Академия проклятий. Урок третий: Тайны бывают смертельными.

Взметнулось адово пламя.

Пользуясь тем, что нас теперь никто не видит, Риан наклонился и осторожно поцеловал... Я не успела даже ответить, как он исчез.

А когда исчезло и адово пламя, я осталась одна, посреди нашей общей комнаты, в ситуации когда 'На тебя исключительно все смотрят'.

— Что случилось? — папа спросил первый.

— Император вызвал, — ответила глубоко несчастная я.

— Ох ты ж, Бездна! — выразил общие мысли дядя Ирв.

— Даже поесть не дали, — выразила мои собственные мысли бабушка.

Вскоре все уже расселись за столами, а меня между собой посадили обе бабушки, видимо решив, что только им удасться отвлечь меня от грустных дум. А подумать было над чем, например, над ответом на вопрос: Кого так отчаянно покрывает император?!

И бабушка Дора и бабушка Айар все пытались меня покормить, о чем-то рассказывали, и вообще за столом не прекращались веселые разговоры, и тут Сира, подошедшая со спины и прижавшаяся ко мне, мечтательно протянула:

— Даааа, хороший лорд... Вот будь я постарше, я бы влюбилась!

И все, плотину провало:

— Так, где вы познакомились? — требовательно вопросила тетя Кари.

— И как давно у вас отношения? — дядя Нор, иной раз был любопытнее всех женщин нашего семейства разом.

Бездна, спаси меня!

И к моему огромному счастью, Бездна действительно помогла, так как в следующее мгновение раздался стук в двери. Осторожный такой.

Папа встал, и пошел открывать. На пороге оказались замерзшие и продрогшие тетя Руи и дядя Лус.

— Видать, все почтовые кареты уже уехали, — задумчиво сказала бабушка Айяр.

— И телеги так же, — бабушка Дора поднялась, и грозно так: — Что ж, дети мои. Рада вашему возвращению. Очень рада. И если от Руи подлости ожидать могла, то ты, сын!..

Дядя молча вошел в дом, опустил голову, но ничего не сказал. А тетя молчать не стала:

— Да, мы взяли деньги, — начала она визгливым голосом, — да как не взять?

Отец дверь захлопнул, к тетке подошел и глухо спросил:

— Я твоих детей продавал?!

Руи быстро за спину дяди спряталась, а там снова храбрости набралась:

— Я бы ему свою дочь отдала еще три года назад, так нет же — Горту только Дэю и подавай!

Бабушка Дора удивленно переспросила:

— Три года?

Руи поняла, что можно все рассказывать, наполовину высунулась из-за дяди и понеслось:

— Так он ее давно заприметил, в Ардаме еще. Дэйка ж подавальщицей работала.

Не помню ничего такого. Совсем не помню. А тетка продолжает:

— Да к ней там не подойти, уж Бурдус, то ли по доброте душевной, то ли...

— Руи! — оборвал ее дядя.

— Не подойти к ней было, — уже тише продолжила тетя, оставив свои умозаключения при себе, — вот и пришла кузнецова мать ко мне. Посидели, поговорили, она меня про племянницу и спросила. Я сразу правду сказала — что Дэйке два пути: в рабство долговое, али на государственную службу. А когда узнали, что дело то с лордом земли разрешилось, так сразу весточку Горту отправила. Ох и обрадовался он... Я ж как лучше хотела!

Но родичи смотрели на нее с осуждением, а бабушка спросила:

— Деньги зачем взяла?!

Тетя попыталась что-то ответить, потом решила вновь оправдаться:

— Так хороший же мужик, кто ж знал, что у Дэйки то лорд?!

Но бабушка Дора не повелась:

— Я другой вопрос задала, Руи! Ты жена главы рода, ты за всех детей рода отвечаешь, это да. К тебе сваты идут, тебе лучших отбирать, но продавать дочерей наших права не имеешь!

Тишина снова воцарилась в нашем доме. Тягостное молчание и осуждение.

— Вы не можете нести такую ответственность, — сказала бабушка.

Так и происходит смена главы рода. Все молчали, ситуация была мало приятной. Потом встал дядя Ирв, и уверенно произнес:

— По старшинству я следующий. Мне и возглавлять род.

Потом как водится все сидели за столом, обмывали мое обручение, пили за лорда Тьера, про которого папа всем рассказал, поминали недобрыми словами лорда Градака... Мои мысли были далеко... и крутились они возле Юрао. И вокруг семейных артефактов рода Тьер, и вокруг Царапки, и почему-то без дроу мне думалось плохо.

— Мама, — стоило мне это сказать, как все за столом замолчали, даже продолжать уже не хотелось, но, — я утром уеду, хорошо?

Заметно расстроившись, мама кивнула, а вот отец тут же спросил:

— Почему?

— Хочу кое в чем разобраться, — не стала скрывать я. И уже громче, — а еще, пап, понимаешь, мы с напарником открыли контору частного сыска, и там столько дел накопилось явно...

В нашем доме повисла гнетущая тишина. Женщины у нас не занимались собственным делом, тем более контор не открывали. И потому смотрели на меня сейчас отовсюду, с явным неодобрением. Ну да это ничего, и поднявшись, я бодро сообщила:

— Да, контора частного сыска 'ДэЮре', то есть Дэя и Юрао. Мой компаньон офицер ночной стражи Юрао Найтес, так же с нами работает его сестра Риая и моя подруга Яна. У нас контора на центральной улице Ардама... — помолчав, добавила. — Я понимаю, что вам это не нравится, как не нравится и то, что я дала согласие на брак без одобрения глав рода, но это моя жизнь, и я буду жить так, как считаю нужным!

Тишина стала почти угрожающей, и только папу заинтересовало не мое самоуправство, а:

— Твой лорд об этом знает?

— Да, — я улыбнулась.

— Одобряет? — продолжил допрос папа.

— Нет, — честно ответила я, почему-то улыбаясь все шире.

— Ага, — отец налил в свою кружку сливовицы, — значит ваше дело с конторой это ненадолго.

И все тоже себе налили, и над столом поднялся галдеж и мне помолчать бы, но хватит с меня молчания:

— Нет, папа, — чуть повысив голос, сказала я. — Контору мы с партнером закрывать не собираемся. И даже когда я выйду замуж за лорда Риана Тьера, а произойдет это только после окончания мною Академии Проклятий, я буду продолжать заниматься своим делом. Потому что мне это нравится, потому что это мое призвание, и потому что я так хочу!

Сказать, что все мои родственники были в ужасе — ничего не сказать. На меня смотрели с каким-то священным страхом, и Бездной осуждения. Видимо все решили, что свадьба с лордом директором у нас со дня на день, а тут такие новости.

Тетя Руи не удержалась первая:

— Да кому ты нужна будешь через полтора года-то?

И все молча ждали моего ответа, потому что тетя явно общую мысль высказала. Я и ответила:

— Себе, тетя. В первую очередь я буду нужна себе!

Не знаю, что было бы дальше, но тут мама тихо сказала:

— Правильно, доченька. Самое правильное решение. А когда себе нужна, и остальные в тебе нуждаются.

Как ни странно, после маминых слов, все свои умозаключения высказывать не стали. Но не одобряли, наверное, даже считали дурой последней, однако смолчал даже отец.

* * *

**

Утром провожали меня только родители. Посиделки затянулись до утра почти, и некоторые из моих дядей так и остались спать за столом... Точнее они оттуда встать не смогли. Я держала сонного Счастливчика на руках, зевала и сама.

Мама мне в дорогу собрала снеди побольше, отец пошел седлать коня, а мы прощались на пороге дома.

— Береги себя, — попросила мама. — И приезжай почаще.

Дверь открылась, вошел отец, и вместе с ним сотня снежинок.

— Метель начинается, — сказал папа. — Ночью поутихла, а сейчас воет все злее и злее. Осталась бы ты дома, Дэя.

— У меня столько планов, пап, — я погладила Счастливчика, — хочу заехать в Геиру, в храм Бездны, еще в Меркос.

— А там чего? — удивился отец.

— Архивы, — не стала скрывать я.— Заодно присмотрю себе тему для дипломной работы, нам магистр Тесме сказал определяться с темой уже к окончанию каникул.

Родители переглянулись, не поняли половины, но решили, что я точно знаю, что делаю. Я не знала. Я искала ответы, и решила, что в архивах смогу найти хоть что-то, потому что тайна императора все больше интриговала.

До заставы я передвигались на санях с папой, и доехали мы с трудом — лошади не кентавры, с этим не поспоришь. У наших лошадей, в отличие от возниц, магии Пути нет. Когда, наконец, добрались до утепленного подъездного ангара, наш Серка уже и дышал с трудом.

— Возьму возницу, — успокоил меня отец, — самому в метель соваться глупо. Посиди пока, найду твой экипаж. Так ты куда сейчас хочешь?

— Меркос, — отозвалась я, — и нужно, чтобы довезли до дома тети Орин.

— Улица Висельника, дом девяносто два? — уточнил папа. Я кивнула и он добавил: — Жди, я быстро.

Сидя на санях, я осматривала Заставу. Сейчас мы находились в большом деревянном ангаре, который накрывал теплым куполом перекресток дорог, а летом посадка прямо у дороги, там просто платформы стоят. Наша Застава была для семи окрестных деревень — Загреба, Лирды, Мри, Захра, Умерта, Незаверта и Погреба. Отсюда на север вел путь к нашему главному городу, на запад к столице приграничья Ардаму, на юг к Меркосу, одному из недавно захваченных городов. Точнее относительно недавно — Меркос уже сорок лет как принадлежал империи.

Раздался стук копыт — с северной дороги мчался экипаж, запряженный сразу двумя кентаврами — кто-то очень торопился, и явно тройную цену заплатил, возницы у нас в паре работать не любят. И точно, стоило экипажу подъехать к платформе, из кареты вышел седой, полноватый мужчина, в черной шубе и черной же шапке. Мужчина недовольно прикрикнул на возниц, швырнул им золото и движением руки заставил последовать за собой три дорожных чемодана. Маг!

Поглаживая довольно мурчащего Счастливчика, я, как и все присутствующие, с интересом следила за магом. За тем как он спустился с платформы, причем идя по ступеням, даже не смотрел под ноги, как вышел к местам ожидания, и недовольно огляделся. Видимо здесь его должны были встретить, но увы, никого не было...

А потом все изменилось!

Неожиданно, в теплый, залитый магическим светом ангар со всех четырех дорог влетели четыре черных смерча! Вой охранных заклинаний! Вмиг заверещали женщины, и почти сразу среагировали Дневные стражи, чья застава наверху находилась. Офицеры, сверкая магией, спускались кто мчался лестницам, которые змеились по стенам, кто вбегал через вход... А смерчи целенаправленно двигались по направлению к магу, и это несколько успокоило остальных путешественников, ровно до крика одного из стражей:

— Заклинатели!

Вот тогда действительно началась паника! Сначала весь ангар запылал алым светом, что было призывом к Ночной страже — Дневная тут бессильна, им значительно безопаснее просто не вмешиваться, не их уровень. Впрочем, не каждый из ночных что-то сделать сумеет — Заклинатели, это клан человеческих магов. Один из сильнейших кланов, их специализация — уничтожение нечисти. И потому я сидела спокойно, и те немногие, что были чистокровными, тоже не спешили — а вот полукровки мчались прочь, хорошо зная, что Заклинатели даже уничтожив того, за кем пришли, исключительно из ненависти будут убивать любых родичей Хаоса... и им не важно есть ли среди тех дети, женщины, да и просто обычные жители. Заклинатели убивали всех, до кого могли добраться... Иной раз уничтожая целые деревни.

— Дэя! — крик отца отвлек от созерцания четырех черных вихрей. — Дэя, разворачивай коня!

Отыскала среди мешанины убегающих тел отца — он стоял через дорогу, и так как все возницы мчались прочь, не утруждая себя необходимостью распрячься из экипажей, подобраться ко мне папа не мог. Я же оглянулась на вход, через который мы приехали, и поняла, что быстро выбраться не сумею, так что безопаснее было оставаться на месте.

И тут Заклинатели приняли истинную форму... И стало ясно, почему отступали Дневные, не рискуя даже попытаться спасти хоть кого-то — все Заклинатели были скаэны, то есть жрецы. А вот это было уже совсем плохо — жрецы у них маги высшего уровня, и эти убивают всех, даже чистокровных людей, считая нас, проживающих в Темной Империи, пособниками Хаоса...

— Дэя! — крик папы...

Но я уже понимаю, что бежать смысла нет — заклинание, черное, как чернильное пятно, взмывает вверх... Мгновение и все выходы замурованы силовой решеткой. Они пришли убивать... и они будут убивать... Всех!

И мне очень-очень страшно, а еще почему-то в памяти настойчиво стучит 'Заклинания противодействия'. И если бы я в тот момент думала только об этом — я вспоминала ВСЕ чему нас учили, все проклятия, которые только можно было вспомнить, все способы защиты, которые только у меня были... Потому что даже возрожденный дух в такой ситуации меня не защитит — Заклинатели уничтожают любые виды потусторонней жизни. Абсолютно!

Нарастающий гул! Крики испуганного народа, визг тормозящих колес, и ржание калечащихся возниц, которые на полном ходу, не успев остановиться, врезались в магические стены... Это было ужасно... Ужасно и так... неправильно.

В этот момент что-то мощное ударило в ангар снаружи — Ночные стражи прибыли! И снова удар, и еще... И только теперь стало ясно, что Заклинатели отрезали нас от всего мира, исключительно в целях собственной защиты. Удар... еще удар. Ночные стражи рвались к нам, все усиливая напор. В глазах окружающих появилась надежда, крики смолкли. Дневные взяли оружие наизготовку...

Но появление стражей поторопило и Заклинателей.

— Отдай! — властно приказал один из скаэнов.

И приказ его был обращен к магу. Магу, что стоял, опустив руки, но уже в следующее мгновение этот старый мужчина сорвал с головы шапку, резким движением снял и шубу и сухой, чуть сгорбленный старик гордо осмотрел своих убийц и спокойно ответил:

— Моя смерть уже ничего не решит.

Заклинатели подплыли к жертве, используя перемещение по воздуху. Три темные, замотанные в коричневые ткани фигуры, с символом клана, сверкающим груди. Сверкают только у жрецов, это мы на первом курсе учили... Страшно... очень...

— Ты скажешь, — произнес второй из Заклинателей и в мага с четырех сторон понесся свет...

Старик закричал... захрипел, упал на колени и из его рта потекла кровь... Послышался рев детей, какая-то женщина закричала:

— Что же вы делаете?!

Один из заклинателей, не отвлекаясь от истязания мага, лениво протянул руку в ее сторону... В следующее мгновение в его ладонь влетела стрела, пробив насквозь... Заклинатели застыли, забыв на мгновение даже про старика... Я тоже застыла — стрелы с черно-красным оперением были мне очень знакомы... Папины стрелы.

И все Заклинатели разом повернулись в сторону, откуда было совершено нападение. Там стоял мой отец, прикрыв собой ту самую женщину, которая видимо и кричала. И папа демонстративно положил вторую стрелу на тетиву...

Швырнув Счастливчика в сани, я подскочила на козлах и глядя на всех четырех Заклинателей, заорала почти срывая горло:

— Тэека акахаа махэхэере!

Мой звонкий голос разнесся над всем ангаром и жрецы разом повернулись ко мне, забыв про папу. Любой бы забыл, если бы вмиг остро возжелал единения с природой . Да, в критической ситуации я не придумала ничего лучше, чем использовать проклятие острого поноса. К тому же это было самое простое из проклятий мгновенного действия, на любое другое требуется время, и формула гораздо значительнее...