Бюро магической статистики - 2

— Ну так оформите, — предложил Якоб.

— Денег нет — отрезала рена Глент.

— Что значит — нет?

— Бюджет выделен из городского, расписан и утвержден. Денег — нет, — спокойно отозвалась Ирэна.

— Так найдите!

— Лопата в кладовке, если соберетесь искать клад — не стесняйтесь. Советую только сразу ехать в горы, под крыльцом копать можно, но вам же и закапывать придется.

Якоб сжал кулаки. Впрочем, орать на тетку мэра он побаивался, чем преотлично и пользовалась Ирэна.

— Рена Глент. Рена Баррет. Поймите, если мы этого не сделаем вовремя, то премии нам точно не видать.

— Вам надо — вы и делайте, — не повелась Ирэна. — У ренты Баррет рабочее время определено четко. И вообще... Лисси, ты сколько сегодня кристаллов отсмотрела?

— Двадцать три, — отозвалась Элисон.

Это действительно было много, и голова побаливала. Сейчас, если остановиться, выпить горячего чая, полежать немного, пройтись по улице — все пройдет без следа. Силы восстановятся. А вот если продолжать...

— Вот! — подняла палец Ирэна Глент. — Даже я вижу признаки начинающегося истощения, так что с вас будут еще и оплата лекаря, и завтра придется давать Элисон выходной. А то и послезавтра. Оплачиваемый, конечно.

Якоб развернулся, и хлопнул дверью.

Ирэна покачала головой, и повернулась к Элисон.

— Не позволяй на себе ездить, поняла?

Элисон развела руками.

Мол, и рада бы, но связей у нее таких нет.

— Увольнять он тебя не будет, работать-то кому? Так что не стесняйся огрызаться и требовать свое. Поняла? А то сидит он в кабинете, в потолок плюет... начальник-рычальник! Сам бы поездил! Или посчитал, пока вы ездите! Тьфу!

Элисон посмотрела на часы, и поднялась из-за стола.

— Спасибо огромное, рена Глент. Пойду я домой.

— Куда это домой ? А в гости? — удивилась рена.

Элисон уставилась на нее удивленным взглядом.

— Вы...

— Я не шутила. Так что — вперед!

* * *

Семья Ирэны Глент Элисон понравилась.

Понравился Ангус Глент, высокий и симпатичный мужчина лет шестидесяти, который с любовью поглядывал на свою супругу, понравился старший сын, Роман, который недавно женился, и теперь жил с родителями. И жена его, симпатичная блондинка по имени Ингрид, тоже улыбнулась Элисон.

Пусть чуточку снисходительно, внешне Элисон была ей не конкурентка. Пусть так. Но ведь девушке это было и не нужно! Она просто пришла в гости.

Ингрид быстро это поняла, и стала еще дружелюбнее. Не всем же повезло, как ей?

Она красивая, из хорошей семьи, и приданое у нее достойное, и муж ее любит, и она — мужа. Вот все у нее хорошо, что еще-то надо?

Правильно, ничего!

И Элисон отогревалась в этой семье.

С удовольствием слушала рассказы рена Глента о том, как он работал управляющим на шахте, сейчас его место занял Роман, и уже он дополнял рассказы отца.

Слушала Ингрид, которая окончательно оттаяла, видя, что Элисон просто пришла в гости, без всякой задней мысли, и тоже развлекала девушку. Потом еще потащила к себе, попробовать подкрасить брови и ресницы. Как-то за время обеда они и 'на ты' перешли... кто сказал, что женщины не могут быть подругами?

Могут, при условии, что им делить нечего!

— У тебя же красивые и ресницы, и брови, почему ты их не подчеркиваешь? Лицо кажется от этого невыразительным! Брови надо подщипать, ты же девушка, они обязаны быть потоньше, а ресницы подкрасить! Они у тебя длинные, но кончики выгорели, и их не видно!

Элисон пожала плечами.

— Как-то некогда. И я же в горы езжу, и хожу много, краска растечется, хуже будет.

— Давай я тебя хотя бы сейчас подкрашу. Вот так... и губы можно помадой тронуть. И с бровями... сиди смирно!

— Больно же!

— Терпи, мне пять минут надо, потом сама удивишься.

Элисон послушно терпела, и только когда Ингрид разрешила, посмотрела в зеркало.

Да, она стала намного... ярче.

Ингрид не раскрашивала ее, как куклу, она только чуточку подчеркнула то, что уже имелось у Элисон. Более тонкие брови зрительно увеличивают зеленые глаза, ресницы сделались чуточку длиннее, губы чуть ярче, и уже не кажется такой темной кожа.

— Спасибо, — искренне сказала Элисон.

— Не за что. Вот, смотри, это хорошая губная помада, с закрепителем, она точно не растечется.

Элисон коснулась баночки, сдвинула брови, посмотрела на Ингрид.

— Подожди... ты ей сейчас пользуешься?

— Ну да.

— Не надо.

— Почему?

Элисон хлопнула ресницами.

— Погоди. А ты... не знаешь?

— Чего я не знаю?

— Ну... — Элисон показала взглядом на живот Ингрид. — Ты уже месяц второй, наверное... того. Ребенка ждешь. Аура уже отчетливая.

Ингрид где стояла, там и села.

— К-как?

— Как обычно. А ты не знала?

Ингрид замотала головой.

— Нет... я правда? Да?!

— Ну да. А что такого?

— А кто ТАМ?! Пока не видно?

Элисон сощурилась.

— Не знаю. Мне кажется, девочка, но пока плохо видно, аура хоть и четкая, но вы перекрываетесь, да и я на этом не специализировалась. Так, посмотреть могу, но лучше, чтобы квалифицированный лекарь сказал.

— Ты можешь ошибиться?

— Нет. Ребенок точно есть, он один, а вот кто именно, мальчик или девочка... не знаю.

Ингрид задумчиво кивнула.

— Я схожу и проверю. А что не так с помадой?

— Веществами с магической основой не рекомендуется пользоваться до третьего месяца, — Элисон посмотрела удивленно. — Разве ты не знаешь?

— Почему?

— Если у ребенка есть своя магическая сила, они могут конфликтовать, материнская-то родная, а вот это — чужое.

Ингрид с таким подозрением посмотрела на помаду, словно та могла ее за нос укусить.

— Просто помада, когда ты ее съедаешь, попадает внутрь, это немного, но и ребенок пока очень маленький, зачем ему этот конфликт?

— Ты думаешь, будет маг?

— Я не знаю. Я пока просто вижу, что он или она — будут. А маг там, не маг... это должен определять квалифицированный лекарь.

— Понимаю. Спасибо тебе огромное.

Попрощалась с семейством Глент Элисон вполне дружески. И даже не сильно удивилась, когда через два дня рена Глент позвала ее к себе, и протянула небольшой сверток.

— Ингрид сказала передать.

— А...

— И спасибо огромное! Представляешь? Я стану бабушкой!!!

— Это замечательно! — искренне сказала Элисон. — Вы будете самой лучшей бабушкой в мире!

— Я очень постараюсь, — кивнула рена Глент.

И заплакала.

Так что полчаса ценного рабочего времени они потратили, чтобы привести рену Глент в порядок. Но внук же!

Или внучка!

Врач пока тоже сказать не смог, ребенок виден отчетливо, а вот кто это будет... слишком мелкие детали. Так не разглядеть.

Ничего, они подождут. Порадоваться пока и так можно.

* * *

Его высочество Дамиан собирался в дорогу.

Всем известно, в дорогу надо брать самое необходимое. А его высочество еще и невесту себе приглядывать собирался, так что чемодан собирал сам. Первыми туда отправилась стопочка досье. Может, еще почитает на досуге.

Потом малый набор некроманта.

Да-да, есть и такой, есть домашний, есть походный большой набор, есть походный малый набор, есть то, что всегда с некромантом. К примеру, ритуальный кинжал Дамиан не оставит никогда. И перстень свой...

Но сейчас не о них речь.

В набор отправились флаконы с прахом, вещицы, которые помогут призвать кое-кого, несколько заранее начерченных ритуальных пентаграмм (и не только пента-, там и гекса-, и гепта— есть, и даже семнадцатилучевая звезда). Поди, начерти впопыхах?

А так лист вынул — и призывай хоть кого.

Несколько клинков, кое-какие настои и травы, которые не везде купишь.

Несколько минут Дамиан колебался, а потом махнул рукой и позвал.

— Дон!

Ждать не пришлось, скелет вывернулся из стенной ниши, и Дамиан молча указал ему на чемодан.

Кости же! Не скрепленные ничем, кроме магии!

Дон легко уместился в чемодане, и Дамиан лично закрыл его. Затянул ремни.

Ладно уж!

Будет у него материальный помощник, сильный, легкий, правда, уязвимый, но кто там будет отрывать голову бедолаге скелету?

Зачем так готовиться, если едешь только познакомиться с предполагаемыми невестами?

А вот!

Вдруг да пригодится?

С Доном в чемодане было спокойнее.

Его высочество посмотрел еще на два чемодана и пожал плечами.

Одежда и обувь?

Слуги соберут, надо им только сказать, чтобы не увлекались. Не надо по паре обуви к каждому костюму, да и вообще, поменьше одежды. Если ему что-то понадобится — он и так купит, у портного какого...

Принцу не подобает?

Простите, он тут принц — или кто?

Вот сам Дамиан и будет решать, что ему подобает, а что нет! И точка.

Глава 2

Кузину Мирочку рент Слифт встречал — увы! — без рамбиля! Без сослуживцев! И даже без мамы которая осталась дома. Рена Арисса, как и многие толстые (не при ней будь сказано) люди, не любила лишних движений. Вот и не поехала на вокзал!

По жаре тащиться, ждать там еще чего-то... не-не-не! Так неинтересно!

Она дома останется, приготовит что-то вкусненькое к приезду Мирочки, заодно и попробует на соль, на сахар... а как иначе-то готовить? Если не пробовать?

А Симочка пусть привезет кузиночку и приезжает сам кушенькать. Мальчика надо хорошо кормить! Вон у нее какой красавец вырос!

Ах, как же жаль, что у них с Мирочкой такое близкое родство! И девочка достойная... ну, почти достойная ее сЫночки, и Симочке не искать никого...

Ах, как сложно жить маме мальчика! Даже когда мальчику уже скоро тридцать лет исполнится!

Симочка в этот момент никакой радости не испытывал. Просто потому, что кузина смотрела на него, как на врага народа. Ну и персонально, на своего личного врага.

— Эм... Миранда Цоффер?

— Да.

— Здравствуй. Я Симон Слифт, сын Ариссы.

Миранда смерила кузена недобрым взглядом.

— Здравствуй.

Последний раз они виделись лет шесть назад... или восемь? И не наездишься, и Арисса, при всей своей любви к родственникам, очень тяжелый человек. Настолько, что даже в семье ее терпели только первые три дня, а потом, при ее появлении, невольно начинали тянуться к чему-то ухватистому

Поленце, там, метла хорошо подойдет... ну правда же! Невыносимо!!!

Миранда об этом, правда, пока не знала. На детей у Ариссы воспитательного зуда хватало не всегда, Симочка — это другое, это святое, а чужие дети... ну что они там поймут?

Да ничего!

Намного проще воспитывать их родителей! А они уж пусть потом детей учат, как правильно! Вот!

— Ты настоящая красавица стала, — Симон отлично усвоил главное правило. Женщину надо хвалить за ее внешность. Даже последний крокодил считает себя в чем-то красавицей, главное это что-то найти. Может, руки, может, талия, может... да вы посмотрите, какая у крокодила очаровательная улыбка! Разве не видно? А вы поближе посмотрите, крокодил вам охотно ее покажет!

Вот!

У всех есть свои достоинства!

Миранда, увы, не смягчилась. Хотя ей-то как раз Симон и не льстил. И правда — красотка! Высокая, стройная, волосы темные, кудрявые, глаза большие, синие — что еще нужно?

А ведь есть и еще! Тонкая белая кожа, яркие алые губы, хорошая фигура...

— Вот мои вещи.

Миранда указала на шесть чемоданов. Симон почесал затылок.

— М-да. И как с этим быть?

Миранда демонстративно пожала плечами. Если бы Симочка был с мамочкой, вопрос решился бы просто. Каждому по два чемодана — и вперед.

Если бы тут была мамочка, она бы тоже не постеснялась. Три чемодана, а то и четыре себе, остальное Миранде и домой! Тяжело?

А и ничего, сейчас уже дойдем!

Симочка так не додумался, а потому пришлось искать носильщика, потом искать повозку, так что домой они попали только через два часа, когда рена Арисса уже и приготовила все, что хотела, и даже чуточку перевыполнила план, и напробовалась так, что больше не лезло.

Впрочем, встретить гостью в дверях, и захлопотать вокруг ей это не помешало.

— Мирочка! Заходи, детка, садись, ну ты такая красавица стала, просто потрясающая! Симочка, ты видел, какая красотка стала наша Мирочка?

— Да, мама.

Голос звучал не слишком внятно. Рент Слифт перетаскивал чемоданы и радовался, что отпросился на полдня. Хотя... надо бы на весь! Что эти женщины берут с собой в поездку? Кирпичи? Камни?

Так набрала бы их на месте, и тащить не надо!

Ыть!

Уххх!

— Мирочка, деточка, давай я тебе положу покушенькать! Ты рыбочку жареную любишь?

— Спасибо, рена Арисса.

— Ну что ты, какая рена! Называй меня тетя Ари, ты меня в детстве так называла. Не помнишь?

— Не помню, — Мира не врала. Поди, упомни, что там пятнадцать лет назад было! Да и упомнила бы... ее все раздражало!

Левенсберг этот идиотский, Симочка этот... к-кузен, чтобы не сказать — козел! Тетка, с ее сюсюканьем, и даже жареная рыба! Которая просто купалась в масле!

Миранда такое вообще не любила! Она предпочитала все вареное, или на пару... вот кому что нравится! Хотя бы печеное, но не жареное! И не такое жирное, уж точно! А у Ариссы жареными в масле были даже сладости!

Хворост — шикарная вещь, но...

Жира было слишком много.

Так что Миранда отломила пару кусочков от рыбы, чувствуя, как жир буквально забивает горло, запила их большим количеством чая — и ушла к себе. И заперлась на засов.

Не напрасно.

Не прошло и пяти минут, как в дверь начала ломиться Арисса.

— Мирочка! Открой, деточка!

— Что случилось?

— Давай я тебе вещи разложить помогу?

— Спасибо, я сама справлюсь!

— А кашки вкусненькой тебе на ужин сварить? С рисиком и изюмчиком?

Миранда малодушно положила на голову подушку.

Приток воздуха прекратился, а Арисса преотлично докрикивалась и через дверь, и через гусиный пух.

— А хочешь мяско под соусом? Или курочку? Я сейчас Симочке скажу, он принесет! И попрошу его, сходите вечером, погуляйте по городу! У нас тут красивенько, есть на что посмотреть...

Миранда укусила подушку — и зло выплюнула перо.

Папашшшшшша!

Арисса не унималась, поэтому Миранда резко встала с кровати, пихнула в сторону ни в чем не повинную подушку, и подошла к двери. Открыла и рявкнула уже от души.

— Оставьте! Меня! В покое!!!

Ага, если бы Ариссу такие вещи смущали!

Миранду спасло только то, что она держала и дверь, и косяк, а то бы любящая тетушка точно внутрь просочилась.

— Мирочка, деточка, ты не злись, мы тебе только добра желаем! Ты понимаешь, ты же еще совсем молоденькая, неопытная, а в жизни всякое случается...

— Что — случается? — вовсе уж гадюкой зашипела Мира. Да так, что даже Арисса чуточку решила сдать назад.

— Всякое случается, деточка. Так как — рисик с изюмчиком будешь? Или что-то вкусненькое тебе еще сделать? Ты только скажи!

— Я. Хочу. Поспать!

— Так ты скажи — и спи, — не сбилась Арисса.

— Мне. Все. Равно! — рыкнула Миранда! — Я ничего не хочу, только спать!

Если бы Арисса сделала еще шаг, ей бы точно дверью нос разбило. А так — дверное полотно остановилось примерно в двух сантиметрах от ее носа.