"Эй! Покровитель! Отзовись! — прислушался, но даже лёгкого шёпота не расслышал в ответ. — Эй! Ты что меня не узнал? Я пришёл с тобой поговорить! Ты меня слышишь?"

Сложилось чёткое предположение, что слышит. Но молчит. Упорно молчит. Наверняка либо задумав очередную подлость, любо пытаясь разгадать причины появления здесь Загребного и его команды.

Стараясь выглядеть расстроенным, Семён прошёл к следующему мостику и крикнул своим соратникам:

— Ладно, раз там выхода нет, возвращаемся к телепортационному залу. — А когда те проходили мимо него, ещё и прикрикнул, неожиданно сурово и грубо: — Ну и чего плететесь как голодные курицы? Бегом, бегом!

Кажется, все четверо прекрасно поняли скрытое указание своего командира. Да, они побежали, пронеслись по мостику, взбежали по лестнице, на площадку и вроде как скрылись с глаз долой. Но своим умением просмотра, которое совсем недавно и улучшилось и усилилось вдвое, землянин рассмотрел, что соратники просто улеглись на пол, чуть в глубине шахты и теперь в наивысшей боевой готовности ждали дальнейшего развития событий. Ну что ж, это показалось делом вполне правильным. Что ни случится в дальнейшем, у команды будет отличный шанс для спасения. Хотя наилучшим вариантом была бы их эвакуация к самому тоннелю-проспекту. Уж там изумрудное пламя их точно никак не достало бы. Возможно...

А пара бессмертных пустилась в неспешный обход всей площадки. При этом поведя провокационный разговор. Причём не для того, чтобы враг им ответил, а для отвлечения его внимания:

— Жаль, что Сапфирное Сияние отсутствует, — сокрушался Семён.

— Может, он слишком занят? — предположила Люссия.

— Ха! Тогда, ему же хуже! Если бы он со мной поговорил, то не отказался бы от всемирного величия и вселенской силы.

— А вдруг ему достаточно только этого материка для своих амбиций?

— Может и так... Но тогда нам здесь больше делать нечего. Забираем всех и отправляемся в иной мир.

— Правильно, я тебе это уже с самого утра твержу...

Они как раз замерли в нужном месте, словно невзначай пытаясь заглянуть вниз, в клубы убийственного изумрудного тумана.

И тут бестелесный демон отозвался. Причём так отозвался, что его хриплый голос стал слышен ушами:

— Куда это ты собрался? Да ещё и без моего ведома?

Загребной ухмыльнулся:

— Отныне мне твои понукания не указ! Могу прямо отсюда сместиться к своим детям, забрать их и покинуть этот мир.

— Прямо так и забрать? Всех? — с явным недоверием переспросил демон.

— Всех не получится, — признался землянин с сожалением. А дальше говорил с внутренним убеждением, что легко сможет в течении нескольких часов перебросить пол тысячи особей через телепортационный зал: — Мои силы и данные мне артефакты не всесильны. Могу захватить с собой максимум пятьсот людей и демонов. Ну а больше мне и не надо, с чего бы это я стал переживать за остальных?

— Странно, но ты мне не лжёшь! — поразился невидимый собеседник. Из чего стало ясно, что ни просматривать, ни подслушивать до того у него не было возможности. — Но тогда почему ты сюда явился? Можешь сматываться, ты мне всё равно не нужен больше! Даже не смотря на твоё бессмертие.

А вот сканирующие возможности врага впечатлили. Так быстро определить, что его ставленник уже совсем не простой смертный, для этого нужны невероятные умения. Хотя ведь данное место было тем самым "пупом личной вселенной" в котором концентрировались все силы Сапфирного Сияния и он наверняка эти воспользовался.

Значит, следовало поторопиться, а то демон и до определения Триясы доберётся, а там только шажок останется до иных выводов. Ведь у бессмертных нет болезней или наследственных патологий.

— Хочу поторговаться: ты мне отдаёшь внука, а я тебе дарую знания: как выйти в иные миры.

— Хорошо! Вначале знания, а потом получаешь своего внука!

— Нет, вначале внука покажи! — сердце Семёна обливалось кровью, время уходило, но всё-таки страшно хотелось узнать о судьбе маленького наследника империи Зари. И некие интонации лжи, прозвучавшие после его восклицаний в ответе демона, показались более чем досадными и трагическими:

— Да понимаешь, вот так сразу показать твоего внука и зятя не получится, — демон вроде как мялся и колебался, — Они живы, это я тебе гарантирую, но вот вытащить их сразу, с этого безопасного, но весьма неудобного места, у меня не получится.

Но самое главное стало понятно: пусть в страшной тюрьме, но самые близкие и любимые для Виктории люди живы. А дальше способ поиска и освобождения обязательно отыщется. В данный момент важно развоплотить Сияние из взрослого состояния в младенческое.

Поэтому Семён воздел руки вверх, в одной из которых держал копьё, словно взывая к небесам, и прокричал:

— Ты лжёшь! И хочешь меня обмануть? — при этом руки демонесы так и остались на его плечах. — Или ты не веришь мне? Тогда я тебе сейчас раскрою маленький секрет, и покажу иной мир сквозь небольшое окно! Смотри!

Тянуть дальше с ударом, уже не имело малейшего смысла, зато сам удар, нанесённый с приседанием всего тела получился сокрушающим. "Убийца богов" вошёл в толщу сапфира на полную глубину своего широкого лезвия. То есть на все тридцать пять сантиметров.

И в следующий момент, вокруг пары бессмертных наступил конец света. Раздался треск, сопровождаемый завываниями и низким, скорей всего полным инфразвука, звучанием трубы. На второй секунде в какофонию звучаний добавился скрип, скрежет, грохот и визг. Но худшее только начиналось. Возникла страшная, резонансная вибрация, которая спекала все внутренности, выворачивала суставы и адской болью затапливала разум. От этой вибрации вначале гигантский сапфир, а потом и колонны с дорожками покрылись сетью мельчащих трещин. А потом всё, что висело над смертельным туманом, со скрежетом и скрипом провались вниз.

В месте падения, вверх взметнулся огненный протуберанец яркого, изумрудного пламени, достиг свода и, пробив в нём пятиметровую дыру, унёсся к небу.

Жертвы были приняты. Возмездие свершилось. Катастрофа предотвращена.

Именно этот протуберанец заметил барон Геберт, патрулирующий на Айне небо возле грозовой тучи. Именно этот протуберанец, невзирая на ясный день, заметило большинство жителей Сапфирного королевства. Именно этот протуберанец, хорошо рассмотрели, несмотря на громадное расстояние все три императора и императрица Зари, стоящие на границе и высматривающие главное направление атаки для своих армий.

Глава тридцать вторая

ОТДАЧА

Алексей Справедливый почувствовал гибель отца так, словно сам воочию увидел всё происходящее в Святой долине Столбов Свияти. И не просто увидел, а сам пережил дикую боль от сгорания заживо в беспощадном огне. Не в силах сдержаться, властитель Закатной империи исторг из себя крик, рвущий голосовые связки и оглушая, валя с ног тех, кто находился с ним рядом.

Затем Алексей и сам рухнул на землю, принявшись по ней кататься всем телом, инстинктивно пытаясь сбить с себя только видимые ему одному языки пламени. При этом он непроизвольно срывал с себя одежду и оружие, калечил и резал собственные ноги и руки, исцарапал в кровь лицо.

Если в первую минуту никто не осмелился броситься на помощь императору, то потом все придворные шабены и сторонники, кто остался на ногах после страшного крика, поспешили к катающемуся по земле телу. Общими усилиями поймали, сжали силой, замотали в магический кокон и попытались максимальными ударами подчинения эмоций вернуть землянина в нормальное состояние.

И когда это удалось, то были поражены внезапно проступившей улыбкой на губах Алексея. А потом его лучший товарищ Зиновий Карралеро, услыхал изумлённый шёпот:

— Я их слышу! И могу с ними разговаривать!..

— — о — -

Для Фёдора вид протуберанца и ударившая вслед за тем лавина тяжкой потери, пронеслись довольно безболезненно для физического тела. Потому что всплеск горя помог разрушить гипноблокаду сознания, которую систематическими уколами поддерживал у властелина Иллюзий выживший из ума патриарх придворных духов.

Сожжённая блокада рухнула, но перед тем, самим своим сожжением успела не допустить в сознание боль физическую. Так что Фёдор уже в следующий момент действовал с полным, ясным сознанием. И первое, что он сделал, так это максимальным по силе и величине фейерболом разнёс на мелкие кусочки плоти гигантского паука. Того самого патриарха, который управлял своим владыкой, словно кукольной марионеткой все последние дни.

Затем отдал несколько срочных приказов, потребовав предоставить ему немедленный отчёт по собственным действиям за последнее время. Потому что ничего не помнил и даже сразу не понимал где он, и где находится.

И только чуть позже замер на месте, отгоняя от себя нетерпеливым взмахом руки хлопочущих вокруг придворных и советников, и с удивлением прислушиваясь к голосам братьев и сестры. Голоса звучали прямо у него в сознании!

Император Иллюзий никого не видел из родных, но мог легко и без помех общаться, с любым из них, а то и со всеми одновременно.

— — о — -

Виктору Алпейци достался удар такой силы, что он второй раз в своей жизни потерял сознание. Только и брякнулся со своего рыцарского коня, на котором восседал в полном облачении, взирая на Сапфирное королевство и с тоской размышляя, как бы ещё на пару дней оттянуть и так просроченное начало войны. Брякнулся, и сразу попал в руки своих целителей.

Поэтому не катался по земле и не пытался себя выцарапать глаза. Не срывал с себя доспехи и не ломал собственные пальцы. Поэтому остался целым и невредимым (Если не считать выломанной при падении с коня ключицы), а когда пришёл в себя, тогда и услышал звучащие к нему призывы от братьев и сестры. Они требовали от него не молчать и немедленно ответить.

— Да цел я..., — успокоил Виктор своих родных. — Со мной всё в порядке.

Правда именно правитель Рыцарской империи самым последним и узнал печальную весть о гибели отца. Ему никто о ней не сообщал, он просто сам почувствовал, что их опекуна, защитника, и любящего родителя больше нет.

— — о — -

Некое гипнотическое внушение, владевшее Владычицей Зари, помогло и ей избежать того цунами боли и горя, которое в полной мере довелось пережить её старшему брату Алексею. Она тоже кричала, она тоже металась, но перенесла приступ на ногах, попутно совершая самое главное возмездие, на которое её толкал просветлевший разум. Виктория отчётливо вспомнила, почему, на что и как уговаривал её отец всего несколько часов назад. Вспомнила, и не смотря на всё горе матери, которая почти потеряла собственного сына и мужа, почувствовала горечь и стыд за свои необдуманные поступки. Причём такой стыд, замешанные на ненависти и бешенстве, что её непроизвольные чувства выплеснулись наружу, моментально достигли находящегося неподалёку робота-телохранителя и тот в считанные мгновения растерзал Кукобу Искреннюю на мелкие, кровоточащие кусочки.

Боль чуть поутихла, тело перестала сотрясать дрожь конвульсий, но владычица Зари стояла над останками подлой пророчицы и рыдала от сожаления. Она не плакала по погибшему отцу, она на какой-то момент забыла о терзающей душу боли по маленькому сыну, нет — она страшно жалела о сорвавшемся ментальном приказе убить. Она хотела это сделать сама, собственноручно. Умела бы — оживила бы... Потом ещё раз... И ещё...

От картин продолжения кровавой мести, оторвал мысленный призыв Алексея:

"Мармеладка, у нас горе... Забудь о своей мести... И вообще, надо немедленно договориться о встрече... Кажется запрет для этого исчез..."

Над сжавшимся, в преддверии скорой гибели миром Изнанки, пронёсся вздох облегчения. Жизнь продолжалась своим чередом.

ЭПИЛОГ

То, что творилось в данном слое эфира, трудно было назвать жизнью. Материя создавала невиданные порождения плоти и тут же безжалостно поглощала их в своей утробе. Иные порождения вырывались на свободу, разрастались с невиданной скоростью, и поглощали друг друга, не замечая ни сути своих действий, ни смысла своего существования. Некоторые создания атаковали не просто друг друга, а ту самую материю, что их породила.

Взрывались тверди, каменели газовые пространства, испарялись лавы магмы, и кипели ледяные озёра.

Эфир.

Неуправляемый и неподвластный. И совершенно непонимающий тех, кто его делит на какие-то прослойки или уровни.

Да и те, кто делит, не смогли бы увидеть, ощупать или услышать то, что творится в одном из массивных, полуживых сгустков материи. А если бы услышали, сильно удивились: там кто-то разговаривал. Причём не просто разговаривал, а скорей всего ругался:

— Ну и что теперь? Мне тут совсем не нравится!

— Не шуми. Можно подумать, что я здесь получаю огромное удовольствие.

— Судя по тому, что ты даже пальцем о палец ударить не хочешь, у меня складываются определённые подозрения...

— Как тебе не стыдно!

— Мне?! Мне должно быть стыдно?! Ну-ка вспомни, что ты мне обещал совсем недавно!?

.......................................................................

Извечная игра.

Непрерывное преобразование жизни из одной ипостаси в другую.

КОНЕЦ КНИГИ