Гарри и Гермиона - агенты Огпу

— А Сталин?

— А что Сталин? Ты знаешь, не болтай лишнего. Мы хоть и в Париже, но у него длинные руки! И он компенсирует свои косяки пользой для народа. А Петлюра как-то не удосужился искупительной деятельностью. Многие правители проливали кровь. Да практически все! Но в доброй памяти сохраняются те, кто это компенсировал пользой.

— Да что он сделал хорошего то?

— Ты не забыл что мы из будущего? Его польза еще впереди. Подай безразмерную сумочку и пошли.

Гермиона спрятала в бездонную сумку винтовку и они вышли из номера гостиницы.

25 мая Семен Петлюра был застрелен как и было положено по истории реала. Только на полчаса раньше. Поэтому прошлый убийца еврейского происхождения остался чист перед законом, и не было затянувшегося процесса.

— Балда! Это даже не убийство! — втолковывал Гермиона: — Дату его смерти я помню четко. Ты же знаешь какая у меня память хорошая на даты? Кроме того, если хочешь почистим карму. И спасем хорошего человека, который скоро попадет под трамвай. Поехали в Испанию! В Барселону хочу! Париж надоел.

* * *

— Почему вы меня похитили? — сварливо спросил старик, когда его выпустили из сундука уже в доме Поттеров в Англии.

— Потому что мы ценим ваше искусство и талант господин Антонио Гауди, — ответила Гермиона: — Вы в тот день должны были умереть. А благодаря нам вы живы. И если вас полечить, то и здоровы будете. Видите, какая я добрая? Я подарила вам жизнь! Практически стала для вас второй матерью.

— Как ты смеешь так говорить наглая девчонка? — рассердился старый архитектор: — Только богу известно кто и когда умрет!

— Насчет некоторых я тоже знаю, кто и когда, — похвастала Гермиона.

— Откуда?

— Я волшебница.

— Не верю... (спустя минуту фокусов) ну хорошо верю. И как я должен был погибнуть?

— Под трамваем.

— Всегда считал эти мерзкие дребезжалки посланцами Сатаны!

— В первую очередь винить нужно вашу рассеянность и склероз, а не технологии. Вас с таким же успехом могут на следующий день затоптать кони. Вам надо немного подлечиться. Давайте договор. Я вас немного подлечу зельями, а вы мне поможете с проектом реконструкции дома. Он ужасен в своей стандартности с другими коробками по улице. А потом, возможно я вам предложу нечто более интересное. Например омоложении. Но за это придется больше потрудиться. Нет, нет, ваша душа меня не интересует. Мне интересна ваша готовность передавать свои знания другим. Вы почитаете годик лекции для студентов архитектурного института. И составите проект большого театра. Ну и проект еще одного особняка. И в расчете.

* * *

— Дзержинский умер, Ягода умер, и мне что-то нездоровится... — буркнула Гермиона за завтраком, читая газету.

— Девчонка! — презрительно фыркнул престарелый архитектор, попивая кофе: — Это мне нездоровится от твоих зелий! Всю задницу старику исколола. А у тебя, что может болеть? Здорова как кошка и нагла как трамвай!

— А может у меня мигрень от ваших красок и растворов, которыми дом пропах сеньор Гауди? — ядовито спросила Гермиона: — Уже две недели живу как на стройке. Вроде мы договаривались лишь насчет проекта? Откуда столько энергии?

— Я люблю, когда тратятся чужие деньги на мое увлечение, — ухмыльнулся старик: — Тем более что нанять строителей оказалось не трудно. Все хотят подработать. Сама меня наняла, так что не пищи!

— Вылечила на свою голову! — проворчала Гермиона: — Зачем столько архитектурных излишеств? Даже в ваших церквях меньше.

— Так там и чудес меньше, — ответил Гауди: — А раз волшебница, то соответствуй! Ты меня вдохновила! Теперь не жалуйся.

— Я рассчитывала, что вы отнесетесь к работе спустя рукава, — пожаловалась Гермиона: — Без такого бешенного энтузиазма. Не оценила последствий.

— Это почему я должен работать спустя рукава? — возмутился Гауди.

— Ну, это всего лишь частный дом, — пожала плечами Гермиона: — А не какой-то пафосный офис.

— Глупая девчонка! — отмахнулся Гауди: — Я не для кого-то работаю, а для себя! Мне нет нужды прогибаться под начальство. Я творю прекрасное. И для этого нужно вдохновение. А что может дать вдохновение? Формальная демонстрация богатства власти или счастье для семьи? Частный дом гораздо больше вдохновляет архитектора, чем какое-то здание министерства или фабрики. Лучше найди хорошего художника. Я не собираюсь все сам рисовать. Стены нужно расписать внутри фресками. Я работаю только снаружи. Ландшафт. Внутренний интерьер не мой конек. Если я тебе отделаю спальню, то потом семь поколений твоей семьи будут писаться в кровать от ужаса, каждый раз открыв глаза утром.

— И где его взять? — задумалась Гермиона.

— Может еще кто-то собрался попасть под трамвай? — ехидно спросил Гауди: — ты же волшебница! Гляди в будущее.

— Точно! — расширились глаза Гермионы: — Клод Моне в этом году умрет! И Васнецов тоже...

— Ну ты нахалка! — усмехнулся Гауди: — Клод Моне? Васнецов? Ха-ха-ха...

Он даже закашлялся от смеха. Потом покраснев он все же выговорил, успокоившись:

— Да, эти смогут расписать тебе спаленку и ванну. Попробуй лишь уговорить. А я не прочь поработать в такой могучей компании.

— Придется ограничиться Моне, — покачала головой Гермиона: — Васнецова доставить будет затруднительно. Но и то не сразу, а в начале осени. Сделаю себе такой подарок на день рождения. Подарю себе импрессиониста.

* * *

— Гарри уже двадцатое июня! Мне надо в Россию слетать.

— Зачем вдруг?

— Во-первых, проведать Виктора Михайловича Васнецова и подлечить, во-вторых, Антонио уже промотал на стройку все наши деньги.

— Ну вот, а у меня самая работа с самолетом пошла! — огорчился Гарри.

— Ты можешь остаться.

— Еще чего? Одну отпускать за деньгами? Да еще к этому старому ловеласу? Нет уж, я тебя провожу. Надеюсь это не надолго?

— Конечно, мы даже с докладом не пойдем в ОГПУ. Только нагребем золота в безразмерную сумку и пару уколов старику сделаем и назад. Нужно будет сделать два портала международных. В Бессарабию и Москву.

* * *

— Сим-сим, открой дверь! — дурачась сказал Гарри у пещеры с золотом.

— Там другой пароль, — усмехнулась Гермиона: — Полковника никто не любит!

Камень отвалился от входа, пропуская их внутрь.

— Пакуйте! — потерла руки, Гермиона бросив сумку.

— Ты кому говоришь?

— Твоим рукам.

* * *

— Виктор Михайлович! Ну чего мы так плохо выглядим? Не порядок! Ничего, сейчас с вас сниму штаны и сделаю укольчик, забегаете еще. Главное не помирайте до зимы! А там я вам лекарство чудесное привезу! Живую воду как минимум.

Васнецов плохо соображая, кто рядом, лишь моргнул, когда почувствовал что кто-то ему укол делает. К вечеру у него уже пробудился аппетит и желание жить.

* * *

Гарри и Гермиона спасают сына Линдберга, сексидола и несколько глупых баб.

— Знаешь какой я хочу подарок на день рождения? — спросил Гарри жену.

— И какой же?

— Я хочу забить баки Линдбергу и забрать премию первым. За беспосадочный перелет от Нью-Йорка до Парижа!

— Я восхищаюсь тобой мой муж!

— Здоровая ирония? Я рад.

— Какая ирония муж мой и господин? Я желаю вам разделить мечты пополам! Я что зря заказывала двухместное аэротакси? Только все же давай день рождения здесь отпразднуем? А полетим чуть позже?

— Есть проблема с горючим, — нахмурился Гарри: — Боливар не вынесет двоих. Я рассчитывал на дополнительный бак.

— Ах жулик! А когда конструировал, куда смотрел? Ничего, я тебе кое что подскажу. Бывают не только бездонные сумки. Есть и бездонные фляги. И туда вместо воды налить например бензин. Как идея?

— Круто! — восхитился Гарри: — Как же я сам не додумался? Ну конечно!

— А еще можно облегчить вес самолета рунами. Увеличить прочность крыльев...

— Читерство! — покачал со смехом головой Гарри Поттер: — А я ведь честно выиграть хотел у Линдберга.

— Человек из будущего не может быть честным по определению. Предзнание самое мощное читерство.

* * *

Под ногами стеклянного колпака штурмана, в котором сидел Гарри раскинулось бескрайнее море. Итак несколько часов подряд. Сзади уютно сопела Гермиона, дремля в кресле. Ей на живот прицепили свернутый из множества слоев парашютного шелка мешок, куда Гарри уютно пристроил голову.

* * *

— Мистер Поттер, а почему вы поставили мотор сзади? — осадили Гарри журналисты уже на аэродроме.

— Жена велела, чтобы я сунул мотор в задницу, — смущенно ответил Гарри, покосившись на Гермиону, которая так и не вытащила мешок из под куртки и изображала беременную: — Её быстро укачивает от лишнего шума. Вот пришлось постараться сделать самолет комфортным. Более того, мне даже пришлось сделать на самолете туалет для нее! В её положении нельзя терпеть.

— А зачем вы вообще взяли с собой в рекордный полет беременную жену?

— Она сама настояла. Я подкаблучник, — развел руками Гарри.

— Мистер Поттер, хоть вы и преодолели аналогичное расстояние, но вы же понимаете, что не выиграли известную премию? Для этого нужно долететь отсюда до Парижа!

— Конечно, я не идиот и все понимаю, — кивнул Гарри: — Сюда я просто перегнал самолет и покатал жену. А рекорд буду делать на обратном пути. Заодно и жену в Париж свожу. Она у меня любит путешествовать! Но сначала мы отдохнем в вашем чудесном городе Нью-Йорке. Пару недель.

* * *

— Черт как надоело ходить с подушкой на животе! — пожаловалась Гермиона.

— А кто тебя просил так шутить с журналистами? — пожал плечами Гарри.

— Мне это показалось вначале хорошей идеей. Будет потом повод утверждать, что Том наш настоящий сын. Я в газетах с животом сфотографирована!

— Ну тогда потерпи еще несколько дней!

* * *

— Слышал? Рудольфо Валентино попал в больницу с перитонитом и завтра уже отойдет. Ему неверно операцию сделали. Вместо язвы аппендицит лечили.

— Ну и чо? — равнодушно потянулся Гарри в постели: — Меня красавчики не заводят.

— Гарри как ты можешь? — строго сказала Гермиона: — Мы жители страны Богемы должны поддерживать друг друга! Я как великая актриса должна спасти великого актера!

— Ну так иди и лечи!

— М-м-м! Стянуть штаны с такого красавчика? — мечтательно закатила глаза Гермиона: — Пожалуй оно того стоит...

— Знаешь, а я пожалуй провожу тебя! — вскочил Гарри: — За тобой нужно присмотреть. Ты ведь в таком положении!

* * *

Газетные заголовки следующего дня:

Жена известного пилота Гарри Поттера стянула штаны с Рудольфо Валентино!

Чьего ребенка носит Гермиона Поттер?

К радости поклонниц Рудольфо Валентино, он спасен чудесным лекарством из России! Один пузырек которого стоит 1000 долларов!

Чудесное и дорогое лекарство для спасения Валентино доставлено самолетом через океан!

Обезумевшая от ревности поклонница Рудольфо Валентино стреляла в Гермиону Поттер! Беременная женщина с ранением была помещена в тот же госпиталь где и её кумир. Выживет ли она? Поможет ли Гермионе лекарство, доставленное её мужем через океан?

* * *

— Фух! Как все же повезло тебе, что эта дура стреляла в живот! — облегченно погладил жену по руке Гарри: — Пуля завязла в шелке. Вот она благодарность за спасение кумира. Эту ненормальную уже схватили.

— А я испугалась, — всхлипнула Гермиона: — Думала ребеночка убили... а-а-а!

— Ты чего? — удивился Гарри.

— Знаешь как больно ударило в живот? Я задохнулась. А потом как-то уже свыклась с мыслью, что я беременна. И испугалась, что его убили! — пыталась объяснить Гермиона свои переживания.

— Э... актриса! — отмахнулся Гарри: — Пойдешь прощаться в Руди? Нам уже надо отправляться в наш рекордный полет. Хватит тут бока отлеживать.

* * *

Распродав все запасы Ладоциллина за рекордную цену, Гарри и Гермиона вылетели в Париж. Чудесное воскрешение Гермионы не прошло незамеченным. Оно впечатлило даже больше чем излечение Рудольфо. Поэтому они заработали полста тысяч на лекарствах, десять тысяч на интервью и еще их ждала премия за перелет через атлантику. Не то что им были нужны деньги, но сам факт легализации высоких доходов грел душу Гермионе. Будет чем оправдаться в Москве, когда она начнет жить на широкую ногу. Да реклама лекарства прошла феерично. Теперь и вся страна советов не хило поднимется на торговле.

— В сенате США уже начались шевеления насчет установить дипотношения с СССР! — сказал Гарри вспомнив разговор с каким-то сенатором, клянчившим пузырек чудо лекарства.

— Они уже устали дуться за мифические обиды, когда им настучали по мордасам во время попытки интервенции. Кто сам себе злобный Буратино? Рудольфо Буратино! — сонно проворчала Гермиона, дремля в кресле: — Разбудишь когда Эйфелева башня будет?

— Не фиг спать! А вдруг я тоже усну? Развлекай меня, я ведь больше устаю?

— Я ранетая на Нью-Йорских фронтах! — сердито ответила Гермиона: — Я ребеночка потеряла! А ты никакого сочувствия не имеешь! Вот уйду от тебя к Руди!

— Он уже дважды женат, — усмехнулся Гарри: — И вообще жить надоело? Ты только рядом побыла, за задницу подержалась, а в тебя уже стреляли!

— Безобразие! — вздохнула Гермиона: — Мы стольких людей спасли!

— Лекарствами?

— Не только! Мы спасли и глупых баб, которые застрелились после смерти кумира, и сына Линдберга, которого теперь не украдут, ибо он проживет скромную жизнь обычного пилота, и самого Руди, который сыграет еще в нескольких фильмах. Мир изменился! И это если еще не считать, что Гриндевальд обломался насчет Бузинной палочки. А значит все будет хорошо... — не закончив спич Гермиона задремала.

Здравствуй Хогвартс!

После быстрого получения премии и интервью, уже на следующий день Гарри Поттер с женой поспешил обратно в Англию. Скоро первое сентября!

И вот они стоят с ностальгией всматриваясь в знакомый поезд на платформе 9 34. А рядом проходят незнакомые ученики с вещами и входят в вагоны.

— Прокатимся? — заговорщически спросил Гарри и показал купленные билеты до Хогсмита.

— Как ты купил? — удивилась Гермиона: — Там вроде только школьникам...

— А я закосил под семикурсника, — ухмыльнулся Гарри: — Опять же морда у меня типичная для Поттеров. Даже нет зеленых глаз как раньше. Ты тоже вполне подходишь к семикурснице по образу.

— Тогда поехали, — радостно кивнула Гермиона и они пошли в поезд, и сев в первый же вагон, пошли по коридорам, рассматривая все вагоны и купе. Некоторые лица казались знакомыми и кого-то напоминали из будущего. Чьи-то бабушки и дедушки собирались на учебу.

— Может тут какая-то сопля это Августа Лонгботтом? — усмехнулся Гарри обернувшись к Гермионе.

— Чего это я сопля? — выскочила сердитая второкурсница из соседнего купе: — Ты Поттер не смей так про меня говорить!

— А откуда ты про меня знаешь? — удивился Гарри девочке.

— Пф! Ты бы еще спросил, как Уизли узнать можно! — презрительно ответила девочка: — Любой род легко узнается. Ты Поттер, а она Грейнджер! Правильно?

— Правильно, — растерялась Гермиона: — А про мой-то род ты откуда знаешь?