| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Мы постигаем хитрость света, где случайно живем,
Мы вероломны так, что даже честны.
Плати! И мы твою победу в дар тебе принесем,
А не заплатишь - не избудешь вины.
Удивление немецких пилотов, уже встречавшихся с тяжелыми неповоротливыми колодами "блоков" в небе Франции, стало еще большим, когда выяснилось, что прошедший с тех пор год не только дал этим живучим машинам возможность еще раз попробовать отомстить заклятым врагам, но и значительно улучшил их характеристики.
Мы продаем свои клинки тому, кто звоном монет
Пленяет душу, соблазняя наш слух,
Но мы убьем того, кто скажет, будто клан Бреган Д'Эрт
Похож на свору подворотенных шлюх!
Ровный и красивый строй "grupo", сначала ошалевшей от неожиданности нападения — ведь так воевать не договаривались, русские недочеловеки должны были мирно спать на своих аэродромах! — под ударами "блоков" начал быстро разваливаться. Две пушки и два крупнокалиберных пулемета, сведенных на одну гашетку, за пару секунд огневого контакта выдавали такую плотность огня, что верно взятый прицел практически гарантировал уничтожение 88-го. А стрелять пилоты ОСНАЗ умели...
Мы вне закона, что ж такого? Мы везде и нигде.
Мы словно тени на дорогах, мы круги на воде,
И наш девиз предельно ясен скоро станет тебе:
Предай их всех, останься верен себе.
Один за другим рушились на землю горящие или развалившиеся на обломки "Юнкерсы", падали мертвыми колодами с разнесенным пулеметными трассами остеклением кабин немецкие истребители. Шустрые маневренные "ишаки", имея четыре пулемета винтовочного калибра против двух и убийственно скорострельный "Березин" против медлительной 20-мм MG-FF, при двукратном численном превосходстве, обрубленной связи и слегка растерявшихся от внезапности всего происходящего пилотах противника просто разорвали немецкую эскадрилью. В клочья.
Да, мы бандиты и бродяги, как злословит молва,
Мы попадаем в передряги, помня эти слова.
Смотри вперед и не сдавайся ты на милость судьбе!
Предай их всех, останься верен себе!
И много, наверное, проклятий прозвучало в эти минуты в эфире в адрес своих авиационных генералов, господа бога и самого фюрера из сгорающих в пламени авиационного бензина и дюраля уст героев люфтваффе. Прозвучало бы. Только гремела на всех волнах гитара — и исчезали бесследно немецкие подразделения, поглощенные кругами тишины.
Предай их всех, останься верен себе!
Предай их всех, останься верен себе!
+++++
Зарулив на стоянку, Ирина заглушила мотор и бессильно обмякла в кресле. Дождалась, пока механик откроет колпак, рваными движениями отстегнула ремни и сняла шлемофон, подставляя разгоряченное лицо прохладному ветерку. Шестой вылет за день. И не последний. 22-е июня. Самый длинный день в году. Механик, невероятно сильный для своей субтильной комплекции, почти вытащил её из кабины, уложил на травку...
— Молочка не хотите? Свежее!
— Спасииитель... Давай!
Пока люди из отделения БАО, подскочившие на легком "Козлике" службы артвооружения и бензовозе, заправляли машину и перезаряжали оружие, Ирина выцедила через предусмотрительно приложенную коктейльную соломинку две полулитровых кружки свежего парного молока. Одновременно с появлением точно такого же "козла", на котором объезжал машины крыла гном-инженер, привезли горячий перекус, два здоровенных подогретых в микроволновке бутера с ветчиной, зеленью, сыром и помидорами, и бутылку свежевыжатого апельсинового сока. Осмотр был чисто формальным, её механик не обнаружил ни одной пробоины. Но гномы склонны придерживаться правил. Если уж сказано — осмотр машин после каждого вылета — значит, осмотр будет проведен!
Снова! Зеленая ракета над летным полем — Ирина допивала остатки сока, уже сидя в кабине.
— От винта!
Чихнув, взревывает всеми двенадцатью цилиндрами тысячесильная "Испано-Сюиза". Ирина поменяла обороты: все в порядке. Показала механику большой палец и задвинула фонарь. В наушниках мелодично звякнул колокольчик, затем комкрыл хрипло пролаял первой эскадрилье команду "Взлет".
Еще немного погодя:
— Вторая эскадрилья! На взлет!
Верноподданнически разрисованный слэйерсами самолет вырулил на полосу, по которой уже разбегается первое звено. Зарулил на старт вслед за выкатившейся вперед Элрэт с ведомой. Вот они пошли. Выжидав, пока отнесет пыль, Ирина толкнула сектор газа. "Дрэгонслэй" легко отрывается от земли, и вторая пара 2-го звена 2-й эскадрильи 1-го крыла 5-го истребительного авиаполка ОСНАЗ пристраивается за первой.
Отнюдь не все полки ВВС РККА получили эскадрильи усиления. Только те, что располагались подальше от границы — что логично. Истребители, действующие с аэродромов у самой линии фронта, могли обойтись без лидирования наводимых с "Сильмариллов" осназовцев. Их задачей было непосредственное прикрытие войск. А вот прикрытие тех самых аэродромов, с которых они взлетали и на которые должны были вернуться — вот это было подходящей задачей.
Немецкий маневр был рассчитан: русские истребители, вернувшиеся с вылета, попадали под удар на собственных аэродромах. Удар ВТОРОЙ волны. Эту-то волну и перехватили на походах "усиленные" полки ВВС РККА и авиационные полки ОСНАЗ.
А затем — завертелось. Ответный визит, нанесенный силами всех бомбардировочных авиаполков округа, не потерявших ни одного самолета на аэродромах — благодаря перехватившим немецкие KG и StG мордорским истребителям — поддерживали уже "ястребки" ВВС РККА. И поднять на их перехват немцам было уже нечего. Полностью выложившиеся на прикрытии своих бомбардировщиков мессеры либо еще только садились, либо как раз заправлялись.
И схватка за завоевание господства в воздухе, чудовищная воздушная карусель в районе Белостока, обернувшаяся мясорубкой как для люфтваффе, так и для ВВС РККА. Она шла практически без участия авиации ОСНАЗ. И-16 и особенно "Чайки" превосходили мессеры по маневренности на горизонталях, когда же стодевятые пытались реализовать свое превосходство в скорости и скороподъёмности, навязав русским бой на вертикалях, на них обрушивались ходящие выше основного горизонта событий МиГи и тяжелые двухмоторные "Пе-3".
К трем часа дня, понеся тяжелейшие потери, обе стороны прекратили кровавое безумие, для пилотов и командиров "Люфтваффе" превзошедшее "Битву за Англию", а для красвоенлетов вообще невиданное по масштабам, жестокости и потерям.
По подсчетам стратега "Силмарилл-I", к 15.00 по сравнению с предыдущим вариантом истории советская авиация потеряла самолетов в три раза меньше, чем за весь первый день войны, а немецкая вчетверо больше. При этом ни одной из сторон не удалось добиться решающего превосходства. Пат.
И все то время, пока ягдгешвадеры второго, а затем частично первого и четвертого воздушных флотов "Люфтваффе" пытались сломать хребет истребительным полкам ВВС РККА, немецкие войска избивали с воздуха русские бомбардировщики, штурмовики и даже используемые в качестве легких бомбардировщиков истребители. "Блок МБ-152" был наиболее подходящей для этого машиной — мощно вооруженный, очень живучий и способный нести до трехсот килограммов бомбовой нагрузки. Двухмоторные "Потезы" и "Бреге", переделанные в тяжелые истребители, своим вооружением могли уничтожить практически любую цель из доступных. Одна 37-мм и две 23-мм пушки в фюзеляже, шесть ШКАСов в крыльях — что бы не подвернулось под удар эскадрильи, все будет сметено огнем! Мотопехота на грузовиках и бронетранспортерах, забившая все прифронтовые дороги, огневые позиции открыто стоящей артиллерии, танковые колонны — такая цель, что лучше и не придумать.
Крыло шло на высоте в шесть с лишним километров. И немецкие бомбардировщики, не менее двух групп юнкерсов, и их прикрытие, настоящее толпище Bf-109, просто ошалели, когда на них от солнца упали четыре десятка "Девуатинов", набравших в пикировании с превышения в два с лишним километра поистине чудовищную скорость. Пронзив немецкий строй, истребители ушли вниз — а там, где они прорвали порядок германских стаффелей, воцарились смерть и хаос.
D-520 тоже подвергся перевооружению. Вместо HS404 с барабанным магазином на 60 патронов в развале цилиндров мотора была установлена 23-мм авиапушка имперского производства, созданная на базе конструкции НС-23КМ, с ленточным питанием и боекомплектом в 220 выстрелов. Заменены были также крыльевые пулеметы. ШКАС превосходили французские 7,5-мм МАС1934 в скорострельности, 1800 выстрелов против 1100, и не требовали столь экзотичных для СССР боеприпасов. На живучий "J-88" этого арсенала могло и не хватить... А вот для мессеров скоростной и тяжеловооруженный истребитель стал страшным противником!
Немцы, жесткие исполнители инструкций, не пытались преследовать истребители крыла. Их задачей было прикрытие бомбардировщиков, и этим они и намерены были заниматься. Что ж, если гора не идет к Магомету...
"Девуатины" и Bf сошлись на встречных курсах. Лоб в лоб! Смешались, сплелись в яростно-лихорадочной "собачьей свалке". Стодевятые уступали D-520 в вооружении и скорости, по числу истребителей стороны были примерно равны — после того, как ряды немцев проредил первый удар, на земле остались догорать не менее восьми мессеров. Ярости и злости, выучи и бешенного желания уничтожить противника хватало и у тех, и у других. И тут в наушниках взорвался гитарным перебором бит:
Я — уличный пес
Подвал в котором я рос
Бывал со мною часто жесток
Учил быть первым всегда,
От ушей до хвоста
И ненавидеть хозяйский свисток
Мой первый педагог
Отдавал мне все, что мог
Он был героем уличных драк
Он твердил что только тот побеждает,
В ком живет
БЛЮЗ БРОДЯЧИХ СОБАК
И с заоблачных высот рухнули на подравнявшиеся и ощетинившиеся пулеметами бомбовозы двухмоторные "Потез" и скоростные "Блоки". Капкан сработал четко! И посыпались с небес горящие, разваливающиеся на куски обломки, которые только что, вот буквально несколько минут назад, были боевыми самолетами "Люфтваффе".
+++++
В составе Отдельной Мото-Стрелковой Дивизии Особого Назначения ("облегченный" штат, май 1941):
Танковых рот — 10 (одна раздергана на разведдозоры, 6 отдельных — 4 "стандартных", "тяжелая" и "плавающая", 3 в составе батальона). На каждую роту — одна ЗСУ.
Мотопехотных батальонов — 6.
Разведывательный батальон — 1 (рота мотоциклистов, две роты броневиков, амфибийная авто-рота).
"Лёгких" дивизионов ПТП (45-мм пушек) — 3 (два используются как единое целое, две батареи третьего раздерганы по отдельным взводам, третья батарея — в составе "усиленной" группы). Отсюда минимум 54 "Комсомольца" и/или танкетки соответствующего типа. Вообще — больше (подвозчики боеприпасов и т.д.).
"Тяжелый" дивизион ПТП — 1.
Зенитный дивизион.
Гаубичный дивизион.
Сапёрный батальон.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
Впереди пылили десяток мотоциклов, половина с отягощенными ДП-27 колясками, и броневичок БА-20М, настороженно водящий по сторонам тонким хоботком пулеметного ствола. За ними, громыхая листами котельного железа, наспех наваренными дверными петлями закрепленными на месте снятых башен, катили два БА-10, битком набитых потными злыми автоматчиками. Следом лязгали гусеницы двух легких танков "Эйч-38", доработанных в дивизионной танкоремонтной мастерской. Очереди 20-мм авиационных автоматических пушек HS404, которыми неизвестные умельцы заменили штатные 37-мм короткостволки, могли расковырять броню любой легкой техники вермахта. Замыкали головной дозор мобильной бронегруппы ещё пол-дюжины мотоциклов, они обеспечивали связь между разъездом и авангардом основной колонны. В его роли выступал первый "скоростной" взвод танковой роты, три БТ-7, способные за считанные секунды преодолеть разделяющее колонну и дозор расстояние и оказать мотоциклистам и легковооруженным машинам действенную поддержку своими 45-мм пушками.
Четвертой в короткой танковой колонне шла машина командира роты. Позади новейшего, никакими германскими антитанками не пробиваемого КВ лязгали гусеницами пол-дюжины Т-26 второго и третьего взводов. Между двумя тройками громыхала коробка ещё одного "двадцатьшестого", наспех переделанного в ЗСУ — с танка сняли башню, а на её место установили спаренный 23-мм зенитный автомат прямо на полевом лафете, не потрудившись или попросту не успев даже отделить колесный ход.
Стройно-зеленую колонну тяжелых грузовиков с пехотой с торчащими над кабинами стволами пулеметов и ровной щетиной штыков СВТ над кузовами в четырех местах разрывали машины другого облика. С установленных в середине кузова трехосных полуторок тумбовых лафетов в небо внимательно вглядывались то четыре винтовочного калибра "Максима", то спарка новых и значительно более опасных ДШК. Ещё один ДШК смотрел в небо со стойки в кузове легкого командирского вездехода, как раз затормозившего на обочине в ожидании прохода всей колонны.
За последним грузовиком автоколонны, как и предыдущие четыре, тентованным и оснащенным малозаметными из-за пыли угрожающими знаками "ОГНЕОПАСНО", показался скошенный лобовой бронелист с торчащим из него пулеметом. Трудяга-тягач, впряженный во взятую на передок 45-мм пушку, пролязгал мимо восьмиколесного комбатовского "6х6", со следовавшей за ним танкетки спрыгнул командир роты тяжелого оружия:
— Ну?
— Баранки гну! — не слишком оригинально отозвался комбат. Отношения в Корпусе были достаточно вольными. — Какого ... ты здесь прикопался?
— Ы?
— У, ... твою! Бери мотоцикл, и гони позиции размечать. Бом-бар-дир! — последнее комбат процедил как ругательство. Его в свое время в артиллеристы не взяли, и теперь он на этот род войск был сильно обижен.
— Есть, тарщ к'тан! — человек с тремя кубарями старшего лейтенанта в петлицах выгоревшей, пропотевшей и запыленной гимнастерки, коротко козырнул и запрыгнул на стоящий рядом с вездеходом мотоцикл, обхватив кожаного шофера и крепко сцепив руки у того на животе. Мотоцикл взревел голодным динозавром — что осталось малозаметным на фоне рева и громыхания идущих плотно, один за одним, тягачей с прицепленными к ним орудиями — и с места рванул на пятьдесят.
Комбат подобревшим оком обозрел прущую мимо него силищу — пятерку тягачей с прицепленными к ним орудиями "передовой группы", первых двух взводов "тяжелой" роты: три сорокапятки, и два трофейных 75-мм легких пехотных орудия. За каждым "Комсомольцем" шла польская танкетка, переоборудованная в транспортер боеприпасов — при этом на двух из них мастера танкоремонтных мастерских Корпуса ухитрились заменить пулеметы 20-мм противотанковыми ружьями, удачным трофеем Зимней войны. С десятью единицами брони, пусть и фиговой, но зато поддержанной прочими силами, и при некоторой удаче батальон мог устроить похохотать изрядным силам противника. Третий и четвертый взводы роты тяжелого вооружения составляли три 120-мм миномета и пара сдвоенных 23-мм зенитных автоматов. Поскольку этим на передовую было не обязательно, их буксировали обыкновенными полуторками.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
