2. Порченая кровь

— Бардак, — заявил он. — Хаос. И мусор повсюду.

9.

Заряд Хетч установил с таким расчётом, чтобы взрывом вырвало край заслонки — тот, что был подальше от входа в каземат. Он вбил в бетон два стальных костыля из своей скалолазной снаряги и аккуратно подвесил гильзу на кусках шпагата.

— Хочу такую же штуку у себя в конуре, — хищно ухмыльнулся Рогер. — Смастеришь мне, Хетч?

— Пустышку или с зарядом?

— На кой мне пустышка? Вот точно такую сделай — украшу ею стену над кроватью. Аристократики любят сабельки перекрещенные на ковёр прибивать, а я мину прибью. Чем плохо?

Он хохотнул, словно приглашая других оценить свою шутку. Никто, однако, не улыбнулся.

— Шнур будет гореть минуту. Спрячемся в оружейной.

— Сам подпалишь?

Рыжеволосый пастырь фыркнул.

— Ну, а кто ещё? Сам делал, сам и подпалю. Дайм, ты что, нервничаешь?

— Нет, — соврал Даймир.

Ему и впрямь было не по себе, но вот почему — понять он никак не мог. Риск риском, но сейчас беспокоила его вовсе не опасность погибнуть под завалом. Что-то иное не давало покоя, какая-то мысль зудела мухой, не улетая и не даваясь в руки.

— Валенцо и остальные там от обрыва отошли?

— Дурацкий вопрос.

— Пусть дальше отойдут. Мало ли...

— Не глупи, Дайм. Там, по-твоему, дети собрались?

Вот и знакомая комната, стеллаж с мёртвыми винтовками, блеск металла, пыль на полу... Выглянув в коридор, Рогер проорал:

— Мы на месте! Рви там всё, Хетч! Пусть бесам в пекле жарко станет!

— Рог, — спросил его Даймир, — ты с чего это весёлый такой? Я, вроде, из фляги твоей пил, у тебя там вода была, не хмельное.

— Мы через пару минут увидим Небо. Как по мне, хороший повод для радости.

— Не поспоришь, — пробормотал стрелок, глядя на командира с сомнением. Та давешняя ярость из-за Сайгоса — куда она делась?

— Гальбо, ты как? — спросил он, чтобы хоть немного отвлечься от некстати одолевшей тревоги.

— Хорошо, — отозвался эльм.

Рогер тоже к нему обернулся и подмигнул:

— Ты славный малый, Линт, хоть и дикарь дикарём. Эх, жаль, ребят вроде тебя нет среди пастырей — нашли бы мы применение вашей силище.

Ментат, пожалуй, шутил. Но в ответ ему прилетело такое, что даже Даймир изумился.

— Так не будет. У вас свой путь потерь, у нас свой.

— Что? О чём ты? — кажется, Рогер растерялся. Но в этот миг Хетч прыгнул через высокий порог и с шумом захлопнул дверь оружейной.

— Всё! — выдохнул он. — Уши заткните!

Люди присели на корточки, ожидая взрыва. Напряжение будто разлилось по комнате, пропитывая тишину.

"Ну, скоро там? А ну как не сработает... Или шнур погас..."

Грянуло! Не то чтобы очень уж громко, скорее гулко. Пол под ногами чувствительно дрогнул, с потолка и стен что-то посыпалось, на зубах заскрипела сухая пыль.

— Зараза! — Рогер тряхнул головой. — Знатно шибануло. Ну, что, все целы? Тогда идём смотреть.

* * *

В каземате было полно пыли — она висела тут плотной душной завесой. От едкого порохового дыма слезились глаза и першило в горле. Поэтому Рогер не крикнул, даже не просипел ничего — молча ткнул пальцем перед собой, а потом торжествующе потряс сжатым кулаком.

И Даймир, как ни мучило его недоброе предчувствие, испытал миг ликования, увидев льющийся в пролом яркий дневной свет. Его план сработал! Ай да Хетч, ай да умелец! Собранный рыжим стрелком заряд сотворил со стеною в точности то, что было задумано. Взрывом выворотило изрядный кусок бетона, а стальной лист двух пальцев толщиной выгнуло наружу. В дыру без труда мог пролезть даже такой здоровяк, как Рогер.

Втроём при помощи Гальбо отогнули мешающий край стальной заслонки, и ментат, как старший в группе, первым выглянул наружу — высунулся почти по пояс, пока Даймир и эльм его держали.

— Отлично! — донёсся до них сдавленный крик. — Есть тут полочка!

Рогера втянули обратно, но рассказать об увиденном он не смог — сразу закашлялся. Даймир обернулся, отыскивая взлядом Хетча, но того не было видно: не иначе, выбежал обратно в коридор.

— Переждём! — просипел Даймир, таща кашляющего Рогера прочь.

Они вернулись к оружейной, здесь тоже глаза слезились, но хоть можно было дышать. Пара минут — и станет полегче: пыль осядет, а гарь вытянет в пролом. Тогда можно будет без спешки выбраться из "Гнезда".

— Там карниз, — отдышавшись, заговорил ментат. — В море прыгать высоковато, да и камни внизу — не расшибёмся, так руки-ноги переломаем. Карниз узкий, но вылезти и удержаться можно, а дальше нам сверху тросы кинут.

— Ну, что ж, — Даймир усмехнулся, — я бы и сам лучше не придумал. А где Хетч?

Он огляделся, лишь сейчас с удивлением осознав, что стрелка в оружейной нет. На склад, что ли, убежал? На склад... Вечная туча!

Все его скверные предощущения вдруг обрели форму и смысл, внезапная догадка обожгла, точно ковш выплеснутого в лицо кипятка. Потрясённый ею до глубины души, Даймир повернулся к командиру.

— Где Хетч, Рог...

Договорить он не успел. Заброшенные подземелья снова содрогнулись — да так, что людям пришлось хвататься за стены, чтобы удержаться на ногах. Из глубины переходов к ним докатился тяжкий рык второго — более мощного — взрыва.

10.

— Рогер, сукин ты сын... зачем?

— Зачем — что? — ментат был само спокойствие и хладнокровие, от напускного его веселья и следа не осталось. — Я знаю не больше твоего, Дайм. Не веришь?

— Нет. Не верю.

В дымном мраке тускло блеснул свет фонаря, из облака цементной пыли буквально вывалился задыхающийся стрелок. Он закашлялся, выплёвывая густую серую слюну, а когда, наконец, выровнял дыхание, заявил:

— К складу не пройти. В главном коридоре всё завалило наглухо.

— Вот видишь, Дайм, больше резонов торчать здесь нет. Давай убираться отсюда.

Но Даймир не двинулся с места. Щуря слезящиеся глаза, он стоял на выходе из оружейной.

— Ловко вы меня провели. Как мальчишку. Друзья мои, товарищи... бр-р-ратья...

— Уймись, — буркнул Рогер. — За тебя же озаботились, дурак принципиальный.

— Не ёрничай, не за меня ты беспокоился. Боялся, я вашей выходке помешаю.

— И это тоже, признаю. Тебе бы дури хватило... Дайм, да чтоб тебя! Хочешь злиться — злись, но давай сперва вылезем на воздух. И отбежим подальше.

— Что вы там заложили?

— Мы там всё заложили. Весь склад рванёт, не сомневайся.

— Хетч? — Даймир посмотрел на стрелка, тот устало качнул головой:

— Бесполезно, Ди, я всё надёжно закупорил. Если думаешь добраться до запального шнура — забудь. У нас минут двадцать... может, уже и меньше.

— Ох, Небо Ясное, что же вы творите, идиоты?

— То, что должно! — ментат сорвался на крик. — То, что ты сам хотел сделать! Этот кретинский приказ...

— Именно, что приказ! Ты не через меня перешагнул, Рог, но через дисциплину! Через суть Бастиона, без которой всё рухнет! Всё! Ты правда не понимаешь, Рог?!

Даже при неровном свете фонаря было видно, как побледнел Рогер. Он несколько секунд смотрел на Даймира, дыша часто и с натугой, потом прохрипел:

— Да чтоб тебе провалиться... Сайгос был моим другом! Он умер, защищая нас, ты, бездушный ублюдок! Почему ты просто не хочешь... не можешь понять!

— Он был чёрным пастырем! — рявкнул Даймир. — Только это! Имеет! Значение!

Ярость крутым кипятком разливалась под черепом, клокотала в горле, искала выход. Вот сейчас шагнуть вперёд, и — наотмашь! По лицу! Чтоб до крови! Чтоб с ног долой! А поднимется — так ещё добавить! Время?! Плевать на время! Сперва выпустить, выбросить из себя гнев, а там уж...

Кипящий омут манил: "Прыгни! Прыгни, и будь что будет!" Пытаясь удержаться на краю, Даймир отвёл взгляд от лица Рогера и увидел вдруг другое лицо — застывшую мраморную маску, на которой блестели полные тревоги голубые, словно подёрнутые льдом глаза. Эльм... Человек или лишь подобие человека — он был тут ни при чём, он был тут лишним. И ему не следовало здесь оставаться.

— Хорошо, — Даймир скрипнул зубами, — сперва уберёмся отсюда.

Рогеру хватило здравого смысла промолчать. Он просто кивнул, аккуратно обошёл стрелка и снова возглавил группу. Двигаясь цепочкой в дыму и пыли, все четверо вернулись в каземат.

Здесь уже можно было дышать — большую часть удушливого облака вытянуло наружу. Решительным шагом Рогер направился к бреши... и вдруг остановился.

— Проклятье... — пробормотал он неверяще. — Да нет же... Быть не может!

Дневной свет лился в каземат уже не так свободно, как несколько минут назад — три широких трещины раскололи бетонный пол на неравные части, возле постамента с "гробом" возник провал фута в четыре шириной. Вся конструкция накренилась, чёрный монолит развернуло и он закрыл округлым боком добрых две трети спасительной дыры.

— Поздравляю, — произнёс Даймир, прячась за сарказмом от сжавшего сердце ужаса. — Не каждому выпадает эта сомнительная радость — точно знать своё будущее. Нам вот повезло.

— К скрайту в глотку! Я не собираюсь тут подыхать!

Рогер бросился к древнему орудию, упёрся в него спиной и расставил ноги.

— Ну, какого беса вы ждёте?!

"Он спятил, нам эту штуку даже не пошевелить!" — от этой мысли Даймир снова почувствовал злость: на Рогера с его никчёмной местью мёртвой массе камня и бетона; на Хетча, глупо подыгравшего командиру; на самого себя, в буквальном смысле всё проспавшего. Но пуще всего — на бездушную груду металла, закрывшую единственный путь к спасению. Приступ злости на сей раз не помутил рассудок, а напротив — взбодрил и заставил забыть про страх. Подскочив к ментату, Даймир тоже навалился спиной на чёрную глыбу. Рядом пристроились Хетч и эльморф.

Гальбо Линт... Если сейчас на что и была надежда, так это на его нечеловеческую силу.

— Ну, — скомандовал Рогер. — Дружно! Жми-и-и-и!...

Они нажали. Так нажали, что захрустели суставы. От гари и пыли кружилась голова, сбегавший на губы пот был горьким, как желчь. При свете оставленных на полу фонарей лица казались гротескными масками — чудовищное напряжение исказило черты до неузнаваемости.

— Есть! — выдохнул Рогер. — Есть!

Даймир сперва и не поверил даже: "гроб" пошевельнулся... а потом, повинуясь напору живых тел, медленно начал поворачиваться, открывая заветный проход.

— Есть! Есть! Всё! Хорош-ш-ш...

Они отвалились от стальной махины, тяжко дыша и утирая взмокшие лбы.

— Теперь пролезем, — Рогер на миг замер и сосредоточился — по всему видать, связывался с парнями, ожидавшими, наверху.

— Пусть поспешат, — не удержался Даймир.

— Небось, успеют, — ментат уже взял себя в руки, хоть и было заметно, что ему не по себе. — Я последним пойду, давайте вы вперёд.

— Решил в благородство поиграть? Ты старший, и с тобой все на связи. Не выдрючивайся, лезь первым.

— Вот так? А если карниз ненадёжен — локти потом кусать себе будешь?

— Что ж, разумно. Пусти вперёд Хетча — пусть проверит.

Рогера аж перекосило от гнева. Он выругался — глухо и невнятно — сверкнул бешеным взглядом и рванулся вперёд, будто и впрямь хотел поскорее броситься в бушующий на скалах прибой. Железный коготь арматурины подцепил рукав его куртки, "Гнездо" пыталось задержать незваного гостя, оставить его навсегда в своей холодной утробе. Ментат зарычал, дёрнул яростно, прочная ткань громко затрещала...

И страшным эхом отозвался на этот треск древний каземат. Должно быть, сотрясение от взрывов стало последней каплей терпения для уставшего камня. Вспышкой прозрения в голове у Даймира промелькнула картина: узкая ниша, завал, скелет на полу. Разрушение овладело этим местом ещё до того, как сюда явились чёрные пастыри. Однажды эта часть старого форта обрушилась бы сама собой, люди лишь подстегнули время, превратили "когда-нибудь" в "теперь".

Пол под ногами пробили новые трещины, с потолка хлынули вниз пыль, песок и осколки бетона. Прямо на Рогера упал внушительный обломок; глухо вскрикнув, ментат попятился, угодил ногой в трещину и рухнул навзничь. Стрелки подхватили командира под руки и потащили его к пролому, но тут над их головами с новой силой затрещало и заскрипело. Видя, как вниз в облаке пыли опускается здоровенная серая плита, Даймир только и подумал: "Всё!" И ещё понял, что единственным, кто сумеет, должно быть, спастись, будет эльм — тот стоял к заветной дыре ближе других, и с его скоростью реакции у парня имелись неплохие шансы вырваться из западни... Что ж, в этом даже была своя справедливость...

Тело не хотело умирать, оно не соглашалось с уже смирившимся рассудком, оно боролось, рвалось прочь, прочь — от гибели, от страшного конца. Что-то садануло Даймира по темени, в глазах помутилось от боли, на лоб брызнуло горячим... "Вот и всё! Всё!" Он уже был мёртв, он знал это наверняка, но, оглушённый и ослеплённый болью, продолжал тянуть вперёд тяжёлого Рогера... Кажется, Хетч нырнул в пролом первым... Кажется, он помогал вытянуть наружу ментата... Подстёгивая себя криком, сдирая кожу с рук, Даймир бросился следом...

Он упал бы вниз, но Хетч поймал его в последний момент, ухватил за плечо и прижал к скале. Нащупав тонкую трещину, Даймир запустил в неё пальцы и зажмурился — глаза слепил яркий свет, воздух остро пах солью. Свежий воздух! Хетч куда-то его потянул, он повиновался, едва осознавая, что ползёт вдоль стены по очень узкой каменной полке. Единственное, что занимало его сейчас, помимо головокружения и боли: он всё ещё жив... Он почему-то жив... жив... жив!!!

В себя начал приходить уже на тросах. Даже попытался помочь вытягивающим его наверх парням. Когда перевалился за кромку обрыва, с трудом поднялся на ноги и прохрипел:

— Быстро! Отсюда! Все... быстро!

С ним никто не спорил. Подхватив на руки слабо сопротивляющегося Рогера, Хетч и Валенцо побежали с ним прочь от берега. Даймир не отставал — его тоже кто-то поддерживал, и он не слишком удивился, узнав в непрошеном помощнике Малеша.

Взрыв грянул, когда между ними и обрывом было уже сотни четыре шагов. Земля вздыбилась под ногами, всех сбило с ног, но это уже не имело значения. Они успели!

Он лежал на спине и смотрел, как кувыркаются в воздухе гранитные глыбы величиной с откормленную свинью. Скоро они перестали лететь, а Даймир всё лежал и не спешил вставать. Небо сегодня было... Ясным!

— Жив?! — Малеш с тревогой заглянул ему в лицо.

— Жив, — с невольным удивлением ответил Даймир. Он не сомневался, хотя и никак не мог понять, как же это вышло. Радоваться снова не получалось, снова что-то мешало — засело занозой в сердце и ныло...

— Рогер? — он приподнялся, сел.

— Здесь, — в голосе Хетча отчего-то тоже не было восторга.

Возле уложенного на одеяло ментата возился Валенцо. Услышав вопрос, витал обернулся:

— Без сознания. Но голова не проломлена, разбита только. Может, небольшое сотрясение...

— Не может, — буркнул Даймир. — Нечему там трястись. Туча... А где Гальбо?

Глаза у Хетча расширились, будто от испуга.

— Дайм... — губы его странно дрогнули. — Ты что... не видел?