"El Ruso"

— Доктор... — Серега торопливо сунул ему сигаретную пачку. — Я достал деньги, много, хватит надолго...

Доктор де Абреу глубоко затянулся, закашлялся, зло бросил сигарету в урну и сказал:

— Должно было хватить, мальчик мой...

— Доктор?

— Твой приемный отец, три дня назад умер... — тихо сказал врач. — Мы ничего не смогли сделать...

Сергею как будто выстрелили в голову. Он перестал видеть, слышать, вообще что-либо ощущать. Ничего, кроме дикого ужаса. Так страшно было второй раз в жизни: первый, когда он сидел на обочине, напротив сгоревшего автомобиля с черными обуглившимися телами людей, скорее всего его родителями и вот сейчас. И он прекрасно понимал, почему так страшно. Да потому, что Сергей Игнатьев опять остался один в этой жизни.

— Его похоронили на городском кладбище...

— Что? — слова доктора донеслось до Сергея как сквозь вату.

— Похоронили на городском кладбище, — терпеливо повторил врач. — Я оплатил место, памятник и церемонию, из оставшихся денег. Еще осталось шестьсот экю. Я прикажу, тебе их выдадут в госпитальной кассе...

— Потратьте их на кого-нибудь, — выдавил из себя Сергей. — И... спасибо ...

— Сержио... — врач достал из кармана халата аккуратно сложенный листочек бумажки. — Твой отец пришел в себя перед смертью и написал тебе записку...

Серега развернул и начал читать вслух. На блокнотном листке бумаги, каллиграфическим почерком на русском языке было написано:

— Я сделал все, чтобы из тебя получился человек. Теперь дело за тобой. Для начала, сделай что-нибудь хорошее. Поверь, тебе понравится. И прекрати наконец курить. Помни, я все вижу.

— На каком это языке, Сержио? — поинтересовался доктор.

— На русском, доктор... на русском... — Сергей не оборачиваясь пошел к двери, по пути вытащил из кармана сигаретную пачку, скомкал ее в ладони и выбросил в урну.

Через час он уже стоял у могилы и разговаривал с Ченом.

— Дед, я уже начал. Честно, курить уже бросил. Да не вру, сам посмотришь. И еще... я это... не очень понимаю, что ты хотел сказать... Что значит, сделать что-нибудь хорошее?.. Полезное, то есть?

ГЛАВА 6

'... Орден не интересует прошлое переселенцев. Каждый ступивший на Новую Землю, имеет право на новую жизнь. Орден снабжает переселенцев первоначальным информационным и медицинским обеспечением, в случае необходимости, пособием в размере тысячи экю на человека и оказывает некоторое содействие в доставке к выбранному месту проживания на Новой Земле. В дальнейшем поселенцы могут обращаться по любым вопросам в отделения орденского Банка, являющимися полномочными представителями Ордена на тех территориях, где они открыты. Однако в ряде случаев обращение не гарантирует решение вопрос. Оно останется без рассмотрения, либо будет переадресовано в местные территориальные инстанции...'

Памятка переселенца.

Глава 2. Общие вопросы.

Новая Земля. Бразилия. Сан-Амиче.

20 год, 16 число 5 месяца, пятница, 17:00

— Жоржи, мне нужна одна из твоих тачек.

— 'Бандейранте' перед гаражом. Ключи в замке. Вернешь завтра к вечеру, заправленным... — глухой голос доносился откуда-то, из-под американского потрепанного армейского джипа М-151. Оттуда же торчали кривые волосатые ноги в стоптанных кроссовках. Проведя нехитрый анализ, можно было догадаться, что голос и ноги, как раз и принадлежат этому Жоржи. А еще более глубокий анализ, позволил бы выяснить, что эта автомастерская под названием 'Reparação de máquinas de Jorge'* принадлежит тоже ему.

# ремонт машин Жоржи — (порт.)

— Ты не понял, мне она нужна насовсем.

— Сдурел? — Жоржи выкарабкался из-под машины и уставился на Сергей покруглевшими глазами. Учитывая, что и лицо у него было круглое как мяч, смотрелось это все довольно забавно. — Сержио, я тебя уважаю как честного пацана, но это уже беспредел. Ты что собираешься отобрать мою машину? Ты прекрасно знаешь, 'Барону' это не понравится. А я буду вынужден пожаловаться ему. Чувак, с того момента, как я ступил через ворота на эту благодатную землю, я...

— Я, хочу, ее купить... — медленно, делая паузу после каждого слова повторил Сергей. — Прямо сейчас. Говори цену.

— А-а-а... а я подумал... Г-м... — Жоржи почесал пальцем небритую щеку, оставляя на ней следы масла. — Вот именно этот 'Бандейранте'? Задешево, не продам. Если бы ты знал, сколько труда я в нее вложил.

— Знаю... — Сергей уже начинал злиться. — Цена Жоржи, цена.

После случившегося с Ченом, идея завалить Элен бесследно улетучилась. Добрые дела говоришь? Вот, пожалуйста — будет первое. Сергей вообще собрался отвалить из Сан-Амиче, и доставка за столь прелестную цену девки в Рио, оказалась прекрасным поводом для этого. Тем более, похоже, по поводу нее никто кипеша не поднимал. С конвоями Серега решил не заморачиваться, каждый лишний час в городе казался ему пыткой. Все просто, берем машину, конечно, за ее счет и своим ходом в Сао, благо недалеко, каких-то пятьсот-шестьсот-семьсот километров. А дальше видно будет.

Тачки Жоржи для этой цели подходили как нельзя лучше. Золотые руки этого парня, превращали насквозь убитые машинки, в настоящее произведение искусства, а учитывая, что они к нему попадали в виде металлолома, то вообще в шедевры. Вот и эта Тойота совершенно преобразилась.

Кузов пикап с полноразмерной кабиной, восемнадцатидюймовые колеса, поднятый просвет, лебедка, салон конструктор, легко преображающийся в спальню, мощный комплекс фар, силовой обвес, вместительный багажник и даже люк под пулеметное гнездо на крыше. Никто бы никогда и не подумал, что Жоржи в свое время купил эту красавицу всего за штуку экю. Да и все изменения, что он в нее вложил, конечно, кроме колес и труда, обошлись ему в две с половиной тысячи — это максимум. Жоржи еще называли 'Помойной Крысой', за привычку тащить всякую рухлядь со свалок.

— Десять... — выдохнул автомеханик.

— Шутишь? Тебе она обошлась максимум в трешку. Шесть — и с меня крутой подарок.

— Да на ней одни колеса... — начал было возмущаться Жоржи и вдруг осекся. — А что за подарок? — а потом махнул рукой и сказал. — Ладно братик. Я никогда не забуду, как ты за меня вступился в клубе. А ведь тебе тогда едва ли пятнадцать годков, исполнилось. Забирай за семь и не надо никакого подарка. Привезешь с охоты носача, мяска поедим. Как там твой отец?

— Он умер... — тихо сказал Сергей и отсчитал семь с половиной тысяч экю. — Держи, чувак. Добавь четыре канистры с солярой и пусть твой младший братик отгонит его на старый лодочный склад на том берегу. Через час. Я еще кое-что закину в кузов. Дашь ему за это сотню. Но назад он не успеет, понтоны уже разведут, так что переночует там. Идет?

— Идет... — Жоржи хлопнул Серегу по ладони. — Я тебе соболезную, твой отец был достойным человеком. А ты, как я так понял, собрался...

— Не знаю еще... — покачал головой Сергей и вышел из мастерской. — Не знаю, чувак...

Следующим пунктом назначения был магазин, в котором продавалось все. Все — это в буквальном смысле: от женской помады, до мужских носков. Он так и назывался: 'Todos do Papa Miguel'*.

# Все от Папы Мигеля — (порт.)

Но Сереге не нужен был хозяин магазина Мигель, по прозвищу 'Papa'. Здесь работала продавщицей Лусия, веселая, страстная и развратная, красивая и глупенькая как пробка девчонка, считающая сама себя девушкой Сергея. Хотя, вот в данном случае, не такой уж глупой она себя показала, потому что статус девушки 'El Ruso', давал некоторые преимущества. Во-первых, ей перманентно завидовали ровесницы, во-вторых, она стала неприкосновенной для других парней, ну и в конце концов, Серега был не особо жадным парнем и время от времени одаривал девчонку подарками. Сам же, он ее своей девушкой не считал, но разговоры не пресекал и беззастенчиво пользовал охочую до любви Люську. Так он ее называл. Ну а как еще?

Магазин уже закрывался, Лусия опускала жалюзи на витринах, но увидев Серегу, радостно завизжала и затащила его внутрь. Тут же, недолго мудрствуя, плюхнулась на колени и расстегнула у него пряжку на ремне.

— Роза моя... — Серега осторожно отстранился и ткнул пальцем в жалюзи.

— Да ладно, пусть завидуют... — Лусия рассмеялась, но жалюзи закрыла, а потом без промедления вернулась к начатой процедуре.

Поглядывая на ритмично работающую кудрявую головку Люськи, Серега никак не мог сообразить с чего начать. Он вообще не был настроен серьезно заниматься любовью — слишком велико было потрясение от потери Чена. Нет, легкий секс в планах присутствовал, но только после того, как разберется с одеждой и всем остальным для Элен. С одеждой куда ни шло, но вот 'все остальное', просто вводило в ступор. Что входит в понятие 'все остальное'? А вот хрен его знает. Ну да ладно, если уже решил, быть положительным, то придется выкручиваться. В самом деле, не поедет же Элен в драном комбинезоне, в ботинках на три размера больше на босу ногу и единственных трусах с Микки-Маусом на заднице... Стоп! Трусы! Точно! И эти... как их... ну вы поняли...

— Малыш, ты просто великолепна... — после того как Лусия успешно завершила начатое, Сережа похлопал ее по щечке. — У меня есть подарочек для тебя... — после чего извлек пару купюр по пятьдесят экю и жестом фокусника засунул их в лифчик Люсии.

— Хей-я!!! Честно заработала!.. — Лусия засмеялась, выхватила купюры, торжествующе помахала ими в воздухе и запихала обратно, только глубже.

— Люси, тут такое дело...

— Да, мой сладкий... — личико девушки стало преувеличенно внимательным.

— Ты же Рауля знаешь? Анну, тоже? Нет? Неважно. Так вот... — запинаясь Серега рассказал душераздирающую историю, как Рауль влюбился в девчонку с дальней фермы, которая ответила ему горячей взаимностью. Но вот беда, страстной любви помешал ревнивый муж Анны, застукал их на горячем, и слегка подстрелил Рауля, а Анну, в чем было, то есть ни в чем, выгнал из дома. И теперь Сергей, по праву друга Рауля, взялся закупить для Анны все необходимое, но так как толком не знает, что необходимо, обращается за этим к своей девушке.

— Размер! — категорично потребовала Лусия, после того как поохала и обозвала проклятого ревнивца 'трахнутой в зад обезьяной'.

— Твой... — Серега прихлопнул по ягодице девушку. — Но ты гораздо красивей. На все про все, триста экю.

— Есть!.. — откозыряла Лусия и в мгновение ока собрала немаленькую сумочку. — Все, мой сладкий. Можешь отправляться. Стой, когда увидимся?

— Как смогу, моя роза... — Серега махнул ей рукой и отнес сумку в автомастерскую.

Хулио, брат Жоржи, уже сидел за рулем, и как только сумка угнездилась в салоне, рванул с места. 'Бандейранте' отправился на лодочный склад к Паулито, его компании и Элен. Ну а сам Сергей — к себе в хижину, собираться, потому что завтра с раннего утра, запланировал покинуть этот город, на долгие семь лет, ставший его домом.

Дома Серега долго не знал за что взяться, а потом принялся наводить порядок, в комнате Чена.

Протер ветошкой статуэтку богини Си-ван-му и только собрался поставить ее обратно на алтарь, как заметил, что в ее основании появилась небольшая щелка. После некоторых манипуляций, дно статуэтки отделилось и на руку Сергей выпал старинный серебряный медальон на цепочке. В медальон была вставлена черно-белая фотография. Неизвестный фотограф запечатлел семью: глава семейства, в парадной форме НОАК, со знаками различия половника и какими-то наградами на груди, стоял, положив руку на спинку кресла, а в кресле сидела очень красивая женщина в китайской национальной одежде, с маленькой девочкой в руках. Женщина была европейкой, а полковник... а полковник оказался Ченом...

Всматриваясь в фотографию, Серега только сейчас понял, что ничего не знал о своем наставнике и приемном отце. Полковник народной китайской освободительной армии? Ну ни хрена себе... Чен никогда не рассказывал о своем прошлом, а за назойливые вопросы мог огреть тростью. А пользоваться он ей умел; порой легкий безобидный щелчок по плечу, заставлял все тело скручиваться в болезненных судорогах.

Впрочем, эта фотография немного проясняла определенные специфические навыки, которыми владел старый китаец...

— Мог бы и рассказать, старый хрыч... — Серега немного поколебался, и повесил медальон себе на шею.

— Парень, а теперь медленно подними руки вверх... — донеслось от входной двери.

Серега немедленно повиновался, потому что голос принадлежал лейтенанту Луишу Кабралу, заместителю начальника местной полиции, с которым у него были отличные отношения. Да и вообще, с местной полицией, шутить не стоило. Обилие стволов на руках у населения, накладывало определенный отпечаток на стиль действия блюстителей закона.

— Дон Кабрал?

— На пол лицом вниз, парень, и не волнуйся, это просто формальность... — спокойно заметил лейтенант.

— Как скажете...

Лейтенант аккуратно освободил Серегу от пистолета, ловко защелкнул наручники на запястьях, а потом надел ему на голову плотный полотняный мешок.

— Все ребята, он ваш... — приглушенно прозвучал его голос, адресованный кому-то неизвестному. — Удачи. Предайте дону Рикарду, что я свяжусь с ним завтра.

В хижине раздался топот ног и тяжелое сопение. Чьи-то сильные руки подняли Серегу на ноги и вытащили во двор, а потом как мешок картошки закинули в кузов машины.

Сергей не пытался возмущаться, прекрасно понимая, что последует в ответ. И еще он прекрасно понимал, что совершил ужасную глупость, связавшись с Элен.

Путь был недолгим, уже через пару десятков минут машина остановилась и Серегу пинком сбросили из кузова на землю, затащили в дом, а затем по винтовой лестнице на второй этаж.

Мешок с головы слетел и Серега увидел, сидящего за роскошным письменным столом напротив себя, дона Рикарду Мария душ Сантуша. Грузного, бритого наголо пожилого крепыша, с лицом, немного напоминавшим морду английского бульдога. Он сосредоточенно раскуривал сигару размером с палку салями и на Серегу не обращал никакого внимания. По бокам неподвижно застыли мексиканцы братья-близнецы Хименесы, его личные бодигарды. Раскачанные как бодибилдеры верзилы, с головы до ног обвешанные оружием. Серега невольно поежился, потому что прекрасно понимал, что они сделают с ним по отмашке своего хозяина. Близнецы отличались крайне садистками наклонностями и по некоторым, вполне справедливым причинам, дико ненавидели Серегу. До сих пор, как ни странно, его спасал от расправы сам дон Рикарду. Но вот сейчас, похоже, все должно немного измениться.

— Сержио, Сержио... — Барон наконец раскурил сигару и, выпустив облако дыма, наконец, обратил внимание на Сергея. Говорил он скрипучим хриплым голосом, и можно было подумать, что дон Рикарду страдает застарелой ангиной, но дело было совсем не в этом, а в застарелой пуле, что-то там повредившей в его горле.

Серега благоразумно промолчал.

— Сержио... — скорбно повторил дон Рикарду. — Я всегда любил тебя паренек. Знаешь почему? Да потому что, ты был очень похож на меня в молодости. Такой же дерзкий, смелый и готовый выгрызать зубами свое место в этой жизни. Но в отличие от тебя, я не совершал таких ошибок как ты сейчас и поэтому дожил до своих лет. А все дело в чем? Да в том, что у меня были мудрые наставники, к словам которых я всегда прислушивался. А ты? Хочешь сказать, что косоглазый дурень мог научить тебя чему нибудь хорошему? Впрочем, туда ему и дорога. А ты, по большому счету, не виноват...