — мы же ведем речь о леди Иралине Энарской.

В его голосе прозвучала откровенная гордость. А я едва сдержала полный облегчения выдох — платники в Академии Прикладной магии когорта особая, и обучение у них особое, куда как более общеобразовательное, чем узкоспециализированное, потому и не удивительно что это подражательство наядам, я про некроманта, очевидной разницы между атрефактом и амулетом не знает.

— Амулет, побродяжка, — повторил глазастый, переходя к уже шестой пуговке.

Судя по холодному зимнему воздуху, обжигающему кожу ледяным прикосновением, сама капелька артефакта уже была доступна взору некроманта, но Дастел, похабно ухмыльнувшись, продолжил расстегивать мою мантию. На мой полный ужаса взгляд, парень коварно ответил:

— Ты же не надеялась, что мы тебя так просто отпустим, побродяжка?

Девятая пуговица была безжалостно расстегнута, зимний холод ознобом коснулся едва прикрытой бельем груди.

— Есть на что посмотреть, — ухмылка играла на губах Дастела, — впрочем, знаешь, — он подался вперед, и теперь его дыхание отчетливо ощущалось, — я предпочитаю тактильное наслаждение зрительному.

В следующее мгновение широкая мужская ладонь легла на то, что я и сама избегала трогать столь откровенно.

Смущение, стыд, злость, негодование, страх — все перемешалось! Широко распахнутыми от ужаса глазами я смотрела на адепта Норта Дастела и не могла вымолвить ни слова. Мне было стыдно! Ужасно, дико, неимоверно стыдно, и стыд только усиливался от осознания, что у моего позора имеются еще двое заинтересованных свидетелей. Крайне заинтересованных — носатый и рыжий подались вперед, жадно разглядывая все, обнаженное Дастелом.

— Вы! — голос неожиданно прорезался. — Да как вы смеете?!

И я рванулась, одновременно пытаясь прикрыться руками. Очень опрометчиво с моей стороны — ладони были мгновенно схвачены подскочившим рыжим, подняты наверх и вмиг перехвачены его рукой. Если бы они связали руки над головой, наверное, был тот же эффект — я почувствовала себя вздернутой.

— Ай-яй-яй, — Норт прижал своим телом к дощатой стене, затем его колено жестко вторглось между моих ног, окончательно лишая способности к сопротивлению, — побродяжечка, неужели ты настолько скудна умом, что решила сопротивляться?

И он навалился так, что я лишилась возможности дышать! А думать... думать не особо получалось, учитывая, насколько мало личного пространства мне осталось. Вообще не осталось. Я не могла даже вздохнуть, настолько по-мужски твердое тело вдавило в еще более твердые доски... И ужас, дикий панический ужас захлестывал все сильнее — их трое, я совсем одна.

— Мы сейчас поиграем в игру, побродяжка, — губы Норта скользнули по моей щеке, в следующее мгновение зубы прикусили мочку уха, — ты осторожно снимешь амулет и отдашь его мне, все поняла?

Меня начало трясти. Буквально. Всем телом. Но страх вынуждал спросить:

— А что потом со мной будет?

Жадные бесстыдные ладони скользнули от груди ниже, остановились на месте пониже спины, с силой сжали, вжимая в его тело, и глазастый хрипло прошептал:

— Мы будем нежными, малышка. Я понимаю, что трое в первый раз несколько... необычно, но следовало думать своей хорошенькой головой, а не аппетитной...

И он красноречиво сжал то, что счел аппетитным.

Меня передернуло. От отвращения, и от страха, и даже от панического ужаса.

— А если нет? — сама не узнала свой сиплый перепуганный голос.

— В таком случае я сниму сам, — его губы заскользили от уха к шее, — и мы вовсе не будем осторожно. И на одном разе не остановимся. — Он оторвался от покусывания кожи на плече, взглянул в мои глаза и добавил, — Ты хотела поучаствовать в Мертвых играх? Напрасно, малыш, Мертвые игры тебе в любом случае не светят, но поверь, мы устроим тебе такие игры по-взрослому, что на любые другие сил не останется.

Теперь меня сотрясала крупная дрожь. Просто трясло, всем телом. Я знала, что с некромантами связываться не стоит, но даже предположить не могла...

— Амулет, — промурлыкал адепт Дастел.

— К демонам амулет, — носатый подошел ближе, — я слишком зол, чтобы ждать пока ты наиграешься, Норт. Сорви его с малышки и учти — я первый.

Я не взглянула на некроманта, даже на слова не отреагировала — я не отрывала перепуганного взгляда от Дастела, ему же и прошептала:

— Пожалуйста...

— Тшш, — он приложил палец к моим губам, усмехнулся и жестоко произнес, — не выйдет, побродяжка. Ты можешь даже кричать во все горло, тебя никто не услышит. А единственное что сможет проверит ректор — это наличие синяков и ссадин на твоем теле. Но их не будет, малыш. Нам ведь совершенно не требуется тебя бить, чтобы получить желаемое. Нас трое, ты одна. Снимай амулет и обещаю — тебе даже понравится. Или не снимай, и тогда нам понравится куда больше, и даже не придется тратить время на твое удовольствие. Выбор за тобой, побродяжка.