Им равными по красоте были Ангелы Глубин. Необыкновенные, лиричные, текучие и свободные, они должны были управлять вечными изменениями, и вечно изменяться. Их домом было море, они заведовали приливами и отливами, и следили за прочими циклами. Когда они пришли к людям, Океаниты были покровителями искусства и красоты.
Ангелов Дома Глубин легче всего представить себе как океан, который всегда на одном месте, но постоянно меняется. Физическая материя воды была создана Ремесленниками, но оживлялась и управлялась Океанитами благодаря их способности видеть и создавать образы.
Они — образ, не материя, подобно тому, как мои слова — не мой язык или воздух, они возникают в твоих ушах, и ты их слышишь. Океаниты были похожи на пульсацию в воде — постоянно перемещающиеся, они редко находились на одном месте. Они были в воде, они были частью воды, но не водой. Все переливы управлялись Ангелами Глубин. Они становились покровителями красоты и культуры — потому что скульптура, песня или рассказ пытаются передать свой опыт через некий образ в другую душу.
Следующий Дом был тесно связан с природой. Ангелы Дикого Дома управляли инстинктами и естественной природой мира. Ты видишь, как обогащают мир Дома? Сначала было чистое желание. Потом разделение, индивидуальность. Далее — постоянство. После этого — изменение. Этот Дом постепенно создал цикл роста насекомых, баланс между хищниками и травоядными, время миграции лососей.
Хоть Дикий Дом и занимался малыми вещами, я должен сказать, что их работа была не менее важна, чем более сложная. Тогда возникло что-то, что теперь называется экологической системой — не точное индивидуальное создание прототипов, но взаимодействие ее населения с флорой и другой фауной привели к более высокому уровню сложности вселенной. Представь себе, что экосистема, которую ты знаешь, теперь, может быть, намного сложнее, чем в Раю. Но я снова забегаю вперед.
Ангелы Дикого Дома — от Серафима Цикла вплоть до низших ангелов восстановления — были практичным, прагматичным Домом. Я думаю, это требовалось, чтобы изменять и организовывать всех животных на Земле. Но я не встречался с ними до смутного времени. Они были слишком близки к Земле и далеки от Создателя, тогда как мы были напротив, близки к нему. Во время восстания большинство из них были свирепыми нашими воинами. Только Ремесленники были столь же близки к земной поверхности. И никто кроме них не был более искусен в войнах и спорах.
Последний созданный Дом был Домом Второго Мира. Ведомые Тихим Серафимом, их число всегда было неизвестно, и их пути чаще всего были невидимы. Могущество Теней, Престол Отдохновения... мрачный Дом, торжественный и мудрый во время войны. У меня не было дел с ними до Падения, поскольку я был Ангелом Начала, а они — Ангелами Смерти. Но стоило нам восстать, они последовали за нами... они всегда казались печальными.
Это были Семь Домов Ангелов.
Вместе мы создали космос и поддерживали его. И вместе мы создали последнюю часть мира. По приказу Создателя мы воплотили жизнь, использовав часть его сущности, содержащейся в творениях, которые должны расти, и управлять вселенной вместе с Ним.
Пойми, когда говорят, что человек "был создан по образу Бога", это не относится к тому, что у него "две ноги, один нос, ребра в грудной клетке". Не ваша форма по образу Бога — ваша душа. Вы несете в пределах своего тела то, из чего Бог создал весь мир. Мы, могущественные Элохимы, не имеем этой истины, пылающей огнем. Вы — его истинные дети, и ваша природа протекает через вашу кровь, мерцает в ваших чувствах и воспевается в ваших мыслях.
Дом Рассвета доставил Его искру, Ремесленники создали жилье для нее, и Защитники сплели части в целое. От Океанитов вам досталась возможность хранить информацию в книгах и рассказах, и ваши способности передавать свои знания детям. От Ангелов Судьбы вы получили понятие времени, способность помнить и потенциал для планирования и предположений. Ангелы Дикого Дома дали вам инстинкты и чувства, чтобы привязать вас к физическому миру. Последний дар был дан Домом Второго Мира: возможность человечества совершенствоваться, вашей способности изменять и, если требуется, восстанавливать разрушенное.
Человек был самым высшим, самым прекрасным и последним нашим творением. Мы создавали вас, используя все наше знание и все способности нашего духа. Сам Творец восхитился вами, но нам было отдано два приказа, прежде чем Защитники вдохнули в вас жизнь.
Во-первых, Он приказал, чтобы мы любили вас, и что наша любовь к вам должна быть равна нашей любви к Создателю.
Этот приказ вызвал много вопросов, мы не сопротивлялись этому, но удивлялись, зачем это нужно. Создавая вас, вложив в ас столько сил, мы уже любили вас столь же сильно, как родитель любит свое дитя. Следовательно, этот приказ выполнить было легко. Выполнять второе указание было намного сложнее.
Несмотря на нашу любовь, мы не должны были показываться вам на глаза. Чтобы никто из вас не мог увидеть, услышать или почувствовать одного из нас. Никаких контактов. Никаких сообщений. Никаких голосов, жестов или иных намеков. Человечество, окруженное со всех сторон любовью и защитой безграничной мощности, должно знать только себя.
Ты представляешь это? Тебе не смешно? Вы, для которых был создан мир, вы, которым служило множество ангелов, вы должны были думать, что вы одиноки в этой вселенной."
Поскольку его гость остановился, Мэттью спросил:
"Скажите, есть ли все эти ангелы здесь прямо сейчас?"
"Нет, Мэттью," — его гость покачал головой и вздохнул. — "Эти времена прошли".
"Прошли?"
"Или же это скрыто от моего знания. Но я думаю, что это просто... прошло".
Они замолчали на некоторое время. Затем Мэттью сказал:
"Если ты не возражаешь, я собираюсь сделать кофе. Тебе делать?"
Рай
Пока Мэттью варил кофе, Ной сходил в ванную. Когда они вернулись на свои места, Мэттью нахмурился и спросил:
"На что был похож Рай?"
Ной сложил руки и нахмурился.
"Ты недостаточно знаешь, чтобы понять это", — произнес он наконец. — "Я не говорю это, чтобы тебя оскорбить. Мир был совершенно иным тогда. Он был... Более разнообразным. Богаче. У него были слои, которые сейчас отсутствуют".
"Слои?"
"Да... Посмотри на кофе, который мы пьем. Это только кофе, правда? Это не что-либо еще?"
"Я не понимаю".
"В неизвращенном мире это кофе могло одновременно существовать как песня или эстетическая идея, или даже чувствующее создание. Другие вещи на других слоях одинаково реальны и аналогичны, но каждая отдельна — даже если ты воспринимаешь их одновременно".
Увидев выражение Мэттью, он остановился.
"Я приведу более ощутимый пример. Первые люди: были ли они Адамом и Евой, женщиной и мужчиной, или же они произошли благодаря развитию обезьян?"
"Они произошли от женщины и мужчины, как говорится в "Библии"".
"Правильно. Но они также были множеством обезьян. Вселенная была создана за семь дней на одном уровне, но то же время насчитывало миллиарды лет на другом уровне. Или же если рассматривать Ангелов Воздуха, когда они переносили щедрое дыхание жизни Создателя на научном уровне — они были процессом, солнечной энергией, расщепляющей углеродные молекулы и изменяющей их форму, пока они не станут органическими молекулами, затем простейшими животными, затем многоклеточными — и так далее, вплоть до собак, кошек и людей. Но в то же время они склонялись над вновь созданными существами и вдыхали в их рты жизнь."
"Ты имеешь в виду метафору?"
Гавиэль засмеялся.
"Еще нет. Эти вещи и в самом деле были одновременно истинны в молодой вселенной. Это ничего тебе не скажет, потому что ты привык существовать в этом единственном мире. Но как только вы сталкиваетесь с идеей множественности мира, это вызывает сложности, вы, люди, любите объяснять это верой и чудесами".
"У меня нет никаких проблем с верой".
"Никаких? Хорошо. Может ли всемогущий создать валун настолько большой, что не сможет его поднять?"
Мэттью раздраженно махнул рукой.
"Снова начинается... Ты пытаешься снова поколебать мою веру?"
"Я не пытаюсь поколебать веру, просто демонстрирую пример. Если Бог может создать валун настолько большой, что не сможет его поднять, тогда Его могущество не бесконечно: его недостаточно, чтобы поднять валун. Но если Он не может создать валун достаточно большим, чтобы не смочь поднять его, Его могущество все еще не бесконечно: его недостаточно, чтобы создать валун. Это — нерешаемая проблема в единственном мире. Но множественный мир решает этот парадокс. Рай был слоями разнообразной и взаимосвязанной действительности, которые проникали друг в друга, показывая их с другой точки или новую радость и опыт. Или же еще что-нибудь". — он вздохнул.
"Следовательно, эти слои действительности были все еще недостаточно хороши?"
"Рай был чище и богаче, и превосходящий эту действительность во всем. По сравнению с Раем этот мир — Ад. Хотя, если сравнивать с Адом, то этот мир — настоящий Рай."
"Ад не имеет слоев?"
Гавиэль кивнул.
"Ад — это совсем ничего. Это пустота, испорченная нашим знанием этого, и это наша возможность чувствовать пренебрежение Создателя".
Бессознательно Ной обхватил себя руками, словно вдруг замерз. Жест этот показался Мэттью странным.
"Ад — искажение любви, преподобный. Нет огня и нет котлов, нет вил и чертей. Спустя сотни лет каждый бы смог привыкнуть к простому чувству. Но постоянное осознание мучения никогда не исчезает со временем. Спустя десять минут ты думаешь, что ты пробыл там десять тысяч лет. Ты там, ты одинок, но не ищешь компании, и это осознание, что ты отвергнут и изгнан. Ты погружаешься в Его ненависть и чувствуешь, что все в тебе переворачивается, чтобы ненавидеть также, и этому нет конца. Твоя память о прежней любви уходит все дальше и дальше".
Ноево красивое лицо все еще выглядело ужасно.
"Мы поговорим о том, как нас изгнали из мира... Но в действительности мы сами отдалились. Отвергнутые, заброшенные и презренные". — Его ноздри раздулись, и его глаза яростно сверкнули. Затем он приподнял брови, сел прямо и улыбнулся Мэттью. — "Но мы обсуждали Эдем, а не Бездну".
Запретный плод
"Если Рай был столь прекрасен, почему люди пошли против него? Почему вы подтолкнули их к этому?"
"Потому что человечество было слепо, преподобный. "Библия" предпочитает называть их невинными, но фактом было то, что они не ведали ничего о себе и о мире вокруг себя. Изначальный План давал им все, что нужно... кроме возможности оценить себя самих".
Мэттью склонил голову.
"Я сейчас подозреваю, что ты неискренен со мной".
Ной стукнул кулаком по столу.
"Если ты хочешь обвинить меня в чем-то, почему ты просто не скажешь мне это? Ты думаешь, что мне нравиться рассказывать историю моей величайшей трагедии кому-то, кто думает, что я похитил тело его сына? Ты думаешь, я испытываю удовольствие от рассказа, когда я наблюдаю за смертью друзей; когда я вижу, что человечество, которое любил, страдает; когда я вижу, что мир заболевает и распадается?"
Мэттью встретил его пристальный взгляд, и это было похоже на столкновение стали и камня.
"Мне трудно поверить, что люди, созданные Богом — или, если ты настаиваешь, ангелами, — имели этот ужасный недостаток. Я не верю, что люди были несчастны в Эдеме — если ты и твои "Элохимы" не сделали их несчастными".
"Ты думаешь, Адам и Ева были счастливы?" — Гавиэль пожал плечами. — "Быть может, собака счастлива, когда она виляет хвостом, или свинья счастлива, когда она валяется в грязи . Они могли испытывать физическое удовольствие, но знали менее, чем некий упрямый священник, которому я могу что-то объяснить — они ничего не понимали. Прекрасный закат ничего для них не значил, кроме того, что скоро наступит ночь. Они даже не видели красоты друг друга — а они обладали высшей человеческой красотой, Мэттью, — даже ее они не замечали. Удовольствия кроме полного желудка и теплой норы для сна были вне их понимания".
"Так что они были невинны, словно дети".
"Скорее — невинны, словно голуби. Невинны, словно крыса, которая копается в твоем мусоре. Только у этих голубей был потенциал, чтобы стать поэтами, учеными, скульпторами и музыкантами. Мы попытались показать им это, попытались их учить, не нарушая запрета. Но у нас мало что получалось. Мы раскрыли перед ними землю, так, что обнажилась золотая жила с алмазными вкраплениями, но первые люди только почесали в голове и прошли мимо. И ты думаешь, мы сделали их несчастными? Дух ветра — я знал его, имя его должно звучать у вас как "Рафаэль", подумал, что их может пробудить мелодия. Он, поколебавшись, поделился своими планами с ангелами других Домов, потому что, как я уже говорил, каждый следил за своим слоем. Херувим из дома Судьбы сообщил ему, когда именно люди пройдут через ущелье, в которой постоянно дули ветры. Ангелы Земли создали трещины на стенах ущелья таким образом, чтобы ветер разносил эхо, подобное звукам арфы. Деревья были так передвинуты, чтобы скрип ветвей вливался в общую мелодию, туда были привлечены птицы, чтобы добавить высокие ноты, даже русло реки было изваяно заново, чтобы плеск волн дополнял звучавшую мелодию... Рафаэль трудился целую вечность, чтобы создать десять минут музыки, любовно созданной из естественного созвучия природы. Ты знаешь, что произошло?"
"Что?"
"Адам поймал и съел одну из птиц, тогда как Ева стала лазить по деревьям, разыскивая плоды. И это была вся их реакция".
"Хм-м. Это интересный рассказ. Но если люди были столь невежественны, почему он беспокоился о них?"
"Разве не очевидно? Он сделал это, потому что он любил их. Он сделал все именно так, потому что не мог показаться им и сыграть для них. Помни, они не должны были знать, что их защищают. Они не должны были знать, что за ними наблюдают. Они не должны были знать, что благословение, полученное ими, было предусмотренным даром, а не... произвольными событиями. Мы перемещались, невидимые для них, и они бродили по миру, понимая лишь малую толику того, что видели. Итак, они не были несчастны. Но мы видели, что они были неполноценными".
"И тогда вы решили "завершить" нас?"
"А что бы сделал ты? Ты любил своего сына — независимо от того, как сильно на него сердился, — он никогда не сомневался в твоей любви к нему. Что бы ты сделал, если бы мать не захотела отдавать его в школу, говоря: "О, он счастлив, как дитя, зачем же ему позволять развиваться?""
"Это едва ли одно и то же".
"Это то же самое! Почему же Добрейший Творец допустил такое? Мы задали ему этот вопрос, поверь мне. Один из Серафимов пошел спросить Его. Его ответ мало что говорил. "Если бы вы знали то, что знаю Я, и видели бы то, что Я вижу, вы бы поняли". Некоторые особо смелые ангелы стали спорить с Ним. Мы никогда больше не видели и не слышали их снова, а, поверь мне, в те дни мы знали, как кто из нас выглядит. Возможно, Бог уничтожил их за высокомерие".
"Ты не можешь считать Бога настолько злым," — сказал Мэттью, посмотрев ему прямо в глаза. — "А если и считаешь, я не поверю в это".
