— Сергей Демянский, руководитель проекта 'Контакт'. Думаю, нет нужды ходить вокруг да около. Вы нужны нам на орбите уже завтра, Андрей. Ничего не поделаешь, работа требует от нас полной отдачи.

— А что случилось то? В чём дело, и где я провинился? — Андрей попытался разрядить собственное напряжение, но получилось так себе. Ответил на его вопрос Лидов, в трёх словах объяснив, что 'на орбите скажут'. Оставшись со своими догадками наедине, он успел лишь позвонить от секретаря домой, и предупредить, чтобы его не ждали. Сергей уже похлопывал его по плечу, и кивал на выход. Во второй раз за день он бежал по лестнице, только теперь вниз. Три пролёта с красивыми цветами в горшках, и вот они уже стоят на улице. Два больших микроавтобуса, шестиколёсные внедорожники, тут же рванулись с места, стоило им двоим забраться в салон. Посоветовав пристегнуться, Сергей тут же развернул экран компьютера и ушёл с головой в чтение. Андрей же, совершенно не зная, чем себя занять, лишь вертел головой по сторонам. Рассмотрев в деталях, во что были одеты Сергей и ещё двое безымянных помощников, он решил просто полюбоваться пейзажем. К тому же, посмотреть было на что, ехали то вдоль трассы Москва-Рязань, а в это время года, ранней осенью, пейзаж был особенно хорош. Вот только дорога явно вела не к космодрому Жуковский, и только сейчас подумав об этом, он задал вопрос одному из пассажиров. Ответил крайний справа, сухо заметив, что Жуковский слишком людное место, и что они едут в Болотино. Первый раз услышав это название, Андрей решил больше не допытываться, подозревая, что теперь ответ на любой вопрос будет: 'на орбите скажут'.

* * *

Маленький дом на окраине Лос-Анджелеса быстро уменьшался в дисплее заднего вида. Люди в машине старались не смотреть друг другу в глаза. Даже для них, произошедшее было отвратительным. И лишь один человек открыто улыбался. Ужасный человек. Джон, не замечая мелькающих за окном домов знаменитой одноэтажной Америки, размышлял над полученными сведениями. До сделки, которая позволит русским закончить свой проект навигационного вычислителя, оставалось два дня. Нужно будет заехать в местное отделение разведки в этом городе ангелов. У сити сегодня праздник, на двух ангелов у него стало больше. Осмотрев, по очереди, троих своих бойцов, Джон улыбнулся их реакции. Вроде он набирал хладнокровных роботов, а сейчас перед ним тряслась кучка сопливых баб. Их куцым мозгам было невдомёк, что если они проиграют, как её уже называли, третью космическую гонку, то последствия будут катастрофическими. Америку, а вместе с ней и весь Атлантический альянс, отправят на свалку истории. И даже Китай будет хохотать над ними. Если первую гонку они с русскими завершили ничьёй, то вторую безоговорочно выиграли, когда, два года назад, отвоевали себе право безраздельного освоения Марса и прилегающих орбит. Марс означал более дешёвый доступ в пояс астероидов, Марс означал военную базу, Марс был ахиллесовой пятой ЕиСа, и они всадили в неё стрелу. Но вмешался третий игрок, и кости выпали двумя шестёрками именно русским. И теперь Америка, неожиданно для самой себя, оказалась в отстающих.

Иван Петренко рассказал ему всё. Как будет выглядеть грузовик, на какой дороге произойдёт обмен, сколько будет встречающих, и, даже, в какую сумму всё это обошлось. Баснословные сто миллионов бит-долларов за десять кубиков, размером два на два сантиметра. Квантовые процессоры последнего поколения, количество вычислений в секунду больше, чем атомов, из которых состоят эти устройства. Только они могут одновременно отслеживать все параметры движения в гиперпространстве, и при необходимости, корректировать курс. И именно их не хватает русским, заметно отставшим в этой области. И ведь подумать только, сделка чуть ни прошла вообще незамеченной. Только своевременный доклад одного из агентов, сообщивший, что через две подставных фирмы, один из партнёров русских по союзу, заказал новейшую разработку АйБиЭм Индастриал. Сделку одобрили на самом верху, считая, что процессоры пойдут на Норвежские буровые платформы, где они должны были заменить весь устаревший парк компьютеров. Но теперь отменить уже ничего было нельзя, законы 'псевдо' свободного рынка не позволяли отказаться от продажи, когда оплата уже поступила на счета компании. Прессе же не объяснишь, кто на самом деле и для чего покупал эти процессоры. Тогда всплывёт вся подковёрная возня и многим хорошим людям придётся уйти со своих постов. Поэтому проще утопить все концы в воду. Ни тебе продавцов, ни покупателей. Как будто и не было сделки вовсе. А поднявшим бучу директорам компании быстро заткнут рот, что послужит сигналом впредь тщательнее проверять своих клиентов.

Дом, где они провели ночь, уже совсем скрылся из виду. Покатая черепичная крыша, маленькая печная труба, задний дворик с деревом. Идиллия. По документам дом числиться за семьёй Блэквудов, которые два года назад уехали в отпуск на Гавайи и в трагическом инциденте утонули на своей яхте. Теперь этот дом пустовал, лишь изредка становясь пыточной камерой, для таких, как этот русский инженер. Осень брала своё, и дерево на заднем дворе уже покрылось желтизной. Вскоре листья начнут опадать, покрывая свежевскопанную землю красивым одеялом. Сегодня у дерева прибавилось заботы, нужно будет укрыть на три могилы больше. Старик сдался, когда понял, что Джон не блефует. Детские крики и слёзы заставили его умолять не продолжать, и что он всё расскажет. Вскоре всё было кончено, а оставлять свидетелей Джон и так не собирался.

* * *

Болотина оказалась самым настоящим космодромом. Укрытая посреди низкорослых деревьев, зелёная бетонная площадка, была не больше городской площади, но на ней уместилось аж три космосамолёта. Накрытые маскировочной сеткой, они были задвинуты к самому краю. С противоположной стороны стояло несколько одноэтажных строений. Сергей сказал, что основные помещения под землёй, и что космодром намного больше, чем кажется. Попросив подождать его в маленьком зале ожидания, Сергей отправил свои машины обратно, а сам исчез за входными дверями одного из зданий. Спустя пять минут группа обслуживания уже снимала сетку, и заправляла крылья самолёта под завязку. Полчаса ушло на все приготовления, затем к задремавшему в тишине Андрею подошёл молодой человек в форме ВКС, и попросил следовать за ним. Поднявшись по трапу и с удивлением обнаружив даже молоденькую стюардессу, Андрей выбрал место у выхода, возле самого иллюминатора. Раньше, когда он поднимался на орбиту, он летал огромными прямоточниками, которые были забиты людьми и грузом под завязку. Там даже ноги вытянуть негде, а здесь же, похоже, кроме него и Сергея, вообще никого нет. Длинный пустой салон был тому подтверждением. Сам Сергей поднялся чуть позже, хмыкнул, когда увидел, куда Андрей сел, и, пожав плечами, приземлился в точно такое же кресло, но с противоположной стороны. Было в нём что-то мальчишеское, хотя за последние годы он сильно постарел. Это бросалось в глаза. Морщины вокруг глаз и на лбу, впалые глаза и сгорбившаяся спина. Стоило ему сесть в кресло, как подтянутая фигура словно расплылась, и несгибаемый человек стал просто человеком.

Старт прошёл как обычно. Самолёт поднялся на космодромных ускорителях, отстрелил их и стал набирать высоту на своих собственных атмосферных движках. Вскоре конфигурация лопастей изменилась, сопло сузилось, и реактивная струя превратилась в гиперреактивную. Выйдя на сорок километров самолёт превратился в ракету и с вдавившим в кресло ускорением, стал ежесекундно набирать по нескольку сотен метров. Затем по километру. И так, пока высота полёта не перевалила за отметку в четыреста тысяч метров. Где-то здесь болталась ЕиСовская пересадочная станция, откуда они направятся к Луне. За весь полёт Сергей не проронил не слова, и, уже было подумав, что ему попался совсем уж неразговорчивый спутник, Андрей, присмотревшись, улыбнулся спящим глазам и запрокинутой назад голове. Он бы и сам не прочь сейчас поспать, но не представляет, как это можно сделать в таком грохоте и при таких перегрузках. А Сергей, видимо, большой спец в отдыхе на ходу. Разглядывая проплывающие далеко внизу облака, Андрей гадал, успела ли дочка посмотреть свой любимый мультфильм, или её мать опять отправила её в постель. Когда он был дома, он тайком разрешал ей забраться на диван взрослых и включить настенный экран. Жена обычно к этому времени уже видела десятый сон, а его работа не предполагала такой роскоши, как отдых, и его сердце не могло отказать этой милой мордашке, высунувшейся из-под одеяла.

Дальше полёт прошёл без сюрпризов. Их приняли на борт станции, и даже не дав перекусить, тут же посадили в челнок, курсирующий по трассе Земля-Луна каждые два часа. Этот летательный аппарат уже не был образцом комфорта, и еле втиснувшись в специальное кресло, Андрей с тоской вспомнил роскошные бархатные сиденья космосамолёта. До Луны было около сорока минут лёту, и похоже, на этот раз Сергей решил с ним поболтать. Начав издалека, он постепенно подводил его к какой-то, ведомой пока только ему, мысли. Поинтересовавшись, как жена, как дочь, не испытывает ли он проблем с финансами, и нет ли конфликтов на работе, он явно в чём-то подозревал Андрея. Не нужно быть семи пядей во лбу, что бы догадаться, что эта милая беседа, по своей сути не что иное, как допрос. Но решив поиграть в эту игру, Андрей честно отвечал на все вопросы, даже умудряясь спрашивать тоже самое у Сергея. Заулыбавшись, тот попросил подождать, отстегнулся, и вышел из пассажирского отсека. Его не было минут десять, после чего он вернулся с двумя браслетами, и попросил надеть их. Уже догадываясь, что это, Андрей, с заледеневшим сердцем, выполнил эту скорее не просьбу, а приказ. Допрашивающий удовлетворённо кивнул, и закатал рукав. Под ним у него оказался ручной комп, где уже отображались пульс и другие параметры, снимаемые с браслетов.

— Ваше имя Андрей?

— Да.

— Вам тридцать один год?

— Да.

— Вашу дочь зовут Настя?

— Да.

— Вы причиняли вред, умышленно или нет, деталям для корабля 'Ювет Легионариус'?

— ...Нет, а в чём дело?

— Вы контактировали с незнакомыми людьми в последние три месяца?

— Я постоянно контактирую с незнакомыми людьми! Что, чёрт возьми, происходит?

— Отвечайте только на поставленный вопрос, пожалуйста. Вы состоите в саботажном движении в институте металлов и сплавов?

— Каком ещё саботажном движении? Нет. Я вообще не понимаю, о чём вы.

— Последний вопрос, он очень важный. Прошу вас ответить на него строго да или нет. Вы работаете на Атлантический альянс?

— ...Нет.

— Что ж, я должен был это сделать, уж простите меня. Мы до последнего сомневались в вас, и нам даже пришлось рискнуть и вытащить вас с Земли, прежде чем всё выяснять окончательно. Но не спешите заваливать меня вопросами и злостью. Я сейчас всё объясню. Приблизительно два месяца назад на верфь стали поступать бракованные детали. Поначалу никто этого не заметил, так как внешне они были совершенно нормальными. Но две недели назад одна из стоек правого двигателя сильно деформировалась, когда две крепёжные растяжки порвались. Если бы не лопнувшие тросы, мы бы так и не узнали, что в металле были посторонние включения. И тогда, на первых же испытаниях, машины пошли бы в разнос, угробив и корабль, и десять лет работы. А раз вы заведующий всем отделом, отвечающим за технологию новых сплавов, на вас подозрение легло в первую очередь.

— Но кто мог проникнуть на охраняемый завод? У меня все техники лично со мной знакомы. Я не раз с ними засиживался допоздна, когда что-то шло не так.

— Пока не ясно. Все инженеры сходятся на том, что таких деталей может быть до десяти процентов. Они не в состоянии всех их обнаружить без разбора половины корабля и отправки их на спектральный и химический анализ. Мы думали, что вы могли бы помочь нам избежать этого.

— Хорошо же вы там у себя думали... Даже не знаю, но... Я попробую.

— Вот и славно, — Сергей улыбнулся и с видимым облегчением забрал браслеты. Он даже сходил в крохотную каюту, тире столовую, тире склад, где раздобыл две порции саморазогревающегося пюре с грибами, и, продемонстрировав на своём примере отличный аппетит, заразил им и Андрея.

* * *

Сергей отстегнулся от кресла, и выплыл из транспортной капсулы. Весь корабль оснастили этими новомодными устройствами, способными к перемещению в трёх плоскостях по специальным тоннелям. Гравитационные решётки под полом пока молчали, не издавая того еле слышного гудения, на который все начинающие космонавты жалуются в первые пару месяцев. А затем, когда они возвращаются на Землю, то долго не могут заснуть, ворочаясь в постели, словно им чего-то не хватает. Цепляясь руками за поручни, Сергей подтягивался вдоль коридора, ведущего на смотровую палубу. Да, здесь есть даже такое излишество. Там его уже ждал Андрей Белоусов, молодой и подающий надежды металлург. Не зря же он получил в своё распоряжение весь отдел, курирующий работы по кораблю, и вот уже два года отлично справляется со своими обязанностями. До сдачи корабля на ходовые испытания осталось всего полгода. И если они не разберутся с этой, и ещё множеством проблем, то плакать им горькими слезами, ползая на коленях перед оплачивающими всё это людьми. Кивнув друг другу и, молча, покинув красивую полукруглую площадку, застеклённую с ног до головы, они направились в кормовую часть, где ещё царил хаос грандиозной стройки. Проплывая мимо верхнего пилона для стыковки, Андрей неожиданно задал личный вопрос.

— Вы были среди тех, кто захватывал Меридон, а затем руководил всем процессом его разборки. Что вы чувствовали, кода столкнулись с неведомым? Вы были удивлены, когда нашли здесь самых настоящих людей?

Был удивлён, это ещё мягко сказано. Но тогда, в прямом смысле купаясь в адреналине, этот факт был смыт внутривенной химией в самую глубь сознания, а когда, наконец, шторм утих, и он всплыл на поверхность, то к этой мысли все уже начали привыкать. Примерно этими словами он и озвучил свой ответ. Андрей покачал головой, продолжая переставлять руки по обитой мягким материалом трубе, и с какой-то тоской в голосе рассказал, что он был ужасно расстроен этой новостью. Он всегда мечтал, что братьями по разуму окажутся существа столь отличные от людей, что просто изучая их, человечество так многому научится, что шагнёт на следующую ступень не просто технического, а морального развития. А чему могут научить другие, пусть и более развитые, но всё же, люди? Не убивать, не красть? Или может быть, не лгать? Все эти три действия они уже нам продемонстрировали, и наверняка все остальные заповеди для них такой же пустой звук. Как, впрочем, и для землян.

— Знаете, они не так плохи. По крайней мере, не все. Но вы правы. В истории человечества одна более развитая духовно цивилизация всегда порабощалась, или извращалась более грубой, но технически ушедшей вперёд. Греки, философы и математики, были завоёваны Римлянами. Индусы — англичанами, североамериканцы — 'благочестивыми' европейцами. Дух всегда проигрывает мечу. И поэтому, нам никоим образом нельзя выдавать своего присутствия, до того, как мы сможем постоять за себя. Но и упускать возможность быстрого прогресса, значит подписывать себе смертный приговор. Раз нашли одни, найдут и другие. И лучше мы дадим им по носу их же оружием, чем будем похваляться своими каменными топорами, зато изготовленными исключительно благодаря земному гению.