A Second Chance часть 13

— Я собираюсь отвезти его обратно в Тару, Тео. Я сообщу тебе об этом через несколько дней.

Тео уставился на него. Тиернан сжал его руку, прежде чем он подошел, взял Финна на руки и понес из больницы. По щекам Тео покатились слезы.

— Финн, — прошептал он.

Молли поцеловала его в щеку.

— Мне так жаль, дорогой. Финн был совершенно особенным молодым фейри.

— Как я могу жить без него? Миссис Уизли, он... он спас меня от всего. Он... никто никогда не любил меня так, как он. Никто никогда не... он — мой мир. Он — весь мой мир! — Он посмотрел на кольцо кладда на своей руке. — Он подарил мне кольцо с обещанием. Мы собирались стать семьей!

Молли снова обняла его, и слезы покатились по его щекам.

— Ты всегда будешь любить его, Тео. Он всегда будет занимать место в твоем сердце, но он бы хотел, чтобы ты жил без него. Он бы хотел, чтобы ты прожил полноценную, долгую жизнь.

— Я никогда не смогу полюбить никого другого! — заявил Тео.

Молли поцеловала его в щеку.

— Он бы хотел, чтобы ты был счастлив, дорогой. А теперь закрой глаза. Отдых поможет, — настаивала она, нежно проводя пальцами по его бровям.

Он хотел возразить, но от действия зелья, а также от ее мягких прикосновений к его лицу, у него уже слипались глаза. Когда его дыхание выровнялось, Молли посмотрела на школьную целительницу.

— Кто-нибудь еще пострадал?

Мадам Помфри покачала головой.

— Насколько мне известно, ничего серьезного. Больше никого не доставляли.

В этот момент в дверях появились Гарри и Джинни, и Молли подпрыгнула, увидев свою дочь в крови.

— Джиневра!

— Я в порядке, мам, — заверила ее Джинни, улыбаясь сквозь брызги крови. — Это не мое. Абраксас Малфой мертв.

— Скатертью дорога! — Воскликнула Молли, не сводя глаз с Гарри. — Ты ранен, Гарри?

Он протянул руку мадам Помфри.

— Эта штука с фиолетовым пламенем... он обжигает, как лед. У Джинни небольшой порез над глазом.

— Ничего страшного, — настаивала Джинни. — Сначала осмотрите Гарри.

Мадам Помфри немедленно уложила его в постель, чтобы осмотреть руку, не обращая внимания на его протесты, и предложения сначала осмотреть Джинни.

— Ледяное заклятие, но не очень хорошее. Я бы сказала, что вам очень повезло, мистер Поттер. Если бы заклинатель выполнил свою домашнюю работу, это проклятие привело бы к тому, что вы потеряли бы руку.

— Оно не попало прямо в меня, — сказал ей Гарри. — Это было скорее рикошетом.

— Что делает вас невероятно везучим, — сказала ему мадам Помфри.

Она принялась за него, и через мгновение он почувствовал облегчение.

— У тебя останется небольшой шрам вот здесь, на запястье, — сказала она ему. — Темная магия всегда оставляет след.

Гарри кивнул, не сводя глаз со своей девушки.

— Теперь залечите порез Джинни.

Мадам Помфри подошла к Джинни, чтобы осмотреть ее, и вытерла кровь с ее лица. Как только порез затянулся, она осмотрела их обоих.

— Всего лишь небольшая царапина, дорогая. С тобой все будет в порядке. Есть еще пострадавшие?

— Мы так не думаем, — ответила Джинни. — Авроры оказали помощь двум пострадавшим из Хогсмида, а все остальные, казалось, были в порядке. С Тео все в порядке? Где Финн?

Слезы навернулись на глаза Молли, когда она потянулась к дочери.

— Он не выжил, Джинни.

— что?

— Финн мертв, — тихо сказала Молли.

У Джинни отвисла челюсть, когда Гарри взял ее за руку.

— Тео, он должен...... о, Мерлин.

— Он был вне себя. Я пришла, чтобы утешить его, и... кто-то по имени Тьернан, я полагаю, брат Финна? Он забрал тело. Мадам Помфри дала Тео снотворное.

Джинни присела на край кровати Тео, запустив пальцы в его волосы.

— Блейз и Драко были там, а потом ушли.... Я думаю, Блейз тоже пожиратель смерти.

Гарри кивнул.

— У него была Метка, я увидела ее, когда он пробегал мимо меня.

— Тео будет в отчаянии, когда узнает, что Блейз отвернулся от него, — тихо сказала Джинни.

— Он уже знает, — сказала им Молли. — Завтра он поедет с нами домой. Я не хочу, чтобы этот мальчик возвращался в пустой особняк после всего этого.

Джинни посмотрела на подругу со слезами на глазах.

— Он не вернется. Мама... Финн был для него целым миром.

Молли подошла, чтобы обнять дочь.

— я знаю. Мы будем рядом с ним столько, сколько сможем.

Гарри посмотрел на спящего Тео, и на сердце у него стало тяжело. Сколько еще жизней будет потеряно в этой войне? Сколько бессмысленных потерь? Зеркальце завибрировало у него в кармане, заставив его вздрогнуть, когда он вытащил его и удивился, увидев лицо Зи.

— Зи? Привет, все в порядке?

— Все в порядке? Ты в порядке? Мерлин, Гарри, по радио передают о нападении на Хогсмид, и ты там, и ты спрашиваешь меня, в порядке ли я!

Он улыбнулся, не в силах сдержаться. Иногда любовь, которую он испытывал к ней, переполняла его. Эта женщина, его мама, любила его. Она заботилась о нем. Она волновалась за него.

— Я в порядке, Зи. Джинни тоже, но... Финн, любимый Тео, погиб.

— О, бедный молодой человек, — сочувственно произнес Зи.

Гарри кивнул.

— Да, миссис Уизли здесь, чтобы помочь ему справиться с этим. Я буду дома завтра.

— Хорошо. Я тебя люблю. Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

— Я тоже тебя люблю, и нет, со мной все в порядке, правда. Увидимся завтра.

Убрав зеркало, он встал и взял Джинни за руку.

— Давай поднимемся наверх и переоденемся, а потом останемся с Тео.

Джинни кивнула в знак согласия, и Молли улыбнулась им обоим.

— Я буду здесь. Продолжайте.

Молли смотрела им вслед, прежде чем снова взглянуть на Тео, и ее глаза были полны горя. Она не в первый раз задавалась вопросом, кто еще погибнет в этой ужасной войне; сколько еще сердец будет разбито из-за этого.

* * *

15 декабря 1996 года...

Когда Тео проснулся, первое, что он увидел, были рыжие волосы Джинни. Он увидел Гарри, сидящего под ней, и понял, что Джинни лежит, вытянувшись на коленях у своего парня. Они шептались друг с другом, как двое влюбленных, и у него сразу защемило сердце.

Финн.

Финн ушел.

Он отвернулся и уткнулся лицом в подушку, не желая думать об этом.

— Тео, — тихо сказала Джинни.

— Уходи, — прошептал он.

Вместо того, чтобы уйти, она забралась к нему в постель, обняла его сзади и положила подбородок ему на плечо.

— Мы с Гарри здесь, Тео. Моя мама только что ушла домой, чтобы подготовить Нору. Ты едешь с нами домой.

— Я хочу побыть один.

— Нет, — сказал Гарри, вставая. — Я хотел побыть один, когда умер дядя Сириус, и... Джинни убедила меня, что это неправильно. Послушай ее. Есть много людей, которые заботятся о тебе, Тео.

Он не ответил, но и не велел им уходить. Мадам Помфри принесла ему завтрак и сказала, что он может идти. Джинни сказала что-то о том, что ей нужно собраться домой, и Гарри что-то прошептал ей на ухо. Он не слышал этого, но, когда Гарри остался, он решил, что это как-то связано с тем, что он наблюдает за ним.

— Пойдем. Я помогу тебе собрать вещи.

Тео не ответил, но и не протестовал, когда Гарри последовал за ним в слизеринскую гостиную и спустился по лестнице в его спальню. Он рассеянно собрал свои вещи в рюкзак, даже не обратив внимания на то, что схватил. Только тогда он заметил, что в комнате больше никого нет.

— Гарри, можно мне просто... можно мне немного времени, чтобы принять душ и просто... пожалуйста?

Гарри на мгновение заколебался, прежде чем кивнул.

— конечно. Встретимся у Слизерина через двадцать минут, ладно?

Тео был благодарен, когда он уходил. Он принял душ, почистил себя и зубы, прежде чем переодеться в чистую одежду. Затем он сел на кровать, уставившись на кольцо на своем пальце, и сморгнул слезы.

Финн исчез.

У Блейза и Драко обоих была Темная Метка.

Его семья... они исчезли.

Он поднял голову, услышав движение у двери, и с удивлением увидел Панси, стоящую в дверном проеме.

— Чего ты хочешь, Паркинсон?

Панси на мгновение заколебалась, прежде чем сесть на кровать напротив него, на кровать Драко.

— Я не собираюсь притворяться, что поддерживала твои отношения с этим уродом природы, но я сожалею о твоей потере. Ты не...... Мне жаль, Тео.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Я не думал, что у тебя хватит духу кого-то жалеть.

— Что ж, эта война показала мне, что мы все играем в игру, в которой разыгрываются наши жизни. — Она оглядела комнату. — Ты вернешься в январе?

Он пожал плечами.

— Мне больше некуда идти.

Она кивнула.

— В твоем распоряжении будет все общежитие.

Услышав это, Тео быстро отвернулся.

— Они все были там вчера? Все хвастались своими новыми татуировками? Смеялись надо мной?

Глаза Панси были печальными.

— Мы никогда не были настоящими друзьями, Тео, и я сомневаюсь, что что-то изменит это. Но мы оба знаем, что ты, Драко и Блейз были слизеринским трио. Не отворачивайся от них полностью, они не такие, как другие, и... происходят важные события. Доверься мне. Может, я и стерва, но мы оба знаем, что я не лгу. Может быть, однажды мы встретимся снова.

— Значит, это правда, что ты уезжаешь?

— Я выхожу замуж за Грега в субботу, — сказала она. — Я... еще увидимся.

Тео смотрел ей вслед, чувствуя себя еще более опустошенным. Все менялось. Мир становился все темнее, и он не мог себе представить, как свет сможет возобладать. Он взял свой рюкзак и направился на встречу с Гарри, решив не проливать больше ни слезинки, пока не останется один. Гарри расхаживал взад-вперед, и его непослушная шевелюра взметнулась вверх, когда он услышал его.

— Все в порядке?

Тео кивнул.

— Пошли.

* * *

Драко медленно открыл глаза, от яркого утреннего солнца ему стало больно. Все его тело было напряжено, как будто он долгое время простоял в одной позе. Открыв глаза, он меньше всего ожидал увидеть свою тетю, с которой жил отдельно.

— Тетя Дромеда?

Андромеда ласково улыбнулась.

— Привет, Драко.

— Как я...... Я не могу здесь находиться! Это небезопасно для вас! Я... Дедушка умер, и он хотел, чтобы я... о, Мерлин — Финн!

В глазах Андромеды заблестели слезы, когда она покачала головой.

— Мне жаль, Драко. Финли умер вчера.

Глаза Драко расширились от ужаса.

— Тео...

— Он возвращается домой к Уизли. Они позаботятся о нем.

— Как я сюда попал?

— Я, — раздался рядом хриплый голос Блейза.

Драко обернулся и с удивлением увидел Блейза, растянувшегося на кровати рядом с ним. Он посмотрел на повязку, покрывавшую предплечье Блейза и часть его плеча.

— что случилось?

— Блейз убрал Темную Метку со своей руки, — тихо сказала Андромеда.

Драко перевел взгляд с одного на другого, его глаза расширились от шока.

— Это невозможно.

— Это было очень больно, — сказал ему Блейз. — Но, блядь, это прошло.

Он осторожно снял повязку, и Драко посмотрел на руку своего друга, на красную, покрытую волдырями кожу, на следы ожога, очерчивавшие глубокую рану на предплечье. Но от метки не осталось и следа.

— Каким образом? — прохрипел Драко.

Андромеда взяла Драко за руку.

— Ты позволишь нам убрать твою руку?

— Если я... моя мать?

Блейз покачал головой.

— Я ничего не могу поделать с твоими родителями, Драко. Мы оба знаем, в каком тупике они сейчас находятся, и после смерти Абраксаса я не могу представить, чтобы твой отец смог вырваться из лап Темного Лорда. Но ты можешь. Позволь мне сделать это для тебя.

Драко уставился на него. Он едва мог понять, что происходит. У него болела голова. Его подташнивало, и облегчение, охватившее его при мысли о том, что Абраксас Малфой наконец мертв, было таким, что он даже не мог выразить словами. Образ отрубленной головы его деда, лежащей на снегу, преследовал его. Блейз смотрел ему прямо в глаза, и когда он заглянул в них, то впервые за несколько месяцев почувствовал облегчение.

Блейз обещал своему приятелю раньше;

— ты жив и вместе.

Драко взял протянутую Блейзом руку и сжал ее в своей, прежде чем кивнуть.

— Хорошо. Сделай это.

— Будет очень больно, — повторил Блейз. — Ты можешь потерять сознание.

— И у тебя останется шрам, — предупредила его Андромеда.

Драко покачал головой.

— Мне все равно. Сделай это.

Андромеда поцеловала его в лоб.

— Пойдем. Мы снова воспользуемся кухней. Если расчеты Блейза верны, у нас есть всего несколько часов.

Драко немного запаниковал, когда тетя приковала его к стулу и к полу. Блейз положил золотой кинжал на стол перед собой.

— Не стесняйся кричать. Я это сделал.

Тед положил руки Драко на плечи и успокаивающе сжал их.

— Мы с Дромедой будем здесь, чтобы промыть рану. С тобой все будет в порядке.

Драко кивнул и закрыл глаза. Он не знал, чего ожидать. В тот момент ему было все равно. Тео никогда не простил бы его за то, что случилось с Финном. Он не мог простить себя. Мир стал бы лучше, если бы это просто убило его.

— Сделай это.

Он услышал, как Блейз позвал Патронуса, а затем его пронзила боль, подобной которой он никогда в жизни не испытывал. Он действительно закричал. Его глаза распахнулись, и он увидел, как зебра и тюлень на полной скорости бросились на него, снова и снова атакуя его руку таким электрическим разрядом, что он почувствовал, как горит его кровь.

Он закричал громче, и слезы потекли по его щекам от боли. Когда Блейз поднял кинжал и проткнул ему руку, он потерял сознание.

Час спустя он проснулся от того, что Андромеда втирала мазь в его руку. Он моргнул, как сова, пытаясь сосредоточиться на ране, и с изумлением уставился на уродливые красные волдыри и ожоги, которые теперь покрывали его бледную кожу, очерчивая глубокую рану, обнажавшую кость.

Но Темная метка исчезла.

— Ты действительно сделал это, — прошептал он.

Андромеда слегка улыбнулась ему.

— Темная магия всегда оставляет след, но я думаю, что смогу сделать так, чтобы шрам остался только на одной линии поперек твоей руки.

— Мне все равно, — признался он.

И понял, что это правда. Впервые за несколько месяцев он почувствовал себя свободным.

Тед накладывал что-то на руку Блейза, пока Андромеда обрабатывала его руку, и понял, что рука его друга уже выглядит лучше.

— Что мы теперь будем делать? — спросил он, не сводя глаз с Блейза. — Мы не можем вернуться в Хогвартс.

Блейз покачал головой.

— Я Хранитель тайны на своей вилле. Мы едем туда.

— Мы просто будем прятаться?

Блейз уставился на него.

— Ты сам это сказал, Драко. Мы не можем вернуться в Хогвартс. Когда поезд прибудет на станцию сегодня вечером, а мы не сойдем с него, что, по-твоему, произойдет? Ты не можешь сейчас пойти к своим родителям. Что мы будем делать: останемся здесь и будем сражаться?

Андромеда закончила наносить мазь, прежде чем заговорить.

— Мы с Тедом оставим вас, мальчики, с нами, если вы решите, что хотите остаться, чтобы сражаться.

— Я буду сражаться, если потребуется, но я не выйду на поле боя, если только мне не предложат сражаться. Это не моя проблема, — с горечью сказал Блейз. — Я хотел сохранить нейтралитет. Я хотел переждать, а потом этот придурок наложил на себя Темную Метку!