Lai`a Gol - 2. "Тёмная сторона."

— Хорошо, — Лея ушла в свою комнату.

Там она переоделась, заколола волосы в высокую причёску, чтобы не беспокоила жара, и подхватила с пола уже готовую сумку.

...Сорел окаменел на своём месте, когда девушка вновь появилась в поле его зрения. Да... прав был тогда Сарэк. На сто процентов прав! Меньше всего она напоминала теперь того мальчишку, который ходил на кахс-ван и дрался со всеми, кто посмеет косо взглянуть на неё или Эван... что же будет дальше?!

Лея безразлично взглянула на него и подошла к сестре.

— Прощай, Эван, — и обняла её за плечи.

— До свидания, — поправила её Аманда. — Через несколько дней ты вернёшься, и всё будет в порядке. — Ну же, улыбнись! — она притянула девушку к себе и погладила её по щеке.

Лея слабо улыбнулась и протянула руку Эван.

— Всё будет хорошо, — убеждённо произнесла та, поправляя крупные заколки с хризопразами в волосах сестры.

Ты обманываешь сама себя... Ничего хорошего там не будет, и ты прекрасно знаешь об этом.

— Спасибо, — Лея пожала ей руку. — Я постараюсь вернуться.

И, прежде чем кто-либо успел ей хоть слово сказать, вышла из дома.

Сорел поднял с дивана свою сумку и, кивком головы прощаясь с Эван и Амандой, выскочил следом, раздираемый самыми противоречивыми чувствами. С одной стороны, ему хотелось как-нибудь утешить Лею, с другой, он понимал, что девушка не примет от него никаких утешений... или подарков. Прежняя Лея исчезла навсегда, а новая наглухо замкнулась в себе после того, что случилось на орбитальной станции. Всё, что он теперь мог сделать для неё, так это просто находиться рядом в сомнительном расчёте, что он ей действительно нужен. Нелогично, конечно, но зато как раз в его стиле — переизбытком логики, как это было известно всем и каждому, Сорел Т`Гай Кир не страдал никогда.

* * *

— Не нравится мне всё это, — Аманда нервно прошлась по кухне вперёд-назад. — Я слишком давно знаю Лею, чтобы проигнорировать то, что она сказала. Почему она попрощалась?..

Эван сидела на подоконнике и вертела что-то в руках, глядя в сад.

— Она не верит, что вернётся. Во всяком случае, не надеется, это точно. И, честно говоря, я об этом думаю тоже. Не знаю, в чём дело...

— Но как же так? — покачала головой женщина. — Я не думаю, чтобы они намеренно хотели причинить ей какой-то вред!

— Нет, конечно, — Эван раскрутила на пальце цепочку с подвеской и сжала её в кулаке. — Но может случиться так, что она просто не захочет с ними сотрудничать. Или испугается возможных последствий подобного сотрудничества. Так что я вполне её понимаю. Её настрой, в смысле.

— И что же делать?

— Прежде всего ни в коем случае не оставлять её одну.

— Но Сорел...

— Он ей в данном случае не защита, — твёрдо сказала Эван. — Скорее уж наоборот. Случись что, он же обязательно вмешается, чтобы прикрыть её, и пострадает. Это очень опасно. Я пойду за ними, попробую поддержать её... возможно, и получится.

— Но откуда тебе знать, где находится их цитадель? — воскликнула Аманда. — Не пойдёшь же ты сквозь пески наугад!

— Не пойду, — согласилась Эван и разжала кулак со сверкающей подвеской, раскачивающейся на цепочке. — Смотри. Думаешь, Лея все эти годы только над книгами сидела? Нет, хобби к собиранию всякой электронной мелочи у неё никуда не исчезло. Она собрала несколько настолько оригинальных передатчиков, что один из них, размером с мою серёжку, — она дотронулась пальцем до маленькой серебряной розы в мочке своего уха, — я прикрепила этой ночью к её заколке, и она ничего не заметила. Это очень маленькое устройство. Данные с него автоматически передаются на знаменитые часы Сорела, которые я сегодня утром заблаговременно припрятала у себя под подушкой. Так что через пару часов мы будем иметь надёжные координаты её местопребывания.

— Это же незаконно! — не то ужаснулась, не то восхитилась Аманда.

— Незаконно, конечно, а что делать? — пожала плечами Эван. — Это наш единственный шанс. Я должна находиться рядом с ней, иначе произойдёт нечто ужасное. Я знаю...

— Теперь я понимаю, почему Лея всё утро не могла найти свои часы, — хмыкнула Аманда. — Но почему же столь блистательный план не пришёл в голову ей самой? Это очень даже в её стиле, я полагаю.

— Думаю, она намеренно ничего подобного не предпринимала, — пожала плечами Эван, — чтобы не привлекать к себе внимания жрецов. Они сразу бы всё поняли, так или иначе, хотя бы по выражению её лица, не говоря уж обо всём остальном... Пожалуйста, мама! Разреши мне это сделать!..

— Это будет похлеще кахс-вана... — Аманда запустила пальцы в густую копну своих серебряных волос и поморщилась. — Ты отдаёшь себе отчёт, что будет со всеми нами, если это вскроется?

— Да уж... но выбора нет. Мама!

— Чёрт! Вечно этого Сарэка рядом нет, когда он действительно нужен! — проворчала женщина. — Ладно... я соберу тебе рюкзак и достану старый костюм Спока — самое то, чтобы по скалам прыгать. Если из школы позвонят, скажу, что ты заболела — придётся врать, как ещё иначе я смогу объяснить твоё отсутствие?.. Да, и возьми тот кинжал, что подарил тебе Сорел: пустыня — не самое подходящее место для высоких рассуждений о пацифизме. И... помоги тебе Бог!

— Нелогично рассчитывать на помощь мистической субстанции, существование которой не подтверждено Научной Академией Вулкана, — подняла одну бровь Эван, скрывая улыбку.

— Ты невозможна, как и всегда в таких случаях, — улыбнулась Аманда. — Иди.

* * *

...Сорел пилотировал аэрокар, искоса поглядывая на Лею. Та сидела очень спокойно, сложив руки на сумке, лежащей на коленях. Казалось, её абсолютно ничто не беспокоило, и лишь неестественная бледность в лице выдавала истинное состояние девушки.

— Поговори со мной, Лея, — внезапно сказал Сорел, испугав и девушку, и себя самого.

Лея вымученно улыбнулась, обернувшись к нему.

— О чём мне говорить с вами, Сорел? Вас не было почти четыре года. Я уже почти забыла о вас, помнила только, что вы были очень... необычным вулканцем. Помнила, что мне почему-то нравилось с вами общаться, несмотря на то, что вам, судя по всему, доставляло удовольствие выводить меня из себя. Я наивно полагала, что теперь, когда я выросла, у нас будут нормальные отношения двух взрослых людей. Но я ошиблась. Вам нравятся только котята. Общение с аалсами-переростками угнетает вас и ваше самолюбие. Исправьте, если я что-то упустила...

У Сорела перехватило дыхание от звуков её голоса. Раньше она с ним так не говорила! Вообще ни с кем не говорила, если вдуматься... И это не её голос — не тот, что он хранил в своей памяти три года и десять месяцев.

От таких интонаций сдохнуть можно, сказал однажды капитан "Худа", восторженно слушая, как старший помощник, юная черноволосая землянка, холодно отчитывает его за появление на мостике спустя сутки после тяжёлого ранения.

Похоже на то...

— Ты ошибаешься, — сказал он, призывая к порядку серечный ритм, дыхание и мысли. — Я думаю, мы можем быть друзьями.

Он опустил аэрокар в условленной точке пустыни, где их должны были встретить, и вновь посмотрел на Лею, ожидая её ответа.

— Это вы ошибаетесь, — возразила Лея. — Друзьями мы с вами быть не сможем.

— Почему?

— Не спрашивайте меня об этом, — она независимо повела плечом и поправила локон, выпавший из причёски. — Вы теперь телепат... нормальный стопроцентный вулканец. Скоро вы, вероятно, женитесь... Да и вообще...

— Ты можешь сказать прямо, к чему ты клонишь? — Сорел почувствовал, что начинает сердиться.

— Это не имеет значения, — Лея отвернулась.

Сорелу очень захотелось удариться головой о стенку аэрокара, причём неоднократно — высечь искру гениальности, как любил повторять всё тот же неунывающий Стрекалов, однако он не стал этого делать. Машина старая, ещё развалится, чего доброго...

— Но как я могу понять тебя, если ты не хочешь даже говорить со мной?! — Сорел забылся и опустил руку на плечо девушки.

Она резко обернулась, яростно сверкнув глазами... и на него снова обрушился тот шквал чужих эмоций, в котором ему уже довелось побывать буквально на днях. Пожалуй, на этот раз он даже был близок к тому, чтобы понять, что может скрываться за этими её душевными метаниями, но уже в следующее мгновение его вышвырнули прочь из этого яркого мира, хотя и не так, как бедолагу Н`Кая на станции. Сорелу показалось, будто какая-то мощная сила подхватила его сознание, отделяя от Леиного, а затем мягко и нежно возвратила на полагающееся ему место. Более того, он готов был поклясться, что она помедлила перед тем, как сделать это!.. Два раза он был в её сознании... достаточно для того, чтобы понять — он хочет видеть его снова. Хотя бы для того, чтобы разобраться — что же, чёрт побери, там происходит?!

Лея сбросила его руку со своего плеча и холодно процедила сквозь зубы:

— Никогда больше не смейте этого делать! Ясно?..

Сорел покладисто кивнул. Какая ментальная волна!!! Она запросто могла оглушить меня, как того ромуланца, но почему-то не стала этого делать. И... жрецы наверняка захотят забрать её себе. Им будет плевать, что она не вулканка.

— Лея... — ему вдруг захотелось сказать что-нибудь ещё, что-нибудь важное, что-то такое, чтобы она поняла — он не враг ей, и ни за что не допустит подобного исхода, пусть даже ему в одиночку придётся выступить против всего Храма.

Но он не нашёл слов. А спустя секунду, когда он, наконец, открыл рот, она вздрогнула и прижала палец к губам.

— Тихо! Они идут.

— Мы должны отвернуться, — сказал Сорел.

Так они и поступили. Чьи-то руки одели им на глаза плотные тёмные повязки, после чего они, повинуясь чужим указаниям, сели в другой флайер, который плавно взмыл в воздух и полетел вперёд. В кабине царило гробовое молчание, и они, естественно, не посмели его нарушить. На ближайшие несколько дней они себе больше не принадлежали.

* * *

...Эван посмотрела на Леины часы. Уже сейчас было ясно — её цель лежит за горной грядой Л-лангон. Преодолеть подобное препятствие, полагаясь только на свои собственные силы, решился бы, наверное, только душевнобольной или Индиана Джонс. Поэтому Эван мысленно возблагодарила Джека Дэниелса, который научил Лею пилотировать флайер, а уж от Леи, само собой, этому научилась и она. Эван решила, что преодолеет на флайере горную цепь и большую часть пути, а дальше пойдёт пешком, чтобы не засекли из Храма. Аманда вооружила её картой местности, а также большим запасом воды и продовольствия — на тот случай, если что-то пойдёт не так, как они задумали. У Аманды было неспокойно на душе — то, что она делала, на Вулкане считалось преступлением и, случись что, перечеркнуло бы всё то, чем она жила в течение этих долгих лет. С другой стороны, она верила Эван, как самой себе, а это значило, что Лея действительно находилось в опасности.

Спустя три часа Эван опустила флайер неподалёку от того места, где оставил свой аэрокар Сорел. Она набросила на флайер кусок маскирующей сети, отрезанной от той, которую Лея тайно стащила с космодрома, чтобы было чем укрывать истребитель, найденный ею в пустыне; в результате чего летательный аппарат мгновенно приобрёл вид простой груды песка... во всяком случае, с воздуха его теперь уж точно не обнаружат. Замечательное изобретение.

Она в отчаянии окинула взглядом многие мили жестокой пустыни, над которой переливалось жаркое марево, искажающее реальность, взглянула на часы и сверилась с картой. Ничего. Она дойдёт. Должна дойти. Прошла же в своё время Лея трассу кахс-вана, а уж нынешняя Эван и годами постарше и экипирована получше. Вот только успеть бы дойти вовремя!..

* * *

Когда с них сняли повязки, они обнаружили, что находятся в небольшой комнате без мебели, вырубленной, судя по всему, прямо в скальной породе. На воздух она открывалась небольшим незастеклённым окном.

— За ночь мы превратимся в пару предметов обстановки, — кисло заметила Лея, присаживаясь на тонкий матрац, лежащий прямо на каменном полу. — Полагаю, наши статуи отлично украсят эту комнату... а то её дизайн меня несколько угнетает.

— О личном комфорте жрецы Колинара беспокоятся меньше всего, — пояснил Сорел.

— Это многое объясняет, — буркнула Лея. — Интересно, кто-нибудь соизволит с нами поговорить, или они считают, что на этом их миссия исчерпана?..

— Едва ли, — Сорел присел на другой матрац. — Просто мы не должны были знать, где находится это место, вот и всё. А общаться с нами они, безусловно, будут. Во всяком случае, Сарт общался. Конечно, есть уровень, обладатели которого никогда не станут общаться с землянами — они и с вулканцами-то общаться не станут, если честно — но наш случай попроще. Так что не беспокойся.

— Я не беспокоюсь, — сердито ответила Лея. — Просто пытаюсь понять.

— Скажи, как ты жила все эти годы? — спросил Сорел, выдержав паузу.

— Хорошо. В мире с собой и окружающими.

— Стало быть, я прилетел и всё испортил, так?

— Не слишком ли вы высокого о себе мнения, Сорел? — Лея подавила усмешку. — Для того чтобы поставить мою жизнь с ног на голову, одного вас явно недостаточно. Этим я, скорее, обязана некоему Н`Каю Тарду, а что до вас... скажем так, я просто не ожидала, что вы изменитесь столь радикально.

Это я-то изменился?!! Ну ничего себе, подумал Сорел и спросил:

— Изменился — как?

— В лучшую сторону, несомненно, — сказала она как взрослая и посмотрела на него оценивающим взглядом. — Это упрочит ваши позиции на Вулкане, и даст вам определённые гарантии в будущем. Но общаться со мной как прежде вы уже не сможете... да и не захотите.

— Лея, ты меня пугаешь, — прищурился Сорел. — С каких это пор ты стала рассуждать столь взвешенно и разумно?! Поверь, я всё тот же. А вот тебя я не узнаю. Какой йии тебя укусил?

— Да поймите же, вы теперь настоящий вулканец! — вспыхнула Лея. — Зачем вам моё общество?! Вы стали таким...

Сообразив, что вот-вот брякнет лишнее, Лея прикусила язык, покраснела и отвернулась.

— Я почти четыре года жил среди людей, не знающих меня так, как ты, — хмыкнул Сорел. — Приходилось держать марку.

— Вот и держите её себе дальше, — буркнула Лея и уставилась в окно.

— Почему-то с Сэлвом ты ведёшь себя совершенно иначе! — не удержался от ядовитого комментария Сорел.

— Сэлв мой друг и... откуда вам знать, как я веду себя с Сэлвом?!

— Имел скромное счастье наблюдать за вами все эти дни, — сказал вулканец, заранее приготовившись к какому-нибудь язвительному ответу.

Однако его постигло разочарование.

— Не лезьте в чужие дела, Сорел, — голосом, лишённым каких бы то ни было эмоций, посоветовала ему Лея. — И в чужие мысли тоже. Поймите меня правильно: я очень рада за вас; рада, что вы вновь обрели свой утраченный Дар... но именно поэтому вы уже и не можете быть прежним Сорелом. Не из-за того, что почти четыре года провели среди людей, которые — как вы образно выразились — не знают вас так, как я, нет. Именно из-за Дара. Уверена, вы ещё адаптируетесь к жизни среди своих. Я искренне надеюсь, что ваша жизнь будет долгой и счастливой.