Гу-у-у-у-у...
За крылом остался мертвый, разлагающийся в лучах восходящего солнца город: висящие на стальных скелетах куски бетона, изорванные в обгорелые клочья крыш домов и твое проклятье в белый след форсажа реактивной птицы. По улице бегут. Бегут к тебе. И ты переводишь свою зенитную спарку в положение стрельбы по горизонтали. Запах пороха и гари. Руки дрожат вместе с турелью. Да-да-да-а-а-а-а...
Тишина.
Выключили звук.
— Как вы думаете, что это? — Доктор оторвался от экрана и обратил внимание на предполагаемого собеседника, стоящего у двери. — Идите сюда. Присаживайтесь.
Ловец мрачно смотрел на стул, который принесли в медицинский пункт специально для него. Коричневое пятно в белоснежном помещении раздражало не меньше того, что только что он видел на экране.
— У вас есть версии?
— Если учесть обстоятельства вашего знакомства с этим молодым человеком... Гнездо мутации, ящик для картошки. — Врач задумался. — Он меня слышал и понял все, что я ему говорил. То, что он знает язык, имеет слух и понимает нас — установлено. Но остальное... Я думаю, списывать все на шок от единовременного выброса Силы мы не будем. Так?
— Не получится. Слишком все реально, чтобы это было просто бредом.
На экране быстро рос гриб ядерного взрыва. Оба с интересом наблюдали за тем, как рушатся небоскребы.
— Дорогой Ловец. Несомненно, вы правы, но я бы хотел заметить, что просто обязан выдать хоть какое-то разумное заключение. — Желтое лицо уроженца южных провинций королевства светилось благожелательным вниманием. Ничего, мол, не поделаешь. Надо писать отчет. — И потом, как объяснить то, что на мальчишку совершенно не подействовала медицинская магия?
Ловец вздохнул. Он и так прекрасно понимал, что доктор прав, но на поиск решения у него уже не было сил. Ему бы самому сейчас полежать на столе с трубкой в горле, и что б без всяких там волшебных штучек. Сорвали экстренным вызовом за две недели до ежегодного рекреационного отпуска, отправили работать неизвестно для кого и на какой срок. А то, что он вытворял прошлой ночью, вообще было работой на износ.
— Доктор. — На ненавистный стул пришлось все же сесть. — Давайте на чистоту.
— ?... — Улыбка белозубой честности контрастировала с черными усами южанина.
— Я понятия не имею кто он и как оказался в погребе дома деревенского старосты. По всей видимости, он появился там за несколько дней до моего счастливого появления в этом загадочном месте. Следовательно, необратимых изменений в организме парня не произошло. Надеюсь, исследования это подтвердили?
— Ну, исследованиями мои наблюдения назвать трудно. — Доктор, хоть и окончил самый престижный факультет Школы — медицинский, — всегда мечтал стать полевым работником. Маленькая помощь этому смертельно уставшему человеку являлась для него выражением причастности к тем тайным и опасным делам, которые совершали тысячи таких вот ловцов.
— Не нужно ложной скромности доктор. — Ох уж эти "маленькие люди". С ними невозможно, но и без них никак. — Вы же прекрасно понимаете, что мне придется оправдываться за нарушение инструкции. Ваше заключение о необходимости глубокого изучения проявившегося феномена было бы крайне желательно.
— Да уж. — Доктор чуть помедлил, перед тем как продолжить. — По инструкции вы должны были его ликвидировать прямо на месте.
— И я об этом же. Но с такими записями мы можем доказать правильность моего решения. По-моему, очевидно, что у представителя подопечного населения не может быть таких вот видений. — Ловец ткнул в экран, где продолжалась война одних неизвестных "Х" против других неизвестных "У". — Я склонен считать, что у парня хорошие, очень хорошие способности к предсказанию будущего. В конце концов, тот технологический уровень развития цивилизации, который он нам показывает, может говорить об успешности усилий Учителей и Школы по развитию подопечного общества до нужного уровня. А война... Пусть война. Наши записи лишь показатель ее возможности, но воплотится ли эта возможность в реальность — еще вопрос. Большой вопрос.
Доктор только кивал и вертел в руках стетоскоп. Он услышал многозначительное "мы", выделенное собеседником, и решил не придавать ему значения. Спорить с очевидными вещами не имело смысла, а перебивать говорившего не хотелось. А записи... Что записи? Раз и нет никаких записей. Доктор нажал кнопку на пульте и отключил Сашку от прибора. Война кончилась также внезапно, как и началась.
— Итак, что мы имеем? — сам себя спросил Ловец, вновь выделяя "мы". — Мы имеем парня с техногенными снами, которые...
— Где этот? — Договорить не дал грозный рык из аппарата внутренней связи регионального центра.
— В медицинском кабинете, господин администратор. — Вмешательство начальства было так некстати. Доктор получал истинное наслаждение от того, что в его руках — руках простого работника службы обеспечения — находилась судьба полевика.
— Ведите его ко мне, — прогавкал в ответ коммуникатор.
— Протестую, господин администратор.
— Что?!
— Считаю состояние полевого работника "Ловец" критическим. Велика возможность психофизического срыва, что не позволяет ему вернуться к выполнению своих обязанностей. — Доктор заговорщицки подмигнул "полевому работнику", чье психофизическое состояние вызывало подозрения. Уж что-что, а параграфы инструкций он знал назубок. — Для восстановления сил рекомендую четырехчасовой курс стабилизации.
Коммуникатор хрюкнул и отключился. Победа так порадовала доктора, что он позволил себе хлопнуть своего потенциального пациента по плечу. Истинное наслаждение — чувствовать себя маленьким богом.
— Как же вы здесь живете, административные мои! — восхитился Ловец. — Прямо душа радуется.
— А ты не слишком увлекайся! — Занятые друг другом "победители" не заметили момента включения визора, откуда на них посмотрело грозное начальство. — После процедуры живо ко мне.
— Но...
— Никаких "но"! — Пухлое, с вислыми щеками лицо говорившего затряслось от возмущения. — Все сказал. ... А с вами, уважаемый доктор, мы поговорим позднее. И особенно сосредоточимся на некоторых спорных положениях Инструкции по работе служб обеспечения.
Шах и мат.
— Э-э-э... — Долгое "э" доктора предназначалось уже потухшему экрану визора.
— Бобр?
* * *
Есть такое животное — бобр. Млекопитающее отряда грызунов. Хорошо приспособлен к полуводному образу жизни. В общем и целом, в природе — очень милое создание. Ему ничего от вас не надо, и нам от него, по большому счету, тоже ничего не требуется, кроме меха, пожалуй. Вот и наделили их люди незлыми, но и недобрыми качествами. Если бы бобр вдруг решил стать гуманоидом и поселиться в ближайшей деревне, то рано или поздно он заработал бы репутацию человека "себе на уме". Или еще лучше — "крепкого хозяйственника", который знает себе цену и всем другим ее сможет назначить.
— Зря лыбитесь, полевой работник ? 241/2 позывной "Ловец". — Начальство, насупив брови, ждало адекватного ответа.
— Так точно, гере региональный администратор, зря.
— Разрешаю расслабиться и приступить к отдыху. — Физиономия "гере администратора" растаяла и приобрела человеческое выражение. Правда, толстые, вечно красные щеки от этого не похудели и передние зубки так и не спрятались за верхнюю губу.
Ловец провалился в бездонное каминное кресло, которое, в случае чего, можно использовать как микро-замок. Человеку поменьше ростом пришлось бы выглядывать из-за неприступной стены подлокотников. Где-то сзади, за спинкой кресла, за стеклом окна звездами мигала ночь, убаюкивая уже неполную Малую луну. Где-то там остался Морской тракт, суета дороги и спящий провинциальный городок, один из многих лежащих в основе могущества и силы огромной страны.
— Скажи-ка, друже, ты хвоста не привел?
Актуальный вопрос. Поневоле соберешься с мыслями, растекшимися по мягким подушкам. Ловец скакал по проселкам целых два дня, таща за собой, словно мешок, бесчувственного мальчишку, найденного в погребе. Если губернский магик был на страже интересов королевства, то его могли засечь. Ах эти бесконечные, милые сердцу "если". Если бы психо-прикосновение обожгло сознание беглеца холодом, тогда уж точно никаких встреч со старыми друзьями. Тогда бежать, бежать и еще раз бежать. Повезло?
— Наверное... Пронесло.
— Так наверное или пронесло?
Бобр, для друзей Боба, всегда отличался феноменальной осторожностью. У него был чрезвычайно развит нюх на опасности. Впрочем, этот нюх был развит у всех подопечных Учителей, но даже среди них Боба выделялся своим умением вовремя уйти от опасности, без понимая того, как это получается — подсознание, надсознание, инстинкт — как хотите назовите. Умел и все тут.
— Нет. — Железной уверенности у Ловца не появилось, но залог успеха — позитивное мышление. — Все чисто.
Бобр поморщился, спрятавшись в тени высоченного кресла. Ответ не впечатлял. А ответ нужен с гарантией. Не зря же слова "ответ" и "ответственность" близки по смыслу. Последнее однокоренное слово Боба примерять на себя не любил и не хотел. Особенно когда все вокруг пахло опасностью.
Вот и сейчас, отпив из толстостенного стакана горилочки, он поморщился не от крепости горячительного напитка, а от того чувства, которое его не оставляло с момента неожиданной встречи со старым другом. Неуютно. Карьеру выстраивают долго и аккуратно не для того, чтобы все внезапно потерять. Поэтому он всегда любил просчитывать возможные события в ближайшем будущем.
— А ты стал большим человеком, — Ловец красноречиво посмотрел на заметный животик "большого человека". Он никогда не сомневался, что рано или поздно Бобрик выбьется в начальство, пусть мелкое, но все же начальство. — Растешь.
— Давай, давай, поиздевайся. Вспомни еще, как меня в школе дразнили. Повесели душеньку.
— Что тут вспоминать. Как говорится, каким ты был, таким ты и остался. Правильно я излагаю, кладбище для сэндвичей?
Боба и правда был горазд поесть. Хотя, если совсем по справедливости, никогда этим не злоупотреблял. Но гены, гены!... Против генов не попрешь. Наследственность. Да, конечно, учителя баловались генными модификациями, и маги тоже всякие там опыты ставили. Наука прежде всего. Но не на сотрудниках же экспериментировать! Словом, примечательная внешность приобрела еще более выразительный вид.
Вот он какой. Огромное кожаное кресло, купеческий кафтан красной парчи и длинная сигара в толстых пальцах. За клубами дыма не видно ни головы с зализанными назад жидкими волосами, ни обрюзгшей кургузой фигуры. Не человек, а олицетворение самодовольства.
— Я всегда удивлялся, почему меня так назвали. Думается, что больше подошло бы — "Свинка". Ну, на худой конец, "Жирный". — Кроме всего прочего Боба отличался большим жизнелюбием.
— Это ты сейчас можешь претендовать на столь достойные погонялы, а тогда... Эх! — Ловец махнул рукой на пропащую судьбу регионального администратора по кличке "Бобр".
— Небось все также ходишь под своей легендой лекаря?
— Хожу.
— Ну как работа?
— Доволен.
— Сам?
— Еще лучше. — После процедуры Ловец и правда чувствовал себя достаточно бодро.
— Здоровье как?
— Вот сейчас, да... Как тебя увидел особенно... Поправилось.
— Жаль.
Рассмеялись оба. Даже по прошествии стольких лет они дословно помнили разговор, который у них состоялся с директором Школы после того, как они спалили беседку в парке. Тренировались в огненной магии. Пороли их после директорского "Жаль" нещадно.
— Кофе будешь?
— А я думал, ты меня в угол поставишь.
Ловец искренне полагал, что кофе ему подадут. Не тут-то было. Повинуясь повелительному жесту хозяина кабинета пришлось встать и налить самому.
— Между прочим, следовало бы. Наследил. Такой всплеск Силы, что все датчики визжали. Притащил неизвестно кого. В соседний уезд уже не проехать — перекрыли все дороги. Ты хоть представляешь, какие это убытки?
Боба уже настолько сжился с ролью мелкого купчика, что не замечал разницы между работой и прикрытием. Ему очень подходила эта легенда. Благообразная жизнь уважаемого горожанами торговца средней руки. Пара приказчиков, пара лавочных сидельцев. Иногда еще меньше. Если необходимо для дела, привлекался женский персонал: жена, дочь, сестра, племянница, кузина белошвейка и т. д. и т. п. Нужное подчеркнуть. Исходя из того, что уездный город был, мягко скажем, невелик — резервная база — то и работников на станции мало, то есть женщин не было совсем. Бедняга. И это с его-то жизнелюбием! Наверняка, осчастливил вниманием всех подходящих бабенок в округе.
— Между прочим, если бы не этот всплеск Силы, — заметил Ловец, — ты даже не смог бы меня найти. А я не смог бы найти твою точку. И что тогда?
— Что-что... — донеслось из соседней крепости-кресла.
— Да, что?
— Все просто. Либо вернулся бы на свою территорию, либо продолжил бы движение к цели. И вообще, ты как дальше планируешь?
— Работа не волк, от нее не убежишь. Утром поеду. — Ловец рассчитал, что если он покинет городок на рассвете, то чистое отклонение от графика движения составит около двух суток. Вполне допустимо. — Напишу отчет и в путь.
— Минуточку. — Бобр вызвал по коммуникатору доктора. — Каково состояние полевого работника?
— Э-э-э... Стабильное. Процедура проведена в соответствии с инструкцией.
Бобр хотел было отключиться, но очередное долгое "э" доктора заставило его повременить.
— Что там еще?
— В городе происходят непонятные вещи. Вся городская стража собралась у северных городских ворот.
— Ничего страшного. — Неприятное ощущение усилилось. Непонятно, неприятно, необычно. В другом случае, Бобр обязательно выяснил бы все сразу, но... — Проверим утром.
— Понял. — Глухой щелчок отключения связи.
— У тебя что, в штате только он?
— Постоянно в доме только он. Остальные в разъездах.
— Значит, кофе варил сам?
— Сам-сам. Так что ты давай, не тяни. Слышал, доктор сделал все как надо, а кофе я варю плохо. — Кольцо сигарного дыма обвило Ловца вокруг шеи. — Думаю, поскачешь пораньше. Отчет сейчас не главное. Я, как и положено, сообщу по инстанции. Так, мол, и так. Был, доложился, прошел ускоренный курс восстановления и отправился, как всегда, с горящими глазами на работу. Это максимум, что я могу для тебя сделать.
"Вот это новость! Что называется, не ждали".
Потрясающая забота о коллеге и друге. Так региональный администратор в заштатном Гадюкино разговаривать не может. Значит, случилось нечто важное.
"Он даже не поинтересовался, с чем связано мое появление у него в хозяйстве".
То, что произошло на дорожной станции, ни в какие планы не входило и предусмотрено не было, и, значит, индивидуального указания по персональному делу полевого работника "Ловец" спускать региональному администратору "Бобр" незачем. По инструкции положено накормить, напоить и спать уложить, а не ускоренные курсы реабилитации давать. Первое и последнее объяснение, какое могло быть необычайному поведению — всеобщая структурная тревога, охватившая всю Сеть Королевства Трех морей.
