Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Семь цитаделей (закончен)


Опубликован:
02.04.2008 — 25.03.2011
Аннотация:
Он это сделал! Но какой ценой? Максу не хочется больше вспоминать Вторую грань, слишком много было смертей, слишком дорога была цена победы. Но когда друг зовет на помощь, отказывать нельзя. Тем более если речь идет о судьбе ребенка, которого похитили силы Мрака.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

— Это здесь, — произнес Илья.

Макс вступил на маленький пятачок между двумя сваями, сожалея, что сейчас исчезнет этот солнечный, жемчужно-белый город, который он так и не успел узнать. Как и всегда, пространство вокруг него помутнело, покрылось рябью, потом поплыло вокруг клочьями тумана.

Перед глазами возникли высокие резные ворота, которые при первом же прикосновении гостеприимно распахнулись, пропуская гостей на просторный широкий двор, в центре которого стоял великолепный особняк Гольдштейна. Знакомый серебряный колокольчик на двери залился мелодичным звоном, и на крыльцо вышла неизменная хранительница дома — Роза Яковлевна. Прижав худые руки к плоской груди, затянутой в целомудренное коричневое платье, она воскликнула:

— Илюша! Мальчик мой, здравствуй!

Илья расцеловался с экономкой, которая, выглянув из-за его плеча, вдруг потрясенно охнула:

— Максим? Неужели это вы? Вот радость-то!

Пройдя в дом, в котором ничего не изменилось — все так же сиял натертый паркет, блестела роскошная люстра, толстые ковры ласково пружинили под ногами — Макс произнес:

— Я пошел, а тебе придется самостоятельно добираться до Старограда. Там остановишься на постоялом дворе и подождешь остальных, мы тебя сами найдем.

— Куда это вы собрались, Максим? — вмешалась Роза Яковлевна. — Никуда я вас не отпущу, пока не пообедаете! Я приготовила замечательные отбивные.

Пожилая дама так уговаривала, настаивала и обижалась, что Максу пришлось согласиться, тем более что после всех межпространственных прогулок живот подводило от голода.

— А где же ваш милый песик, Максим? — поинтересовалась экономка. — Он здоров?

Максу не хотелось расстраивать славную женщину рассказом о том, что Роки погиб в Лиллигейте, защищая маму, которую похитила Черная королева. Тем более, что пес, как и было предсказано, родился снова, теперь его звали Лаки, и в данный момент годовалый щенок-подросток находился дома, в Максовой квартире, где он благополучно рос, взрослел, и безудержно шкодил. Стараниями Роки-Лаки в доме исчезли все пуховые подушки, из которых он регулярно добывал "снег", уже два раза приходилось обновлять многочисленные кухонные полотенца, которые он виртуозно воровал и изгрызал в клочья, и приказали долго жить мягкие игрушки, столь любимые мамой и раньше мирно украшавшие кресла, диван и кровати. Преступный пес, прекрасно зная, что его, спасителя хозяйки, никто и никогда не накажет, самозабвенно пожирал любые приглянувшиеся ему вещи.

— Роки дома, — сдержано произнес Макс, с сожалением подумав, что в этот раз ему придется обойтись без сопровождения: Лаки еще слишком мал, чтобы подвергать его такой опасности.

Наевшись вкуснейших, тающих во рту отбивных, выпив чашечку крепкого, сваренного в раскаленном песке кофе, Макс решительно поднялся.

— Спасибо, Роза Яковлевна! Вы просто непревзойденный кулинар.

Пожилая дама, растаяв от комплимента, растроганно улыбнулась, а Макс, поцеловав ее в морщинистую щечку, продолжил:

— Мне пора, извините за краткий визит. Илья, встретимся в Старограде.

Не желая пугать экономку своим внезапным исчезновением, он вышел за дверь и остановился в поисках подходящего укромного места, из которого можно будет спокойно, без суеты, перешагнуть в другую грань. Дом был окружен яблоневым садом, и Макс зашагал по присыпанной песком дорожке, виляющей между деревьями. Погуляв так несколько минут, он обнаружил под раскидистой яблоней деревянную скамью, и присел, пытаясь представить себе Эдика. Макс надеялся, что, как и в случае с Ильей, это приведет его к наследнику рода. Только вот парнишка совсем маленький — не больше двенадцати лет. Придется разговаривать с его матерью, а та, скорее всего, и слышать не захочет о его отце, и правильно: поступил он с ней по-свински. А уж когда узнает, что Эдик погиб во Второй грани, тогда и разговор сам собой прекратится. Какая мать отпустит двенадцатилетнего ребенка в неизвестный мир, кишащий различными опасностями? Ох, не лежала у Макса душа к этому мероприятию! Недаром он оставил его напоследок. Решив, что уговаривать женщину он не будет, просто поставит ее в известность о случившемся, Макс прикрыл глаза и представил себе лицо Эдика: бархатные карие глаза, непокорная кудрявая прядь, падающая на чистый лоб, тонкий нос, рот с чувственными, изящно изогнутыми губами... Когда портрет надежно обосновался в его сознании, Макс встал со скамьи и сделал шаг, проваливаясь в темное никуда...

Глава 5

...Старый, полуразвалившийся дом, покосившиеся стены которого вот-вот рухнут. Из распахнутых по случаю теплой погоды грязных окон, на которых мотаются невыразительные тряпки, когда-то бывшие тюлем, вырывается вдохновенный мат и шум пьяной ссоры. Маленький дворик захламлен мусором, легкий ветер перекатывает по земле пустые пластиковые бутылки и с шуршанием носит пакеты из-под дешевых чипсов. Из-за шаткого гнилого забора деликатно, будто понимая, что находится в совершенно неприличном месте, погавкивает крупный, но очень худой черный пес. Просто не верилось, что эти трущобы находятся в Сочи, не так Макс представлял себе это место.

— Не гавкай, я не никого трону, — сказал он собаке, входя в висящую на одной петле калитку.

— Да чего уж там, толку-то лаять. Все равно не услышат... — тоскливо протянул пес и, усевшись, принялся яростно чесать за ухом.

Хозяева на появление Макса во дворе никак не отреагировали, на полуразрушенном крыльце никто не появился. Он присел возле пса и погладил костлявую спину:

— Ты чего худой-то такой?

— Так не кормят! — уныло отвечал тот. — Как напьются, так и забудут про меня. А напиваются каждый день, почитай. Эх, жизнь собачья! Кабы с цепи кто спустил!

— А что ты тогда сделаешь? — поинтересовался Макс.

— Я бы в порт ушел. Меня сосед хотел забрать туда, проходную охранять. Там собакам кормежка полагается, они в порту знаешь какие жирные! А эти меня не отдали. Ни себе, ни людям, ни собакам опять же.

Пес тяжело вздохнул.

— А ты чего сюда? Вроде, на них не похож. Заблудился, что ли?

— Я мальчика ищу. Ему двенадцать лет. Живет здесь такой?

— О-хо-хо, — пробормотал пес, — Живет. Только разве это жизнь? Мать с ним не лучше, чем со мной, обращается. Наведет пьяни полный дом, а Ромке деваться некуда. Бьют его, обижают. Поменьше был — ко мне в будку прятался. Залезет, прижмется, да так и уснет под боком. А утром, когда мать спит с похмелья, в дом идет. Поест, что найдет, и на улицу.

— А сейчас? — спросил Макс, потрясенный услышанным.

— А сейчас подрос, научился пьяни отпор давать. Бедовый он, Ромка, дикий. Его уже и мать боится. Ты его здесь подожди, он к вечеру появится. Он меня и подкармливает. А те не кормят, нет.

Макс посмотрел в печальные собачьи глаза и принял решение.

— Тебя как зовут?

— Бобик, как же еще? Дворовые мы...

— Беги в порт, Бобик.

Макс отыскал на ошейнике, охватывающем тощую шею, пряжку, и, немного повозившись, расстегнул ее.

— Вот уж спасибо так спасибо!

Пес встряхнулся, благодарно повилял свалявшимся хвостом и ринулся за калитку. Макс же, отыскав во дворе деревянный ящик, присел около забора и приготовился к длительному ожиданию. В последнее время он столько перемещался из грани в грань, а также по городам своего мира, что совсем потерял чувство времени. Вот и сейчас не мог сообразить, хотя бы примерно, который час. Судя по удлинившимся теням и по усиливающимся выкрикам из окна избушки, наступал вечер. Некоторое время ничего не происходило. Обитатели дома не обращали на Макса никакого внимания. Только один раз на крыльцо вышел неопределенного возраста мужик в пузырящихся на коленях тренировочных штанах и мятом пиджаке явно с чужого плеча, посмотрел на гостя мутными, налитыми кровью глазами и невнятно спросил:

— Самогонку будешь?

— Нет, спасибо, — вежливо ответил Макс.

Мужик икнул, еще с минуту бессмысленно таращился на него, затем перекрестился и резюмировал:

— Примерещится же такое... — и скрылся в доме.

Больше Макса никто не тревожил, и он не сводил глаз с улицы за забором, боясь пропустить появление Ромки. Наконец, покосившаяся калитка заскрипела, пропуская во двор черноволосого мальчишку, в котором Макс тут же узнал сына Эдика. Парень был точной копией отца: то же порочно-прекрасное лицо падшего ангела, те же смоляные кудри, изящная завершенность движений, горделивая осанка. Удивительно было наблюдать какую-то благородную уверенность в каждом жесте ребенка, которого никто и никогда не воспитывал. И в то же время в мальчике чувствовался зверь, дикарь, настороженный и агрессивный, каждую секунду своей жизни ожидающий подвоха. Больше всего Ромка напоминал молодого волка — красивого, сильного и смертельно опасного. "Жаль, что он не видел своего сына", — вдруг подумал Макс об Эдике, — "Это же его точная копия!" Только в Эдике чувствовалась томная изнеженность, привычка к комфорту, спокойная уверенность человека, которого в детстве любили и баловали, а сын его привык полагаться только на себя, не верил никому, кроме, пожалуй, дворового пса, в будке которого он прятался, пока не вырос.

Заметив Макса, поднявшегося со своего ящика, Ромка медленно подошел поближе и остановился в паре шагов.

— Привет, Ром, — сказал Макс, который давно уже понял, что обсуждать Ромкино предполагаемое путешествие во Вторую грань придется исключительно с самим парнем.

— Ты кто? — хрипловато осведомился тот.

— Я — Макс. У меня к тебе дело есть.

Мальчишка внимательно, исподлобья, осмотрел Макса, постепенно опуская взгляд с ухоженных, достающих до плеч, волос, на модную яркую одежду. Особенно долго Ромка разглядывал злополучный пестрый пояс с платиновым брелоком, в который снова превратился меч. Выражение лица, сначала спокойное, лишь слегка настороженное, вдруг превратилось в злобное и угрожающее.

— Ты из этих, что ли? — с отвращением выплюнул он. — Так передай своим, проституткой не буду!

Макс увидел перед собой острое лезвие опасной бритвы, которым мальчишка принялся демонстративно размахивать чуть ли не около его лица. Сначала он не мог понять, при чем тут проститутки, затем сообразил: красивый парень из неблагополучной семьи, живущий в богатом курортном городе, не понаслышке знакомый с изнанкой жизни Сочи, наверняка не раз становился объектом приставаний извращенцев. И, скорее всего, уже получал предложения от сутенеров, которые были бы рады продавать смазливого паренька богатым туристам. Действуя скорее интуитивно, Макс медленно поднял руки.

— Нет, Рома, ты меня неправильно понял. Я не из этих, у меня девушка есть. Аня. Просто мне надо с тобой поговорить, помощь твоя нужна, понимаешь?

Он говорил, не очень задумываясь о смысле сказанного, стараясь, чтобы его голос звучал мягко и ласково. Главное, чтобы парень перестал нервничать, а то ведь и порезать может.

— Дурью не торгую, — отрезал Ромка, слегка успокаиваясь.

Макс мысленно порадовался за него: очевидно, парень еще не пропащий, не опустился на самое дно жизни. Он борется, не поддается жизненным обстоятельствам, не ломается. Такому чуть помоги, подтолкни его в правильную сторону, дай ощутить под ногами кусочек твердой почвы — и он сам дальше выкарабкается, потому что боец.

— Я тоже дурью не торгую, и не покупаю, — сказал он Ромке. — У меня другое дело, только разговор будет долгим. Сможешь?

— А-а-а, явился, скотина! — раздался визгливый пьяный голос.

На крыльце стояла странного вида женщина. Возраст ее определить было невозможно, с одинаковым успехом ей могло быть и тридцать, и шестьдесят. По обеим сторонам одутловатого от постоянного пьянства лица свисали невыразительные сальные серые космы, под левым глазом наливался багрянцем свежий синяк. Несмотря на теплую погоду, на ней был грязный байковый халат, поверх которого красовалась оранжевая безрукавка вроде тех, какие носят дорожные строители. Когда женщина снова заговорила, стало видно, что во рту у нее не хватает нескольких передних зубов.

— Пришел, сыночек дорогой! — ораторствовала она сейчас, не глядя на сына, а обращаясь, скорее, к Максу. Видимо, ей, как и многим пьющим людям, хотелось как-то оправдаться перед собой за свой образ жизни, и теперь она пыталась пожаловаться хоть на что-нибудь, дабы и окружающим, и ей самой стало очевидно: пьет она не просто так, а с горя. Для этого ей были необходимы зрители, а еще лучше, сочувствующие, и теперь она призывала гостя в свидетели своей несчастной жизни. — Вот, видали, какой уродился? Ни помочь мамке, ни пожалеть! С утра проснусь — нет его. Где сынок? Убежал! Наркоман чертов!

Женщина некоторое время покачалась на крыльце, собирая расползающиеся неверные мысли, затем продолжила:

— Не учится, не работает! Матери грубит! У всех дети как дети, а мне за что такой достался?

Голос ее стал срываться на визг, по щекам покатились пьяные слезы:

— Другие-то уроки делают, стараются, в институты поступают, людьми становятся! А этот? У-у-у, выродок проклятый! Весь в папашу своего! Когда, я тебя спрашиваю, за ум возьмешься? Когда в школу ходить начнешь? Опять твоя училка приходила сегодня! — тут ее лицо выразило задумчивое сомнение. — Или вчера? Да какая разница? Приходила, говорю, училка! Сказала...

Женщина замолчала, очевидно, не в силах вспомнить, что же такое сообщила ей загадочная "училка". В этот момент ее непокорная мысль сделала неожиданный поворот, и она закончила свой монолог совершенно гениальной фразой:

— А вот рожу себе ребеночка, второго, президент мне двести пятьдесят тыщ выплатит! И на хрен ты мне нужен будешь, байстрюк недоделанный!

Макс во время этого страстного словоизвержения наблюдал преимущественно не за женщиной, а за Ромкой. Его поразил взгляд, которым мальчик смотрел на мать: покорный, горький и какой-то смиренный. В нем жалость и презрение смешивались с обреченностью, страдание — с тайной надеждой на то, что мать когда-нибудь станет человеком. Ему так хотелось, чтобы мама пришла в себя, чтобы приготовила завтрак, разбудила поцелуем, отправила в школу. Чтобы пришла на собрание, разговаривала со строгой учительницей, а потом дома проверяла домашнее задание. И чтобы пошла с ним за покупками, долго выбирала, какие джинсы больше подойдут ее ненаглядному мальчику, а потом чтобы они вместе возвращались домой, довольные, веселые, и она бы гордилась своим красивым сыном, а он гордился бы мамой — молодой, веселой, самой лучшей! Он так хотел ею гордиться! Но мама стояла на гнилом крыльце, пьяная, дурно пахнущая, в грязной одежде, и несла что-то о внутренней политике президента, и обижалась на Ромку за то, что он не идеален, и обзывала его грязными словами, и проклинала.

Макс поймал себя на мысли: интересно, а она в самом деле верит в то, что говорит? Пусть где-то в этом пьяном бреду, в уголке своего сознания, угасающего и воспаленного — действительно верит, что ее сын родился плохим? Что он злой и жестокий от рождения, а остальные — где-то там, у счастливых матерей, которым повезло гораздо больше — родились благополучными, добрыми, послушными? Вот так вот все просто! И как же часто взрослые, вполне трезвые и благополучные женщины говорят: "Не повезло мне с ребенком, вот у других..." И еще говорят: "За что меня так бог наказал?" Да уж, бог знал, за что наказывать! За недостаточно внимательное отношение к малышу, к его таким маленьким, детским, но таким важным для него радостям и горестям, за: "отойди, не крутись под ногами, я занята!" За ложь, которую ребенок обязательно запомнит, и уже не будет доверять матери, за жестокость, грубость, за элементарную лень, из-за которой родители так часто прощают чаду несделанные уроки, не желая вникать, объяснять, помогать... "Какой мерой мерите, такой и вам будет отмерено", — подумал Макс, отгоняя от себя некстати пришедшее желание пофилософствовать.

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх