— Ты станешь моей слабостью, Снежа...— порыв осеннего ветра донес до меня хриплый шепот.
— Что? — я все же повернулась. — Вы что-то сказали, господин Даров?
— Мне повторить? — насмешливо осведомился он.
Прищурилась:
— Сделайте милость! — я ему не девочка, чтобы играть в игры.
— Я рассуждал о мужских слабостях. Мысли вслух, знаете ли...
— Тогда не стану мешать!
— Разве вы не желаете подискутировать со мной на эту тему? — глава Ведического Совета все еще не отпускал меня, поэтому пришлось твердо и немного грубовато ответить:
— Господин Даров, мне эта тема совершенно неинтересна, а если я и надумаю обсудить ее когда-нибудь, то уж явно не с вами!
— Отчего же? — бархатный голос очаровывал, проникая в самые потаенные уголки души и тревожа, казалось бы, давно спрятанные чувства.
— И это я тоже не стану обсуждать с вами! — резко развернулась и быстрыми шагами направилась к крыльцу.
На кухне при свете ночника сидела Веснушка, склоняясь над книгой. При моем появлении сестра оживилась:
— Ты уже видела ЕГО? Своего соседа?
— И даже разговаривала!
— О-о-о! Правда, он неотразимый, точно правитель магов? И даже не скажешь, что это ведьмак!
— В Исторе тоже невозможно узнать ведьмака! — с негодованием отозвалась я, в тайне соглашаясь со словами Ани.
— Тебе не нравится новый глава Совета, а вот моей матушке...
— Я уже обсуждала сегодня Дарова с твоей родительницей! А сейчас беги, тебя ждет Талис!
Кузина скривилась так, будто отведала клюквы.
— Не заставляй парня долго ждать, это невежливо! — назидательно произнесла я.
— Его никто не заставляет меня ждать! — буркнула в ответ Веснушка, и мне пришлось выразительно посмотреть на нее.
Страдальчески возведя очи к потолку, сестра поинтересовалась:
— Можно я возьму эту книгу, — она указала на сборник заклятий, собранных нашей бабушкой.
— Возьми, только никому из приятельниц не показывай, — предупредив, позволила я.
— Шутишь? — фыркнула ведьмочка.
Проводив ее до ворот и убедившись, что Рон покинул сад, я вернулась в дом. Поцеловала пухлую щечку спящей дочки и отправилась в тайную комнату колдовать. Мне необходимо было с помощью кое-каких старинных способов узнать хоть что-нибудь о загадочном человеке с именем Эферон Даров.
Глава 3
О маленьких девочках
Бусы-камешки цветные,
огоньки переливные.
Я люблю их надевать,
Надевать и танцевать.
(Детский стишок)
Разделась, оставшись только в длинной тонкой сорочке, волосы распустила — пусть свободно струятся по спине и плечам. Зашла в маленькую комнатушку без окон. Здесь зажгла свечу, накрыла ее стеклянным колпаком, дабы огонь не вырвался из-под моего контроля, и расставила вокруг нее чаши: в первую — насыпала золотистые зерна пшеницы, в другую — налила прозрачную родниковую воду, в третью — поместила порошок из лебяжьих костей, в четвертую — бросила сухие лепестки роз, а в пятую — положила небольшой кусочек бересты. Взяла в руки серебряный кинжал с прямым обоюдоострым клинком и аметистом в основании рукояти. Смело полоснула им по своей ладони, и из пореза заструилась кровь, а я зашептала слова:
— Кровь алая струится, как водица, — кровавые капли упали во вторую чашу, — уносит все, что мне не пригодится, — добавила розовые лепестки. — Берет все то, что у нее отняли, — высыпала костяной порошок. — И убегает в золотые дали, — в покрасневшую воду упали зерна. — Я вместе с нею побегу — так нужно знать мне истину одну!
Вылила содержимое чаши в желобок на полу. Вода в нем закружилась, затанцевала по кругу, забурлила, стремясь отыскать выход из углубления. Не мешкая, я бросила туда свернутую бересту — лодку и зашептала дальше:
— Пошлое, настоящее, будущее. Детство, юность, зрелость, старость. Рождение, жизнь, смерть...Три стихии богини: земля, вода и воздух, откройте мне истину и покажите суть Эферона Дарова.
Опустилась на колени и дунула на воду. Красноватая жидкость засветилась ярким светом, ее капли образовали нечеткий узор, который постепенно сложился в знакомое лицо, а затем вновь рассыпался. Поток воды устремился к вспыхнувшему между Гранями разлому, вертя и унося с собой берестяную лодочку. Водоворот закружился с неистовой силой, крутя утлое суденышко, а заодно и меня прихватил с собой. Слишком поздно я спохватилась, ибо удивление мое от всего случившегося оказалось весьма неожиданным. Мне не хватило всего пары секунд, чтобы завершить спасительное плетение.
Яркий огненный свет, будто плеть, ударил по глазам, заставляя меня зажмуриться. Спустя томительное мгновение я оказалась сидящей по пояс в теплой, ароматно пахнущей воде. Открыла очи, закрыла их снова, надеясь, что это паземки так коварно пошутили надо мной, но милосердная богиня вот-вот вернет меня обратно.
— Снежа, вы так страстно желали принять ванну вместе со мной, что даже не спросили моего разрешения? — раздался насмешливый, чуть хрипловатый голос, разом разбив все мои надежды на благополучный исход.
— Не желала...я здесь совершенно случайно оказалась, — открывать глаза мне почему-то по-прежнему не хотелось.
— Что тут скажешь в ответ? Нечто подобное я и подозревал, — глубоко задумчиво поведал Эферон, и я распахнула изумленные очи.
Сразу же узрела перед собой мускулистую мужскую грудь со стекающими по ней вниз прозрачными каплями воды, красиво обрисовывающими контуры мышц идеально сложенного тела. Быстро подняла взор, поборов искушение проследить за тем, куда эти капли двигаются, и столкнулась с черными глазами, опушенными длинными ресницами.
— Вижу, что мое появление вас не сильно удивило, — резюмировала я, придя к неутешительному для себя выводу.
— Не удивило! Но и вы не маленькая, поэтому должны знать о том, что совать свой изящный носик туда, куда не следует очень опасно!
— Учту, — серьезно сказала я, подмечая, что черные волосы Дарова от воды завились в колечки, к которым мне невольно захотелось прикоснуться.
— Ну, раз вы здесь, то оставайтесь, — безупречно вежливо произнес Эферон. — Купайтесь, сколько угодно, мне не жалко!
— С-спасибо. Но я пойду. Приятного купания, господин Даров, — также вежливо пожелала я, собираясь вылезти из ванны.
— Уже уходите? — мужчина бесстыдно рассматривал мое тело, облепленное мокрой сорочкой.
Но, видимо, он позабыл о том, что ведьмы редко смущаются. С гордо поднятой головой, будто не из ванны выхожу, а шествую по государеву дворцу, ступила на мягкий ковер, оставляя на нем влажные следы.
— Снежа, вы мне не поможете? — как бы, между прочим, спросил Эферон.
— Чем? — даже не обернулась в его сторону.
— Спинку помассируете...
— Вы же не маленький ребенок, поэтому сами как-нибудь справитесь! — отрезала я и, выходя из комнаты, от души хлопнула дверью.
Впрочем, я могла поклясться, что глядя мне вслед, мужчина довольно улыбался. Ну, и пусть!
Через небольшую дверку прошла на свою половину дома. Прислонилась спиной к узорной деревянной поверхности и перевела дыхание. Что же, испробуем другой способ и все равно узнаем, что скрывает Эферон Даров! Представила безупречное мужское лицо и сама себе пообещала: 'Я разгадаю твою тайну, глава Ведического Совета! Разгадаю и выведу тебя на чистую воду!'
Утро встретило меня шумом проливного дождя за окном. Капли яростно барабанили по черепичной крыше, с громким плеском падали в лужи и стекали по стеклу стремительными потоками. Картина за окном была размытой, очертания сада расплывались, словно краски на холсте неумелого художника. На душе властвовало сезонное настроение: такое же тягучее, как осеннее вино, пахнущее мокрыми листьями, имеющее вкус поздних ягод, приправленное сладостью яблок и напоминающее о скором приходе зимы.
Глядя на закипающий чайник, я всыпала горсть шиповника в заварник, бросила туда же несколько засушенных листьев смородины, иван-чая и, подумав, добавила вытащенные из тщательно припрятанного холщового мешочка сушеные кусочки южных солнечнокрайских абрикосов. Солнышка любила эти фрукты, только стоили они баснословно дорого, как в свежем, так и в засушенном виде. Маги неохотно делились богатством своего края с ведьмами.
На запах ароматного дымка, вырывающегося из носика заварника, прискакала дочка, шлепая босыми ступнями по скрипучим половицам.
— Мамочка, чем это так вкусно пахнет? — Солнышка повела курносым носиком и выжидательно взглянула на меня.
— Я чай заварила с твоими любимыми абрикосами, а прошлым вечером бабушка Алтея прислала тебе свои пирожки с брусникой.
— Вкуснятина!
— Садись, завтракай, а потом тебя ждет еще один сюрприз, — хитро улыбнулась я.
— Какой? — живо заинтересовалась малышка, не забыв откусить от своего любимого лакомства.
— Скажи мне для начала одну вещь — ты ящеров не боишься?
— Это тех, на которых летают маги? — подпрыгнула Солнышка, подумала немного и твердо объявила. — Ни капельки не боюсь! Я смелая!
— Это хорошо! — с улыбкой отозвалась я. — Совсем скоро мы полетим на таком ящере.
Малышка даже жевать перестала, потом взвизгнула от восторга и бросилась мне на шею.
К Громовому переулку мы бежали, держась за руки, кое-кому не терпелось увидеть ящера вблизи. Дождь продолжал лить, как из ведра, но над нами сияли 'радужные зонты', а лужи я попросту просила расступиться перед нами. В них была самая обычная вода, а с этой стихией договариваться я умела.
Райт дожидался нас у глухой стены одного из домов, прислонившись к боку своего зверя. Дождевые капли не успевали долетать до мага и его ящера, попросту испаряясь над ними. Лишь мимолетные шепотки оповещали окружающих о том, что здесь использовали огненную магию.
— Ты чего так распалился, огневичок? — вместо приветствия осведомилась я.
Блондин скинул капюшон просторного плаща, поднял голову и недоуменно поглядел на меня. Вынужденно пояснила ему:
— Для чего ты всем демонстрируешь свою магию. Я знаю, что вы умеете создавать самые обычные 'щиты'.
— А мне скрывать нечего! — в привычной манере оскалился маг.
— Какой же он красивый! — восторженно выдала Солнышка, осматривая зверя.
Я поглядела сначала на дочку, потом на здоровенного ящера с прочной шкурой болотного окраса и выпученными черными глазами. На мой взгляд, ничего красивого в этом звере не было.
Дочь, вырвав свою ладошку из моей руки, уверенно шагнула к огневику и присела в стандартном реверансе:
— Доброго утра, господин маг, мое имя Алийта. И вы можете звать меня именно так, ибо фамилии у меня пока нет. Мне всего четыре исполнилось нынешним летом, поэтому богиня только через год подарит мне вещий сон.
Райт галантно поклонился и представился, бросив на меня быстрый взгляд. Солнышка важно подала парню свою ладонь и продолжила:
— Господин Ладов, а вы познакомите меня со своим великолепным зверем?
— Зовите меня Райтом, маленькая госпожа.
— Райт? — нетерпеливо поглядела на блондина моя проказница.
Он кинул на меня вопросительный взгляд, и я строго проговорила:
— Только близко не подходите, это все-таки не котенок или щенок!
Маг сверкнул зеленым глазом, протянул Солнышке руку, а мне сказал:
— Это ящер, а не огненный саламандр и не сам владыка Подземья, так что бояться совершенно нечего, — подмигнул моей девочке. — Я за него ручаюсь!
Она смело ухватилась за протянутую длань, а я насторожилась.
— Его имя Всполох, в его родне были вышеупомянутые саламандры, — беглый подначивающий взгляд парня в мою сторону.
— Те самые чудища, которые живут в Огнедышащих горах вашего края? — Солнышка ничуть не испугалась, а, наоборот, в ней проснулось живое детское любопытство.
— Они самые! Только, маленькая госпожа, саламандры вовсе не чудовища! Они живут на дне вулканов и контролируют силу извержений, чтобы духи огня не увлеклись и не уничтожили наш мир!
— Выходит, саламандры стерегут Вейтерру? — недоверчиво уточнила дочь, и я вклинилась:
— Огневик, ты еще скажи, что паземки наш мир берегут!
— Паземки? — маг стал озадаченным. — Это те, что служат владыке Подземья? Разве они не принадлежат к вашей стихии земли?
— В какой-то степени принадлежат, — начала я, но Райт махнул рукой, останавливая меня:
— Ну, вот, значит, и паземки не есть зло в чистом виде.
— Нет, но они известные мелкие пакостницы!
— Саламандры, знаешь ли, тоже не подарки! — с выражением ответил огневик.
— А с духами противоречия ты имел дело? — приподняла бровь я.
— Хвала Тиллу, не доводилось! — съязвил маг, всем своим видом показывая, что слышал об этих существах.
— А можно его погладить? — оборвал наш диалог вопрос Солнышки.
— Вам все можно, маленькая ведунья, — откликнулся Райт.
— Я не думаю...— нахмурилась, но продолжить свою речь не успела, ибо дочка уже тянула свою ладошку к чешуйчатой шкуре ящера.
К моему глубочайшему и искреннему изумлению, зверь блаженно зажмурился и потерся щекой о руку Солнышки, напрашиваясь на дополнительную ласку.
— Ох, уж мне этот материнский инстинкт! — закатил глаза огневик, глядя на мою обескураженно-настороженную персону.
Дочь моя вовсю развлекалась с огромным зверем, она смеялась, он издавал утробные звуки, отдалено напоминающие кошачьи мурлыканье.
— Да успокойся ты! — вновь обратился ко мне Райт. — У меня две младшие сестрицы в Виоре остались. Всполох любит детей, особенно маленьких девочек. Правда, малыш? — парень ласково посмотрел на ящера.
Тот, в знак согласия, облизал лицо Солнышки. Этого мое материнское сердце уже не вынесло, и я сурово повелела:
— Алийта, нам пора!
— Ты покатаешь нас, Всполох? — дочка заглянула в глаза зверя, и он склонил голову на бок.
— Он, что, понимает человеческую речь? — моему изумлению не было предела.
— Не всю! Но слова 'полетаем' и 'покатаешь' ему знакомы, — с улыбкой ответил блондин.
Когда мы взлетели, Солнышка не переставала восторженно пищать, охать и выкрикивать:
— Мамочка, смотри! Это же дворец государыни! Ой! А это...это же Сиреневый сад! А вот...вот это...это же там...мои ясли...А почему? А зачем? А для чего?
Я отвечала на все ее многочисленные вопросы.
Чинно попрощавшись с магом и подарив Всполоху воздушный поцелуй, дочка отправилась в ясли, а мы с Райтом направились по своим делам.
С Лийтой и Ветлой я договорилась встретиться на Городецкой площади, расположенной почти в самом центре Омбрии. Выскочила из паланкина, укрепленного на спине ящера, сама. Огневик уже стоял на мостовой и внимательно следил за мной, а потом изрек:
— У тебя чудесная дочка, на моих сестричек похожая, — в зеленых глазах на миг промелькнула грусть.
— Скучаешь по ним?
— Скучаю, — не стал опровергать парень.
Но маг не был бы магом, если бы в самом конце не съязвил:
— Только у моих сестричек уже есть фамилии, да и имена у них для всех одинаковые! Мы не заморачиваем головы ни себе, ни другим людям подобной ерундой!
— Это не ерунда, огневик! Может, именно поэтому богиня и отказалась помогать вашим женщинам!
— Ведьма ты! О, Дарэф Великий, дай мне сил!
