— Вот так в руках волшебника проявляет себя подходящая ему палочка, — пояснил портрет мужчины. — А теперь, молодой человек, начинайте пробовать подряд все палочки, что вы принесли с собой.

Гарри послушно кивнул и начал размахивать этими указками, пробуя их одну за другой. Удивительно, но хоть как-то отозвалась каждая. Металлическая вешалка, мирно стоявшая в углу, получила несколько сокрушительных ударов, после чего разрушилась. В прихожей, куда вёл открытый проход, одна за другой разлетелись головы мелких созданий, до сего момента висевшие на стене. Дольше продержалась подставка для зонтов, но и она лопнула, испытав на себе воздействие взмахов нескольких палочек. Наконец, когда запасы в чемоданчике уже подходили к концу, из очередной палочки вырвалась целая радуга ярких лучей, а в коридоре повеяло прохладой с гор.

— Парень! — воскликнул Финеас Найджелус. — При такой дури ты можешь колдовать любой палочкой. Но эта — точно твоя. Собственное изделие Поттеров из обожжённой глины! Ума не приложу, какая у неё сердцевина, и как её удалось предохранить от сгорания при обжиге... У каждого Рода свои секреты. Но она явно в отличном состоянии.

— Благодарю вас, сэр, — сдержанно ответил мальчуган и принялся собирать палочки в кейс.

— Я вскоре приду, — сказала Дорея с портрета Вальбурги. — Надо пошептаться с племянницей. Вы только верните раму в комнату внученьки.

— Да, Ба! — кивнула Гермиона, закрывая кейс. — До свидания, сэр, леди, — и направилась к выходу, пропустив Гарри вперёд.

— Вполне приличные молодые люди, — отметил Финеас Найджелус, когда хлопнула входная дверь. — Особенно в сравнении с тем ужасом, который периодически прибывает в Школу.

— Правила хорошего тона у магглов ничем не отличаются от наших, — улыбнулась Дорея. — Что вы скажете о девочке?

— Тоже дури буквально под пробку, но контроль значительно лучше, — констатировал мистер Блэк.— С обоими детьми нужно работать и работать.

* * *

— Ну вот и всё, — улыбнулась Гермиона, закончив раскладывать палочки Поттеров по шкатулкам в хранилище семейных реликвий.

— Да уж! Денёк выдался, — вздохнул Гарри. — Полдня выискивали эти указки по шкатулкам и ларцам. И ещё полдня раскладывали их по местам. А реальных дел оказалось всего на полчаса.

— Зато теперь по субботам мы сможем учиться чарам и трансфигурации, — радостно сказала Гермиона. — Гарри! А почему ты не удираешь от тётки по воскресеньям?

— По воскресеньям они возят Дадли по магазинам и увеселениям. А меня отдают под надзор к миссис Фигг. Соседке. Это у них вроде сложившейся практики, нарушать которую я опасаюсь. Ну, нормальное время, чтобы почитать. Так что и я не в претензии.

— Ладно, если тебя это устраивает... — пожала плечами девочка.

* * *

Со следующей субботы для детей начались занятия волшебством. Как ни легки были волшебные палочки, движения ими утомляли. Дорея никогда не забывала поправлять "внучат". Она уже считала их одним целым, отлично представляя себе свойства помолвочного кольца. Вальбурга смотрела на это с презрительной гримасой, а Финеас Найджелус рассказывал о событиях, свидетелем которых или участником был. Или слышал в кабинете директора Хогвартса, где работал, как он сказал, консультантом.

Тему обычно выбирал тоже он. Ему нравилось делать язвительные замечания. Особенно, в адрес Сириуса Блэка — своего непутёвого потомка, сумевшего загреметь в волшебную тюрьму Азкабан.

Гарри с Гермионой осторожными вопросами направили повествование так, что стало понятно — никакой вины в действиях Сириуса старый волшебник не усматривает. Он лишь упрекает того в непутёвости и бестолковости. Как будто считает произошедшее пьесой забавного содержания.

— Ба! Можно ли связаться с Сириусом и узнать у него, в чём там дело? — спросила Гермиона вечером, расчёсываясь перед сном. — Он ведь крёстный для Гарри. Значит, это важно для него.

— И мне Сириус не чужой — внучатый племянник. Кажется, двоюродный. Ну да. Твоему Поттеру Сириус — троюродный брат. Для Блэков он последний наследник по мужской линии. А по женской остаются только опять же Гарри и юный Малфой.

— То есть женщины не могут стать главами родов?

— Могут. Если больше решительно некому. Но лучше всё-таки связаться с Сириусом, — заметила Дорея. — Совы в Азкабан не летают — боятся дементоров. Разве только патронус сможет туда пробиться.

О дементорах Гермиона уже знала от Финеаса Найджелуса, а о патронусе услышала впервые, отчего резко призадумалась и потянулась к книгам.

— Патронус — очень тяжеловесное заклинание высшей светлой магии, внуча. Далеко не все взрослые волшебники владеют им. Джеймс и Лили — владели. Лили была очень талантлива в чарах, а Джеймс превосходно трансфигурировал. А как он летал на метле!

Но, если говорить о патронусе, то в школе ему не учат. Так что в учебниках его описания не найти. Возможно, Финеас Найджелус сумеет объяснить. Он же был директором Хогвартса, а на этом посту нужно быть очень умелым магом.

* * *

Занятия на Гриммо 12 быстро приобрели регулярность и упорядоченность. Дети приезжали в этот дом спозаранку и разминались заклинаниями для первого курса, после чего переходили к трансфигурации, обучаясь концентрации и сосредоточенности на представлении конечного результата проводимого преобразования. Незадолго до обеда предпринимали по три попытки выпустить патронуса — это у обоих стабильно не получалось. У Гарри выходило бесформенное серебристое облачко, а у Гермионы — оформленное в шарик. На этом силы детей подходили к концу, и они приступали к приготовлению обеда из принесённых с собой продуктов. В принципе, стряпать умели оба. Но руками, без использования бытовых заклинаний, которым учила их Дорея, перенесённая на кухню прямо в раме. Вальбурга же оставалась на своём портрете, прикреплённом к стене коридора чарами вечного приклеивания.

После обеда в раме собственного портрета появлялся Финеас Найджелус и начинал рассказывать обо всём подряд — любил он позлорадствовать, кого-нибудь высмеять и вообще поиздеваться над людьми, в число которых ежедневно включал и собеседников. Живые картинки волшебного мира и царящих в нём отношений постепенно проникали в сознания ребят.

— Гарри! Я вспомнила мага, выросшего среди обычных людей, — сообщила Дорея как-то раз, выслушивая рассуждения пожилого волшебника. — Этот самый Снейп! Помню, что Джеймс с ним не ладил. Вспоминал ещё, что он рос вместе с твоей мамой среди магглов.

— Да, Северус работает в Хогвартсе, — кивнул портрет Финеаса Найджелуса.

— А как с ним связаться? — спросил Гарри.

— Ты что, даже не подозреваешь о существовании почтовых сов?

— Я знаю, — подняла руку Гермиона. — Профессор МакГонагал предупредила, что в августе следующего года пришлёт мне совой письмо с перечнем учебников и ингредиентов для зелий.

Глава 8. В ожидании лета

Рождество Гарри встретил традиционно в каморке под лестницей, а наутро получил обычный для подобных случаев подарок — старые носки дяди Вернона. Признаться, эта ситуация его изрядно прикалывала. Он могущественный в будущем волшебник, жених самой ершистой ведьмочки современности, словно монах, усмиряющий плоть, безропотно влачит жалкое существование, водя за нос бесталанных и скучных родственников.

Было в этом что-то демоническое. И в конце, после прохождения тестов об окончании младшей школы, для дяди и тёти наступит час расплаты. Гарри обязательно покажет им результаты, которые будут отличными. И восторжествует над тупым и злым Дадли. Опасаться после этого неприязни родственников он не собирается — перед ним открыто множество путей. Его всегда примут у Грейнджеров. Его не прогонят с Гриммо 12. В конце концов он может снять номер в Дырявом Котле. Да и, на самый крайний случай, летом он способен переночевать даже под открытым небом.

И для того, чтобы это свершилось, он готов учиться, учиться, и ещё раз учиться, отчего поручения по дому, которые даёт ему тётя Петунья, теперь выполняет быстро и с огоньком. Но никогда не спешит с докладом об окончании работы, потому что тогда ему дадут следующую. А тут образуется время, чтобы погрузиться в книгу или расчёты. Ценить время юный Поттер привык. И сам сообразил, и от подруги нахватался.

* * *

Понимая, что при плотно наполненном графике Гарри не сможет выкроить время для встречи с деканом Слизерина, Гермиона попробовала поискать иные варианты расспросить волшебников, выросших среди магглов. Для этого у неё были воскресенья, проводимые Поттером в обществе старой кошатницы миссис Фигг. Его, словно ребёнка малого, оставляли под присмотром пожилой женщины, не позволяя находиться дома одному.

Весьма изощрённый способ оскорбить достоинство вполне адекватного мальчика. По мелким деталям, которые улавливались в ответах Гарри на её расспросы, удалось заключить — его методично прессовали морально, словно добиваясь нервного срыва или истерики. Но мальчуган устоял, наработав приёмы противодействия. Прежде всего — приучил себя сохранять спокойствие, поглядывая на происходящее с изрядной долей созерцательности.

Это было не так уж трудно — Дурсли постоянно повторялись и редко придумывали что-нибудь новое. С другой стороны, они высказывали опасения за целость этого самого дома. Похоже, в прошлом всплески магии юного волшебника доставляли им неудобства. Но если Грейнджеры были терпеливы по отношению к дочурке, то Дурсли — нет. Пресекали, наказывали и загружали работой, стараясь измотать малыша, чтобы у того не оставалось сил на проявление своей врождённой дури. Дури, присущей ненормальным.

Тем не менее, поисков кого-то магглорождённого или полукровки, выросшего в обычном мире, Гермиона не оставляла. Поначалу просто не представляла себе, как к этому подступиться? С чего начать, какие вопросы задать?

Ответ нашёлся внезапно. Когда она завтракала в пустынном по причине раннего часа "Дырявом Котле", тарелку яичницы с беконом ей принесла женщина в кроссовках. Не в одних кроссовках, разумеется. Но из-под мантии у самого пола можно было заметить окончания штанин джинсов и обувь, популярную среди обычных людей.

Среагировала девочка мгновенно: вскочила, в два шага нагнала удаляющуюся волшебницу, и со словами: — Кажется, это вы обронили, — протянула той двухпенсовую монету.

Официантка поставила поднос на соседний пустующий стол, извлекла из кармана мантии полотняный мешочек и внимательно осмотрела шнурок, стягивающий его горловину.

— Думаю, монета никак не могла отсюда выпасть, — ответила она, поднимая глаза на посетительницу. — Скорее всего, это уронил кто-то из магглов. Можно оставить её у Тома на случай, если кто-нибудь спросит. Но это маловероятно — сумма столь ничтожна, что пропажу могут и не заметить.

— Меня зовут Гермиона Грейнджер, — представилась девочка.

— Очень приятно. Сандра Вуд. Кстати, когда я прибирала здесь, то никакой монеты тут не было. О чём вы хотели со мной поговорить, мисс?

— Хочу узнать, как чувствуют себя люди из мира нормальных, попав в окружение волшебников?

— Жить можно, — пожала плечами официантка. — Маги словно копируют магглов, перенимая характерные для тех внешние признаки общественных отношений. Чуть кривобоко, слегка наивно — они, как и простецы, изо всех сил изображают равенство возможностей и единство закона для всех. Но точно так же, как и у простецов, здесь многое решают деньги и связи. Но самый яркий негатив связан с высокомерием чистокровных.

Ты магглорождённая или полукровка?

— Магглорождённая, — созналась девочка.

— Нас называют грязнокровками. Не все, конечно. Но самые противные, считающие себя аристократами, бывают просто невыносимы. Даже проклясть могут в спину прямо в коридоре. За нас ведь некому вступиться, а сами мы поначалу совершенно беспомощны. Так что старайся держаться в группе и поменьше выпячивайся, чтобы не вызывать раздражения.

Но в принципе, всё не слишком страшно — сглазы и проклятия легко снимает школьный колдомедик. Если сойдёшься с ребятами с факультета — то и спину прикроют, и подскажут куда бежать и где прятаться. Профессора и старосты тоже стараются пресекать безобразия, но разве уследишь за каждым сорванцом!?

Первым делом освой заклинание отмены. Оно снимает большинство проблем. Но всё равно ходить нужно с оглядкой...

— Сандра! Приберись в номерах, — сказал появившийся за стойкой бармен.

— Да, Том, — ответила женщина и направилась к лестнице, ведущей наверх. Гермиона же вернулась к яичнице. Сегодня она узнала новое слово. Слишком ругательное для того, чтобы быть правдивым. Поняла, что прежде всего должна уделить внимание изучению способов защиты. И нападения, конечно, которое является самым эффективным приёмом обороны.

Волшебный мир не настолько сказочен, как казалось поначалу. Здесь, как и повсюду, придётся бороться.

* * *

Метлу для Поттера Гермиона купила, взяв деньги из ученического хранилища жениха. Заметила, проходя мимо магазина "Всё для квиддича", что цена на ярлычке заметно снизилась, и поинтересовалась у продавца. Оказывается, ожидается поступление новинки — "Нимбус-2000", отчего спрос на популярный ранее "Нимбус-88" упал настолько, что хозяин был вынужден довести стоимость этих недавно элитных мётел до уровня относительно недорогих "Комет" и "Чистомётов". По существу, шла распродажа.

Как недавно девочка научила друга ездить на велосипеде, так и он охотно научил её полётам. Сначала дети освоили азы под мрачными сводами дома Блэков, а потом Дэн и Эмма вывезли ребят в безлюдную местность и полюбовались на дочку, уверенно рассекающую верхом на помеле.

— Надо покупать вторую метлу, — констатировал Дэн.

— Рано, — запротестовал Гарри. — Первокурсникам нельзя привозить в школу мётлы. А вне школы особо и полетать-то негде — вон в какую даль пришлось ехать ради нескольких минут удовольствия.

Эмма улыбнулась — рассудительность этого мальчишки очаровывала. Он по-прежнему был не слишком доверчивым, но уже не страдал от застенчивости и отлично влиял на их дочку. Та, регулярно спуская на него всех собак своего непростого характера, успокаивалась и даже наладила отношения с одноклассниками, перестав давить на тех со всех своих требовательности и принципиальности. Словно повзрослела и стала понимать — не все всегда поступают правильно.

Да, у самой Гермионы тоже рыльце было в пушку. Осенью она получила от Дэна колечко и перстенёк, сказав, что намерена вернуть их туда, где взяла. Скорее всего, так и было — вещички действительно вернулись, но не в шкатулку, а на пальцы. Получается, что формально она родителей не обманула, но всё равно поступила по собственному разумению. А это симптом коварства.

* * *

Шли дни, и в садике Петуньи наступил период полевых работ. Поттеру пришлось напрягаться не по-детски, чтобы за пять вечеров привести посадки и газон в идеальное состояние. Заканчивал он уже в сумерках, приканчивал остывшие остатки ужина, после чего невыразительная сипуха подруги приносила ему сандвичи, чтобы было чем "догнаться".

Закончившие вечернюю трапезу Дурсли с интересом смотрели сериалы, спортивные матчи или мультики, рассевшись перед телевизорами, а Гарри в своём чуланчике придирчиво просматривал сведения из школьных наук, подгоняя свои знания к уровню полной безупречности. Он просто вожделел триумфа над кузеном. И с нетерпением ждал субботы — дня, когда встретится с подругой, заберёт её у родителей и от души оттянется с ней на пару в мрачном коридоре родового дома Блэков.