Смерть лишь начало... (название рабочее)

* * *

Сознание возвращалось медленно. Николаю казалось, что он выплывает из какого-то тёмного водоворота, который держит его, не желая отпускать добычу из своей воронкообразной пасти. Через весьма продолжительное время ему всё таки удалось вырваться и всплыть на поверхность.

Он лежал на чём-то твёрдом с сомкнутыми веками и если тактильные ощущения не обманывали, абсолютно наг. Это удивило больше всего... Ладно голый, ладно на поверхности напоминающей по жёсткости камень, но чтобы всё вместе? Да даже хоронят в одежде, причём в деревянных гробах. Видимо надо открыть глаза, иначе гадать можно долго.

Перед тем как выполнить задуманное, Николай прислушался. Тишина. Ни звука не доносилось до его напряжённых ушей. Значит надо таки открывать глаза.

Сказано, сделано. Но что такое? Никакой заметной разницы не появилось. Всё также темно. В душе стала зарождаться паника. Неужели ослеп? Неужели опухоль убила центры отвечающие за зрение? Да как же так?!

Мужчину начала захлёстывать паника. Он дёрнулся всем телом и врезался коленями и головой во что-то твёрдое находящееся над ним. Удар подействовал отрезвляюще. Неужели всё таки в гробу? — подумал, нервно усмехаясь,Николай. — Заказывал же их кремировать меня! Тьфу ты, о чём думаю... Быть такого не может, чтобы я умер. Да и раз я мыслю, значит существую, — Так не хитро рассуждая, Николай начал тактильно осматривать преграду.

На ощупь она, как и лежанка, была каменной. Никаких кнопок для открытия не найдя, мужчина стал толкать преграду руками и ногами. Безрезультатно. Наступила апатия. Где он, не ясно. Как выбраться тоже не понятно. Крики не помогают, пробовал.

Пролежав бездумно ещё какое-то время, Николай ощутил, что у него зачесался глаз. Намереваясь поднести руку к месту раздражения, зацепил какую-то неровность прямо перед своим носом. Воспользовавшись помощью второй руки он стал ощупывать место привлекшее его внимание. Там находился овальный выступ, длиной сантиметров двадцать — двадцать пять. Не думая и не позволяя себе сомневаться, мужчина положил правую ладонь на выступ, а левую на тыльную сторону правой и что есть мочи надавил. Преграда мягко поднялась вверх, будто не её совсем недавно толкали, пинали всеми конечностями и всё без толку.

Сразу же стало понятно, что зрение никуда не делось, ибо появился свет. И благо, что его непонятное узилище находится в сумрачном месте, иначе временная слепота была бы обеспечена. И так, даже от такой малости, глаза заслезились.

Поднявшись из каменного гроба и проморгавшись, Николай стал осматриваться.

Он находился в пещере... Да не просто в пещере, а в такой, которая руки цивилизации ни разу не видела. Да что там руки? Тут, однако, никого кроме зверья никогда не бывало. А если и были, то так давно, что никаких следов не осталось.

Николай был в растерянности, а точнее в перманентном шоке. Оказаться в каменном гробу в пещере, в которой только помёт, перья, кости и ещё незнамо что абсолютно голым, мягко говоря, странно. Но делать нечего, нужно осмотреться получше... Может это какая релаксирующая, лечебная процедура, а он просто очнулся раньше времени и скоро его заберут? С такими мыслями Николай, аккуратно ступая, направился на выход.

Первым, что он увидел, была водная гладь, волнами набегавшая на берег усыпанный нежно золотым песком. Береговая линия протягивалась в обе стороны. Такой себе девственный пляж. Идиллия. Инородным телом смотрелись лишь два каких-то вертикальных постамента, неведомо чьего труда, людей или природы.

Мужчина прошёл вперёд, желая получше осмотреть внешний вид места где он очнулся, да и что позади находится также следует изучить. Где-то же должны тут быть людские постройки. Отойдя на метров сто в сторону берега, Николай обернулся назад. Его глазам открылась следующая картина:

Впереди находилась та самая пещера, в которой он очнулся. Она являлась частью некого скалистого образования, поднимавшегося в высь на метров десять и уходящего влево. Он не знал, что если смотреть с высока, то данная скала выглядит как каменный клинок, вошедший в плоть острова практически до середины. Правее неё виднелся густой, наполненный жизнью, зелёный лес. Какой именно Николай сказать бы не смог, ибо в флористике не силён. Но самым удивительным и настораживающим было отсутствие следов человеческого пребывания. Мужчина в полном недоумении и растерянности опустился на песок. Он ничего не понимал и это вызывало страх.

Так, в полной прострации Николай просидел примерно с час. Из этого состояния его вывел звук грозного рычания. — Этот рык издавал его собственный оголодавший желудок. Николай встряхнулся и, не придя ни к каким выводам на тему, "где он и что с ним", поднялся и направился в сторону леса в поисках какого-нибудь пропитания.

Ходьба босым, да ещё и в том, в чём мать родила — это оказалось ещё то удовольствие. Помимо того, что некомфортно психологически, так ещё и всякие камушки впиваются в непривыкшие к такому обращению, нежные стопы городского жителя. Но никаких вещей, ни в пещере, ни поблизости не видать. И это пугает... Ну не может такого быть, если это какие-то процедуры, пусть даже народное целительство, чтобы не оставили контролёров, или хотя бы минимума одежды, еды! Должны же они были предусмотреть, что он очнётся раньше?! Узнать бы кто такое придумал и начистить ему рыло!

Николай распалялся всё больше ещё и от того, что каждый шаг сопровождался болью. Он и ста метров не прошёл, а уже хочется сесть и никуда не ходить... Вот они, минусы благополучной городской жизни.

Проходя справа от скалы, взглянув на её стену, Николай от удивления и радости замер. В ней виднелись ведущие вверх ступени. Пусть во многих местах осыпавшиеся, но всё же ступени. А это значит, что людям быть! С радостно колотящимся сердцем, забыв про боль, что недавно так досаждала, мужчина торопливо начал взбираться вверх, желая осмотреть окрестности, чтобы понять как выйти к цивилизации.

Из последних сил, с колотьём в боку и сбив дыхание он всё же взобрался на вершину. С его текущим физическим состоянием это был подвиг. Отдышавшись, Николай огляделся вокруг.

Он стоял на ровной площадке примерно пять на четыре метра, с которой открывался отличный вид, как теперь стало понятно, на остров. Первым и самым главным, что понял мужчина, когда взглянул с вершины по сторонам, это то, что на острове отсутствуют какие бы то ни было следы человеческого прибывания, кроме уже упомянутых ступеней и тех двух стел. Правда с ними тоже не понятно, они могут быть и природным образованием. Да и, скорее всего, так и есть.

Сам остров был прямоугольной формы, площадью примерно с двенадцать км. Большую его часть занимал лес, к которому и направлялся Николай. Скала, на вершине которой он сейчас находился была вытянута в сторону левого берега, доходя до самой воды. Так что кругосветного путешествия по острову не совершишь, упрёшься в гору.

Николай с пол часа крутился на площадке, изучая остров и пытаясь увидеть вдали большую землю, но всё тщетно, со всех четырёх сторон остров окружала лишь морская, или океанская гладь. В общем, вода, вода, кругом вода. Солнце, находящееся в данную минуту в зените, также не способствовало географическим изысканиям.

Желудок, который не умел насыщаться видами окружающей среды, вновь напомнил о себе громким урчанием.

Тяжело вздохнув, человек спустился вниз и, уже не обращая внимания на неприятные ощущения при ходьбе, бездумно перебирая ногами, побрёл в лес.

Лишь через пол часа блужданий по лесу, Николай наткнулся на дерево с плодами оранжевого цвета, формой напоминающей груши. Как бы сильно не хотелось есть, но жить хотелось ещё сильнее. Поэтому он не стал сразу впиваться зубами в дурманяще пахнущую мякоть фрукта, а вначале брызнул соком на внутреннюю сторону сгиба локтя, чтобы проверить реакцию на коже. Не заметив никакого покраснения, зуда, жжения по прошествии примерно пятнадцати минут, с жадностью принялся за поедание. Он помнил, что надо было ещё кусочек подержать меж губ, потом под языком, далее съесть маленький кусочек, а потом уже, если всё хорошо, начинать есть. Но удержаться не было сил, особенно если соблюдать все паузы перед каждой проверкой. Да и птицы, что мгновение назад сели на ветви дерева, косвенно подтверждают съедобность красивых и очень вкусных, сочных плодов, которые Николай назвал, по подобию формы, грушами.

Умяв штук десять фруктов, сыто прислонился спиной к дереву, и задумался о том, что же всё таки случилось и где он оказался.

Последнее, что вспоминалось, то как очнулся в больнице, в реанимации.

Врач сказал, что его вновь привезли на скорой помощи вызванной его начальством, когда Николай, находясь у шефа в кабинете, потерял сознание. И что он в таком состоянии находился уже около трёх суток. В сознании он пробыл ещё 4 дня, в которые ежедневно его навещали родные и друзья. И вот, в воскресенье, когда у него сидел Сергей, голову пронзила острая боль, что-то на миг ярко вспыхнуло перед глазами и всё... Следующее воспоминание уже о том каменном ложе, в котором очнулся.

Из реанимации в такое странное место отправить не могли. Неужели Танюша отказалась от предоставления медицинских услуг и отдала его в лапы так называемых 'народных целителей'? Да нет, вряд ли. У них на этот счёт, да и на многое другое, мнения совпадают.

А что тогда? Может всё-таки умер?! Да не, не возможно. В рай и ад, хоть убей, не верю. Но и версия с релаксацией тоже не выдерживает проверки. Никогда не слышал, чтобы человека лечили, оставив наедине с девственной природой в чём мать родила.

Смешно, но самой достоверной идеей в этой ситуации, является наиболее фантастичная, а точнее фентезийная..: Он в другом мире. Попаданец. Николай горько рассмеялся. Вот уже до чего додумался, всерьёз готов поверить в эту чушь.

Задумавшись, он не заметил как стало смеркаться. Николай понял, что как бы там ни было, где бы он не оказался, но надо искать место для ночлега. Желательно с большей степенью безопасности. А то кто знает какая живность тут водится. Не хочется умирать, ежели остался жив. Итак три месяца ожидания смерти не прошли даром.

Вершина скалы и лес, как места ночлега рассматриваться даже не стали. Так и эдак пораскинув мозгами, Николай пришёл к выводу, что безопаснее всего в пещере, в том самом саркофаге, где он очнулся. Пусть страшно не хочется к нему подходить, но в лесу ночью без костра совсем худо... А так хоть какая то иллюзия защиты будет в виде стен пещеры. Была бы верёвка, тогда можно было обвязаться и спать на дереве. Но на нет и суда нет.

Отогнав на время хандру и размышляя над тем, что следует сделать, мужчина поднялся с земли, отряхнул с себя всякий сор, сорвал пяток фруктов и направился к пещере.

Уже практически выйдя из леса задумался о подстилке, так как на голом камне вряд ли удастся уснуть. Окинув опушку леса беглым взглядом, тяжело вздохнул. Выбирать то по сути и не из чего. Один вариант виден, листья. Оставив фрукты в пещере, направился на сборку. Осматривая деревья в поисках лучшей листвы для задуманного, запнулся об торчащий из земли корень и полетел лицом в скопление лопухообразной растительности.

Приземление было не из приятных, да и обидным. Так по-дуратски упасть надо суметь. Кроя матом всё на чём свет стоит, Николай стал подниматься. Затронув растение, в гущу которых угодил, понял, что нашёл то, что искал. Эти листья формой напоминающие простой лопух, были чудо как мягки. Ворсинки наощупь напоминали нежный мех пушистого зверя, на подобии горностая.

Чтобы соорудить место для сна, пришлось делать несколько ходок. Когда он завершил все приготовления, на небосводе уже стали проглядывать первые звёзды.

Взяв пару фруктов, Николай уселся у входа в пещеру, облокотившись спиной о прогретое за день подножие горы. Ночь была красива. Море тихо шумело. В его глубине, сверкая отражались мириады звёзд, завораживая, притягивая взгляд. По поверхности воды струились две серебристые дорожки, словно приглашая ступить на одну из них и отправиться в неведомое, но прекрасное своей таинственностью и очарованием, путешествие.

Николай улыбнулся и продекламировал пришедшие на ум строки:

Ночь укрывает своим покрывалом,

луна освещает путь.

Звёзды сверкая, шепчут и манят,—

Встань на серебряный путь...

Встань не боясь, отринь наносное,

чудо ждёт впереди.

По серебристой тропе, дойдёшь до порога,

где реальны твои мечты.

И только тут до мужчины дошло то, на что он не обратил внимание ранее... А именно то, что на воде отражались две серебристые дорожки!

Подняв лицо к бархатно тёмному небосводу, он узрел то, что увидеть опасался — в небе ярко сияли две луны, два серебристых глаза ночи.

— Мда, — тяжко вздохнул Николай. — Либо я умер, либо, как бы бредово это не звучало, я в ином мире. Хотя, нет. Есть ещё два варианта возможного: первый: болезнь настолько съела мой мозг, что я сошёл с ума. И второе: я впал в кому и это всё причуды моего воспалённого мозга. А, ещё есть один фентезийный: меня подключили к какому-нибудь супер пупер новому и секретному прибору и я нахожусь в виртуальной реальности. Полная RPG, в общем.

Нервно смеясь Николай продолжил сидеть, слушая музыку ночной природы и наслаждаясь её красотой. Почему-то наличие двух лун, сильных переживаний не вызвало. Видимо, на сегодня лимит эмоциональных встрясок исчерпан.

Ещё какое то время понаблюдав за парой ночных светил, Николай встал и направился спать. Улегшись на мягкие листья служащие ему постелью, мгновенно провалился в сон.

Лучик восходящего солнца, нежно коснувшись лица спящего человека, добрался до его век и начал играть с ресницами. Эта игра продолжалось несколько минут, до того момента как человек открыл глаза и прикрыл их рукой.

Николай проснулся от падающих на лицо солнечных лучей, чей свет проникал даже через плотно сомкнутые веки. Он потянулся, намереваясь встать, пойти на кухню и сварить кофе, как вдруг ощутил какую то неправильность. Прислушавшись к себе, человек осознал, что же ему показалось не правильным... А неправильным ему показалось всё, от того, что он лежит не понятно на чём, до того, что лежит абсолютно голым.

Открыв глаза, мужчина сразу же прикрыл их рукой от бьющего в глаза солнца и от представшего зрелища.

Он находился в пещере... Всё-таки в пещере... Боже, Вчерашний день — это не сон и не бред. Это реальность, самая что ни на есть. Мужчина застонал. Всё хорошее настроение, в волнах которого он пробуждался исчезло как дым на ветру.

Такое состояние длилось с пол часа, по прошествии которого Николай , поднимаясь , мысленно встряхнулся. Не дело придаваться печали и жалеть себя. Пусть находится неизвестно где и гол как сокол, но главное жив, а остальное поправимо.

Взяв оставшиеся со вчера три фрукта, вышел из пещеры и пристроился на облюбованном ночью месте.

А ночь вчера была хороша. Давно он не наблюдал за природой, не замечал как она прекрасна. Лишь в последние месяцы, ощущая скорый конец, впитывал в себя окружающую жизнь.