Под Раздачу

— Бред какой-то. — сказал Майкл после очередной безуспешной попытки. — Я не могу с ним справиться. Какая тут сила натяжения?

— Точно не знаю. — пожала плечами Зои.

— А разве в школе нет способа это измерить?

— Есть. В стрелковом клубе установили что-то типа весов с крюком. Ты накидываешь тетиву на крюк и тянешь лук вниз, пока он не натянется до предела. Тогда смотришь на шкалу и видишь результат.

— Ну и?

— Ты понимаешь... После превращения я вешу всего около 125 фунтов. Но даже повиснув на этом луке всем весом, я не могу натянуть его до конца. 125 фунтов есть точно, а сколько еще — бог знает. Или богиня.

— Это ведь много?

— Для современного лучного спорта это — неслыханно. Я тебе говорю, Аллан Джексон, этот монстр-полинезиец, стреляет из лука с натяжением 100 фунтов.

— ... Слушай... Ты весишь всего 125 фунтов?

Такая перемена темы заставила Зои замолчать на минуту. Девушка опустила глаза на свое тело, скрытое под мешковатой футболкой и серферскими шортами. Подняла голову и снова взглянула на Майкла.

— Ну да. А что? Сколько, по-твоему, мне весить?

— Да не знаю я. — ответил Майкл. Я не привык угадывать вес девчонок. Какой у тебя рост?

— Судя по студенческой карте — пять футов шесть дюймов.

— То есть, ты теперь меньше примерно на семь дюймов и семьдесят фунтов?

— Типа того.

— Интересно, куда это все делось. — задумчиво сказал Майкл.

— Угу. — продолжила Зои. — Мне тоже интересно. Перемена произошла почти мгновенно. По идее, должно было быть облако пара, взрыв или что-то такое, но я не помню никаких внешних эффектов. А ты?

Когда это все случилось, они были на пешеходном мосту. Шутки ради они вылили ведро ледяной воды на голову проходившей снизу девушки, и не их вина, что под этой личиной скрывалась мстительная богиня. Она не только превратила Зака в Зои мгновенно, прежде, чем друзья успели удрать прочь, но также изменила вселенную так, чтобы в ней нашлось место для Зои. Никто из ее семьи, никто из друзей, одноклассников и учителей не знал, что Зои когда-то была Заком. Более того, они не знали, что такой парень вообще когда-то существовал на свете. Даже сами Зои и Майкл прожили в этом новом мире, не осознавая перемен, почти три дня, и только потом врубились, что с ними произошло жовольно скверное чудо.

— Не помню ничего такого... — ответил Майкл. — Вообще не помню ничего необычного. Мы просто вылили воду и дали дёру.

Майкл смотрел теперь Зои прямо в глаза и думал о том, что было дальше. После бегства неудачливые "террористы" укрылись в доме родителей Зака и... весь вечер занимались любовью. В новой реальности они были парнем и девушкой уже не первый год. Через три дня, осознав, что произошло, оба заключили молчаливое соглашение больше никогда не говорить об этом первом вечере. И вот теперь как никогда близко подошли к тому, чтобы нарушить заговор молчания.

Зои держала свои стрелы в колчане, который для удобства повязывала вокруг бедер, словно ножны с мечом. Пояс колчана стягивал ее футболку на бедрах и подчеркивал фигуру. И сейчас, стоя в лучах закатного солнца с руками, сложенными на груди, она казалась похожей на богиню из греческих мифов. Ее густые черные волосы были собраны сзади в простой хвост и каскадом падали на плечи. Она спокойно смотрела на Майкла из-под длинных ресниц своими изумрудно-зелеными глазами. Будучи парнем, Зак выглядел вполне симпатично, даже несмотря на высокие скулы и тяжелый подбородок. Но превратившись в девушку, Зои стала пугающе красива. Она не носила никакой косметики, но это было и не нужно. Косметика только испортила бы чистые линии ее чувственного рта и мягких губ. В то же время нельзя было сказать, что в ее облике есть излишек мягкости или женственности. Под мешковатой футболкой проступали очертания небольших упругих грудей, а пояс колчана очерчивал тонкую талию и округлые бедра. И еще у нее были крепкие плечи, сильные руки с длинными ловкими пальцами, а мышцы ног — упругие, в отличном тонусе. Это было тело хищника, потери в росте и весе ни капли не испортили его.

Майкл знал Зака как хорошего и преданного друга, честного и умного человека, прекрасного атлета. Все это несомненно относилось и к Зои... но было что-то еще. За всеми привычными качествами Зака проступало что-то новое, непривычное, похожее на незримый стальной стержень. И Майкл гадал: не та ли магия, которая сделала Зои непревзойденным стрелком, превратила ее в какое-то новое существо, куда более опасное и целеустремленное, чем старый добрый Зак. Или это просто сладкая галлюцинация, навеянная чертовски приятным воспоминанием о прикосновении этих упругих грудей? Может быть, Майкл просто позволил гормонам тинейджера морочить ему голову?

— Возможно, потеря веса произошла уже после того, как мы пришли домой? — предположил Майкл. Он заметил, что на щеках Зои, несмотря на смуглую кожу, проступила краска, и понял, что зашел слишком далеко.

— Дай-ка мне лук. — сказала она, протягивая руку.

— Он передал ей лук, затем защитный браслет. Она натянула на руку плотную кожаную перчатку, немного расставила ноги, и примерилась взглядом к мишени. Затем... это была серия стремительных, четких, будто механических движений — и поток стрел устремился к цели практически со скоростью автоматной очереди. В колчане Зои оставалось еще дюжина стрел, когда она остановила стрельбу так же неожиданно, как и начала. Майкл взглянул на мишень и увидел, что первая стрела стала частью большого смайлика.

— Это... — выдохнул Майкл

— Безумие?

— Фантастика!

Когда Зои взглянула на него вновь, на ее лице была хитрая усмешка.

— Штука в том, — начала она, — Что эта магия дает мне способность стрелять из любого лука, даже если его сила натяжения больше, чем мой вес. Но магия не наделяет меня силой вытаскивать стрелы из мишени. Так что...

Майкл обреченно кивнул и поплелся в угол двора — на свидание с глубоко засевшими в дереве стрелами.

* * *

*

В понедельник, через шесть дней после завершения бури, Джейкоб Стейн по своему обыкновению прибыл в городской почтовый офис в 5.30 утра. К семи утра почтовый фургон из соседнего города все еще не прибыл, так что Джейкоб просто разгреб старые рекламные листовки и покидал их в багажник своей машины. Фургон не появился и в девять, когда на службу явилась другая работница, кассирша Анетт. Джейкоб провел еще целый час, болтая с ней о последних событиях, но так и не дождался свежей почты. Что ж, делать нечего, — он забрался в машину и включил старый радиоприемник. Покрутив ручку туда-сюда, он не услышал ничего, кроме монотонного шипения. Не работала даже местная радиостанция. Стало ясно, что никаких развлечений, кроме работы, не предвидится. За неимением других вариантов почтальон решил пока развезти по домам рекламный мусор. Он двинулся по своему привычному маршруту, объезжая по кругу район отелей и близлежащие кварталы.

Было ужасно жарко. Во время движения ветер в окно машины давал иллюзию свежести, но стоило остановиться — и пот градом катился со лба. Джейкоб быстро покончил с районом отелей, затем отправился в квартал моллов. Большинство магазинов все еще были закрыты. Но хозяйственный вовсю торговал батарейками и товарами первой необходимости, завезенными сразу после шторма: свечами, масляными лампами и прочей полезной мелочевкой. Работала и кофейня, в кои-то веки угощавшая нормальным кофе, сваренным на огне, а не помоями из кофейной машины — электричество-то не работало. Почтальон обменялся приветами со всеми встречными и поперечными, а затем направил машину в сторону жилых кварталов.

Буря сурово обошлась с городом, но кое-что осталось без изменений. Дети играли на улицах и во дворах. Родители, которых электрический коллапс освободил от работы, телефона и Интернета, посвящали себя починке домов. Джейкоб приветственно махал знакомым из окна машины, постепенно превращавшейся в раскаленную кастрюлю.

Так он добрался до дома Оливии Торрес, стоявшего в самом конце одной из центральных улиц. Почтальон выбрался из машины и, утирая пот рукавом, поднялся по крыльцу дома, чтобы бросить почту в щель для писем. Оливия была загадочным персонажем. Женщина средних лет, она перебралась в городок лет двадцать назад. У нее не было работы, она жила одна и редко общалась даже с соседями. Она не была ни богатой, ни бедной. Джейкоб, благодаря своей профессии, знал, что она заказывает по Интернету очень много книг. Больше никаких занятий у нее, судя по всему, не было.

Джейкоб почувствовал запах, едва только приоткрыл щель для писем. Две недели назад он и не догадался бы, что это, но поскольку все холодильники в городе вышли из строя, ему довелось неплохо познакомиться с вонью протухшего мяса. Обычно почтальон уважал право людей на частную жизнь, но во-первых ему все равно было нечего делать, а во вторых ситуация в городе все-таки была чрезвычайная. И он решился действовать.

Он осторожно постучался в дверь и подождал. Ничего. Огляделся по сторонам — нет ли кого из соседей. Но ближайший дом стоял ярдах в тридцати и выглядел запертым на все замки. Он снова постучался и нажал на дверную ручку. Открыто! Он отворил дверь, и запах залепил его ноздри словно облако мошкары. Он отшатнулся, сделал глоток уличного воздуха и крикнул в дверную щель:

— Оливия! Вы дома?

Не услышав ответа, он просунул голову внутрь и огляделся. Запах окутал его зловонным облаком.

— Оливия? Хеллоу?

И опять никакого ответа, и только отвратительный запах, исходивший, казалось, изо всех углов. Повинуясь внутреннему импульсу, Джейкоб сперва обследовал гостиную, потом спальню, потом двинулся на кухню. Еще до того, как открыть кухонную дверь, почтальон понял, что сейчас увидит что-то скверное. В давящей тишине, окутавшей дом, сквозило что-то еще... Не гудение мух, не скрип половиц, не крики беспечных птиц. Что-то совсем потаенное, похожее на тихий вздох. Когда дверь кухни подалась и с тихим скрипом отошла в сторону, Джейкоб использовал прием, который усвоил почти двадцать лет назад, во время войны в Персидском заливе. Вместо того, чтобы успокаивать себя, он сделал свой разум пустым. Что бы он сейчас не увидел — это просто информация. Она ничего не значит.

Конечно, она была мертва. И более того, убита. Кто бы ни сделал это, он жестоко пытал ее перед смертью. Интересно, что же это за информация, ради которой стоит пытать одинокую безобидную женщину? И вообще, почему молодая женщина переезжает в маленький заштатный городок, живет в нем одна много-много лет, не выходит замуж, почти не имеет друзей, не работает, непонятно, откуда получает деньги? И все, что она делает — это читает и на добровольной основе ухаживает за городским садом.

Он опустился на колени рядом с телом, приваленным к стене, и заглянул в широко открытые, затянутые дымкой глаза.

— Ты была чем-то вроде шпиона, Оливия? — спросил он непонятно у кого.

— Нет. — прозвучал хриплый шепот из перерезанного горла.

Джейкоб удивленно моргнул. Должно быть, ему...

Женщина повернула обезображенную голову и равнодушно взглянула на него бессмысленными, покрытыми поволокой смерти глазами. И прохрипела.

— Не шпиона, но служителя. Теперь слушай, Джейкоб Стейн, есть послание, которое ты должен доставить любой ценой. Иначе и я, и ты, и все жители этого города обречены навеки. Слушай меня, посланник, и делай так, как я тебе скажу...

Он не побежал. Не двинулся с места. Просто застыл как статуя и слушал, а теплая влага расползалась по его серым слаксам. Он обмочился в тот момент, когда мертвая женщина заговорила с ним.

* * *

*

Большинство зданий в городе были родом из доброй старой эпохи, но местную школу строили в начале шестидесятых, и в ней ощущалось влияние южно-калифорнийской архитектуры. Огромное здание отличалось изобилием изгибов, переходов и блоков, покрытых единой плоской крышей. Здание такого типа отвечало любым требованиям и задачам, но в случае жары — особенно такой жары, как сегодня, внутренние помещения школы превращались в доменную печь. Без действующих кондиционеров — а вы встречали кондиционеры, работающие без электричества? — это было невыносимо. Когда прозвучал обеденный звонок, все ученики ринулись прочь из школы, чтобы укрыться за спортивными площадками в тени потрепанных деревьев.

Когда Майкл и Зои устроились на порыжевшей от солнца траве у подножья чудом пережившего бурю дуба, они заметили Алана Джонсона и некоторых других ребят из футбольной команды, хаотически слонявшихся от одной группы школьников к другой. Друзья обменялись взглядами. Зои пожала плечами. Это броуновское движение могло обернуться проблемами, но что-то предпринимать сейчас не хотелось — слишком жарко. Ребята съели полурасплавленный ланч, запили горячей водой и стали наблюдать за одноклассниками издалека.

Через некоторое время скучающие футболисты прибрали к рукам несколько баллонов с водой и начали совершать набеги на отдельные группы учеников. Боевые действия проходили по одной и той же схеме: налетчики появлялись из-за угла, окатывали толпу водой, а когда народ начинал возмущаться, футболисты становились в угрожающую стойку и обвиняли присутствующих в отсутствии чувства юмора. Дождавшись, когда страсти утихнут, они совершали новый налет. В какой-то момент Зои заметила, что внимание одного из водяных террористов привлекли они с Майклом. Поймав взгляд Алана Джексона, она выразительно качнула головой из стороны в сторону. Алан понял намек и утащил друга в сторону. Зои потянулась за недоеденным сэндвичем, но в этот момент снова раздался свист и улюлюканье футболистов.

— Венди Нельсон, нимфоманка с Нэйл Роуд! — крикнул Алан.

Майкл и Зои оглянулись. Ну конечно, это была Венди Нельсон в зеленом комбинезоне и шляпе садовника. Как раз сейчас она разматывала длинный садовый шланг, присоединенный к ближайшему гидранту. Вообще-то в это время дня ей не полагалось быть в кампусе, но Майкл подумал, что, наверное, в такую жару она сочла своим долгом полить засыхающие деревья.

Услышав крики, Венди вздрогнула и затравленно огляделась по сторонам. Когда один из парней швырнул ей под ноги баллон с водой, она в ужасе отскочила в сторону и замерла. Казалось, она находится в таком глубоком шоке, что не может даже ответить на подначки подростков.

— Зои. — произнес Майкл.

— Я вижу.

— Тебе ничего не кажется странным?

Зои задумалась. Венди Нельсон присматривала за окрестными деревьями по меньшей мере три года — все то время, что ребята учились в старшей школе. Ей не было и двадцати, и она слыла дикаркой. В городке, где практически каждый человек был состоятельным, нормальным и скучным — и гордился этим, — Венди Нельсон красила волосы и брови густой зеленой краской, пользовалась зеленым лаком для ногтей и даже зеленой губной помадой — для полноты картины. Ее кожа была очень белой, и в сочетании со всей этой зеленью она была похожа на березу. Сходство усиливали зеленые лиственные татуировки, покрывавшие ее руки и плечи. Обычно, исполняя работу садовника, она старалась надевать минимум одежды, открывая свои выдающиеся достоинства всем любопытным взглядам. И хотя Зои не могла представить себе человека, который польститься на такое сокровище, Венди пользовалась довольно распутной репутацией.