Улей (-21) Стивен Барнес

Воин щелкнул острыми зубами.

— Кажется. При переводе на Основной лишь частично теряется поэтичность.

— "Кто жил, а теперь не сделает и шагу", — повторил Оби-Ван. — Это может означать две вещи: неподвижность, или упорство. Как "стоять на своем", понимаешь? У тебя есть мысли?

— Надеюсь, что да, — сказал Джессон; уверенности у него поубавилось.

— Значит, ты знаешь ответ?

Джессон уставился на вращающуюся сферу. Над ней осталось только два слоя.

— Кажется.

— Так отвечай, — приказал Оби-Ван, стараясь придать кси'тинг уверенности, так ему не хватавшей.

Джессон глубоко вдохнул.

— Я готов продолжить, — сказал он.

— Отвечайте, — отозвалась машина.

— Герои улья. Зал Героев.

Секунды тикали, и ничего не происходило. Потом сфера раскрутилась еще быстрее, и второй, оранжевый слой, откололся и пропал.

— Неверно, — ответил голос.

Джессон содрогнулся и Оби-Ван ощутил в воздухе резкий, кислый запах. Страх?

— Им не следовало посылать меня, — сказал кси'тинг.

Неужели он себя жалеет? Джессон вроде бы не из таких, но…

Затем воин, запинаясь, продолжил:

— Я не могу этого сделать. Из-за меня яйца погибнут.

Ну надо же. Он жалеет вовсе не себя. Оби-Ван слышал в голосе Джессона беспокойство за яйца, видел тревогу в его движениях, ощущал ее в воздухе.

Воин был на пределе, и вот-вот мог сдаться. Такое Оби-Вану доводилось видеть и прежде. Этот страх был не таким, каким его знали большинство разумных существ. Для большинства страх заключался в личной утрате: потере себя в глазах окружающих, потере здоровья, жизни. Но даже не в силах точно истолковать значение феромонов, пропитавших сейчас воздух, джедай понял, что источник страданий Джессона заключен в ином. Воин кси'тинг любил улей, и теперь страшно боялся подвести его. Его избрали. Он с готовностью отдаст свою жизнь ради выполнения задания, умрет безвестно, в страдании, если потребуется — лишь бы только улей мог жить и процветать, возвращая былое величие.

Джессон почти не шевелился, руки зависли над панелью управления. Каждый мускул тела свело, вся самонадеянность ушла под давлением неудачных испытаний.

— Как? — сказал он. — Как такое возможно? Какие ответы им нужны?

— Нам этого не узнать, — сказал Оби-Ван, положив руку на плечо кси'тинг. — Все, что мы могли, все, на что были способны, мы уже сделали. Остальное во власти Силы.

— Силы! — сплюнул Джессон. — Я столько всего наслышан о ваших драгоценных джедаях и вашей Силе.

— Это не наша Сила, — сказал Оби-Ван, стараясь успокоить воина. — Она властна над всеми нами. И над тобой тоже. Она творит нас, и мы тоже творим ее.

— Загадки, — выкрикнул Джессон. — Сплошные загадки. С меня хватит!

Он вскочил с кресла и резво пересек комнату, забарабанив в дверь с криком:

— Выпустите меня! Выпустите меня!

— Вернитесь в кресло, иначе сеанс завершится, — спокойно произнесла машина.

Оби-Ван посмотрел на Джессона и почти мгновенно принял решение. Он сел в кресло.

— Вы — не исходный пользователь, — сказала машина бесполым, синтезированным голосом. — Необходимо, чтобы исходный пользователь завершил процесс.

Оби-Ван оглянулся через плечо на разбитого воина кси'тинг. Каким гордым и уверенным он казался всего лишь час назад! Только теперь стало ясно, что вся эта гордость — тонкий щит, прикрывающий страх подвести свой народ, не дающий упасть непосильному грузу ответственности.

— Он не может продолжить, — сказал Оби-Ван.

— Завершение испытания через сто секунд, — ответил автомат. — Девяносто девять, девяносто восемь…

— Спросите меня! — От отчаяния, голос Оби-Вана едва не сорвался. — Пожалуйста. Спросите…

— Девяносто три, девяносто два…

Оби-Ван вскочил с кресла и подбежал к Джессону, который сидел на полу, прижавшись к стене и обхватив колени обеими парами рук.

— Джессон, — как можно теплее сказал джедай. — Ты должен попробовать снова.

— Не могу.

— Ты должен. Больше некому.

Кси'тинг свесил голову на колени и весь затрясся.

— Всю свою жизнь, — сказал Оби-Ван, — ты готовился к великому испытанию. Как и все воины.

Ответа он не дождался.

— Не думай, что я не знаю, каково тебе. Твой клан не защитил улей от "Цестус кибернетикс". В их руках могущество, превосходящее все то, что есть у вашего народа. И ты понимаешь, что даже твоя смерть не сможет освободить кси'тинг. Этого не дадут даже самые большие твои усилия. Поэтому в глубине души ты ощущаешь, что все тщетно.

Джессон наконец поднял взгляд.

— Ты понимаешь?

— Галактика не блещет разнообразием, — ответил джедай. — Где бы ни покоряли расы, первыми притесняли воинов. Потому что они наиболее опасны.

— Семьдесят… шестьдесят девять… шестьдесят восемь…

— Всю жизнь, — сказал Джессон, — я хотел одного: исполнить предназначение, данное мне от рождения. Как мои предки. Будучи в женском обличии: вынашивать здоровые яйца, познавать мир, лечить и учить. В мужском: сражаться за улей, хранить его безопасность. Даже умереть за него.

Джессон поглядел на Оби-Вана, в фасеточных глазах блеснула надежда. Если чужеземец смог понять его горе, тогда, быть может, есть выход. Есть ответ.

— И когда Джи'Май Дурис переняла руководство над советом улья, у тебя появилась надежда.

— Да!

— Пятьдесят четыре, пятьдесят три…

Внешне, Оби-Ван, как мог, пытался сохранять спокойствие; внутри он весь горел от нетерпения.

— И когда тебя избрали на роль спасителя королевских особ, ты решил, что это твой шанс. Твоя возможность послужить улью. Момент триумфа!

— Да!

— Еще не все потеряно, — сказал Оби-Ван. — Все воины мечтают о триумфе, славной победе или благородной смерти. Но никому из нас не ведома цена нашей жизни. Не ведома цена смерти. Пусть решают другие, когда мы уйдем. Мы можем лишь бороться, сражаться с отвагой и благородством, не растрачивая попусту жизнь. А потом, по окончании боя, пусть другие решат, была ли жертва напрасна, или судьбоносна. Одни из нас кладут жизнь на жертвенный алтарь. Другие — грезят о победе.

Джессон понимающе посмотрел на Оби-Вана, преисполненный слабой надеждой.

— А если я ошибусь, и королевские яйца погибнут?

— Тогда ты будешь знать, что сделал все, что мог во благо улья.

— А если моя ошибка заберет и твою жизнь, джедай?

Оби-Ван вложил в голос всю возможную теплоту.

— Я доверил свою жизнь судьбе в тот самый момент, как отправился сюда. Не начинай войну, желая сберечь жизнь. Так поступают лишь глупцы. Тяга к жизни чтит тебя, чем бы ты не дорожил. Изо дня в день развивай мастерство. Не растрачивай жизнь попусту.

— Будь предан улью, — сказал Джессон.

— Да.

— Как может человек так хорошо все понимать?

Оби-Ван улыбнулся.

— У всех нас есть улей, — сказал он.

— Двадцать семь, двадцать шесть…

— Встань, воин кси'тинг, — произнес Оби-Ван властным голосом.

Джессон поднялся.

— Пятнадцать, четырнадцать…

Он снова подошел к креслу и сел. Обратный отсчет прекратился.

— Вы готовы продолжить? — спросил автомат на Основном после серии щелчков на кси'тингианском.

Джессон ответил утвердительной фразой на собственном языке.

Повисла пауза. Вращающаяся голо-сфера закрутилась быстрее. Но над камерой с яйцами все еще оставался один слой.

— Отвечайте, — сказала машина, — Кто заглотил наши яйца и теперь скрывает детенышей? Чья сеть страха поймала их в ловушку? Кто украл солнце, но ныне живет во мраке?

— Слишком просто, — прошептал Джессон.

— Подчас простота — наилучшая маскировка, — сказал Оби-Ван. — Не пытайся хитрить. Отвечай правду.

— Но именно это я и делал, — ответил Джессон. — И оба раза ошибся.

— Все это создал твой народ, — сказал Оби-Ван. — Они не поставили бы перед тобой невозможной задачи. Доверься предкам.

На границе сознания Оби-Ван ощутил легкое беспокойство. Нечто неопределенное. Предостережение? Ключ? Он не знал. Так что же? Оружейный массив вокруг кресла? Сопла. Вопросы. Слишком простые для кси'тинг…

Но ответы оказались неверными.

Интуиция Оби-Вана попыталась что-то сказать ему, но не смог разобрать что. Не смог, но должен был. Это последний шанс, и если он не поможет товарищу-кси'тинг, все вся миссия пойдет ко дну.

И все же, в глубине души, он видел правильный ответ, слышал, как его правоту подтверждает Сила.

— Отвечай искренне, — сказал он снова. — Не умничай. Не догадывайся. Дай тот ответ, который считаешь правильным.

Джессон кивнул.

— Паучий народ, — сказал он. — Некогда они были владыками планеты. Некогда они прогнали нас с поверхности. Мы отправили их во мрак.

Он вскинул руки на панель управления, приковал глаза к вращающейся сфере. Ну? Ну?..

Сфера закрутилась быстрее, и все вокруг поглотил возникший из ниоткуда тонкий визг. Сфера ускорялась все больше и больше, пока сегменты не раскололись и не отлетели.

— Ответ неверный, — возвестил автомат. — Ликвидация яиц начата.

Оби-Ван потрясенно воззрился в пустоту. Как он мог так ошибаться? Интуиция очень редко подводила его. Возможно, еще есть шанс прорезать пол светомечом и спасти королевскую пару…

Он активировал клинок и вонзил его в пятиугольную золотую печать. Под ней, как он полагал, находился проход в цельнодюрастиловый склеп. По полу закружились искры, комната наводнилась дымом. Голограмма склепа таяла и пылала. Джессон неподвижно сидел в кресле, не в силах шевельнуться.

— Нет, — сказал он. — Я все сделал правильно. Все сделал. Пожалуйста, нет.

— Выпаривание завершено на пятьдесят процентов…

Огоньки панелей приборов замигали в головокружительном ритме, а сопла в углах зашипели, источая полупрозрачный зеленоватый газ. Оби-Ван приставил ко рту дыхательный аппарат, пожалев, что нет второго для Джессона. Но если он сможет взломать затвор, если сможет добраться до склепа с яйцами, пусть даже потеряв товарища, миссия все еще…

— Выпаривание завершено.

Кеноби замер.

Джессон опустился на панель управления и зарыдал.

— Убей меня, убей меня, — повторял он, обращаясь то ли к Оби-Вану, то ли к самой Вселенной.

Оружейный массив вокруг Джессона засиял, и туман, витающий в воздухе, потянулся к нему. Через несколько минут вся комната была чиста, а Джессон так и остался лежать на приборной панели. Взглянув на обмякшее тело товарища, Оби-Ван ощутил редкое для себя чувство отчаяния и поражения.

Но затем… Джессон вдруг пошевелился…

Он сел и огляделся, так вяло, как будто накачался наркотиком.

— Почему я еще жив? — спросил он.

— Посмотри на голограмму, — еле слышно сказал Оби-Ван.

Схема склепа вновь возникла из небытия. Миниатюрная картинка показывала камеру с яйцами, поднимающуюся из шахты.

— Что… в чем дело? — выдавил Джессон.

Компьютер зачирикал что-то на кси'тингианском.

— Что он говорит? — спросил Оби-Ван.

Джессон тщательно прислушался.

— Он говорит… "Поздравляю, воин кси'тинг. Вы достигли цели".

Оби-Ван едва не упал. Что за дела?

Он присмотрелся получше к оружейному массиву, окружавшему кресло, и понял, что ошибался. Это вовсе не оружие. Сенсоры. А газ? Должно быть, что-то наподобие аналитического соединения, соединившегося с феромонами Джесссона — запахами, которые кси'тинг источают под влиянием стресса. Получившийся "коктейль" был вторично поглощен и проанализирован сенсорным массивом…

Озарение снизошло на Оби-Вана как гром с ясного неба.

— Твои ответы никогда бы не признали верными, — воскликнул Оби-Ван. — Хотя они наверняка были такими. Ответы доказали, что ты знаешь историю кси'тинг. Сенсоры доказали, что ты — кси'тинг. Но им нужно было узнать, как ты отреагируешь на неудачу.

— На… неудачу? Я не понимаю.

— Ты мог искать яйца, желая уничтожить их. Или чтобы поработить кси'тинг. Из жажды власти, или из алчности. Но когда ты явился сюда, храня в душе любовь к улью, потерпел поражение, и посчитал себя виновным в смерти последних короля и королевы, ты ощутил не гнев. Боль. Испытывали не твой разум, а твое сердце.

— Машина ощутила мое горе, — понимающе ответил Джессон.

Опаленная золотая пломба поднялась, явив дюрастиловую колонну пятиугольной формы. Колонна все росла, пока не сравнялась по росту с Джессоном, и тогда в ней показался отсек. Тонкие хрустальные створки отсека скользнули в стороны, открыв взору диск высотой в полметра. На краях диска мигали красно-белые огоньки работающего антигравитационного кольца. Джессон очень осторожно вынул находку. Антигравитационное кольцо снижало немалую массу диска всего до нескольких грамм. Удерживая его на весу, кси'тинг и джедай проверили маленький датчик, мигающий на верхней части.

— Они живы, — прошептал Джессон. — Я доставлю их совету. Медицинский клан знает, что делать.

— Да, — отозвался Оби-Ван.

Мерцание стен участилось, и Оби-Ван вздрогнул от глубокого, вибрирующего гула.

— В чем дело? — спросил Джессон.

Кеноби проверил панель управления.

— Думаю, это репеллент против червей, — сказал он. — Склеп расчищает нам дорогу.

Двери раскрылись. Оби-Ван с Джессоном проверили дальний проход. Мертвый кси'тинг за ним высох и наполовину растаял.

— Что его убило? — спросил Джессон.

— Не знаю. И не хочу рисковать. Нам известны опасности, подстерегающие позади. Пойдем обратно тем же путем, что пришли.

Глава 7

Емкость с яйцами оказалось относительно просто вынести через проход, ведущий в пещеру с червями. Оби-Ван и Джессон стояли на выступе и вглядывались в черноту под ногами. Вдоль потолка зажглись искусственные огни, которые вместе с грибами осветили вспаханную почву, заставив червей скрыться, пронзительно вереща в агонии. Оби-Ван обшарил пространство с помощью Силы: никого. Пещера была пуста.

Они спустили емкость на землю. С помощью антигравитационного устройства карбонитовый диск свободно поплыл по пещере. Каменные стены теперь казались необычайно высокими и величественными. Раньше Оби-Ван не замечал этого, но когда потолок осветился, от вида сталактитов и огромных сводчатых стен у джедая перехватило дыхание.

Как именно представляли себе момент триумфа строители склепа? Быть может, ждали, что сотни кси'тинг соберутся здесь, громко приветствуя явление свету новой королевской четы?

Каким странным и печальным образом это все обернулось.

Само собой, празднование состоится, но только не сейчас. Сейчас здесь обитают только тишина и тени.

Емкость с яйцами легко проскользнула в пятиугольное отверстие на дальнем конце пещеры. Джессон выглядел истощенным, но довольным — он так отличался от того дерзкого юного воина, что провожал Оби-Вана из зала совета всего лишь пару часов назад.

Воистину, — решил Оби-Ван, — преображение — не вопрос времени. Оно происходит мгновенно, либо не происходит вообще.

Они ползли во тьме, неся драгоценный груз меж собой. Теперь Джессон лучше ориентировался в лабиринте, и осторожное продвижение было не столь тяжелым — вперед вела цель.