— Ник, я не знал, что так получится! Матерью клянусь, я не хотел мучить Мурку! Я был абсолютно уверен в том, что метка не причинит ей вреда. Так утверждал мой наставник, а до сих пор у меня не находилось повода сомневаться в правдивости его слов.
Эльф не врал, это было ясно, как божий день. И понятно, почему раньше Дар упрямо отрицал свою вину — он даже не догадывался, что именно довелось пережить Мурке во время процедуры. Как и я, собственно. Но если мимо меня этот момент проскочил по причине пребывания в глубокой отключке, то братишка упустил его исключительно по невнимательности. Ручаюсь, если он хоть одним глазком поглядел бы на большую кошку, то наверняка смог бы заметить, что с ней далеко не все в порядке. Однако Дара в тот момент больше интересовали обнаженные прелести Лисенка, а рыжая, соответственно, все внимание уделяла эльфу. Лолита недоделанная!
Как говорится, это было бы смешно, если бы не было так грустно. И крайнего не отыскать — все хороши. Само собой, началось все с Ушастика с его излишней самоуверенностью и убежденностью в непогрешимости инструкций Академии, но та же Вика вполне могла вспомнить о специфике толмачей и не полениться разъяснить Мурке подноготную ситуации, те же котята вполне могли сообразить, что следует сообщить хозяевам о плачевном состоянии их матери. С себя я тоже ответственности не снимаю — облажался по полной программе. Причем так и не ясно, что послужило причиной, повышенная температура или повышенное доверие к ближним.
— Ну же, не молчи, Ник! — в голосе Дара появились жалостливые нотки. — Ударь меня, если хочешь, обругай, только не молчи!
Дельная мысль. Я и без подсказок со стороны понимал, что теперь, когда эльф наконец-то осознал масштаб своего косяка, самое время его дожимать. Ткнуть носом в ошибки, заставить принести извинения, стребовать обещание не повторять подобных глупостей. Но ни сил, ни желания продолжать скандал у меня не было. Я чувствовал себя выжатым лимоном, в душе разливалась апатия, а усталое сознание настоятельно требовало оставить его в покое. Оно и понятно — столько сильных, разных, а иногда и диаметрально противоположных эмоций за такой короткий срок не каждая психика выдержит.
Не дождавшись от меня ответа, Ушастик бухнулся на колени перед мариланой. Внутри меня вяло шевельнулось удивление. Чтобы индивид, взращенный в обществе, культивирующем комплекс высшей расы, вот так легко поставил полуразумное животное на одну ступень с собой... В Проклятых землях явно сдохло что-то крупное.
— Извини, что так вышло, — произнес Ушастик, заискивающе глядя на кошку. — Нужно было заранее все тебе рассказать, но я побоялся допустить ошибку, которая могла дорого обойтись Нику. Я не желал делать тебе больно. Я просто не знал, что твоя метка ущербна, и даже не думал...
На этом извинения были грубо прерваны. Мурка, доселе с выражением явного отвращения на морде рассматривающая коленопреклоненного эльфа, подняла лапу и отвесила тому затрещину. Неслабую такую — Дара как ветром сдуло. Получив толику его ощущений, я поморщился и почесал макушку, всецело одобряя действия подруги. Вы только поглядите, каков наглец! Заварил кашу, а теперь вместо того, чтобы раскаяться и признать свою вину, оправдывается как школьник. 'Не знал, не думал...' Тьфу, смотреть противно! Он бы еще глазки а-ля котенок из 'Шрека' состроил и принялся канючить: 'Ну я же не специально!'.
Сознания, получив вторую за день плюху в тыковку, Дар не лишился, что меня не впечатлило. Я давно выяснил, что эльфы живучестью не уступают тараканам. Помотав головой, Ушастик с трудом поднялся и снова встал на колени перед мариланой. Молча, покорно опустив голову, уже не пытаясь смягчить свою участь нелепыми отговорками и всем видом выражая готовность смиренно принять любое наказание. Хм, неужели один подзатыльник вправил ему мозги? Как любил говаривать Станиславский, не верю!
К слову, остальные в воспитательный процесс не вмешивались. Котята догадались, что до смертоубийства дело в любом случае не дойдет, и ограничились наблюдением, а Лисенок с подозрительно блестевшими глазами была заблаговременно нейтрализована крепкими объятиями предусмотрительной Вики и сейчас с мольбой смотрела на марилану. Последняя, в отличие от меня, не слыхавшая о великом театрале, колебалась и лечебную процедуру, оказавшуюся столь эффективной, повторять не спешила. С полминуты кошка пыталась найти ответ на вопрос, поднятый еще Шекспиром — бить или не бить, затем приблизила морду к длинному уху эльфа и коротко рыкнула.
— Никогда больше! — прозвучал ее голос у меня в сознании.
Меня поразило то, насколько быстро подруга сменила гнев на милость, но возражать я не стал и озвучил слова Мурки для Ушастика. В эмоциях Дара, представляющих собой гремучую смесь стыда, раскаяния и какой-то обреченности, появилось облегчение и толика надежды. Подняв голову и заглянув марилане в глаза, эльф твердо сказал:
— Клянусь Матерью, подобного не повторится!
Да уж, серьезное заявление. И это я не иронизирую. Если на Земле выражение 'Мамой клянусь!' равноценно аргументам типа 'Вот те крест!' или 'За базар отвечаю!' и по весу практически неотличимо от ноля, то здесь, учитывая особенности религии ушастиков, обещание Дара говорит о максимально твердом и искреннем намерении его выполнить.
— Ну что, попробуем поверить, понять и пр-ростить? — поинтересовался я у Мурки. — Или назначим испытательный срок?
— Твой учитель говорит правду. Он сожалеет о своих поступках, — ответила кошка и, подумав, добавила: — Я готова его простить, а ты?
Прислушавшись к себе, я не сумел найти даже отголоска былой злости на Дара. Впрочем, радости от благополучного разрешения конфликта тоже не наблюдалось, что настораживало. Вроде бы все прояснились, виновник 'торжества' выявлен и успешно перевоспитан, а моя семья уже не разваливается на части, но никакого удовлетворения осознание этих фактов не вызывало. В топкой трясине усталости, заполнившей мой разум, барахтались лишь два желания — закинуть что-нибудь в желудок и завалиться спать, послав все заботы к лешему.
Тяжело вздохнув, я в который раз протянул руку Ушастику, глядевшему на меня щенячьим взглядом. Тот вцепился в нее, как в спасательный круг, и рывком поднялся с травы.
— Вы закончили? Или выяснение отношение пойдет по третьему кругу? — ехидно осведомилась Вика, отпустив рыжую.
— Закончили, — хмуро отозвался я.
— Вот и замечательно! Тогда объясни...
— Со всеми вопросами — к Дару! — поспешил я перевести стрелки. — А мне нужно срочно набить брюхо.
Глава 3. История и память
Оставив эльфа объясняться с девушками, мы вместе с Муркой отправились на кухню. Там с прошлого раза почти ничего не изменилось. Везде, где только можно, стояли чашки, плошки, блюдца и горшочки, наполненные странными субстанциями. Приятной неожиданностью оказался котелок с гречневой кашей, скромно примостившийся в уголке стола. После непродолжительного поиска мне удалось обнаружить на полке над печкой мешочек с сухарями, пару зеленых яблок, надгрызенный кусок сыра, несколько помидоров и сморщенный огурец. Не густо, но для легкого перекуса сойдет. А там, глядишь, появится Вика и расскажет, куда и зачем они спрятали все наши запасы съестного.
Большую кошку предложенное меню не впечатлило. Отклонив идею отправиться в нашу комнату и отдохнуть от потрясений, она устроилась у меня в ногах и принялась наблюдать за тем, как я насыщаюсь. Ну а мне подгоревшая, пересоленная, давно остывшая и превратившаяся в однородную клейковатую массу каша показалась пищей богов. Таки правду люди говорят — завтрак, съеденный без аппетита, просто съеден на сутки раньше, чем нужно!
Напряженная работа челюстей мыслительному процессу не мешала. Ковыряя ложкой гречку, я пытался понять, почему процедура 'модернизации' оказалась столь болезненной. Что мешало Ушастику свести к минимуму неприятные ощущения, сопутствующие извлечению костей из суставов? Земные мануальщики способны проделать подобное практически без боли, просто надавив на определенные точки на теле человека, и мне не верилось, что эльфы до этого не дошли. Значит, чтобы зелья подействовали должным образом одного извлечения костей недостаточно, требуется именно повреждение тканей. А хитрые долгожители навострились одним махом убивать двух зайцев — и суставы разрабатывать, и болевой порог учеников определять. Или я притягиваю объяснение за уши?
Не успел я утолить первый голод, как на кухне нарисовались остальные члены семейства. Дар выглядел жалко. Похоже, Вика провела с ним разъяснительную работу. И когда только успела? Эх, хотел бы я так уметь — с помощью пары-тройки фраз морально опускать оппонентов по самое 'не балуйся'! Бросив виноватый взгляд на нас с Муркой, эльф достал кинжал и приступил к разделке тетеревиных тушек, а орчанка, не дав мне сказать ни слова, торжественно объявила, что они с Лисенком идут за ягодами. После чего цапнула за локоток не успевшую возразить рыжую и исчезла с горизонта событий, прихватив котят за компанию.
Лихой маневр супруги я оценил. Сейчас нам с Муркой и Даром крайне полезно пообщаться без свидетелей. Сгладить появившиеся острые углы в отношениях, устранить возникшую неловкость в общении... короче — восстановить пошатнувшееся доверие друг к другу. Жаль только, уходя, Вика не догадалась шепнуть мне, каким макаром это можно провернуть. Отношения — это вам не разбитый стакан, так просто их не склеить, а мои мозги рожать сколь-нибудь толковую идею решительно отказывались.
Некоторое время на кухне царило молчание. Ушастик возился с мясом, похоже, аналогично не представляя, с чего начать разговор, Мурка по понятным причинам безмолвствовала, а я старательно работал ложкой. Так что первый шаг навстречу пришлось делать Дару. И эльф не подкачал. Вытащив откуда-то глубокую миску, он положил в нее половину птичьей тушки и поставил перед носом большой кошки. Пропустившая завтрак марилана подношение приняла благосклонно. Глядя на то, с каким аппетитом хвостатая накинулась на угощение, я мысленно поставил Ушастику честно заработанную пятерку и принялся гадать, какой ключик он подберет ко мне. Но, как выяснилось, за время нашего знакомства Дарит успел изучить все мои уязвимые точки. Ловко отделяя кинжалом сочное филе от костей, он начал рассказывать об Академии Лесных стражей.
Основано сие заведение было примерно тысячу лет назад — сравнительно недавно, по меркам ушастых долгожителей. Причина, побудившая эльфийского правителя создать центр подготовки элитных воинов, была более чем прозаической. В то время у орков стихли кровопролитные распри между племенами, на севере у соседей наметилось какое-то подозрительное шевеление, да и не так давно провозглашенная Империя людей угомонилась, прекратив свои захватнические войны. Вот король и решил повысить обороноспособность страны на всякий непредвиденный случай.
Разумеется, начали с магов — основной ударной силы любого местного государства. Собирать по лесам и городам всех одаренных эльфов и в приказном порядке денно и нощно обучать их боевой магии в Королевской Академии, не стали. Либо не хотели раньше времени сеять панику среди населения, либо опасались, что соседи, прознав о мобилизации, в свою очередь затеют подготовку к большой драке. Обстряпали все хитрее. Внезапно, ни с того ни с сего в магических кругах стало выгодно и престижно набирать учеников. Государственные субсидии на содержание воспитанников, а также хитрая система поощрений и льгот (к примеру, налог на продажу бытовых амулетов для мага с пятью учениками был чисто символическим) быстро убедили мастеров жизни, что полезнее тратить свое свободное время не на эксперименты или праздные развлечения, а на попытки вложить основы магической науки в пустые головы подрастающего поколения.
Чтобы мастера набирали одаренных не для галочки, а действительно учили, король издал указ о регулярном проведении публичных состязаний молодых магов. Несколькими последующими правитель обеспечил возрастание спроса на магические услуги, тем самым подготовив благодатную почву для молодых специалистов и заблаговременно разрешив вопрос с безработицей. Ясное дело, все эти меры потребовали затрат и немалых, но правитель не скупился, и в результате спустя десятилетие количество квалифицированных магов в государстве, по самым пессимистичным подсчетам, удвоилось, что привело к резкому удешевлению их услуг, которое, в свою очередь, подстегнуло появление новых технологий, использующих магическую составляющую, и вызвало стремительное развитие промышленного производства... Но не будем забегать далеко вперед и вернемся к Академии.
Если с магами проблему решили быстро, то с вояками, магией не владеющими, пришлось повозиться. На тот момент в королевстве существовало более сотни школ или, если хотите, стилей воинского искусства, различных как по технике, так и по методике подготовки. Сходу выбрать один в качестве эталонного не представлялось возможным, ведь каждый из них имел свои достоинства и недостатки, а проворачивать аналогичный фокус с ученичеством было нецелесообразно — на выходе получилась бы не армия, а толпа разношерстных бойцов, понятия не имеющих о слаженном взаимодействии, дисциплине и работе в больших группах.
Недолго думая, правитель создал Особую Комиссию по Боевым Искусствам, которой поручил объединить лучшие достижения всех школ в одну и придумать программу быстрой подготовки элитных солдат. Идея забуксовала уже на старте, напоровшись на нежелание мастеров сотрудничать с членами комиссии. И немудрено — создать неповторимый стиль, многими поколениями его оттачивать и доводить до совершенства, а тут вдруг по приказу короля за обычное 'спасибо' раскрыть все секреты подготовки, чтобы в будущем получить легионы конкурентов, которые благодаря количеству легко отнимут у тебя и твоих учеников кусок хлеба. Неслыханная наглость! Вот мастера всеми силами уклонялись от 'дачи показаний' и более того, открыто высказывались против королевского начинания.
С мертвой точки дело сдвинулось только после того, как Гильдия Наемников (в которой исторически числилось большинство вольных работников кулака и кинжала) получила от короля немало вкусных плюшек, а самым известным и влиятельным мастерам были гарантированы места наставников в спешно организуемой Академии Лесных Стражей. И хотя множество простых вояк, пролетевших с 'отступными' или высокооплачиваемой должностью как фанера над Парижем, остались недовольны, бунтовать они не осмелились.
Да и как иначе, если на них насели всем миром? Родная гильдия угрожала санкциями, уважаемые мастера давили авторитетом, а тут еще королева подоспела с очередным посланием от Великой Матери, где та открытым текстом просила своих деток сплотиться и не поднимать бучу из-за какой-то ерунды. В таких условиях особо не повозникаешь. Вот мастера и начали 'колоться'. Без особой охоты, но не опускаясь до откровенного саботажа. Обобщив добытые сведения, комиссия быстро нарисовала план обучения и приняла в Академию первую партию новобранцев.
Успех был потрясающим — через несколько лет напряженной работы правителю продемонстрировали полк вышколенных профессиональных воинов, по боевым качествам почти не уступающих лучшим членам гильдии наемников, а по выучке способных соперничать даже с королевской гвардией. Глава государства пришел в восторг, отсыпал наград членам комиссии, обласкал мастеров-наставников и велел продолжать в том же духе. А новоявленные Лесные Стражи отправились по местам службы.
