Артем Царевич. Книга 2. Сокровища Кудеяра

— Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит?! — зарычал Дэнч.

Глава 5

железные рукавицы

Всю ночь Артем рассказывал Дэнчу о своих летних приключениях. Василиса заперла их вместе с Дядей Мишей в подполе Девы-Яги. Артем помог Дяде Мише избавиться от веревок, и он принялся шептать разные заговоры, пытаясь исцелить его колено. Боль удалось успокоить, но ненадолго.

— Извини, Артем, — знахарь опустил глаза. — У меня ни трав с собой нет, ни настоев. Я могу попробовать узелок завязать, чтобы болезнь от тебя отстала, но я не знаю, получится ли у меня... Я только недавно стал этому учиться.

Артем кивнул в знак согласия, и пока Дядя Миша суетился вокруг него, он продолжал свою историю.

— Ну, Златовласка, ты меня сильно удивил, — сказал Дэнч, когда Артем закончил. — Вот, оказывается, где ты был летом. А мы тебя тогда искали, искали... Я еще подумал, что ты вообще из города сбежал.

— Могу я попросить, чтобы ты не называл меня "Златовлаской", — попросил Артем. — Уж лучше Желтым...

— Каким еще Желтым? — возмутился Дядя Миша. — Пусть только попробует тебя кто-нибудь еще раз обозвать — такую порчу нашлю!.. А ну-ка говори: "Артем!".

Дэнч в испуге закивал, но по имени Артема так и не назвал, а Дядя Миша не стал настаивать. Но Артем все прекрасно понимал — еще недавно они были чужими друг для друга людьми, стояли по разные стороны, а сегодня вместе пережили столько, что этого им хватило для того, чтобы посмотреть на себя и своего соседа иначе. И для Артема это было вполне естественно, что Дэнч пока еще не смог себя перебороть и назвать его по имени.

Наконец, Дядя Миша завершил все свои обряды, обмотав колено Артема разноцветными тряпочками, связанными в узелки, которые так стянули ногу, что он почувствовал, как у него кружится голова. Перед глазами все странным образом завертелось, и Артем провалился в черную пустоту.

Когда он очнулся, было уже утро.

— Что ты со мной сделал? — спросил Артем у Дяди Миши.

— Ничего особенного, — расплылся тот в широченной улыбке. — Просто вытащил из тебя болезнь. Если бы ты был в сознании, у меня ничего бы не получилось.

— Да, это было здорово, — подскочил со своего места Дэнч. — Представляешь, ты вдруг стал весь корчиться, как будто из тебя беса выгоняли, а твое колено извивалось, словно в нем вообще нет костей.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил у Артема Дядя Миша.

Артем не ответил — он встал на ноги и сделал пару шагов. Он прихрамывал, но боли в колене больше не было.

— Это пока все, что я могу для тебя сделать, — скромно сказал Дядя Миша.

— Спасибо, — ответил Артем и крепко пожал ему руку.

— Эй, вы, — послышался сверху голос Василисы, — выходите по одному.

Она открыла крышку подпола и спустила им лестницу. Подчиняясь Василисе, пленники стали выходить на свободу. Здесь их встречала Яга и сразу провожала на поляну перед избушкой. Артем шел последним. Яга подала ему руку, но он вылез сам, даже не посмотрел на нее, и когда она взяла его за руку, одернул ее и сам пошел на воздух.

На поляне был накрыт стол, во главе которого с важным видом восседала Василиса.

— Нужно хорошенько подкрепиться, прежде чем отправляться на Вещую гору, — сказала она.

— Как мы туда доберемся? — спросил Артем, когда все уселись за стол и принялись завтракать.

— Почему — мы? — подняла брови Василиса. — Ты сделаешь это один. Мы подождем тебя здесь.

— Но как?

— Я дам тебе ступу.

В воздухе повисло напряжение.

— А если у меня не получится? — снова спросил Артем. — Если Василий откажется?

— На этот случай у меня есть особое средство, — ответила Василиса и подала Яге новый знак. Та снова убежала в дом, но сразу вернулась с огромным свертком, в котором оказались железный колпак и железные рукавицы.

— Что это? — спросил Артем.

— То, при помощи чего давным-давно Иван-царевич сумел поймать первого Кота Баюна, — ответила Василиса.

— Где ты их взяла? — нахмурил брови Артем.

— В одном очень надежном месте, — уклонилась от ответа Василиса.

— Но почему из железа? — удивился Дядя Миша.

— Не знаю, наверное, колпак защищал голову от смертоносного кошачьего пения, — предположила Василиса, — а рукавицы...

— Но ведь Василий Васильевич больше не Баюн! — возмутился Артем. — Зачем мне все это нужно?

— Это на случай, если он не захочет пойти с тобой по-хорошему, — в Василисе снова погасло все, что могло показаться в ней человечным. — Он из рода Баюнов, тебе это прекрасно известно, и эти железяки должны против него сработать.

— Значит, он должен будет пойти с нами против своей воли?

— Только если тебе не удастся его убедить, — улыбнулась Василиса.

Артем уткнулся в свою тарелку, и остаток завтрака прошел в полной тишине. Но он не удержался и все-таки задал еще один вопрос.

— Скажи, Василиса, а кто сейчас управляет Тридесятым царством, если тебя до сих пор не признали?

— Никто, — ответила она, пожав плечами, будто ее это и не касалось.

— Значит, черные силы снова могут напасть на Мир Прави?

Артем начинал негодовать — неужели все, что они сделали летом, было напрасно?

— Да, могут, — снова беспечно ответила Василиса, доедая бутерброд. — Так что если ты обеспокоен судьбой жителей Тридесятого царства, ты постараешься выполнить возложенную на тебя миссию как можно быстрее.

Все четверо встали из-за стола, и Василиса подвела Артема к ступе Девы-Яги.

— Знаешь, как ей пользоваться? — спросила она. — Просто говоришь ей на зауми, куда лететь, и она все сделает сама.

Артем при помощи Дэнча и Дяди Миши забрался в ступу и громко произнес:

— Апутс, ител ан Юущев урог!

Но ничего не произошло — ступа так и осталась стоять на земле.

— Что такое? — в один голос спросили Артем и Василиса.

— Попробую другую, — сказал Артем и, собравшись с мыслями, выпалил. — Ступа, тупа, упа, па, а! Лети, ети, ти, и!

Но и после этой зауми ступа не шелохнулась.

— Ничего не понимаю! — разозлился Артем и ударил по ступе рукой.

— Поосторожнее, Артем, — предупредил его Дядя Миша. — Помнишь, что тебе говорил кот? Нельзя обижать тех, с кем говоришь на зауми!

— Помнишь, помнишь, — буркнул Артем. И вспомнил другие слова Василия Васильевича.

"Для начала придумай свой стиль", — сказал кот, когда Артем в первый раз осваивал заумь.

— Нужна новая заумь, — сказал Артем и принялся изобретать новый способ общения.

"Заумь — это абракадабра, значит, это должна быть такая формула, чтобы она была понятна только мне. Вообще, все мои беды от того, что моей заумью пользуются другие. Нужен свой стиль, свой стиль! Только тогда получится!" — подумал Артем и принялся перебирать саамы разные варианты, но у него ничего не складывалось, пока он просто не начал дурачиться и переставлять буквы, как попало:

— Спута, тели ан Веющу рогу к уночему току!

И ступа подчинилась. Она нехотя оторвалась от земли, но Артем почувствовал, что она не особо хочет исполнить его приказание. Он решил загладить свою вину и сказал:

— Псорти немя, плойжасута, — и ступа понесла его в сторону Алатырь-горы.

Артем уже в третий раз пересекал по небу Мир Русских Сказок. С Тоней, конечно, было быстрее, зато теперь он смог действительно насладиться пейзажами. К своему удивлению, он обнаружил, что, несмотря на декабрь, в Мире Нави было настоящее лето, зато Мир Прави был покрыт огромной снежной шапкой, и даже берега Смородины со стороны Тридевятого царства остыли.

Как только они пересекли границу Мира Прави, поднялся сильнейший ветер, и началась вьюга. Артем, который все еще был одет в приютскую пижаму, стал замерзать, но ступа сама изменила высоту, и дальше они полетели совсем низко, почти задевая верхушки деревьев. Мелькали маленькие городки, и хотя Артем знал, что снизу его не видно, он махал рукой всем жителям Тридевятого царства, особенно тем, кто жил в Сметане и Дед-да-Бабинске.

Наконец, показалась Алатырь-гора, и зима снова превратилась в лето. На Вещей горе было так же жарко, как в середине июля, и Артем быстро согрелся. Но его мысли сейчас были заняты совершенно не капризами сказочной природы. Он уже подыскивал слова для Василия Васильевича. Когда он сказал Василисе, что кот не согласился, он знал, о чем говорит. Тот, кто столько страдал от Мира Нави, кто нашел в себе силы отказаться от черного прошлого, вряд ли по своей воле отправится обратно. Артем вдруг почувствовал, что сегодня потеряет друга. Но на кону стояла жизнь еще одного друга, и поэтому он не колебался.

Недалеко от Зеленого Дуба Артем попросил ступу остановиться, и к Дубу пошел сам. Он хотел появиться неожиданно, но Василий Васильевич увидел его раньше и с воплем: "Артем!" бросился с объятьями.

Артем неловко улыбнулся и тепло обнял кота. Вид у него был, как всегда, шутовской. С тех пор, как они расстались, Василий Васильевич набрал еще несколько лишних килограммов, стал более ухоженным, а еще раздобыл себе где-то вязаную шапочку и напялил себе на голову.

— Ты здесь откуда? — спросил радостный Василий Васильевич и жестом предложил Артему пройти к Зеленому Дубу.

— Я пришел за тобой, — сразу сказал Артем. — Мы должны... с тобой... должны оправиться к Василисе.

Василий Васильевич сразу изменился в лице и отвернулся от Артема.

— Значит, и ты с ней заодно? — бросил он через плечо.

— Пойми, Василий... — начал объяснять Артем, но кот ничего не хотел слушать.

— Она меня убила, ты помнишь? — резко обернулся он. — Она чуть не погубила Тоню. Или ты уже все забыл?

— Я все прекрасно помню, — разозлился на кота Артем. — Но у нас нет другого выхода. У нее в плену Дядя Миша.

— Вот удивил, — сказал кот и пожал плечами. — Она мне об этом уже говорила. Он сам виноват — нечего было в знахари идти.

— Почему это? — не понял Артем.

— Знахарь всегда находится на стыке миров, поэтому он легко поддается и на уговоры Прави, и на угрозы Нави. Не знаю, чем ей удалось его взять, но в любом случае, я не ответчик за его поведение, — ответил Василий Васильевич и высокомерно сложил лапы на груди.

— Василий Васильевич, ты же не такой, — Артем решил попробовать уговорить кота. — Ты же не бросишь Дядю Мишу в беде!

— Знаешь, мне пока еще своя шкура дорога, — ответил кот. — Меня простили, мне вернули должность, я начал новую жизнь, а вы опять толкаете меня на преступление против своего народа.

— Но ты не понимаешь...

— Это ты не понимаешь, — перебил Артема кот, — что если я еще раз встану на сторону Нави, мою душу уже ничто не спасет, и я навсегда останусь черным.

— Но если ты нам не поможешь, погибнет Дядя Миша! — настаивал на своем Артем.

— Какое мне дело до этого неудачника, — промолвил Василий Васильевич, поправил на голове шапку и... исчез.

— Василий Васильевич, ты где? — испугался Артем, но ему никто не ответил.

Артем пришел в себя и выпалил:

— Василий Васильевич, ты не оставляешь мне выбора!

Но кот молчал. Тогда Артем вернулся к ступе, достал из нее железные рукавицы и колпак, тяжело вздохнул и надел их на себя.

И сразу все вокруг изменилось. В одно мгновение земля вокруг Артема покрылась ледяной коркой, птицы на Зеленом Дубе умолкли, ветви самого Дуба покрылись снегом, а под ногами закружила поземка.

Теперь Артем мог видеть Василия Васильевича — он прижался к Зеленому Дубу, обхватил его всеми лапами и дрожал всем телом. Артем приблизился и увидел панический ужас в глазах кота. Ему захотелось немедленно сбросить с себя проклятое железо, но Артем, стараясь не думать о том, кто сейчас находится перед ним, схватил трясущегося кота и крепко сжал его в своих руках.

Зима тут же снова сменилась летом. Артем по-прежнему стоял возле Зеленого Дуба. Он отпустил Василия Васильевича, и тот послушно улегся возле корней. Артем снял с себя рукавицы и колпак и посмотрел на кота. Поймав этот взгляд, Василий Васильевич вскочил и тотчас бухнулся лбом в землю, отвешивая Артему один поклон за другим.

— Прекрати сейчас же! — Артем был недоволен кривлянием кота.

— Слово хозяина — закон, — ответил Василий Васильевич и перестал кланяться.

— Какой еще "хозяин", что ты несешь? — прикрикнул на него Артем, но кот невозмутимо продолжил.

— Ты — хозяин. Ты поймал Кота Баюна, теперь он навсегда станет твоим послушным рабом, — и Василий Васильевич снова поклонился Артему в пояс.

— Перестань, слышишь! — при слове "раб" у Артема защемило сердце. — Я... я приказываю тебе стать Василием Васильевичем и не называть меня больше "хозяином".

Он сам не знал, почему у него вырвалось слово "приказываю", но Василий Васильевич поспешил выполнить его волю. Он перестал гнуть спину, встал в полный рост и отряхнулся. Потом посмотрел на Артема и, качая головой, сказал:

— Эх, Артем, Артем! Что же ты натворил? Почему ты не попытался убедить меня? Теперь никто не сможет освободить меня!

— Но почему? Что я такого сделал? — недоумевал Артем.

— Давным-давно, в самом начале нашего мира первый Иван-царевич поймал первого Кота Баюна...

— Это я знаю, — перебил его Артем. Кот послушно склонил голову.

— После этого Баюн перешел к нему на службу, и за это получил от Ивана-царевича свободу. Прошло несколько веков, и один из потомков Баюна пошел против Мира Прави. Чтобы утихомирить его, очередной Иван-царевич снова воспользовался железными рукавицами. Но его потомки снова отпустили Баюна на волю. Прошло еще несколько веков, и вот уже прапрапрадед небезызвестного тебе Василия Васильевича использовал свои знания во вред жителям Мира Нави. Кощей XVI поймал его теми самыми рукавицами, но за кота заступился Илья Муромец и заставил Кощея вернуть ему свободу. Тогда разозлившийся Кощей наложил на рукавицы проклятье, по которому их следующий хозяин навсегда сделает кота из рода Баюнов своим рабом.

— Интересно, Василиса это знала? — спросил сам у себя Артем.

— Так это она их тебе дала?! — воскликнул Василий Васильевич и стал размышлять вслух. — То есть это мне еще повезло, что ты ими воспользовался? Но как они у нее оказались? И почему она сама не воспользовалась ими? Очень странно...

— Может быть, это всего лишь легенда? — предположил Артем.

— Это не легенда, — ответил Василий Васильевич и снова отвернулся от Артема.

— Я все-таки попробую, — сказал Артем и властным голосом произнес. — Я хочу, чтобы ты был свободен!

Артем ожидал какого-нибудь очередного катаклизма, он даже прикрыл один глаз, но ничего не произошло.

— Нужно проверить, — дошло до него. — А ну-ка, Василий Васильевич, подпрыгни три раза.

Кот незамедлительно совершил три прыжка.

— Я же говорил, — сказал он самым грустным голосом, на какой только был способен.

— Да, ты был прав, — кивнул Артем.

Он виновато опустил глаза.

— Василий Васильевич, прости меня. Я бы хотел, чтобы было все, как раньше, чтобы мы с тобой остались друзьями.

— Как раньше — не получится. Ты променял дружбу на право быть моим хозяином, — ответил Василий Васильевич и сразу же зажал себе рот руками.