Война Смотрителя

— Клятва, — кивнула я. Чувствовала, что достаточно его слова, но порядок есть порядок. Риск недопустим. — Никакой боевой магии, и мои Помощники проводят вас в ближайшее безопасное место Большого Полигона.

— Безопасное? — усмешка, — Ты знаешь, Смотрительница, мы не можем размножаться, так почему бы...

— Только Полигон, — отрезала я. Ещё не хватало — грагатов во Внутренние Пределы тащить! — Можно Великий Иллюзион или Кружево Абстракций, — не уверена, стоит ли... Грагаты, конечно, не неверены, но с ними контактируют, изредка даже в союзе. Мог ли он настолько совершенно подделать ощущение своей сути? Немного размышления, и добавила:

— Кто согласится на просмотр воспоминаний — Оазисы, — Оазисы — тоже Внешние Пределы, эдакие анклавы мира и стабильности, искусственно поддерживаемые Персоналом. Туда стекается шваль со всех Внешних и благополучно умирает. Ловушки и место отдыха одних Помощников под охраной других. И, как ни странно, очень редких вменяемых тварей. Но проход извне — только по личному разрешению Смотрителя. — И обязательное вступление в Персонал, — само по себе вступление сопровождается актуальной клятвой не вредить чужим душам. Хватит? Нет. — И клятва верности мне.

— Я согласен, — облегчение, удовлетворение, благодарность, несмотря на параноидальные условия. Надеется на послабление? Никогда. Таким, как они, пожирателям чужих душ, веры нет! — Насколько срочно твоё задание?

— Сутки, — если знает Та-Рету, знает и отрезок, определённый в ней как сутки. Надеюсь.

— Моим младшим понадобится время на размышление, — пояснил Хоффен. Невольно уважаю этого грагата с совсем не грагатской душой. — Вы можете отдохнуть подле гнезда. Там безопасно.

— Возле гнезда? — саркастически уточнила я. Это примерно как "возле хаотика первой категории". Или древней иссис.

— Мы контролируем его, — поспешил объяснить карлик. — Те, кто набросились на вас — внешняя стража, её можно плодить тысячами. Пушечное мясо. Я прошу вас лишь не проявлять агрессии. Некоторые из нас могут реагировать... неадекватно.

— Только пассивные щиты? — на это я не соглашусь.

— Что угодно, но скройте как следует, — отмахнулся Хоффен. — Мои младшие сородичи скорее сильны, чем искусны. Просто без провокаций, без этого, — он "пошевелил" аурой — между нами прошёлся дождь молний. — Сдержанно. Мы же гарантируем безопасность. Или подождите за периметром, — добавил извиняюще. — Я обязан дать им право и время на решение.

— Хорошо. Я отдам распоряжения, — Хоффен, конечно, опасен, но в духовной форме уязвим для моего атрибута, в материальной — для стихии и окаменения Лифита, в полуматериальной — для их комбинации. Справимся даже в центре их лагеря. Но стоит перестраховаться. — Дайте клятву, что это не ловушка.

— Легко, — криво улыбнулся карлик. Быстрый ритуал, и я обернулась к Помощникам, преображая водяную сферу в шар, что повис над головой.

— Мне это не нравится, — снова повторил Лифит, мрачно ступая следом за мной.

— Мы можем получить превосходных союзников, — в очередной раз ответила я. Лифит начинал раздражать. Я знала, что он ненавидит тварей Внешних Пределов, но чтобы настолько... Несмотря на превосходный самоконтроль, доля ненависти вырвалась наружу. Хорошо хоть наши души надёжно прикрыты, иначе грагаты сочли бы это агрессией.

— Невероятно, — почти прошептал Тагорен, с любопытством оглядываясь. Маска угрюмого молчуна сползла: сейчас он напоминал ребёнка, в первый раз узревшего волшебство.

Лагерь действительно поражал. Укрепления в виде земляных насыпей, спечённые чарами в монолит и многажды зачарованные. Стража на своеобразной стене, патрульные тройки, куча магии, сливающаяся в единый узор. Грагаты, в основном гуманоидные, держат в конечностях мечи, копья, каменные дубинки, кто-то левитирует перед собой целую кучу камней — все эти артефакты, грубые на вид, тонкой, даже искусной работы. В чём-то их вид напоминает население лагеря — такие же грубые и в то же время искусные. Воины. Все — полноценно разумные, за исключением нескольких, за которыми наблюдают более старшие, кажется, даже обучают.

— Они не питаются душами, — тихо констатировал Тагорен, когда мы перешли по незримой лестнице-заклятью через стену. — Чем угодно, но не душами. Смотри! — тэнгу указал группу грагатов, с увлечением меняющие что-то в чародейском конструкте, висящем в воздухе. Они то о чём-то перекрикивались, то пускали в конструкцию чары-другие, то задумчиво хмурили лица, а один — я едва сдержала смешок — чесал лысую голову щупальцем с костяным лезвием на конце. — Не знаю, как, но он научил их общественности, — небольшие крылья Тагорена возбуждённо дёрнулись под рясой. — Чрезвычайно любопытно!

— Это было непросто, — заметил подошедший Хоффен. — Здесь слишком мало развивающих занятий. Но я нашёл выход ­— иногда простой путь самый эффективный.

— Магия? — предположил Тагорен.

— Именно! — поднял палец карлик. — Научил их магии. Показал, как она полезна. Убедил... — усмешка — представляю, как выглядело "убеждение строптивых", наверняка множеством боевых чар, — что магия — сила. Немного внушения на первых парах — и мои подопечные буквально помешаны на волшебстве. Умнеют. Учатся. Экспериментируют. Даже — моделируют, — в словах Хоффена заметила тщательно скрываемую гордость. Я обязана завлечь этого грагата в Персонал! Такой потенциал...

— Как насчёт душ? — поинтересовался тэнгу. — Ваш род питается только ими.

— Мы — искусственный вид, — заметил Хоффен. Откуда он узнал об этом? Даже я коснулась этих знаний мельком, Помощникам они не положены, только теперь — опять же, если возникнет необходимость — меня просветят или дадут допуск в Малую Библиотеку и Служебный Архив. — Что удивляетесь? Мне никто этого не рассказывал — сам дошёл, а Смотритель Акнис подтвердил, — сам Акнис, старейший из Младших? Интересные знакомства для грагата, пусть и непростого. — Наш Творец, конечно, постарался на славу, но предусмотрел и блокировку голода. Можем, кхм, "стать вегетарианцами", питаться духовным ветром и светом. Это нелегко, но мы справились, — вновь нотка гордости. — Я собрал их в племя, стал вождём. У нас даже есть детки, — мечтательная улыбка настолько не вязалась с грагатской душой, что меня передёрнуло. — Самых умных из гнезда берём на обучение.

— Уйдёте с нами — детей больше не будет, — предупредила я.

— А кто помешает Помощникам во время рейдов брать новорождённых на воспитание?

— И то верно, — улыбнулась я. Если докажут полезность — почему бы и нет? Тем более, такие воспитанники наверняка вольются в ряды Персонала. Пресвятой Творец, о чём я думаю!

Чем ближе к центру лагеря, тем больше заметно мельтешение духовной энергии в воздухе. Гнездо. Приближаться дальше — верная смерть. Быть может, Акнис или Савэри могут пройти насквозь, выжить и даже разрушить гнездо — мне до такого далеко. Наконец, мы остановились.

Хоффен сбрасывает маскировку, распрямляет ауру своей силы — и изменился внешне. Карлик как на дрожжах рос. Секунда — перед нами возвышается трёхметровый великан, старый, могущественный грагат, убивающий молодняк касанием воли, такой, с каким не всякий Старший Помощник справится. Какой там не всякий — редко какой! Один на один — мне было бы нелегко. Не откажусь от совместной тренировки.

— Дети мои! — разнёсся его телепатический глас, буквально вонзаясь, вибрируя на наших щитах. — Пришло время судьбоносного решения. Волею Творца нас посетила Младшая Смотрительница Томико Аваре со свитой, — сигнал мне — открываю собственную ауру, не всю и аккуратно, ведь пересечение наших сил может вызвать неслабый духовный шторм. — Нам предоставлен выбор, — грагаты, вопреки моему предположению, не собираются вокруг — привыкли к телепатическим сообщениям Старейшины? — Смотрите же! — и целиком показал нашу встречу. Не ожидала. Настолько доверяет. — Старшие — объясните младшим и детям ситуацию. Если я увижу хоть тень агрессии в сторону Смотрительницы, — громовый смешок и "шевеление" аурой. — Не буду мешать убивать идиотов. Им не место в Оррейском Гнезде. Выбирайте! Мы можем пойти в Оазисы или в иное гнездо через Помещения, — и замолк. Ауру, однако, не скрывает — не скрываю и я.

Следующие часы я запомнила на всю жизнь. Грагаты подходили ко мне и спрашивали — в основном, спокойно, но парочку таки пришлось укоротить на голову. Спрашивали о Персонале. Об Оазисах. О клятвах. О других мирах. О Пределах. О магии. Отродья Хаоса, даже о Творце! После вопроса молоденького грагата "а у Помощников тоже есть гнёзда?", и уточнения в духе "откуда берётся дети?" больше всего хотелось закрыть лицо руками и деться куда-нибудь подальше. В разговор постепенно включился Тагорен, объясняющий куда понятней и не забывающий спрашивать в ответ. Что характерно, Хоффен не вмешивался, разве только обволакивал своей аурой да одёргивал своих, если наглели. Наглели редко, в основном, молодняк.

Нечто среднее между лекцией, допросом и дискуссией закончилось через пару чертовски долгих часов. Выжатая, как лимон, я присела на камень, скрыв ауру. Тагорен ушёл куда-то в лагерь, беседовать о магии и нравах. Лифит присел рядом, сохраняя внешнюю невозмутимость. Он вообще старался молчать, чтобы не сорваться. Лишь оглядывался с неприязнью, но грагат, могущий различить эмоции по выражению лица... Нет, теперь не буду утверждать, что это невозможно. Хоффен точно различил.

— Пусть думают, — молвил карлик, вернувшийся к "нормальному" росту. — Я дам им время.

— Не проще ли приказать? — неожиданно спросил Лифит.

— Я дал им свободу не для того, чтобы отобрать в решающий момент, — спокойно объяснил Хоффен. — Не собираюсь перечёркивать годы стараний.

— Серьёзно считаешь их своими детьми? — с некоторым удивлением прищурился горгулий.

— Да, — ни капли сомнения.

— Ничего, клятвы укоротят вашу гнилую сущность, — почти прошептал Помощник. — А если нет, я прослежу.

Хоффен промолчал, демонстрируя спокойствие, настолько глубокое, что выпад Лифита попросту растворился в нём, как кусочек сахара в кружке чае. А через два с половиной часа передо мной выстроилась целая очередь на принесение клятвы. Старейшина — в числе последних, видимо, рассчитывая, буде что пойдёт не так, защитить своих "деток". Затем я поставила маяк и некий Помощник перенёс на его свет Печать Порядка. Пришло время проверить задумку Главного. Надеюсь, всё удастся.

Я замедляю течение памяти и просматриваю следующие события подробно. Я пропускаю целые отрезки времени мимо, едва разглядев, что они скрывают. Позже. Позже ещё вернусь к ним, осмыслю в спокойной обстановке. Главное узнал.

Он идёт по длинному, длинному, кажется, без конца и края, коридору. То справа, то слева встают зловещие тени — каждый раз он вздрагивает, каждый раз одёргивает себя. Не ему бояться теней. И идёт дальше к неведомой самому себе цели.

Коридор расширяется — медленно, но ощутимо. Только сейчас он отмечает, что пространство ничем не освещено — тугой, тяжёлый, липкий сумрак сам по себе. Такому, как он, не требуется какие-то там источники света. Этот сумрак — самостоятельная сущность, и не пускает в себя ни капли темноты иль света.

Плавно, незаметно коридор обращается залом, фундаментальным, уходящим вдаль во все стороны. Он судорожно оборачивается — позади уже нет коридора. Зал. Ярко-белые, но не освещающие колонны, возносятся от тёмного пола в бесконечный грязно-чёрный сумрак, слепят и отнюдь не разрывают тусклость окружающего, а даже подчёркивают. Тем более, их очертания странно-расплывчаты. Рывок до колонны! Она расплывается под руками, стекает сырым смогом, страхом и тупой болью. Колонна-призрак!

Он идёт дальше. Тени то сгущаются, то расступаются, а колонны на краткие миги принимают знакомые черты. Все они искажены, тела изломаны, лица застыли в безмолвном крике. Он чует чьё-то близящееся присутствие, давящее, но не силой, а чем-то более страшным, более значимым — чужой силы он давно не боится... Он бежит.

Колонны и тени размываются безмолвным смогом. Смог вспыхивает тысячами радуг — на миг ему кажется, что всё, вырвался, свободен... Радужное сияние медленно, словно торжественно, словно возвещая о чём-то, блекнет. Смог распадается жёсткими, колючими снежинками. Игнорируя боль, он бежит вперёд. Холод овевает жилы. Холод и снежная дымка — больше здесь нет ничего. Нет звука. Там, в зале, его шаги глухо отдавались — здесь он ступает в мёртвой тиши.

Нечто приближается. Он снова ускоряется, бежит, вкладывая всю волю в движение вперёд. Должен успеть, несмотря ни на что, ведь он... он... Он замер перед обрывом, чудом не сорвавшись вниз. Лёгкий толчок ветра сбрасывает его — снежная бездна смазывается, расплывается...

Мокрая боль тающих снежинок расступается, открывая чёрную бездну с алыми проблесками, навстречу которой он летит. Летит? Да нет же — падает! Но ни встречного ветра, ни вообще какого-нибудь движения — только величественно приближающаяся Бездна. Он созерцает её, гадая, что успеет — то, что вот-вот настигнет, или его падение. Он не знает, что хуже.

— Милый крошка, — тихий обволакивающий шёпот. — Боюсь, твой побег завершён.

Оно ("я давно мечтала с тобой познакомиться") охватывает со всех сторон — он чувствует ("я гарантирую незабываемые впечатления, дружок") это, хотя не видит. Оно дёргает ("идём, идём уже ко мне!") его — не вверх, а куда-то ещё. Голова кружится, тело сдавливает ("у нас одна вечность на двоих, мой милый") боль, а шёпот ("разве боль — это страшно?") обливает его мерзкой влагой, впитывается во все поры, он не чувствует рук ("это тело чем-то ценно для тебя?") и ног, на короткий миг остаются только эмоции и хоровод ("это красиво, не правда ли?") бело-серых цветов...

Его крик бессильно скользит в смертельных объятиях. Он ощущает, как оно ест его. Как кусочек за кусочком исчезает, растворяется в слюнявой пасти мокрого тумана. Его мутит, но оно ("этот спектакль никогда не надоедает...") удерживает сознание, не даёт бежать в спасительную тьму. Беззвучный крик, бездвижные движения, бесцветные цвета — он тонет, и каждый шаг к небытию растит его отчаянье.

Когда, вечность спустя, пророк Велисар то'Кайнэ растворился в голодной мгле, миллионы людей проснулись в холодном поту. Тревожные вести о кошмаре, чудесным образом не тронувшем никого из рода Архиссо и их вассалов — а также ещё нескольких случайно выбранных родов — разнеслись по Лиодору в ту же ночь. Вот только целители и маги душ разводили руками. Точно так же, как чародеи и психологи Союза Миров. Довольная и сытая, в их недоумении и страхе нежилась Младшая Помощница Илла Имфоли, Властительница Иллюзий.

Глава 4.

— Итак, Печать надо активировать, — молвил я, закончив путешествие по душе Томико. — Конечно, Центральный Зал я заблокировал, но всё равно, пройдёмся до... — осёкся. От "грагат-сенсорной" сети пришёл тревожный сигнал. Сигнал номер три. Хаотики в Доме.

— Старший? — в моём присутствии Томико нуждалась в разрешении действовать самостоятельно. Не потому, что не уверена в себе — ха, Томико-то! — а поскольку априори считала меня умней и мудрей. Во всём. И не сказать, что это заблуждение — если сравнивать со мной-прошлым. Сейчас же... сейчас чётко представляю, что нужно делать. Эти умения всплыли сами собой.