Академия проклятий 6

Не поверила, и полузадушенным голосом переспросила:

— Это как?

— Это? — Юр хмыкнул. — Танцевал-танцевал с тобой, а ты оп и стала гномом, и таким бородатым, скажу я тебе.

Помолчал немного, потом спросил:

— Дэй, у меня опять разгул видений по пьяни, или ты тут с Эллохаром целуешься?

И так как я промолчала, а Эллохар и вовсе хранил молчание, Юрао продолжил:

— Слушай, не то чтобы я против... Да я вообще дроу, у нас с верностью туго, но, Дэй, я же тебя знаю, ты себе этого просто никогда не простишь.

В следующее мгновение меня отпустили. Просто отпустили.

Вспыхнуло синее пламя.

Когда всполохи огня угасли, мы с Юрао стояли одни в парке, только сердце мое стучало так быстро, что мне казалось, его все слышат.

— Да, — мрачно произнес Юрао, — это уже серьезно.

А я, как стояла прислоненная спиной к дереву, так и сползла вниз, и, закрыв лицо руками, тихо заплакала, просто не смогла сдержаться.

— Дэй, — Юрао мгновенно присел рядом, обнял за плечи, — Дэя, ты испугалась?

— И.. испугалась, — пробормотала я, сквозь слезы.

'Жалко его' — подумала про себя. И страшно очень, за себя и за Риана, и жалко, до боли жалко... И я не знаю что делать и...

— Я не знаю, что мне делать, Юр, — едва слышно прошептала, стараясь перестать всхлипывать, — не знаю... я...

— 'Я', не 'я', вставай уже, частные следователи сопливыми не бывают, — он заставил меня подняться, протянул платок и жестко добавил:— А теперь нос вытри и на меня смотри.

Кивнув, я продолжала всхлипывать, и слезы не останавливались.

— На меня посмотри, — рыкнул дроу, а едва я перестала реветь, мрачно произнес:— Ты давай еще винить себя начни, Дэй!

Я всхлипнула, винила ведь, хоть и вины не чувствовала.

— Дэя, он взрослый матерый лорд, Дэя! — прошипел Юрао. — Он женщин вдоль и поперек знал, когда тебя еще в проекте не было! Нашла кого жалеть и по кому слезы лить!

И я плакать перестала, даже сама не знаю почему.

— Уже лучше, — Юрао отобрал у меня платок, сам вытер мне лицо, и добавил не менее жестко: — Эллохар по тебе конкретно с ума сходит, Дэй. Ты не видишь, а он тебя жрет глазами. Прекращай жалеть, Дэй, просто прекращай. Поговори с Тьером, в данной ситуации пусть мужики сами между собой разбираются, хватит пытаться сгладить ситуацию, сама видишь, куда все катится.

С тяжелым вздохом, тихо призналась:

— Я не могу, Юр...

Партнер неодобрительно покачал головой, затем уверенно сказал:

— Когда подкатывают к моей женщине, Дэй, и не важно какая она по счету из любовниц, я разбираюсь сам, всегда. Потому что моя. Потому что я мужчина и в состоянии обеспечить безопасность женщины, которая делит со мной постель. Постель, Дэя, даже не сердце. Поговори с Тьером, это не твоя проблема — его. Потому что ты его женщина и он вправе тебя защищать. Это не долг и не обязанность, Дэй, это его право.

Забрав платок обратно, я вытерла глаза, постаралась успокоиться и тихо попросила:

— Давай уйдем.

— Со свадьбы? — догадался Юрао, и тут же ответил:— Э, нет. Ну вернет тебя Нурх в академию, ну поревешь пару часиков, пока от усталости не заснешь, и разве это выход?! Здесь сейчас самое веселое начнется, так что прекращаем жалеть матерого серого волка и идем веселиться. В конце концов, Дэй, когда еще выпадет побывать на такой свадьбе? Мы даже еще боевые пляски не видели!

Я улыбнулась, улыбка вышла слабенькая и жалкая.

— На будущее, — Юр обнял за плечи и повел к ресторации, — когда тебя целовать пытаются, нужно орать, Дэя. Громко, требовательно и грозно.

— А что? — решила уточнить я.

— Ммм, что орать? Орать нужно что-то вдохновенное.

— Например? — и кто мне скажет, почему я улыбаюсь.

— Например 'Пожри меня Бездна'.

— А почему 'меня'?

— Ну, — дроу усмехнулся, — потому что твой целователь как минимум такому повороту событий искренне удивится.

— А максимум?

— А как максимум передумает чокнутую целовать, тебе же лучше, согласись.

— Согласна, — я уже улыбалась.

И мы пошли к ресторации, когда я вдруг уловила краем глаза неясное сияние. Стремительно обернувшись, увидела, как угасает синее пламя и поняла — Эллохар все слышал! Первое что ощутила — страх за Юрао, Эллохар его и так не особо любит, а уж теперь.

— Дэй, — партнер подтолкнул к ресторации, — идем.

В тревожном настроении вернулась я на свадьбу, и как отражение моих чувств, начался 'Брагш' свадебный танец гнома-воина. Выглядело это так — под ритмичные удары все тех же боевых топоров о все те же щиты, господин Ойоко начал свой танец-бой, нападая на невидимого врага и нанося ему удары.

— Одна из древнейших традиций, — сообщил мне Юрао, наклонившись и практически крича в ухо, так как шум стоял невообразимый. — Танец мужа и воина, вроде как отгоняет злых духов от семьи.

— Или демонстрирует врагам чего с ними сделает в случае чего, — вставила я.

— Или так, — согласился Юрао, и, понаблюдав пару минут, добавил, — слушай, а мне б на месте врагов уж стало бы боязно.

— Я бы и на месте духов устрашилась бы.

Сначала все молчали, затем как-то постепенно начали хлопать и топать в ритм мелодии. Танец захватывал и очаровывал своей простотой, силой, смыслом, каким-то диким очарованием, сама не заметила, как хлопаю вместе со всеми. И когда мелодия стихла, а воздух перестал дрожать от напряжения, я вдруг поняла, что мне уже легче, и спокойнее как-то.

Потом был танец невесты. Красивый, мелодичный, такой спокойный и плавный, а потом всех пригласили за стол — значит уже наступила полночь.

За стол рассаживались согласно расставленным табличкам — для каждого свое место. Мое, как и предположил Юрао, оказалось рядом с лордом Эллохаром, вот только не смотря на попытку партнера сесть между мной и магистром, я была быстрее.

— Дэй, что творишь? — прошипел Юрао.

— А я не уверена в сдержанности магистра, в отношении твоей жизни, — пришлось сообщить мне.

Лорд Эллохар к началу застолья опоздал — появился, когда все уже за четвертый тост пили. Я его присутствие ощутила порывом ветра за спиной, а когда обернулась, он уже садился, не глядя на меня. Но едва ко мне подошел подавальщик, чтобы, как и всем, наполнить бокал, Эллохар произнес ледяным тоном:

— Леди не пьет.

Он даже не взглянул на юношу, но тот отошел мгновенно.

— Сок? — невозмутимо предложил магистр.

— Да, спасибо, — настороженно ответила я.

— Правило первое, — взгляд на меня, усталая усмешка, — при дворе императора не позволяй никому, кроме Тьера, ухаживать за тобой. Под 'ухаживать', — он наполнил мой бокал, — имеется в виду все, что касается обеспечения твоего комфорта.

Юрао взглянул на меня, на Эллохара, но промолчал, и повернувшись к своему соседу — почтенному гному, начал с воодушевлением обсуждать какой-то семи процентный банковский вклад.

Поднялся один из семи приглашенных старейшин, пожелал молодым достатка, за этот тост выпили стоя, а едва сели, магистр продолжил:

— Ты совершенно не умеешь танцевать. Но проблема даже не в умении — в движениях, ты скована настолько, что это привлекает внимание. Тебе необходимы уроки танцев.

Подали маринованное мясо в грибном соусе — вкусное наверное, и аромат был восхитительный, а есть... есть почему-то уже не хотелось.

— И да, — Эллохар взял блюдо, самолично переложил несколько кусочков мяса в мою тарелку, — еще одно правило — при дворе не позволяй никому обращаться к тебе на 'ты', это признак того, что ты допускаешь человека в свой второй круг.

— Лорд Эллохар, я не демон, — тихо напомнила я.

— Это не означает, что ты личность второго сорта, — мрачно сообщили мне.

С этим спорить было сложно.

Вновь появились подавальщики, наполняя бокалы уже заметно подвыпивших гостей — ко мне даже не рискнули приблизиться. Эллохар молча налил мне сок, затем, возвращая кувшин на место, небрежно заметил:

— Ты очень бледная.

— Вы рядом, — почему-то ответила я.

Магистр не ответил. Прозвучал следующий тост, в котором одна почтенная гнома пожелала молодым... благосостояния, принесли новое блюдо — салат из лесной зелени с лесными же орешками, но едва подавальщики отошли, Эллохар вдруг протянул руку, схватился за ножку моего стула, и без усилий придвинул меня со стулом к себе. Даже Юрао застыл от такой наглости, а магистр, переставил мои столовые приборы ко мне ближе, и невозмутимо спросил:

— Ты поняла, что произошло с Тесме?

Вопрос оказался неожиданным, но что такое вопрос, в сравнении с поведением?!

— Магистр, верните мой стул назад, — нервно попросила я.

Последовал уверенный ответ:

— Нет.

Юрао поднялся, подошел ко мне, наклонился и спросил:

— Тебе в академию не пора? Завтра вставать рано.

— Пора, — не скрывая радости, подскочила с места.

— Здорово. Идем, проведу. Перед Ойоко извинюсь за тебя сам, — партнер при этом, почему-то выразительно смотрел на Эллохара.

Мы покинули ресторацию особо никем и не замеченные. На пороге Юрао свистнул, подзывая Нурха, и едва кентавр подъехал, дроу помог мне сесть в повозку, сам подошел к вознице, что-то ему сказал, а после долго стоял на пороге и махал мне рукой, пока Нурх, все ускоряясь, вез меня в противоположном от Академии Проклятий направлении.

Покружившись по городу, Нурх вдруг набрал свою запредельную скорость и помчал меня по главной дороге. Спустя головокружительное, но очень непродолжительное время мы оказались у ворот академии.

— Госпожа Риате, вы там как?

— Нурх, вы очень быстрый, — призналась я, пережидая, пока голова кружиться перестанет.

— Тем и живем, — весело ответил кентавр.

Я вышла из повозки, пожелала вознице 'Всего кошмарного', направилась к воротам и лишь когда взялась за кольцо на калитке, поняла, что здесь что-то не так. Что-то совсем не так!

— Нурх! — вскрикнула я, обернувшись.

Но едва повернулась, увидела перед собой высокую каменную стену.

— Иллюзии — первый дар, которым я овладел, — послышался чуть насмешливый голос магистра Эллохара.

Я очень медленно повернулась на голос — как выяснилось, привез меня Нурх никак не к академии, мы были в южной части Ардама, по крайней мере, цветущие персики, как и очень дорогие съемные коттеджи находились именно здесь. А еще я вдруг поняла одну вещь — мне больше ничуть не жаль лорда Даррэна Эллохара.

— Вы что, издеваетесь? — чувствуя, что начинаю срываться, спросила я.

Магистр сидел за круглым столиком, напротив имелось пустое кресло, видимо для меня. Столик находился под сияющим деревом, освещающим все вокруг мягким розовым светом — еще одно порождение Хаоса, и тоже безумно дорогое. А еще на столике располагались бутылка и два бокала. И это вино... золотистый цвет я уже видела.

— Я просил пообедать со мной, — четко проговаривая каждое слово, произнес Эллохар.

Я на мгновение закрыла глаза, тяжело вздохнула, а затем, глядя на лорда, четко, уверенно, а главное, вплетая энергию во все четыре сопутствующих потока, произнесла сложное, но крайне действенное:

— Эрвено эсшаа каве энторхагэр!

Мой голос разнесся по саду и смолк, поглощенный пением ночных птиц, цикад, урчанием далекой нежити. Порыв ветра подхватил лепестки соцветий и в какое-то сказочное мгновение на нас слово падал цветочный снег... Но это не радовало, ничего уже не радовало.

— Проклятие четвертого уровня 'Холод', — слишком спокойно относительно данной ситуации произнесла я, — блокирует любые проявления эмоций. Я использовала четыре потока из восьми — до утра вы не будете чувствовать практически ничего.

Магистр сидел и мрачно смотрел на меня. Затем с усмешкой, спросил:

— Как и ты?

— Откат есть всегда, — была вынуждена признать.— Избежать его удается только при произнесении проклятий первого уровня, но 'Холод' к ним не относится.

Меня бы удивил следующий вопрос Эллохара, если бы в данный момент я могла удивляться:

— И что будет, если станет известно, что адептка использовала проклятие?

— Меня отчислят, — в этом состоянии мне даже подобное было безразлично.

Чуть вздернутая бровь, а потом усталое:

— Нет у тебя совести, Риате.

Я прошла к столику, села в ожидающее меня кресло и спокойно ответила:

— С вами о ней приходится забывать, как и о правилах приличия.

— Как тогда, когда заперла меня в конторе? — усмешка, но скорее над собой.

— Да.

Проклятие было крайне неприятным, и теперь меня все сильнее сковывал холод безразличия. Безразличным становилось все — сад, ветерок, ночь, магистр Эллохар, мое здесь нахождение... Но неприятно и холодно.

— Подло, Дэя, — Эллохар скрестил руки на груди, — ты ведь прекрасно осознавала, что мне подавить проклятие труда не составит.

— Но откат подавить невозможно, — безразлично напомнила я.

— В курсе.

Мы помолчали, затем, чуть подавшись вперед, Эллохар вдруг спросил:

— Ты сказала 'Я использовала четыре потока из восьми', а если бы использовала все восемь?

— Воздействие продолжалось бы сутки, — так странно ничего не чувствовать, совсем...

— Да? Хм... а если с той формулой закрепителя?

Я задумалась. В моем состоянии размышлять было просто, и мысленно разложив схему проклятия на составляющие, рассчитала потоки и спустя несколько минут ответила:

— Более четырех суток.

Эллохар задумался, постукивая пальцем по поверхности столика. Судя по всему, проклятие он уже подавил и успешно, мне оставалось лишь позавидовать.

— Еще вопрос, следы данного проклятия можно обнаружить у... высшего лорда?

— Нет, — я ответила сразу, затем пояснила, — глаза практически не обладают влагой, признаки обнаружить практически нереально, если не знать, что искать.

— Вот как? — на меня с интересом посмотрели. — Когда к тебе вернуться эмоции?

— К рассвету.

Сверкнула улыбка Эллохара, и практически мгновенно вспыхнуло синее пламя.

* * *

*

Это было странное место — яркое освещение, белоснежная каменная кладка с вкраплением оникса, что прямо указывало на бесполезность произнесения проклятий, и капельки алой крови, с темным отливом. Правда мне была доступна лишь часть стены, остальное увидеть не позволил Эллохар, удерживая за плечи и не давая возможности повернуться.

— Я же просил не усердствовать! — прозвучал злой голос магистра.

— Вы просили, но...

Испуганные оправдания Эллохар оборвал язвительным:

— Вы же знаете, как я 'люблю' когда мои просьбы игнорируются. У вас минута.

Забавно, мне даже не было любопытно, что там происходило за эту минуту. Я стояла и равнодушно смотрела на стену.

— Такая ты мне не нравишься,— вдруг произнес Эллохар.

— Самой неприятно, — безразлично ответила я.

Прошло указанное магистром время, и лорд директор школы Искусства Смерти развернул меня к присутствующим. В ярко освещенном каменном мешке присутствовали шесть адептов смерти, два лорда с нашивками тайного сыска и один обнаженный до пояса, прикованный к стене лорд из человеческой аристократии.

Внезапно ощущаю руки Эллохара на талии, и его губы, скользнувшие от моего виска вниз, затем прозвучало чуть хриплое: